– А «правое ухо»?
– Тоит.
– А так? – Элли дотронулась до обоих ушей одновременно.
– Лишто, – ответил Эд.
Биар засмеялся:
– Не могу понять, удобно это или нет!
Все с энтузиазмом взялись за дело. Это занятие оказалось увлекательным и больше походило на игру, в которой Снег принимал самое активное участие, демонстрируя на большом экране картинки, когда людям сложно было что-то объяснить. Некоторые слова и понятия давались Эду тяжелее, он ошибался, говорил невпопад, и все дружно смеялись, хотя по истечении трёх часов более или менее изъясняться на новом языке мог только сам корабль. Снег сказал, что здесь важен не столько большой запас слов, сколько понимание структуры, и честно попытался объяснить своему экипажу, как в языке Эда образовывать настоящее, прошедшее и будущее время, записывая новые слова кириллицей и выделяя в них суффиксы и окончания.
– Нет, извини, Снег, – рассмеялся Биар после третьей неудачной попытки сказать что-то осмысленно. – Мы запомнили, как называются уши, и таким образом постигли необходимый минимум! Поставь нам по плюсику и учи Эда!
Сам Эд не мог пока объяснить, как это у него получается, но к тому времени, как Биар и Элли разошлись по своим каютам, он уже мог довольно сносно строить короткие предложения. Он отказался, когда ему предложили пойти спать, и остался в большой каюте продолжать занятия со Снегом.
9
Утром Биар проснулся первым и обнаружил, что Эд ещё не ложился. Он выглядел несколько утомлённым, но в то, что вчера он не мог связать и двух слов, невозможно было поверить.
– Доброе утро, Эд, – сказал Биар.
– Доброе утро, Биар, – чётко, без какого-либо акцента ответил Эд.
– Потрясающе. Ну-ка, скажи ещё что-нибудь!
Эд растерянно посмотрел на него.
– Ладно, ладно, я понял, – улыбнулся Биар, – задача поставлена некорректно. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Вот и отлично. Тогда пойдём пить кофе!
– Не понимаю, куда вы там собираетесь идти без меня, – в каюту вошла Элли. – Доброе утро!
– Доброе утро, Элли, – ответил ей Эд.
– Ого! Скажи…
– Ещё что-нибудь? – со смехом продолжил Биар. – Это так не работает, Элли, я уже пробовал!
– Снег! – Элли заметила на столе чашки, тарелочку с тёплыми творожными булочками, абрикосовый джем и зелёные яблоки в плетёной корзине. – Почему ты раньше так не делал?
– Необходимости не было, – вместо Снега ответил Биар, – он же знает, что мы прекрасно сами умеем варить кофе! Просто ему сейчас выгодно, чтобы мы этим не занимались, потому что ему тоже интересно, да, Снег?
– Именно так, – согласился корабль, – хотя это не должно было выглядеть столь очевидным.
– Меня это не смущает, Снег, – улыбнулась Элли, – делай так почаще!
– Ну что, Эд, – сказал Биар, когда все расселись, – теперь-то ты объяснишь нам, как ты тут оказался?
– Я сбился с курса. Уже давно. Тон диа?нтр…
– Это почти полтора земных года, – подсказал Снег.
– Диантр – это примерно тридцать восемь ваших суток, – продолжил Эд.
– Полтора года?! – изумилась Элли.
– Нет… Меньше. Но всё равно очень долго… Я точно знал, что умру.
– Подожди, – остановил его Биар, – почему ты не послал сигнал бедствия?
– Я послал. Но мне никто не ответил.
– Так. С этого момента, пожалуйста, расскажи всё подробно, – сказал Биар. – Какой класс корабля?
– Это разведывательный челнок, – Эд посмотрел на большой экран, куда Снег предусмотрительно вывел схематичное изображение похожего на каплю кораблика.
– Я говорю не об этом игрушечном модуле, который застрял сейчас в первой шлюзовой камере. Я говорю о большом корабле.
– Другого корабля не было. Только этот.
– Ладно, попробуем зайти с другой стороны… Ты получил сигнал, который послали тебе мы?
– Да.
– Ты ответил на него?
– Да. Но я не расшифровал ваш сигнал, как и вы мой.
– Эта система одинакова для всех. Все коды только по стандарту. Как ты получил разрешение на вылет?
Эд молчал. Очевидно, вопроса он не понял.
Биар вздохнул.
– Как называется твоя планета? – спросила Элли.
– Да?рта.
– Никогда не слышала. Это официальное название?
– Да. Это единственное название. Оно используется на всех планетах, с которыми установлена связь.
Биар указал на голограммное изображение недалеко от пульта управления – Большую звёздную карту.
– Ты можешь найти здесь свою звезду?
Эд подошёл и несколько минут внимательно изучал карту. Потом ответил:
– Нет.
– Очень любопытно. А где мы сейчас находимся, можешь показать? – поинтересовался Биар, подозревая, что Эд просто не ориентируется в схеме.
– Да, примерно тут, – Эд выбрал систему Зак-17.
– Правильно, – сказал Биар.
– Эд, у тебя есть разрешение на вылет? – спросила Элли.
– Нет.
– Это фиаско, друзья, – Биар улыбнулся и взял себе тёплую булочку. – Ты вообще знаешь, что такое разрешение на вылет и где его берут?
– Нет.
– С тобой был кто-нибудь ещё, кто мог бы это знать?
– Нет. Я был один.
– Я зашёл в тупик, – сказал Биар. – Разрешение должно быть. Даже если старт произведён с борта другого корабля. Снег, как выглядят транспортировочные капсулы для заключённых?
– Ничего общего, – ответил корабль.
– Биар, мы сами его сбиваем своими вопросами, – сказала Элли, внимательно глядя на Эда. – Он, скорее всего, просто неправильно что-то понял. Эд, мы не будем тебя больше перебивать, расскажи нам, почему ты думал, что умрёшь?
– Разведывательный челнок имеет большой запас воздуха. И оборудование, чтобы производить воду. Необходимый минимум. Но запас еды ограничен. Не такая еда, как у вас. Маленькие шарики. Их нужно два на тридцать часов. Сейчас у меня осталось двадцать шесть. Я не хотел причинять вред вашему кораблю. Я рассчитал, что будет, если промахнусь.
Эд замолчал.
– Мы знаем, – сказал Биар, – что для тебя это сближение было опаснее, чем для нас. И я правда считаю, что ты – отличный пилот, Эд. Немногие на такое способны. Серьёзно. Но мы должны понимать, кто ты. Откуда. Тебя же, скорее всего, кто-то ищет.
– Может, Дарта – это спутник? – спросила Элли. – У спутников часто бывают неофициальные названия.
– Нет, – Эд говорил тихо, в его голосе проскальзывало отчаяние, – Дарта – это планета. Четвёртая планета системы Сио?на. Две ближайшие к Сиону звезды – парные. Расстояние до ближайшей – три с половиной световых года. До следующей – шесть световых лет. На вашей схеме Сиона нет. Я умею читать звёздные карты и понимаю, как идентифицировать пульсар по периоду. Я не знаю, что означают первые четыре цифры и эти две. Но вот эти рядом – точно период. Я могу определить положение в пространстве относительно этого объекта. И я понимаю, что такое разрешение на вылет, хоть у нас и не существует такого понятия…
Эд запнулся. Элли погладила его по плечу.
– Просто Дарта… – продолжил он. – Никогда не имела с вами контакта… Я бы знал.
– Другими словами, – медленно проговорил Биар, – мы, наконец, встретили внеземной разум и, как два барана, даже не заметили этого?
– Я не знаю, насколько это слово применимо по отношению к человеку, но – да. Это, скорее всего, из-за внешнего сходства.
Биар посмотрел на Эда с беспокойством. Последняя фраза казалась смешной, но смеяться почему-то не хотелось.
– Потрясающе, – сказал Биар, – даже не знаю, что тебе сказать, Эд.
Биар встал, пару раз прошёлся к пульту управления и обратно, потом остановился, разъединил металлические кольца, удерживающие сферы на его запястье, вынул оттуда два шара и положил их перед Эдом, после чего взял Эда за руку и закатал ему рукав. Сферы Эда не отличались ничем.
– Тогда объясни это.
Эд ошеломлённо рассматривал четыре абсолютно одинаковых шара.
– Согласись, это одна и та же технология. Как этот факт укладывается в твою теорию?
Сферы произвели на него сильное впечатление. Казалось, это было последнее, что он ожидал здесь увидеть.
– Никак, – наконец ответил Эд, – я не знаю, как это объяснить.
Он несколько секунд молчал, а потом спросил:
– Вы вскрыли мой корабль?
– Нет, – ответил Биар.
Эд, казалось, обрадовался:
– Нужно его открыть. Иначе я не смогу объяснить.
– Без проблем. Идём, – с энтузиазмом сказал Биар.
Эд подошёл к кораблю, остановившемуся у стенки шлюзовой камеры, дотронулся рукой до обшивки. Энергетические шары чуть заметно засветились, а в кораблике наметилось прозрачное овальное отверстие.
– Заходите.
Все трое вошли в маленький челнок. Изнутри он смотрелся даже меньше, чем снаружи. Долгие путешествия в таком крошечном пространстве наверняка были весьма затруднительны. Нос кораблика изнутри оказался прозрачным. Обстановка тоже не отличалась особым комфортом – имелось всего одно кресло, если так можно было назвать этот аморфный предмет. Перед ним располагалось что-то вроде пульта управления – абсолютно гладкая поверхность, привычных взгляду датчиков, кнопочек и мониторов не наблюдалось.
– Не очень тут уютно, – заметила Элли. – Странная, конечно, конструкция, но на корабль инопланетян всё же непохоже.
– И как им управлять? – заинтересовался Биар.
Эд дотронулся до пульта, на котором высветилось множество секторов всевозможных оттенков. Со стороны казалось, что он что-то рисует кончиками пальцев на сиреневом поле.
– Красиво, – сказала Элли, – на радугу похоже.
Стенки кораблика оказались разделёнными на ячейки, которые открывались, будто бы испаряясь. Эд подошёл к одной из ячеек и достал из неё небольшую продолговатую коробочку.
– Это называется лот. С его помощью можно считать информацию с шара.
– Считать информацию? – удивилась Элли. – Можно посмотреть, как он работает?
