Намереваясь остановить хаос, что учинили прихвостни рейхсфюрера и раскрыть их истинное лицо миру, мы засиживались в архивах департаментов. Поднимали старые и похожие нераскрытые дела. Рисковали жизнью, обыскивая военные комплексы в разных уголках страны, но каждый раз враги были на шаг впереди.
– Это пустая трата сил! – Авель со злостью швырнул папку. – Мы только зря тратим время на эти никчемные бумаги!
– Тише, Авель, – я подняла взгляд от полицейского отчета, – они не могли все скрыть, нужно искать дальше.
Столкнувшись с массовыми убийствами, своеобразным «посланием» от сбежавших подопечных, Аненербе усилили меры безопасности. Теперь узнать об их планах стало практически невозможно. Они тщательно скрывали все, что могло даже косвенно указать на причастность генерала или его подчиненных.
Вся надежда в основном была на Алексея, который делился информацией, полученной от красного командования, и в редких случаях на осведомителей и офицеров полиции, которых втайне вербовал Авель.
Потерпев очередную неудачу и потратив порядочно времени, мы сошлись во мнении, что пора отдохнуть. Покинув архив, поднялись в кабинет Авеля, где за чашкой кофе принялись ждать новостей от Алексея.
В свою очередь, он уже несколько дней отсутствовал, проверяя наводки и разного рода слухи о «подозрительных» инцидентах на южной границе. Примерно в три часа дня в дверном проеме возникла его статная фигура.
– Что у тебя? – отвлекшись от разговора, Авель перевел взгляд.
– Есть пару зацепок.
Подойдя к столу и, достав из сумки, Алексей развернул карту.
– Что это? – спросила я.
– Хорошие новости, – указал на одну из отмеченных крестом областей. – Где-то здесь находится укрепленный аванпост советских войск. В нем хранятся документы, найденные отделом контрразведки. По предварительным данным, там ценные сведения о секретной операции, что планирует верхушка Аненербе.
Зацепка казалась многообещающей. Спустя сотни провалов было откровенным преступлением не проверить ее, но мы не разделяли радость.
– Ну нет! Это уже переходит все границы! – возмутился Авель. – Ты предлагаешь отправиться на фронт? И ради чего, призрачной надежды?
– Информация точна, мой осведомитель не лжет. В лагере ценные документы, что вскоре может захватить враг.
– Но это самоубийство! На фронте сейчас опасно! Идут ожесточенные бои! – Авель импульсивно вскинул руку. – Не хватало еще попасть в плен или хуже…
– Испугался советских солдат? – подначивал Алексей. – Я думал, ты не боишься смертных…
– Нет, но и не горю желанием отправится на тот свет. Если нас ненароком поймают при попытке проникнуть во вражеский лагерь, – Авель указал на него, – тебе в любом случае ничего не грозит, а вот нам светит расстрел на месте.
Согласившись с опасениями, Алексей понимающе кивнул. Потянувшись во внутренний карман плаща, достал небольшой конверт.
– Не волнуйся, трусишка, я позаботился о безопасности, – продемонстрировал бумагу. – Этот приказ позволит избежать худшего. Вас не посмеют убить.
Надменное поведение и сарказм разозлили Авеля. Поддавшись на провокацию и молниеносно оказавшись за спиной, он с силой ударил его по ногам.
– Ты что творишь? – не ожидая нападения, Алексей упал на колени. – Совсем с ума сошел?!
– Сошел с ума? – обойдя, Авель схватил его за ворот кителя и притянул ближе. – Знай свое место, русская свинья! – вырвав бумагу из рук, демонстративно смял. – Думаешь, в условиях кровопролитной войны, где каждый день забирает сотни жизней, этот клочок бумаги что-то значит?
Впервые за долгое время он показал свое истинное отношение. За маской безразличия и отстраненности скрывался гнев и презрение. Он желал Алексею смерти не меньше, чем я.
– Отпусти… – угрожающе произнес Алексей.
– Или что? – ехидно усмехнувшись, Авель обнажил клыки. – Решил, сможешь тягаться со мной?
Молниеносно среагировав, Алексей привстал и ударил его локтем в живот. Пошатнувшись от резкой боли, Авель разжал руку. Шагнув назад, упал на колено. Простонав от боли и полусогнувшись, обхватил тело руками.
Не став медлить, Алексей подошел ближе. Схватив за ворот плаща, с силой отшвырнул в сторону дальней стены. Не долетев пару метров, Авель с шумом упал на пол, но, охваченный гневом, быстро пришел в себя. Поднявшись на ноги, кинулся.
Не успев парировать выпад, Алексей получил по лицу. Потеряв равновесие, упал на колено. Обхватив голову руками, отчаянно пытался прийти в себя.
– Да я смотрю, ты полон сюрпризов! – Авель злобно усмехнулся. – Что дальше? В дверь постучится медведь?[4 - Отсылка к стереотипу о русских. (Прим. Авт.)]
Словесная перепалка быстро переросла в ожесточенную драку, в которой ни один из соперников не жалел другого. Алексей раз за разом находил, чем удивить. Обычный смертный, не уступал Авелю, который, прожив на порядок дольше, мог похвастаться богатым боевым опытом.
Наблюдать за нелепыми попытками убить друг друга было забавно. Признаюсь, очень хотелось досмотреть, чем закончится представление, и кто выйдет победителем, но это возможно было сделать, скажем, «где-нибудь» за пределами Берлина. Иначе говоря, где другие военные или начальство не стали бы свидетелями вопиющего нарушения со стороны старших офицеров Вермахта.
Первым необходимо было остановить Авеля. Сыграв на эффекте неожиданности, я зашла ему за спину. Схватив за ворот плаща, резко отшвырнула в сторону стола, подальше от «главной» сцены. С силой ударившись об угол, он громко простонал. Схватившись за бок, упал на пол.
Угомонить Алексея оказалось легче. Не сумев противостоять стремительному натиску, он в скором времени отправился вслед за товарищем. Переваливаясь с боку на бок на холодном полу, не мог встать. Подойдя и схватив за ворот кителя, я подняла его над собой.
– Прочь! Немедленно отпустите! – превозмогая боль, гневно воскликнул он. – Я убью этого негодяя!
Назвав свиньей и пытаясь убить, Авель перешел все дозволенные границы. Он злился, желал его проучить. Не стесняясь в выражениях, называл фашистом и чудовищем.
К слову, в своем стремлении был не одинок. Держась руками за стол и поднявшись на ноги, Авель хотел реванша. Алексей задел его офицерскую честь, и тот был намерен проучить за проявленное неуважение.
Непримиримые идеологические враги. Они оба только и делали, что втайне искали «законный» способ убить друг друга, но повторюсь, будучи старше по званию и намереваясь избежать проблем, я не могла позволить им и дальше вести себя подобным образом.
В отличие от товарища, Авель оказался более послушным. Встретившись с гневным взглядом, предпочел отступить. Невзирая, что мы ни разу не сражались друг против друга, прекрасно знал, как опасен генерал, если разозлить.
К сожалению, подобного нельзя сказать об Алексее. Изнывая от боли, он продолжал упорствовать. Изо всех сил пытаясь высвободиться, не желал уступать.
– Дернитесь, – я сдавила шею сильнее, – отправитесь на тот свет быстрее, чем секундная стрелка сделает полный оборот.
– Но! – не унимался он. – Я лишь…
– Достаточно! Вы ходите по лезвию ножа. Еще слово, и забуду, что мы заключили союз.
Столкнувшись с угрозой жизни и понимая, что окончательно проиграл, он перестал сопротивляться.
– Ваша взяла…
– Правильный выбор.
Встав на ноги и отряхнув плащ, он поднял голову и смерил Авеля угрожающим взглядом. Он злился, хотел реванша, мести, абсолютно не задумываясь о последствиях.
– Какого черта вы устроили? Не хватает имеющихся проблем? Захотелось поднять на уши Берлин?! – я перевела взгляд на Авеля. – Смотрю, совершенно забыл, в каком шатком положении находишься? Хочешь вместе с ним – указала на Алексея, – экскурсию в Гестапо? Так я мигом ее организую!
Своим импульсивным поведением они порочили не только весь департамент юстиции, но и Вермахт и это касалось не только Авеля.
– Простите фрау Розенкрофт, – Алексей виновато отвел взгляд, – я не хотел доставлять вам проблемы, но…
– В ваших интересах, – перебила я, – чтобы этого больше не повторилось. Вы, в отличие от него, – указала на Авеля, – рискуете больше. Еще одна подобная провокация, и отдам вас на милость расстрельной команде.
***
Советский аванпост надежно охранялся. В распоряжении гарнизона имелось оружие, военная техника и танки. Пытаться взять его силой, без весомой огневой поддержки, или тайно проникнуть равносильно самоубийству, но у Алексея был план.
С недавнего пор лагерь остро нуждался в квалифицированной медицинской помощи. По неизвестным причинам тамошний полевой госпиталь временно остался без старших врачей.
Каждый день в лагерь доставляли раненных. Без надлежащего руководства со стороны более опытных хирургов, спасение солдат превращалось для медсестер в непосильную задачу. В условиях близости к линии фронта это сулило большие проблемы.
Наряду с опасностью со стороны вражеских войск, упорно продвигавшихся вглубь день ото дня, солдатам угрожала смерть от неизвестной болезни.
– Неизвестной болезни? – переспросил Авель. – Что ты имеешь в виду?
Алексей пожал плечами. По его словам, вначале симптомы походили на сезонную простуду. У больных отмечалось повышение температуры, озноб, плавно сменяющийся лихорадкой. Вскоре наблюдалось резкое ухудшение состояния. Лихорадка усиливалась, появлялась тошнота, сопровождающаяся сильной рвотой и обильными кровотечениями.
Намереваясь предотвратить эпидемию, советское командование отправило в лагерь лучших врачей, но и они, цитирую: «…подозрительно быстро заболели и отправились на тот свет, один за другим, в течении первой недели.»
Осведомленный о нашем статусе хирургов городского госпиталя, Алексей предложил сыграть «роль» присланных из главного штаба врачей, для оказания: «…посильной помощи и спасения защитников красного фронта…». Пока мы, занимаясь больными и ранеными, отвлекали внимание, он спешно забрал бы документы из офицерского штаба.
Выслушав идею, мы почти одновременно рассмеялись, вызвав откровенное недоумение на лице товарища. План казался идеальным, если бы ни одна важная деталь, о которой Авель не смог умолчать.
– Господи… – сквозь смех, произнёс он, – похоже, русские ещё глупее, чем думал.… Такими темпами война окончится раньше, чем можно представить!
Насчёт войны, он, конечно, ошибался, но в остальном… Мы искренне не понимали, как Алексею в голову пришла мысль выдать чистокровных немцев, за штабных советских врачей, присланных из самой Москвы! Да мы ведь практически ни слова по-русски сказать не могли. Только одного этого факта, не говоря о манере поведения, хватило, чтобы все прикрытие разом развеялось, словно туман с приходом утреннего солнца.
– Что в моих словах смешного? – недоумевал он. – Чем вам не нравится план? Я смогу организовать документы и прикрытие, а касательно языка… Мало ли во время войны…
– Да ты издеваешься… – не желая мириться с происходящим абсурдом, перебил Авель. – Решил, что, рискуя жизнью, станем спасать вражеских солдат?
Невзирая на союз, он не доверял Алексею, считал, что все сказанное про лагерь – чистая ложь. По его мнению, документы нужны были лишь для, цитирую: «усыпления бдительности».
– Разве это не прямая обязанность? – не понимая причины недовольства, импульсивно спросил Алексей. – Вы же врачи! Вы давали клятву спасать жизни вне зависимости от расы и идеалов!
– Клятву… – откинувшись на стуле и скрестив руки, Авель иронично улыбнулся. – Твоя наивность просто поражает. Как тебя только взяли в разведку? Ты ведь самых простых вещей не знаешь…
– О чем ты?
– Наши врачи работают в концлагерях, – с все той же наглой ухмылкой ответил он, – думаешь, там они каждый день, вопреки всему, спасают тысячи невинных заключенных?
– А что, собственно, не так? Наши спасают ваших раненных и ничего, не…
– Так, хватит бессмысленных дискуссий! – устав наблюдать за вновь разгорающимся конфликтом, резко оборвала я. – Пусть этим занимаются политики на трибунах.
Услышав замечание, они, словно провинившиеся ученики перед строгим учителем, одновременно опустили головы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/alex-de-arden/bagrovoe-otkrovenie-ispoved-alogo-generala-70941055/?lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Стекло, выглядящее как зеркало с одной стороны и как затемнённое стекло – с противоположной.
2
Заместитель коменданта, отвечавший за жизнедеятельность и наказания внутри лагеря.
3
Изречение из знаменитого руководства «Молот ведьм»
4
Отсылка к стереотипу о русских. (Прим. Авт.)
