– Мне не передают, – оперативник сел на кровать и сложил руки перед собой, уперев локти в колени, – я сам забираю то, что считаю нужным. Обычно это то, с чем остальные не справятся или справятся плохо.
– Так хорошо знаешь свои силы? – Нахмурился Сашка.
– Нет, так хорошо знаю слабости остальных. Свои силы я не могу до сих пор полностью осознать.
– Ты серьёзно сейчас?
– Ага, – легко кивнул Гвид, – после того, как я сказал, что дело забираю, мне дают доступ ко всем рабочим материалам. Передают контакты, если полиция нашла след первая или всё началось в больнице. Дальше стандартная работа и нестандартные последствия. Всякие протоколы ты и так знать должен. Зря что ли так долго этого перевода ждал.
– Да, с уставом я познакомился ещё до твоего звонка. Остальное доштудировал в процессе, но понимаю же, что "как должно быть" и "как есть" обычно отличаются.
Саша неловко замолчал. Стянул недочитанную книгу и погрузился в текст. Когда последняя страница была прочитана, он бросил взгляд на кровать. Гвид спал поперёк, сложив руки на груди. Стараясь двигаться тихо напарник взял следующую книгу и снова принялся за чтение. Теперь на страницах рядом с текстом появились мрачные, но очень детальные рисунки. Они изображали разных тварей, прорвавшихся в мир после выброса, заражённых и проклятых людей, последствия появившихся болезней. Парень не заметил, как голова стала тяжёлой, рисунки и текст вторглись в сон и стали частью кошмара. Он пытался отмахнуться от Гвида, превращающегося в демона, наспех сотворённым заклинанием, но непослушная магия гасла в руках. "Пора взрослеть, Саша" – хрипел напарник голосом отца. Страх отступал, приходил гнев. Маг взмахнул раскалённой добела рукой.
И получил пощёчину.
Он резко открыл глаза и увидел нависающего над креслом Гвида. В одной руке он держал дымящееся полотенце, другую держал занесённой. Сашка вжался в спинку кресла, но напарник отпустил.
– Проснулся, – сказал Гвид и ушёл в ванную.
Маг ошалело осмотрелся. На столе перед ним чернел выжженный отпечаток руки. Он приложил свою ладонь к ещё горячему дереву и убедился в полном совпадении. Оперативник возник в поле зрения бесшумно, как из воздуха.
– Чего трясёшься, Алехандро? Зуб даю с тобой такое не в первый раз, – Гвид уже переоделся в чёрную футболку с какой-то хтонической тварью и мешковатые штаны с кучей карманов, – у меня тут заслоны стоят от магии, но ты умудрился этот порог перескочить играючи.
– Такое раньше не случалось, – маг сглотнул, но горло пересохло так, что стало больно, – водички можно?
– Ты сначала рассказывай.
– Раньше, после выброса, когда ещё не умел пользоваться – было. Наверное с год спонтанно. Потом я привык, – Саня чувствовал себя приколотой бабочкой под прицелом внимательного взгляда, – смог держать под контролем. Но особой силы у меня не выявили.
– А ступень допуска?
– Пятёрка.
– Не густо, – Гвид вышел на кухню и вернулся с кружкой, – пей. Проглядели тебя, не тестировали на пределе. Из двадцати ступеней допуска дать тебе пятёрку и пнуть в оперативку? Воняет отборной хернёй. Либо о тебе знали больше, либо тупо проморгали силу. Ты зашкалил за пятнашку.
– Откуда ты знаешь?! – Маг едва не подавился водой, закашлялся.
– Он сказал, – оперативник ткнул в висящую в тени небольшую резную маску то ли демона, то ли языческого бога, – этот брат ограничивает использование магии до пятнадцатой ступени. Если кто-то чудит выше – я обычно в курсе. Допивай воду и собирайся.
– Куда?
– Будем тебя расследовать, – улыбнулся Гвид уголком рта, но глаза его не смеялись, – поедим в конторе.
– Так ночь же…
– И что? – Откликнулся напарник и вышел в прихожую.
Сашке оставалось пожать плечами и пойти следом.
Окраины ночью превратились в настоящую чёрную дыру. Даже свет из окон казался оттенком темноты. Фонари здесь не работали в лучшем случае. В худшем они могли состязаться с любым фильмом ужасов по внезапности эффектов. Стоило глазам привыкнуть к сумеркам, как лампочка фонаря могла резко вспыхнуть болезненным жёлтым светом с характерным треском и высокочастотным звоном. Она выхватывала окружающие предметы, идущего человека или бегущее животное и гасла, создавая эффект исчезновения. В этот момент искаженные тени растягивались и как будто захватывали всё вокруг.
Гвид шёл через этот хаос из вспышек света и тьмы, словно не замечал происходящего. Может и вообще не обращал внимания. Сашка старался не выпускать его из виду и подавлять желание схватить напарника за рукав. Но стоило им выйти к Конторе, как Окраина с её инфернальной мрачностью словно растворилась. Фонари горели ровно золотистым чайным светом, фыркали машины, торопясь увезти припозднившихся водителей. Контора тоже не спала – на первом этаже ровным светом сияли несколько окон.
Гвид подошёл к крыльцу и остановился. Напарник едва не воткнулся в его спину и непонимающе выглянул из-за плеча. Через несколько секунд в воздухе разнёсся заунывный вой. Ещё через мгновение с крыши Конторы спрыгнул пёс, похожий на тощего добермана размером с пони. Собаку окутывало алое сияние, глаза горели потусторонним багровым светом, а с оскаленных клыков капала вязкая слюна.
– In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti, – с расстановкой прочитал оперативник. Собака рявкнула и исчезла.
– Это же баргест, – облизнул губы Сашка, глядя на то место, где недавно стояла инфернальная псина, – откуда?
– А чёрт его знает, – пожал плечами Гвид, топая к крыльцу, – он тут всегда был. Ночами сторожит Контору лучше нашей вахты.
– Как вы узнали, что на него действует? – Не отставал напарник.
– Это же английский чудик, – товарищ распахнул дверь и слегка зажмурился от яркого света ламп, – логично, что на него действует католическая молитва. Но без приложения магического импульса ему можно хоть весь Ветхий Завет на латыни перечитать – не подействует. Если успеешь, конечно. Католики те ещё магуны, я тебе скажу. Эй, Толян, опять храпишь?!
– Снова, – заспанный мужчина появился из-за двери в ближайшее помещение, – опять ночью припёрся?
– Снова, – передразнил его Гвид, криво усмехнувшись, – дай мне ключи от архива с личными делами сотрудников Конторы и пиццу закажи.
– А кашемировой туалетной бумаги не подать? – Ехидно осведомился вахтёр.
– Если я потребую – в зубах принесёшь, – оперативник навис над немаленьким Толяном, глядя мужику в глаза, – и тявкать будешь радостно. Понял? Ключи. Бегом. И пиццу с ветчиной.
Охранник икнул, перекрестился, рывком открыл шкафчик за конторкой и бросил ключ на стол.
– Спасибо, Толян, – лучезарно улыбнулся Гвид и, махнув напарнику, пошёл по коридору.
– Ты чего с ним так? – Робко поинтересовался Сашка.
– Каждый должен знать своё место, Алехандро, – мужчина повернул к лестнице в подвал, – его место внизу и он не должен об этом забывать. Иначе пиздец, анархия.
Щёлкнул выключатель. Длинная лестница вниз, казалось, не имела конца.
– Lasciate ogni speranza, voi ch'entrate, – тихо проговорил Гвид.
– Что?
– "Оставьте всякую надежду вы, входящие", – сказал оперативник, ткнув в низкий потолок.
Маг поднял глаза и увидел латинские буквы, выцарапанные в извёстке. Неприятный холодок пробежался по рукам, вполз под рубашку и защекотал спину.
– Пойдём, герой, я покажу тебе наш Гадес.
Нисхождение
Лестница была такой длинной, что Сашке показалось, будто они спускаются в метро. За первым пролётом шёл следующий, а потом ещё один. И только после него пологий коридор привёл их к двери сейфового типа. Гвид вставил ключ в маленькую замочную скважину и открыл сенсорную панель. Он приложил туда палец. Фыркнули электромагнитные замки. Оперативник потянул тяжёлую створу на себя и клацнул выключателем.
Обширную комнату залил ровный синеватый свет. Отблески запрыгали по металлическим стеллажам, расставленным в строгом шахматном порядке, отразились в мониторах компьютеров и от стеклянных дверец серверных шкафов. Каждый шкаф был подписан цифровым кодом. К каждому шкафу тянулась толстая связка кабелей. На столах стояли мониторы, рядом системные блоки и стандартный набор в виде клавиатуры и мыши.
Гвид сбросил на пороге берцы, достал из небольшого шкафчика одноразовые тапочки и переобулся. Он сделал несколько шуршащих шагов по серому ковролину, осмотрел ряды серверов и свернул к одному из компьютеров.
– Чего застыл? Иди сюда, – махнул мужчина стоящему на пороге магу, – будем отчёты из резервации смотреть.
– Я не особо хочу… – Начал Саша.
– Тебя никто не спрашивает, – оборвал его Гвид, запуская компьютер, – лучше, чтобы я услышал твои комментарии, а не додумал сам всякого. Доходчиво?
– Дальше некуда, – буркнул напарник меняя кроссовки на тапочки.
– Ну и не плакай, – пробормотал оперативник, вбивая пароль для доступа к системе, – давай анализом заниматься.
– Напомни, зачем мы это делаем? – Нахмурился маг, глядя в монитор, на котором периодически всплывали запросы пароля для входа то или иное дерево папок.
– Чтобы о тебе узнать. Иначе однажды рано или поздно ты можешь устроить большой бадабум в городе и размотать вместе с условным преступником безусловного напарника, – он повернул к Сашке подсвеченное монитором лицо и почти оскалился, – а я не хочу так сдохнуть.
– А с чего ты взял, что такое может случиться? – Всё ещё хмурился маг.
– Ты часто гонял за обученным и некисло одарённым психом? – Спросил Гвид, развернувшись на стуле и складывая руки на животе.
– Н-не-ет, – протянул напарник, вспоминая месяцы практики, за которые ему попадались либо одарённые, либо обученные, либо психопаты, но никогда в комбинации.
– Именно. Я могу тебе сказать, что это полный пиздец, пиздец и абзац. И, поверь, редко кто из них планировал карьеру успешного массового убийцы, – припечатал оперативник, снова взявшись за мышь, – в основном они мирно вели жизнь, трудились. Пока в голове не перегорела какая-то важная деталька отвечающая за терпение. Человек переставал терпеть мир и начинал его менять по своему усмотрению. А все сопротивляющиеся становились жертвами перемен. Вот теперь честно, положа руку на сердце или что там тебе особо дорого, скажи, что ты не хочешь изменить мир.
Александр не нашёлся с ответом. Он открывал рот и закрывал его снова.
– Видишь. А у тебя есть мощный ресурс, из которого выплёскивается магия высокого уровня. Это значит, что ты скрываешь внутри хренову тучу магии, которая может внезапно бахнуть. На эмоциях. И я не уверен, что хочу закрыть на это глаза, – оперативник щелкнул дважды на папке под названием "Осокин Александр" и вбил пароль, – думаю и ты тоже.
Папка раскрылась россыпью файлов. Сверху текстовые и таблицы, внизу фото и видео. Александр вжался в стул. Стало неуютно будто хирург вкатил анестезию и стал перед ним раскладывать его внутренние органы. Вся жизнь с момента постановки на учёт в резервации была рассортирована в отчёты и визуальные материалы. Как у лабораторного животного.
– И твои данные тоже где-то здесь хранятся? – Сглотнув спросил маг.
– Частично, – кивнул Гвид, прокручивая ряды файлов, – отчеты точно здесь. Ага, вот оно!
– Что?
– Видишь код "И1" перед датой? Это обозначение инцидента. То есть после двух месяцев в резервации произошло что-то из ряда вон с твоим участием. – Оперативник открыл файл.
Сашка и так знал, что в нём. Он замер на стуле, мышцы ног задеревенели, руки напряглись. Чисто рефлекторная реакция.
– Почитаем, за что тебя занесли в список плохишей, – улыбнулся оперативник.
Напарник до скрипа сжал зубы. Страх заставлял сердце колотиться в рёбра. Он знал, что в файле нет ничего ужасного, но пугало не это. Слово "плохой" скакало в черепе, как рикошетящая пуля.
– Та-а-ак, бла-бла-бла, а вот! "Визуальные приборы зафиксировали яркую вспышку на третьем этаже общежития номер десять дробь сорок восемь. Система оповещения и распознавания зафиксировала выброс аномальной энергии в сто пятьдесят три микрочастицы в секунду…" Охренеть! – Гвид уставился на напарника, – пятнашка без подготовки. Сколько тебе было тогда?
– Девятнадцать, – пробормотал тот, глядя на свои руки, сжатые в кулаки так сильно, что ногти врезались в ладони.
– Да, и как они лопухнулись? Что там дальше? "Прибывшая бригада быстрого реагирования обнаружила в комнате А. Осокина, находящегося в состоянии сонного паралича. Бригада привела Осокина в чувства, доставила на осмотр к нейропсихологу и профессору А.И. Губину. После разговора со специалистами и тестирования Осокина проводили в общежитие десять дробь сорок восемь в его комнату. Отчёт о ходе тестирования и беседы прилагается". Заглянем.
Мужчина нашёл нужный файл с видеозаписью. Двойной клик мыши прозвучал в напряжённой тишине очень громко.
– Видеозапись от третьего марта тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Три часа сорок пять минут до полудня, – отчётливо произнёс поставленный мужской голос.
В кадр ввели бледного ещё совсем молодого Сашку. На угловатых острых плечах висела стандартная пижама пыльно-голубого цвета. Длинные русые волосы всклокочены, на бледном худом лице выделялись только огромные голубые глаза, обведённые густыми синими кругами, которые говорили о недосыпе больше, чем бледность. Парень шмыгал кривоватым курносым носом и чесал острые скулы в мясо обкусанными пальцами.
– Выглядишь, как только завязавший наркоман, – прокомментировал Гвид, разглядывая, молодого напарника пристально, словно пытаясь увидеть в нём окрепшего молодого мужчину, который сидел слева от него, – дерьмовая была жизнь у тебя, брат.
– Здравствуй, Александр, – сказал сидящий за кадром мужчина с мягким сильным голосом. Парень вздрогнул и кивнул, – расскажи, что тебе сегодня снилось?
– Ни… Ничег-го, – выдал обитатель общежития, расчёсывая скулу.
– Прошу тебя, Саша… Можно так тебя называть? – Парень кивнул. – Отлично. Прошу тебя, не скрывай от меня ничего. Я не буду тебя наказывать или что-то требовать. Просто хочу помочь. Можешь попробовать что-нибудь вспомнить? Пусть это кажется бредом.
– Я… Я помню только свет. И я не мог двигаться. Он спустился прямо с потолка мне на грудь. А п-п-п… – Он мучительно скривился и закусил губу.
– Потом?
– Да. Пришли люди и меня разбудили. Вс-вс-всё, что я помню.
– Хорошо. На спектрографе у нас чисто. В крови у тебя превышений нет. Томограмма тоже в норме, насколько это возможно в твоей ситуации. Давай ты сдашь тесты ещё раз, когда будешь себя хорошо чувствовать? И если хоть что-то необычное проявится в мыслях или во сне – сразу обратись ко мне. Договорились? – Сашка заливал часто, сцепив руки под столом. – Это очень важно для твоего дальнейшего допуска и для безопасности окружающих. Надеюсь на твою сознательность. Конец записи.
Видео замерло на последнем кадре, в котором застыло испуганное до отчаяния лицо молодого Осокина.
– Добавить ничего не хочешь? – Спросил Гвид, неотрывно глядя на замерший кадр.
– Я… Я ничего не помню, кроме того, что рассказал на видео, – Сашка отдёрнул руку, которой скрёб по запястью.
– Или не хочешь помнить. Ну, это поправимо. Что у нас там дальше?
– Гвид! – С порога архива крикнул Толик. – Там твоя пицца, мать твою за ногу, и труп!
– Прямо в пицце? – Лениво отозвался оперативник, листая файлы.
– Нет. Отдельно. Мирный звонил.
Мужчина тут же несколькими щелчками комбинации кнопок закрыл папки и выключил компьютер. Он встал и кивнул напарнику на дверь.
– Пошли, Алехандро, у нас будет интересная ночь, – на коврике он переобулся. – Толян, давай наверх. Позвони кому-нибудь из дежурных операторов, пусть едут к Мирному прямо утром. Давай, рысью!
Охранник сорвался с места и побежал по лестнице. Напарники неспешно поднимались следом. В холле Гвид сам повесил ключ на место, взял ещё тёплую коробку с пиццей и пошёл на крыльцо.
– А оплачивает Контора? – Маг присел рядом с товарищем на лавочку для курильщиков и выудил аппетитный кусок из коробки.
– Угу. И пиццу, и такси, – мужчина набрал номер и поставил телефон на громкую связь.
