Кирилл Дрихарев "Путь во тьму"

Путь во тьму
Кирилл Дрихарев

Глубоко под землей, где драгоценные руды таятся в складках каменных жил, живет народ горных мастеров и шахтеров. Гномы, так зовут их люди. Жизнь их богата но опасна. И особенно опасна она может стать для тех из них, кто отваживается пойти еще глубже своих каменных бастионов.

Путь во тьму

Кирилл Дрихарев

© Кирилл Дрихарев, 2024

ISBN 978-5-0064-3593-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Земля, на ее поверхности растут деревья, окрашивая пейзаж, в зеленые или жёлтые оттенки, приятные человеческому взору. Теплое голубое небо с пропалывающими по нему невесомыми облаками навивает мысли о чем-то далеком и прекрасном, разогревая фантазию и жажду бесконечной дороги. Раскинувшиеся по земле корни елей, ясеней и дубов причудливо огибают камни, создавая замысловатые узоры. Солнце, ветер и земля – творцы жизни. Но мало кто задумывается, что находится под толщей тверди. Возможно в жалких метрах под твоими ногами, прямо сейчас проползает целое полчище чудовищ. Возможно горные хребты это спины древних хтонических монстров, обвивающих весь мир своими хвостами. Может под нашими ногами раскинулось цело царство зла и неведомого ужаса, куда более обширное, чем все, что есть на поверхности. Обычно люди не задаются этими вопросами, но есть народ, который знает, что твориться под землей. Что в недрах тверди живут невообразимые чудовища и грудятся драгоценные руды. Что величайшие сокровища и огромные пещеры таятся там. И что чем глубже ты спускаешься, тем больше руд встречаешь, но и больше опасностей начинает тебя подстерегать. Они знают, что духи руд, которые залегают, начиная с глубины в версту от поверхности, раз в десять, или двадцать, или сто лет, в разных местах по-разному, возобновляют жилы, снова делая руду там, где она была давно. Впрочем, это известно и людям. Этому же народу ведомо, что твориться еще глубже, на десятки и сотни верст глубже в бесконечную твердь. Что там количество меди, железа, олова, серебра, изумрудов и рубинов превышает самые смелые фантазии, а чудовища там столь ужасны и часты, что даже самые смелые люди не решились бы заглянуть так глубоко без крайней нужды. А еще ниже полыхает магма, и пузырящаяся лава скапливается в пещерах. Здесь среди подземного пламени, запаха серы и невыносимой для людей жары, кузнецы народа ищут и куют адамант- один из прочнейших металлов мира. А еще ниже бояться забираться даже шахтеры этого упрямого и могучего народа. Там таятся короли червей, а под ними пасти тьмы, титанические пещеры дна которых не видно из-за все пронизывающей тьмы. Там, в пастях тьмы и прячется хтоническое зло, которого никто, никогда не видел. Даже среди этого народа нет смельчаков, что отправились бы к ним. Даже среди народа зовущегося гномами.

Отрывок из книги «Ужас шахт» Гилдур Арникон – Черный маг и летописец академии

Глава 1

Острые пики горного хребта Харок, что отделяют южную часть Хермитской империи от среднего моря и Тальвании, возвышались над равнинными землями. На склонах гор росли ели и ковры ярко зеленых сочных трав, а на заснеженном пике высочайшей из них, из овиваемых ветрами скал были вырезаны огромные врата. Как и всё построенное гномами они изобиловали прямыми линиями, тупыми углами и высеченными бородатыми ликами древних воителей и мастеров. Эти врата, как и вся гномья архитектура поражали грандиозностью и массивностью, какой-то царственной грузностью и незамысловатостью форм. Гномы никогда не строили ничего из блоков, не укрепляли свои конструкции деревом, вместо того они вырезали здания из монолитного массива горы, и потому не в одной их постройке нельзя было найти стыков и сочленений блоков, что изумляло мастеров других народов. Справа и слева от каменных врат в скалах были высечены два шестиугольных бастиона с плоскими, украшенными треугольными бронзовыми зубцами будто короны, крышами.

Ехавшая по горной дороге одинокая повозка, запряженная длиннорогими быками, подъехала к гномьим вратам. В повозке сидела одинокая приземистая фигура в буром плаще- блудный сын подгорного народа. И оглушающий, похожий на рык горного великана, скрежет камня о камень стал заполнять все. Начисто отполированная каменная плита закрывающая проход стала медленно выдвигаться вперед, толкаемая силой нескольких десятков мускулистых быков и системой блоков. Когда плита выдвинулась достаточно, и между ней и прямоугольными колоннами ворот образовались достаточные зазоры, телега въехала в скалу.

Ниже врат, в толще горы лежал гномий город которым правил Троллебой из царственного рода Железношлемов. Его царство процветало, было самым могущественным в хребте, а цари, что правили соседними горами, подчинялись ему как вассалы.

Прямо за вратами города царя Троллебоя лежал зал-рынок, чей потолок поддерживали восьмигранные колонны. Ниже по многочисленным вытесанным лестницам, которые в самом начале истории царства были штольнями и шахтами, но теперь стали облагорожены, лежали стойбища коз, коров и другого рогатого скота, который гномы выпускают днем на заросшие травами склоны горы. Ниже располагались жилища и многочисленные таверны, в которых гномы весело пировали, наедаясь мясом и напиваясь пивом, медовухой, водкой и другими напитками. Отсюда отходили многочисленные короткие штольни, по одной на род. А еще ниже там где текла лава и бурлил расплавленный металл располагались кузни и мастерские. Еще ниже была святая святых любого города гномов- очаг горного дедушки в котором пылал вечный огонь. От площади очага отходили девять широких проходов. Восемь вели в глубинные шахты. А девятый был закрыт вратами, такими же огромными, как и те, что стоят на вершине горы. За этими вратами тронный зал, самый высокий и широкий в городе, с сотнями поддерживающих свод колонн и гигантским усыпанным рубинами, изумрудами, аметистами и прочими драгоценными камнями троном из блестящего кроваво красного адаманта.

Глава 2

В бойцовской комнате сталь звонко билась о сталь. Посреди базальтовой комнаты двое гномов оскалившись, сошлись в жестокой схватке. Яростно ревя, Корнеруб из шахтерского рода Железоруков поднял секиру над головой. А затем, вложив всю силу своих могучих натруженных рук, опустил ее на голову своего рыжебородого врага. Но тот, ловким привычным движением, схватил оружие прямо под самое топорище. Свистнул быстрый удар и тупое лезвие нашло колено Корнеруба. Нога его подогнулась, а оскал стал еще страшнее от боли. Следующий удар, и сын Железноруков уже лежал на каменном полу, истекая кровью из сломанного носа.

– Неплохо для шахтера, черт побери!

Одобрительно сказал рыжебородый подавая руку поверженному противнику.

– Завтра-то я тебе нос сломаю.

Откликнулся Корнеруб на слова Железноволоса из воинского рода Кровавых Рубак, принимая помощь.

– Ты и сегодня хотел мне его сломать. Но вона как получилось. Кстати. Ты и пивом преставиться обещал, если и сегодня профукаешь. Так, где мое пиво!

– Будет тебе пиво. Гном держит обещание. Пойдем пить прямо сейчас.

Ответил Корнеруб. И оба друга спустя минуту уже сидели в таверне, заливая в себя одну кружку за другой.

Это было довольно простое, но ухоженное место. По углам питейной комнаты стояли прямоугольные столбы изрезанные простыми, но мастерски сделанными узорами и целыми текстами, повествующими о свершениях предков хозяина таверны, чтобы все приходящие видели это. Вдоль пола и потолка по стенам шел другой узор, это были ромбы, идущие один за другим, и линии, идущие вдоль ромбов и касающиеся их вершин. Такой узор шел вдоль стен и потолков почти в каждой комнате и в каждом коридоре гномьего города. Но была и другая резьба, более замысловатая. В одну из стен был врезан камин, в котором пощелкивало пламя, он был сделан из гладкого розоватого гранита, в котором встречались вкрапления черной породы.

– Слышал?

– Чего?

– Толстяк вернулся.

Сказал Корнеруб.

– Толстяк из знающего рода Сребробородых? Вот придурок.

– Чего тебе в нем не нравиться-то?

– Все время куда-то уезжает. Не сидится ему, видите ли, под землей. Все приключений с людьми ищет. Чтоб ему пусто было. Настоящий гном должен жить под землей! А не шляться по поверхности ища новомодные побрякушки! Не по заветам дедов он живет в общем.

Разразился тирадой рыжебородый гном из рода Кровавых Рубак.

– Он из знающего рода. Им можно жить не по заветам.

– Откуда ты взял?

– Они мудры и понимают что делают. Если Толстяк хочет, пусть шляется по миру, если это полезно для царства.

– Все равно не по заветам живет. Это ему откликнется.

Сказал Железноволос, запустив руку в карман своей одежды, сшитой из овечьей шерсти. И достал оттуда толстую, но маленькую книжку «Заветы отцов». Он открыл ее, и стал тыкать в буквы.

– Здесь нигде не написано что им можно не слушаться воли дедов. Знатоки такие же гномы, как и мы, и должны жить по заветам. А не шляться по поверхности!

Тут оба товарища услышали резкий удар по соседнему столу.

– Чего вы там Толсяка поминаете? За слова придется отвечать.

Железноволос повернулся к говорившему, и окинул его настолько твердым и суровым взглядом, что многие, на месте этого гнома, обделались бы. Это был Кривоух из кузнецкого рода Испивающих Магму.

– Толстяк живет не по заветам. Я его призираю.

– Знаю. И это хреново. Но я обязан Толсяку. Он вылечил моего отца от лихорадки. И тот, кто говорит о нем плохо, отведает моего кулака.

Ответил Кривоух. Железноволос посмотрел в его глаза.

– Ладно. Ты признаешь, что он живет не по заветам, так что не будем сориться. Хоть меня и возмущает, что ты согласен с такой жизнью.

Сказал рыжий гном, подавая Кривоуху руку.

– Хорошо.

Ответил кузнец и пожал ее. А затем добавил.

– Не говори плохо о Толстяке, он полезный. Недавно он припер человеческое зелье с поверхности, и мои шахтёры под ним в самые пасти забрались. Небось твой друг так не сможет. А с тем зельем смог бы.

Это он сказал не подумав. Задетый этими словами Корнеруб метнул на кузнеца озлобленный взгляд. Он был слегка на хмелю, а в душе еще теплилась слабая злость от очередного поражения в тренировочной дуэли. Молодецкая удаль и желание показать всем вокруг вою лихость, были очень сильны. И сейчас Корнеруба казалось, может завести сущая мелочь. А сказанное Кривоухим было отнюдь не мелочью, а серьезным оскорблением.

– Это ты меня сейчас трусом назвал? А Кривоухий? Думаешь у меня кишка тонка забраться в пасти?

– Большинство шахтеров не рискнут спуститься туда. Ты слишком молодой еще. Не хочешь же ты сказать, что лучше большинства шахтеров, которые кстати опытнее тебя но все равно не лезут так глубоко. Или может ты бывал в пастях?

Корнеруб встал, и грозно двинулся к Кривоуху. Остановившись, он оказался грудь к груди с ним.

– Я не был в пастях. Но если ты хочешь сказать что я трус, то отправлюсь туда, принесу тебе камень из пасти, а ты отсыпаешь мне серебра, сколько он весит. Что скажешь?

Кривоухий слегка поднял голову и бросил на Корнеруба острый взгляд. Его вызывающее поведение возмутило гордого кузнеца. В глазах Кривоухого Корнеруб был заносчивым юнцом, у которого борода не отросла даже до груди, а он, своими словами, посмел возвышать себя над более старыми и опытными шахтерами, плюя на уважение к возрасту.

– Такой заносчивый сопляк как ты, не сможет забраться так глубоко в землю.

– Ты ответишь за свои слова. Я Корнеруб из рода Железноруков обещаю тебе это. Так что. Согласен спорить. Я дохожу до пастей, а ты отваливаешь мне серебра.

– Тебе бы поучиться разговаривать со старшими уважительно. Но да идет.

– Тогда завтра собираемся в путь.

Подытожил Железноволос.

– А ты тут причем? Я с тобой не спорил.

В ответ на это рыжебородый гном распахнул одежду из овечьего меха и продемонстрировал глубокий шрам, непрерывно проходящий от плеча до пояса справа налево по крепкому торсу.

– Этот шрам я поставил в знак обещания. А обещал я, что буду защищать своего друга Корнеруба от врагов. Так что я иду с ним.

Помимо данного давным-давно обещания у Железноволоса была и другая причина идти. Рыжебородый гном уже давно хотел проломить пару голов и вновь почувствовать вкус крови как во время войны с Хермитцким графом, который попытался взять город штурмом, и потерпел сокрушительное, но закономерное поражение. Все-таки город гномов мало с чем можно сравнить по стойкости. Так что ему нравилась идея спуститься со своим другом вниз и возможно столкнуться с какими-нибудь пещерными тварями.

– Ты должен идти один.

Сказал кузнец.

– Ты говорил что я побоюсь идти в пасти потому что все шахтеры слишком бояться чтобы туда ходить. Но шахтеры всегда спускаются тройками, так почему же я должен идти один.

Кривоух сжал челюсть, но махнул рукой в знак согласия.

– Наконец-то, поход.

Тихо сказал Железноволос.

Глава 3

Корнеруб рыскал в своей комнате в поисках карты самого нижнего уровня шахт. Она редко пригождалась ему, он больше любил копаться в до-лавовом слое, где еще не так жарко, но ископаемых уже полно, даже весьма редких. Казалось он уже перебрал все бумаги в своем большом окованном сундуке, но столь необходимой карты нигде не было. «Черт побери, ну куда она задевалась.» Подумал он и стал рыскать под мебелью. В конце концов его рука нашла краешек бумаги под сундуком.

– Неужели… Да. Прохудился.

Сказал он сам себе. Вывалившаяся из сундука карта уже какое-то время лежала на полу, и успела слегка подпортиться, но тот путь, которым Корнеруб хотел пройти, плесень не сожрала.

Кинув карту в кожаный рюкзак, рядом с бронзовым масляным фонарем, он надел старую дедовскую кольчугу поверх шерстяной рубахи, закинул на плечи рюкзак и, отварив толстую дверь, вышел. Короткобородый оказался в коридоре с множеством дверей, за каждой из которых жил гном рода Железноруков. Выйдя из коридора принадлежавшего его семье, шахтер направился в большой нижний зал, где у очага горного дедушки его ждал старый друг и… совершенно неожиданный гном. Это был тот самый Толстяк из знатоков, что выкатив, сейчас оживленно спорил с Железноволосом. Оба они были снаряжены для похода. Гн ом из рода Кровавых Рубак был закован в полный доспех, какие несли на себе царские дружинники. Это были массивные толстые латы, из прочной стали закрывающие почти все тело с головы до ног. Мощные наплечники были покрыты узорами, сделанными с помощью очень тонкого, точечного посеребрения. Тело, казалось, защищает чешуя, но уложенные внахлест металлические пластинки были лишь усилением для лежащей под ними тяжелой кирасы. Кроме того на некоторых чешуйках были мелко написаны слова- названия битв в которых воин облаченный в этот доспехе принимал участие. Когда на подобных латах все чешуйки оказывались заполненными, доспех объявлялся «почтенным» и хранился воинским родом как реликвия. Шлем был открытым, но чуть ниже уровня глаз свисала очень длинная кольчужная бармица, что защищала не только лицо, но и бороду воина. А вершина его была украшена бронзовыми деталями. Ноги были закрыты длинной кольчужной юбкой и таящимися под ней летными сапогами и набедренниками. В руках Железноволоса была традиционная длинная секира с двусторонним топорищем. Она выглядела очень внушительно, была цельнометаллической. Восьмиугольная в профиле железная рукоять была изрезана ромбовидными узорами, мощные вороненые топорища внушали страх, а покрытое медью свинцовое яблоко в нижней части оружия служило в основном для баланса, но могло быть и хорошей булавой. С правого бока к броне было пристегнуто три больших фитильных бомбы, за спиной висел вытянутый восьмиугольный щит из прочной стали. На поясе висел «зубастый» вороненый нож с широким лезвием и боевой молот. Рукоять молота была отлита из обычного железа, собственно сам молот представлял собой хорошо ограненный прямоугольный каменный брус, что был отполирован не просто до блеска, но так что в него можно было смотреться как в зеркало. Сейчас, в полном боевом облачении, Железноволос выглядел невероятно грозно и мужественно. Только взглянув на него Корнеруб по-настоящему понял, в какую авантюру он ввязался. Если уж Железноволос, которому все беды были нипочём, подготовился к делу так серьезно, значит, поход действительно будет подобен подвигу. Когда Корнеруб подумал об этом, на его лице появилась радостная улыбка. Он вдруг осознал, что если все получиться, они покроют себя славой, и каждый в городе будет говорить «Вот. Это Корнеруб и Железноволос- которые спустились в пасти тьмы», а может быть их даже внесут в списки почетных предков, и знатоки будут пересказывать историю о этом походе бесчисленном числу будущих поколений.

– Ну что пойдем?