Сандра Бушар "Волчий билет или Жена №1"

– Все дают не более трех дней, папа уверен, что уже послезавтра утром Алекс будет в сознании, – высказала свой прогноз девушка. – Поэтому либо сейчас, либо никогда. Либо завтра, либо мы с отцом выходим из дела и навсегда забываем это предложение.

Я никогда не хотела детей, да и вечной жизни тоже. Мама всегда говорила, что каждый проведет на земле ровно столько, сколько суждено, и не человек определяет срок. Раньше я не понимала ее слов, всегда мечтала дожить до глубокой старости, а сейчас…

Сейчас я мечтала прожить хоть день в спокойствии и умиротворении. Подальше от магии, происходящей вокруг. Проснуться и осознать, что просто счастлива. И все. Неважно, сколько это продлится: день, месяц, год.

Быть суррогатной мамой для семьи оборотней – не цель моей жизни. Выносить и отдать чужого ребенка, после чего съехать в подаренный Алексом дом, чтобы… что? Покончить собой после пережитого? Сойти с ума? Проклинать каждый день?

Но, удалив женские органы, по словам Брауна и Келли, я навсегда разорву свою связь с Кроуфордом. Не буду ему нужна. И это стоило всех рисков.

– Ты начнешь быстро стареть, – предостерег меня Браун.

– Знаю, – монотонно отчеканила я, пялясь в окно. Там, на улице, меня ждал Роман. Мне удалось уговорить его отвезти меня на прием к гинекологу, не вызывая при этом лишних вопросов.

– Придется принимать гормоны. И ряд других препаратов. Мы поговорим об этом после операции, хорошо? – старик подошел сзади, положив свою ладонь мне на плечо. – Если ты вдруг передумала, только одно слово – и все будет отменено.

– И что тогда? – глаза стали мокрыми, и я позволила слезам стечь по щекам. Это было неожиданно, ведь в душе я чувствовала такую глубокую и беспросветную черноту, что становилось страшно. – Я не хочу рожать от него ребенка. Не хочу отдавать его Сьюки. Не хочу.

– И все же, – вкрадчиво вставил свои пять копеек доктор, – я обязан предупредить тебя о последствиях подобного рода вмешательствах.

– Мне все известно – ничем хорошим это не закончится, – резко повернувшись к мужчине, я натянула лживую улыбку. Доктора перекосило. Наверняка выглядела я в этот момент жутко и угрожающе. – Так что из двух зол всегда выбирают меньшее, так, док? Чтобы предотвратить заражение всего организма, отрезают ногу, а не ждут летального исхода.

– Жуткий пример, – качнул головой Браун. – Ну, что же. Это твой выбор, Руби. И я рад буду тебе помочь.

Черная. Зыбучая. Поглощающая все вокруг. Такой была пустота. Боль стала нормой, а я даже этого не заметила. Жизнь стала невыносимой, а каждый день тягостью. Чем больше я старалась, ревностно повторяла себе в зеркало: «Я буду бороться», тем сильнее хотела конца мучениям. Любым способом. Плевать, каким.

– Операция займет около двух часов, – предупредил меня Браун, помогая лечь в постель. В палату вошла медсестра с капельницей, она даже не подняла на меня глаз. – Не бойся, это наркоз. Мы будем вводить его внутривенно.

Ничего не соображая в медицине, я кратко кивнула. Сердцебиение было настолько сумасшедшим, что дышать становилось все тяжелее.

– Чтобы тебе было веселее эти минуты, я позволю дочери с тобой посидеть. Ты не против? – хмыкнул доктор и, получив мое согласие, попросил медсестру впустить Келли.

Сегодня девушка была вся в черном. Ее вечно спутанные волосы были уложены в локоны, а на лице явно прорисовывался макияж. Такой нарядной девушку я видела впервые, но лишних вопросов задавать не стала.

– Руби, –  воскликнула она так радостно, будто мы встретились в торговом центре за ланчем. Я же не нашла сил даже моргнуть. – Ты все-таки решилась! Какая молодец! Ты даже не представляешь, какое великое дело делаешь. Это изменит ход истории.

«Ход истории изменит то, что я не рожу альфе ребенка?» – задумалась я про себя, но девушка не умолкала:

– Возле входа в больницу я встретила Романа. Он ждет тебя, как послушная шавка, представляешь? Я сказала, что полный осмотр займет весь твой день и неизвестно, когда он поймет, что что-то идет не по плану, – горничная утробно рассмеялась, сейчас я впервые видела ее настолько раскрепощенной. И в манерах прослеживалась странная кровожадность, которую я тут же списала на то, как Кроуфорд поступил с ней. – А Сьюки? Господи, ты видела ее? Чистой воды корова… Чтобы так разжиреть, оборотню надо есть в три горла месяц, не меньше! Эта идиотка очень старалась, видимо. Хотя, говорят, в последнее время у нее был какой-то стресс, и она не выходила из отеля…

Ненадолго отключившись от бестолковой болтовни девушки, я подчеркнула для себя две детали: Келли внезапно перестала называть меня на «вы», хотя раньше «совесть не позволяла». Но больше интересовала фраза про вес Сьюки. То есть девушка не видела ее долгое время? А как же запись, которую она продемонстрировала мне совсем недавно?

Снотворное начало действовать, но я принялась активно отгонять от себя сонную дымку, при этом стараясь не вызывать опасений.

– Келли, – одернула я девушку, и она моментально замолчала. – Что будет после операции?

– Алекс забудет о твоем существовании, – сжав мою руку и улыбаясь, пробормотала она.

– Но, – внутри появились первые ростки паники, – речь шла не о том, что он меня забудет. А о том, что потеряет связь.

– Да, точно! Я… Я просто забыла… – махнула рукой она и весело рассмеялась.

– Признайся честно, – голос подрагивал от тревоги. – Вы с отцом не знаете, чем закончится операция, да?

– Конечно, знаем, – фыркнула Келли, и я не увидела в ее глазах обмана. А это значило, что об исходе операции они знают, но мне говорят приятную правду.

Я поняла это, когда половина капельницы оказалась внутри. Вспышка озарения буквально вставила мозги на место, а тело покрылось мурашками.

Господи… Что я наделала?

Келли врала, каждый раз придумывая новую легенду. А сейчас даже не старается, зная, что с капельницей под боком я далеко не сбегу.

– Я хочу в туалет, – как ни в чем не бывало выпалила я, как можно искреннее улыбаясь. – Ты не могла бы выйти? Я… стесняюсь, понимаешь?

– Конечно, милая, – кивнула девушка и отправилась на выход.

Причина отослать ее была глупой. Ведь туалет располагался в отдельной комнате и дойти туда не проблема. Радовало, что Келли согласилась.

Теперь главным было выбраться отсюда и не дать себе совершить самую страшную ошибку!

Вряд ли кто-то позволит мне выбраться через входную дверь, а значит, единственный шанс – докричаться до Романа, который находился на улице. Выдернув капельницу, я быстрым шагом направилась к окну и открыла его настежь. Но мужчины рядом не наблюдалось.

– Черт! – ударив кулаком по столу, я набрала полные легкие воздуха, решив крикнуть его имя что есть мочи. Даже если охранник в другом конце здания, с волчьим слухом он меня не проигнорирует. Но стоило мне открыть рот, как что-то острое врезалось в ягодицу, заставив моментально повернуться. Келли стояла со шприцом в руке, а около двери, прямо в проходе, доктор Браун.

– Поздно идти на попятную, слишком многое на кону, – голос девушки в голове двоился, во рту появился привкус металла, а комната стала двухмерной. Я попыталась что-то сказать, но поняла, что рот открыть не могу, парализовало. – Прости, Руби.

Глава 5

Коридоры… Повсюду, со всех сторон, чертовы белые коридоры. Они не заканчивались, и начала их было не рассмотреть. Алекс Кроуфорд, альфа одной из самой сильных стран, непобедимый оборотень, достойная смена своего отца, ходил по этим лабиринтам, казалось бы, вечность.

Как вдруг в гробовой тишине послышался слабый крик. Альфа замер, прислушиваясь. Мужчина уже думал, что показалось, как вдруг крик повторился. Все громче и громче. Эхом каждый стон о помощи разливался мурашками по его телу, а волк просился наружу.

Затуманенный мозг не сразу понял, что происходит… Но как только Кроуфорд осознал, злость в мужчине взяла верх, регенерировались откуда-то взявшиеся силы.

– Руби, – понял он, сжав кулаки до треска костей.

Кричала его истинная. Та, что заложена судьбой в его ДНК. Та, что привязана к нему судьбой. Он мог злиться на нее, порой сердиться и не понимать, но факт оставался фактом – без нее альфа не выживет. За нее он готов умереть.

Крик повторялся снова и снова, а Алекс все больше пытался собраться, чтобы очнутся. Ничего не выходило. Все тот же пустой коридор, все тот же душераздирающий вой.

– Операция начнется через десять минут, доктор Браун, – послышался совершенно чужой голос, за ним последовало неловкое молчание и протяжные гласные. – Э-э-э… Что делаем с ребенком?

– Что за глупый вопрос, Донит? – раздраженно чертыхнулся небезызвестный доктор. – То, что и всегда в подобных операциях.

– Вы уверены? – не унималась медсестра. – Срок достаточно большой. Да и другие осложнения. Пациентка может не выжить…

– Дорогая Донит, – отчеканил каждое слово старик, слова же эхом разливались по телу Алекса, отдавая пульсацией в каждой клетке. – Если ты плохо себя чувствуешь и не готова оперировать, я приглашу другого специалиста.

– Нет, док, – сделала свой выбор она. – Я сделаю все, как вы скажете. Без лишних вопросов.

– Умница, – благосклонно и высокомерно заявил доктор Браун. – Делай последние приготовления. Скоро старт.

Кроуфорд не знал, что будет дальше. Но этого и не требовалось. Никогда ранее связь с Руби не была такой сильной, словно канат, позволяющий вернуться обратно. Она будто вопила, звала на помощь. Возможно, неосознанно. Но первобытную магию не обманешь.

Алекс зажмурился, представляя тот самый канат визуально. Подниматься по нему было сложнее, чем все испытания на его пути. Он карабкался вверх, ощущая боль как единственную эмоцию. Но зов на помощь прибавлял скорости и сил.

Внезапно темнота накрыла его с головой, и первое, что ощутил Кроуфорд – запахи. И… звуки. Боги, как же давно он не слышал ничего в пустых белых коридорах.

Времени на сентиментальности не было. Резко распахнув глаза, Алекс рассмотрел белый больничный потолок. Луч прямого света тут же засветил глаза, но волчий зрачок молниеносно подстроился.

– Алекс?.. – послышался недоверчивый голос Сьюки. Затем она радостно завизжала, буквально кидаясь на шею мужчине:

– Боже, любимый! Я думала, ты больше никогда не очнешься. Мне было так сложно без тебя! Твоя Руби совсем уже…

В тот момент Кроуфорд мало осознавал, что делает. Резко оттолкнув Сьюки, мужчина вскочил на ноги, попутно выдергивая катетеры и измерительные приборы. Кратко бросив взгляд на дверь и окно, он выбрал последнее. Так быстрее.

А дальше был быстрый бег. Даже для сверхспособностей Алекса это было слишком. Людской взгляд не смог бы уловить его очертания при всем желании.

Альфа бежал на крик, позже начал чувствовать запах. Сладки, медовый, нежно-ванильный аромат с чем-то непередаваемо цветочным – так пахла Руби. Чем ближе мужчина находился к ней, тем четче ощущал весь спектр эмоции: страх, растерянность. Даже без сознания девушка была напугана.

Около входа в клинику альфа уловил знакомый запах. Притормозив, заметил Романа. Накрыл новый приступ злости. Как Роман посмел отпустить его истинную куда-то без охраны. Почему не провели ее прямо до кабинета?

Роман не заметил, как альфа оказался рядом, и когда рука мужчины легла ему на плечо, испуганно вздрогнул и обернулся.

– Как так вышло? – хрипло отчеканил Кроуфорд по слогам. Роман потерял голос, только сейчас начиная догадываться, что все не просто так. Не просто так Руби пропала на полдня, не просто так Алекс очнулся раньше времени.

Нервно взглянув на здание больницы, Роман невнятно пробормотал:

– Так это же доктор Браун. Его дочь Келли работает в вашем доме горничной. Они позаботятся о вашей жене…

Качнув головой, альфа сам себя корил. Он всегда знал, что творится в его доме. И о двуличии доктора с дочкой тоже. Хотел узнать, как далеко они зайдут, чтобы отмерить правильное наказание.

Но, между тем, Алекс Кроуфорд был абсолютно уверен, что всегда будет рядом с истинной, чтобы отразить удар. А вот и нет.

–  Идем, – рявкнул он, совершенно не замечая, как люди вокруг таращатся на его полуголый вид. Больничная пижама почти сползла, обнажая накачанную грудь. Остатки лоскутками висели на бедрах и ягодицах. – До операции осталось пару минут. Я должен видеть каждого.

****

В комнате для операции собралось десять человек, а главный врач больницы был в необычайно хорошем настроении. Келли же радостно сидела на почетном месте, боясь пропустить хоть мгновение предстоящего представления.

– Сделай пару фото на память, папа, – шутливо бросила она на всю комнату.

– Шутишь? – поддел девушку доктор. – Я планирую заснять весь процесс «от» и «до». Будем пересматривать томными вечерами под попкорн.

– И все же, – мечтательно вздохнула бывшая горничная, – нет ничего прекраснее, чем смотреть, как умирает род Кроуфордов.

Доктор уже собирался что-то ответить, как вдруг в операционной погас свет. Все замерли в недоумении. И пусть на улице был день, для освещения целого помещения этого не доставало.

– Что за?.. – воскликнул Браун, как вдруг парень, стоявший сбоку от него, резко всхлипнул и упал замертво, оставив за собой кровавый след на стене. Затем второй, третий, четвертый…

С каждой секундой доктор понимал, что это конец. План его рухнул лишь за секунду до исполнения. Тела метались по комнате, а Руби мирно спала на операционном столе. Глаза Келли больше походили на две здоровых монеты, она нервно держалась за живот, перестав дышать.

Как вдруг в комнате стало слишком тихо. И тогда перед глазами появился Алекс.

– Не убивайте, прошу, – упав на колени, доктор заплакал, вспоминая молитвы. А ведь был атеистом! – Не трогайте нас! Мы лишь выполняли просьбу вашей жены.

– Подт-т-тверждаю, – нервно кивнула Келли, поднимаясь на ноги. Ее молящий взгляд был устремлен на Романа, отца ее ребенка. Но охранник лишь отвернулся, поморщившись. Девушка была ему омерзительна.

– Именно поэтому она звала меня, так? – ехидно поддел доктора Алекс, делая первый шаг вперед.

– Она хотела операцию, пока не узнала, что не переживет ее, – закрыв глаза, доктор показал воспоминания. То, как охотно Руби соглашалась на удаление органов. То, как торопилась она избавиться от Алекса любой целью. Не важно, смерть это или нет. Главное – сбежать.

– Что же, – прорычал мужчина, заставляя лампы в торшерах полопаться, металлические приборы упасть со стола. – Тогда я не буду вас убивать…. – в глазах предателей появилась надежда. Они и вправду наивно считали, что уйдут спокойно после подобного. – Сейчас. Дождемся пробуждения моей драгоценной жены.

Голова гудела так сильно, что происходящее вокруг расслышать было нереально. Губы сохли, во рту и вовсе была пустыня. Пытаясь двинуться с места, я поняла, что слабо ощущаю тело.

– Воды, – едва слышно прошептала, но никто не ответил. – Прошу… Прошу вас, дайте воды…

Кто-то поднес переполненный стакан к губам, но сил делать глотки не было. Я медленно лакала жидкость, словно раненый кот. От моего неосторожного движения стакан наклонился, и жидкость полилась вниз. На ноги.

Так я поняла, что сижу.

С трудом открыв сперва один глаз, затем другой, я едва не ослепла от прямого луча света.

«Неужели все кончено? – раздался закономерный вопрос в голове. – Неужели они сделали это?» Губы затряслись, глаза стали мокрыми. Я из последних сил попыталась встать, но тут же опала в мягкое кресло, будто осенний лист.

– Куда это ты собралась, дорогая? – губы коснулись мочки уха, шепча так нежно и вкрадчиво… Сознание тут же отрезвилось, ведь я без колебаний узнала обладателя – Алекс Кроуфорд. Повернув голову к нему и ощутив, как стрельнула резкая боль в позвоночник, я поморщилась, увидев равнодушное лицо альфы. На нем не было и царапины. Только вместо привычного костюма лишь накинутый халат. По инерции я обернулась по сторонам. Романа рядом не было. – У нас еще много дел здесь, дома.

– Ты жив, – прохрипела я, не зная, радоваться этому или нет. В любом случае быть причиной чужой смерти я бы не смогла. – Как ты…

– Как я выжил? – изогнул бровь мужчина. В голосе его слышался не только черный сарказм, но и злость, раздражительность, нетерпеливость. – Несмотря на все твои старания, со мной все хорошо.

Прикусив губу, я отвернулась от мужчины и поморщилась:

– Я не хотела смерти тебе.

– Не правда ли?! – повысив тон, прорычал он, вскакивая на ноги. Его пальцы крепко сжали мои скулы. – Ты не знала, что если сделаешь операцию по удалению женских органов, я умру? Не знала, что убиваешь ребенка?

– Все не так, – выпалила я, пытаясь отодвинуться от мужчины. – Отпусти меня, прошу.

– Не так, говоришь?! НЕ ТАК??

Голос альфы эхом разносился по дому, словно гром среди ясного неба. Предметы вокруг содрогались, пол под ногами вибрировал. Лицо мужчины было бордовым, глаза горели черно-алым, скулы играли, а темные вены выступили на лбу и шее.