Тина Дорофеева "Сводная не для меня"

– Антон? – будто не верит Снежана.

– А у тебя много друзей?

– А…

Она явно в растерянности. Но мне плевать. Сбегаю в ванную, только чтобы не отвечать на ненужные вопросы и снова раздражаться из-за этого увальня.

Ну ничего! Я отомщу!

Звезда баскетбола! Не сдерживаюсь и рычу, чтобы хоть как-то выплеснуть скопившееся бешенство.

***

Прихожу в кабинет задолго до начала урока и как воришка оглядываюсь. Мне не нужны свидетели, и я надеюсь, что никому не понадобится вломиться в класс после меня.

Прикрываю дверь и прохожу к последней парте. Кажется, сюда поставили этот злосчастный стул.

Наклоняюсь и проверяю сидушку.

Радостно взвизгиваю, когда нахожу то, что мне нужно. Быстро переставляю стулья и дверь распахивается. В дверях материализуются Лиза с Чумаком.

Наклоняюсь чуть ли не ударяясь о парту. Ловлю на себе вопросительный взгляд одноклассников, но мне уже все равно. Я успела воплотить задумку в жизнь.

– Ник, ты чего там ползаешь? – подает голос Рома.

А мне хочется сказать ему, что его ревнивая девушка будет не в восторге, что он вообще рот раскрыл в мою сторону, но прикусываю язык.

Их отношения меня никак не касаются. Пусть хоть заревнуются.

– Да блин, ручка закатилась, найти не могу, – усиленно ползаю под партой, – ага, вот она.

Выныриваю и показываю ручку. Сдуваю выбившуюся из прически прядь и выдавливаю из себя улыбку.

– А вы чего так рано? Урок через десять минут.

– А ты?

– А мне надо дописать сочинение. А то вчера из-за некоторых пришлось восстанавливать его, – усаживаюсь за парту и делаю вид, что занята написанием домашнего задания.

Вчера итак просидела до полуночи, но Лиза со Снежаной начали ныть, что им мешает спать свет настольной лампы, да и у меня глаза не видели уже.

Успеваю дописать последнее предложение как раз к тому моменту, как одноклассники начинают стекаться на урок.

Появление Антона я чувствую моментально, по тому как напрягается все внутри.

Стараюсь не показать своего предвкушения и только скольжу по нему безразличным взглядом.

Глеб садится за парту и ныряет в рюкзак, а у меня все нервные клеточки восстают.

И я с трудом остаюсь сидеть на месте, когда на весь класс слышится грохот.

– Твою…, – орет Антон, а потом весь класс оглушает громкий хохот Глеба.

Перевожу взгляд на парту врага и на мгновение округляю глаза, замечая, что Глеб тоже пострадал.

Перегибаюсь через парту и заглядываю в проход между столами.

– Ой, а кто это у нас с таким грохотом со своего Олимпа грохнулся? – ответом мне служит взбешенный взгляд Рязнова, – а, будущая звезда баскетбола. Какая досада.

Надуваю губы и качаю головой. Хотя ни секундочки не сочувствую.

Картина веселая. На полу все перемешалось: Антон, Глеб, стулья и все это один комок.

– Слезай с меня, – спихивает Антон Глеба.

– Вообще-то это ты меня утащил за собой, – Глеб продолжает ржать, как и весь класс.

Даже Зимина еле сдерживается чтобы не рассмеяться, но видимо солидарность с другом не дает ей в открытую веселиться.

– Что-то ты быстро, Антош, с пьедестала улетел, – продолжаю нарываться я.

– Ника, ты просто бомба, – отдувается Глеб, пока Антон собирает себя с пола.

– Которую я разорву вот прям сейчас, – рычит Антон, поднимаясь с пола.

Но его планам не суждено воплотиться, потому что учитель успевает зайти в класс со звонком.

Глава 6

Антон

Мимо моего внимания не проходит момент побега Ники, и внутри тут же вспыхивает решимость поставить на место принцесску. И сделать это немедленно!

– Ты там Нику не обижай, – орет мне вслед Морозов, когда я чуть не сшибая с ног Маркелова вылетаю из класса.

– Э, новенький, а ты ничего не путаешь? – гопники сейчас культурнее общаются, чем этот выхухоль, возомнивший из себя крутыша.

Толкаю его плечом, освобождая проход. Игнор на максималках.

У меня сейчас другая цель и ставить на место мажорчика не входит в перечень дел на ближайшие пятнадцать минут.

Найти принцесску и высказать ей все, что я думаю про её последнюю выходку.

Никому не позволено выставлять меня на посмешище, а именно это она и провернула.

Сканирую коридор, но Ника как в воздухе растворилась. Проскакиваю очередной пролет и слышу тихий выдох. Напрягаю слух, и нет, мне не показалось.

Чье-то дыхание доносится до моих ушей. Возвращаюсь назад и заглядываю за шкафчики для вещей учеников, которые стоят в коридоре.

Встречаюсь с испуганными синими глазами. Ника вжимается в стену и прижимает к себе тетради.

Прищуриваюсь и окидываю её взглядом.

Закусывает губу белыми зубками, и у меня на миг перед глазами плывет.

Черт, я пытаюсь разбудить злость, но вместо неё почему-то вылезает на передний план мысль, что она девчонка, которую надо защитить.

Прикрываю глаза и сжимаю кулаки.

Приказываю себе не распускать нюни.

– Ну что, сестренка, – наклоняюсь над ней, и слышу, как она сглатывает, – извиняться будем?

Окидывает взглядом коридор и выдыхает, убеждаясь, что кроме нас никого тут нет.

Боится, что кто-то узнает, что сейчас мы типа сводные?

– Я тебе не сестренка, – шипит сквозь стиснутые зубы, пронзая меня презрительным взглядом, – и никогда ею не буду.

В крови растекается триумф. Ставлю ладони по обе стороны от неё и наклоняюсь ещё ближе. Легкое дыхание касается моей шеи, когда Ника поворачивает голову.

–Хорошо, что ты это понимаешь, принцесса. Потому что меньше всего я хочу стать тебе братом.

Вкрадчивые нотки в моем голосе заставляют её задрожать, и я моментально считываю её реакцию. И это добавляет уверенности, что Нике не так уж и плевать на то, что я сейчас рядом.

– Чего ты от меня хочешь, Рязнов? – быстро облизывает губы и упирается ладошкой мне в грудь.

– Я же сказал. Извинений, – беру прядь светлых волос и накручиваю на палец.

Зрачки Ники расширяются, и она дергается в бесполезной попытке выбраться из клетки, которые образовали мои руки.

– Много чести, – губы кривятся в усмешке.

– Хочешь войны? Не боишься проиграть?

Ника делает глубокий вдох и её щеки мило краснеют. А я…

А я как идиот не могу отрицать, что она мне нравится. Мой типаж девчонок, но характер её бесячий все портит.

Опускает глаза и о чем-то думает. А у меня от нетерпения начинает покалывать во всем теле.

– Извинений, значит, хочешь? – голос становится каким-то обманчиво нежным и покорным.

– Это минимум, – проталкиваю слова сквозь комок в горле.

Ника начинает выводить круги на моей рубашке своим тонким пальчиком и снова закусывает губу, окончательно сбивая меня с толку.

Я не могу уже ни о чем думать. Какая месть? Да в окно её!

– Антош, – мое имя бьет под дых, а мозги вылетают через уши.

Да и сам я готов растечься лужицей от такого её тона.

– М? – хриплю я и поспешно откашливаюсь.

– Ну я просто была расстроена тем, что ты испортил мое домашнее задание. Я, между прочим, переписывала его до двенадцати ночи, – надувает губки, продолжая сбивать меня с пути рисованием узоров на моей груди.

– Бедняжка, – только и удается мне выдавить из себя.

Хотя вот уж точно я не считаю её бедняжкой.

Поправочка!

Не считал, когда несся за ней по коридору.

А сейчас с трудом сдерживаюсь, чтобы не сгрести её в объятия и не начать жалеть.

Настроение Ники как по щелчку пальцев меняется, и она прищуривается. Между нами словно стена изо льда вырастает.

– Ты, наверное, такого извинения ждал от меня, да, новенький? – в голос просачивается прежнее презрение, – не на ту напал, бра-тик!

Словно дразнит меня.

И пока я прихожу в себя, отталкивает меня и ныряет под рукой, набирая скорость, и скрываясь за поворотом.

Долблю кулаком в стену и издаю стон.

Да уж, не думал я, что меня можно так легко развести. И кому? Какой-то девчонке!

Залетаю в комнату, а из ушей чуть ли не пар валит. Хлопаю дверью, отвлекая от своих дел Оскара и Димона – соседей по комнате из параллели.

В каждой комнате по три ученика. В комнатах по минимуму: три кровати, три стола и три шкафа. Ну и к каждой комнате примыкает санузел.

Все развлекухи на этаже. Хочешь отвлечься, накопи баллы и выбирай, что душе угодно: кино, игровая приставка или интернет.

– Оу, – Оскар вытаскивает наушник из уха и скалится, – ты сейчас пол школы разнесешь. Опять тебя Ника сделала?

И начинают ржать.

Надо признать, что в соседи мне попались вполне нормальные пацаны. Потому что как представлю, что попадаю в комнату с таким как Маркелов нервно передергивает.

– В смысле сделала? – падаю на кресло возле письменного стола.