Найденные там уникальные берестяные грамоты свидетельствуют, что практически все население Новгорода было грамотным – от детей до стариков, от мужчин до женщин, от бояр до крестьян.
Берестяные грамоты открыли для нас мир горожан и их имена. Мы видим имена: Юрий, Никифор, Алексей, Андрей, Захарка, Нестерка, Яков, Федор и другие. В грамоте №311 я увидела фамилию своего деда – Опарин. Автор письма упоминает Клима Опарина и дает ему характеристику – «своевольно поступает».
Из берестяных писем, иногда с указанием обратного адреса, мы слышим хор новгородцев, их тревоги и заботы, ежедневные потребности. Женщина просит сына купить «зендянцу» – хлопчатобумажную ткань, которую привозили в Новгород с Востока; молодой человек отчитывается в письме, что купил «соль немецкую», тогда как на Белом море существовало свое солеварение. В другом письме сообщение: «Рать ударила под Копорьем. А я, не имея второго коня, имущество побросал… Очень плохо с одним конем… ни дров привезти, ни матери послать не на чем». Из этого письма мы узнаем, что в крепости Копорье недалеко от Финского залива произошло военное столкновение. Автора другого письма волнует вопрос о продаже коня светло-желтой масти. Также новгородцы фиксировали сведения о покупках лампадного масла, пуда меда, десяти локтей сукна, шести коробей ржи и одной коробьи пшеницы, бочки рыбы, трех коней, козьего пуха, трех куниц и трех горстей льна. Берестяные грамоты оживили историю этой земли, и мы увидели цвет, быт и жизненные ситуации.
Согласно летописям, Новгород был построен племенем словен в 859 г. вблизи истока реки Волхов, вытекающей из озера Ильмень и впадающей в Ладожское озеро, и водный путь через Неву следовал в Финский залив и Балтийское море. Новый город оказался в центре системы рек и, обладая собственным торговым и военным флотом, стал портом четырех морей: Балтийского, Белого, Черного и Каспийского. Флот новгородцев по своей мощи не уступал флотам прибалтийских государств, совершая морские походы как к Константинополю в 1187 г. по Черному морю, так и к шведским берегам. По тем же маршрутам ганзейские купцы добирались до Новгорода.
После принятия православия на месте языческого капища была построена деревянная церковь Святой Софии, которую в 1045 г. сменил каменный собор, ставший духовным центром Великого Новгорода. Собор венчает знак Святого Духа – белый голубь на кресте. Летописец утверждает, что «во всех русских городах было множество храмов, но ни один город в России не мог равняться по количеству церквей с Великим Новгородом».
Сам Великий Новгород был сердцем Новгородской республики, объединяющей около тридцати городов: Великие Луки, Торжок, Старая Ладога, Орешек, Копорье, Порхов, Орлец. Да и сам город превосходил по численности населения европейские города. К примеру, в Лондоне или в Гамбурге проживало около 20 тысяч человек, в то время как в Новгороде с населением 30 тысяч были мощеные улицы и водопровод, по которому текла по деревянным трубам ключевая вода. Это был один из крупнейших европейских городов.
Осваивая огромные территории, новгородцы не стремились покорять другие племена. Продвижение русских на север и северо-восток происходило сравнительно мирно и на взаимовыгодных условиях. Поскольку народности емь, водь, кареля, саамь, чудь заволочная, печора и другие создавали на этом пространстве низкую плотность населения, новгородцы, не вытесняя их, занимали пустующие земли. Историк С. Ф. Платонов писал в начале XX столетия, что «словене заняли речную систему озера Ильмень» и «самым диким» из всех соседствующих племен было финское, которое «в первобытной дикости и простоте легко поддавалось всякому вторжению в их земли». Они быстро подчинялись более культурным пришельцам и ассимилировались или же без заметной борьбы уступали им свои земли и уходили от них на север или восток.
Следы пребывания русских поселенцев археологи обнаружили на морских берегах Западной Сибири задолго до ее освоения. Заселение обширных и пустынных пространств на севере Восточной Европы также является несомненной заслугой новгородцев. Финны долго оставались язычниками, поскольку их обращение в православие носило исключительно добровольный характер. Варяги наведывались в эти земли из-за моря с военными и торговыми целями или пытались обратить в свою веру тех же финнов. Существовали договорные грамоты Новгорода со шведским королем Магнусом 1323 г., где говорилось о беспрепятственном передвижении любецких, готландских и шведских купцов в Новгород, без притеснений в пути, но с подробным обозначением границ новгородских владений на финском севере. Договорная грамота от 1326 г. тоже свидетельствует о том, что гости норвежские могут без всякого препятствия ходить в Новгород и Заволочье, а гости новгородские и заволочские могут ездить в Норвегию. Таким образом, иностранным купцам дозволялось перемещаться за «волоки», связывающие Онежское озеро с Белым морем, изобилующим пушниной и соляными угодьями.
С давних пор сбыт товаров на Руси сопровождался сбором заставных, торговых или таможенных пошлин. Лоцманы, проводившие немецкие торговые суда по Неве, получали пошлину на пристани правого берега реки Волхов, в тридцати четырех верстах от Ладожского озера. За переправу возов через реки и товаров на паромах и лодках собиралась пошлина – перевоз. За проезд через мосты в XII веке собирали мостовщину. Путь по суше от реки до реки нужно было одолеть волоком, тащить лодки большей частью на себе. За проезд по Двине до Смоленска ганзейские купцы пошлины не платили. Таким образом, одно из главных преимуществ торговли новгородцев с ганзейскими городами состояло в освобождении от пошлин. Новгородцы не смешивали войну с торговлей и заключали выгодные сделки с Ганзой, в то время как сражались с орденом, которому та помогала. Торговые дома ганзейских купцов находились в Новгороде, и в 1494 г. Иван III расправился с немецкими купцами – арестовал их, а ганзейский торговый двор был конфискован и закрыт. От разрыва торговых отношений с Ганзой пострадали обе стороны. Только следующий царь, Василий III, к взаимной выгоде разрешил вновь открыть в Новгороде немецкий торговый дом. Западные товары нечем было заменить, русские лишились пошлин, а русские лишились пошлин, а запасы экспортных товаров – меха, кожи, воска, меда, льна и конопли – оказались невостребованными.
6. Рюрик
Происхождение Рюрика до сих пор вызывает споры в среде историков. Современник Петра Великого и участник Полтавской битвы, определившей победу в Двадцатилетней войне в 1709 г., В. Н. Татищев был разносторонний ученый. Владея десятком иностранных языков, он имел возможность поработать в европейских библиотеках и утверждал происхождение Рюрика от варяжского князя и дочери Гостомысла. Вполне вероятно, что, называя себя «историописатель», Татищев вызвал сомнение в достоверности материалов о Рюрике. Замечательный историк, профессор Московского университета С. М. Соловьев выступил в защиту Татищева как историка и засвидетельствовал достоверность популярных Иоакимовской и Никоновской летописи, поскольку некоторые археологические данные подтверждают сведения, полученные из этих летописей. Спустя столетие Соловьева поддержал академик В. Л. Янин, специалист по берестяным грамотам и истории Новгорода: «…наличие в повести отдельных реалистических деталей, находящих археологическое подтверждение, позволяет считать, что ее возникновение в середине XV века опиралось на какую-то достаточно устойчивую древнюю традицию». Знаменитого ученого-практика поддержал историк О. М. Рапов, который, сопоставив сведения Никоновской летописи, датированной 6498 г. от сотворения мира, с данными дендрологии, утверждал, что сведения Иоакимовской летописи несомненны. Как и сам епископ Новгородский, патриарх Иоаким Корсунянин, скончавшийся в 1030 г., – современник Ярослава Мудрого.
Споры историков продолжаются. Так, археологии ставят под сомнение существование Новгорода в IX столетии, так как ранние известные постройки датируются 930-ми годами. Но здесь погрешность в датах уже исчисляется не миллионами лет, а всего лишь столетиями. Так, имя Гостомысла не обнаружено в древнерусских летописях, но упоминается в XV столетии как имя первого новгородского старейшины, а более поздний исторический источник, Воскресенская летопись XVI столетия, утверждает, что по совету Гостомысла призвали знаменитых варягов из Пруссии. А сам Гостомысл упомянут всего один раз в Никоновской летописи XVI века. Вероятно, историков ожидают новые открытия о Новгороде вслед за археологическими сенсациями академика-практика В. Янина, который в середине XX века обнаружил шкалу времени в виде деревянных мостовых древнего Новгорода, и открытиями карельских петроглифов.
Викинги в течение нескольких столетий держали в страхе почти всю Европу, опустошая целые государства. Тем не менее новгородцы оказывали им достойное сопротивление в студеных северных морях. Новгородская республика, существовавшая с 1136 по 1478 г. обладала речным и морским флотом.
Здесь особенно прославились ушкуйники – боевые отряды новгородцев на легких гребных судах. Одни из них осваивали новые территории, другие грабили морские и речные торговые караваны. Их называли морскими пиратами и разбойниками. Лодки-ушкуи в зависимости от цели путешествия были морские и речные, отличаясь по своей конструкции. Речные ушкуи вмещали до тридцати бесстрашных и дерзких воинов, а отправлялись они в путь многочисленными отрядами. Спустя три года после нападения на северные владения Новгородской республики в 1320 году ушкуйники совершили морской поход к берегам Норвегии, нанесли больший урон норвежцам, после чего правители Норвегии потребовали у римского папы объявить крестовый поход против русских. С 1360 по 1375 год новгородские ушкуйники совершили восемь больших походов на Волгу. В 1365—1366 гг. они совершили речной поход по Волге до Нижнего Новгорода на двухстах судах. Таким образом, северные моря, Балтийское море и реки Волга, Кама, Вятка были подвластны новгородскому флоту.
Многие из поселений на этих территориях с 1500 г. официально фигурируют в документах. В начале XVII века Россия утратила эти территории – они отошли к Швеции по Столбовскому договору, завершившему польско-шведскую интервенцию. Отвоеванные у шведов исконные русские земли и были основной целью Северной войны (1700—1721 гг.). Фактические данные по конкретному поселению или городу служат документальными свидетельствами реальных событий.
Для Новгородской республики постепенно стало традицией приглашать правителей со стороны. Таким образом, «Степенная книга» как обозрение всемирной истории в 1512 г. начала хронологию поколений, или «степеней», славян начиная с князя Рюрика, представителя варягов.
Серьезной политической силой в Новгороде обладали местные боярские роды, и Рюрика пригласили на правление в качестве третейского судьи – уравновешивать споры и интересы разных кланов. Вскоре Великий Новгород превратился не только в стольный град Рюрика, но и стал отцом русской государственности и родиной всей русской нации.
На западных границах Новгородской республики появлялись такие сильные и агрессивные государства, как Швеция, Ливония, Литва. Великий Новгород уступал часть своих колоний, если их защита наносила ущерб для собственного благосостояния и процветания. Но исконные новгородские земли были священны, и вопроса об их уступке иноземцам не поднималось. «Соседи Великого Новгорода это прекрасно понимали, и поэтому даже при удачных для них войнах чаще довольствовались откупом со стороны новгородцев, чем решались претендовать на земли республики», – писал историк С. М. Соловьев. Новгородский князь Юрий Данилович всю свою жизнь воевал и с тверскими князьями, и со шведами. В 1322—1323 гг. после его двух походов был заключен мирный договор со Швецией – Ореховецкий договор, по которому установлены границы по «меже» от реки Сестры на Карельском перешейке, которая впадает в Финский залив в 20 км от современного Петербурга. На протяжении одиннадцати лет Новгороду принадлежали город Ладога в устье Волхова и Ореховый остров в истоке Невы.
Нападение шведов на новгородцев в 1338 г., на ладожских купцов и христианское население Приозерска запустило новый виток противостояния и новых безуспешных переговоров. Необходимо отметить, что Обонежье – современный район Карелии Русского Севера – вмещает более 30 рек, 219 озер и множество болот. Здесь более 1100 петроглифов засвидетельствовали жизнь людей, а мезолитические стоянки с жилищами-полуземлянками шестого тысячелетия до нашей эры – быт северян, также здесь есть и поселения X—XI столетий. Шведы, начиная опустошать Обонежье, сожгли посад в Ладоге, не овладев при этом ладожской крепостью. Столкновения продолжились до 1338 г., когда новый договор не подтвердил правильность прежнего договора, заключенного на Ореховом острове с великим князем Юрием Даниловичем. Этот исторический период расшифровал академик Янин после изучения всего шести строк, найденных в новгородской берестяной грамоте. Удивительно, как ученый сумел восстановить те времена: «Перед нами встали поросшие соснами дали озерной Карелии, мшистые скалы Финляндии, свинцовые волны Ботнического залива – Каяня моря, пламя жарких схваток на далеких северных рубежах Новгорода, санные обозы шведских послов на снежных дорогах Новгородской земли, посольские ладьи новгородцев и два новгородских „данника“ Григорий и Дмитрий, о которых ни один человек в мире не знал ровным счетом ничего на протяжении последних пяти столетий, хотя им было что рассказать о своем времени».
Столкновения Великого Новгорода со Швецией продолжались из-за Финляндии: с древнейших времен племена сумь, емь и чудь зависели от Новгорода, платили ему дань. Взаимоотношения между новгородцами и финскими племенами носили мягкий характер, «благодаря чему на подчиненных Новгороду территориях не нарушался местный уклад жизни, в то время как шведская экспансия сопровождалась его ломкой». Войны за обладание Финляндией продолжались с XI по XIV век, и граница со Швецией для новгородцев считалась самым опасным рубежом обороны.
Агрессивные соседи регулярно, с интервалом в 30—50 лет предпринимали попытки отторжения у Великого Новгорода новых территорий. Ливонский орден, например, чаще всего действовал в союзе со Швецией и Литвой. Отражая постоянный натиск соседних государств, Новгород сосредотачивал силы для главного – выхода в Балтийское море, уступая второстепенные земли, например Финляндию.
Ливонский орден на протяжении столетий угрожал западным границам Руси, но через Ливонию проходили важные для русской торговли пути. Поэтому, не допуская рыцарей ордена на свою территорию силой оружия, Новгород применял искусство дипломатии для обеспечения русским купцам благоприятных условий в Ливонии.
Таким образом, самое большое в Европе, таинственное и строптивое Ладожское озеро вполне можно назвать колыбелью русской государственности, зарождением великокняжеской, а затем и царской династии, правившей на русской земле более семи веков (736 лет). Оно оставалось ключевой позицией для выхода в Балтийское море и в европейскую речную систему, связанную с Востоком и Азией торговыми путями.
7. Две столицы, выбор Рюрика и Петра
Иногда наши современники обвиняют Петра I в том, что он ошибочно построил город на болотах, в месте, непригодном для жизни. Испокон веков человек ставил свое жилище на высоком берегу реки, где ему не страшны весенние паводки, и с обзором на реку, чтобы издали замечать суда гостей-купцов или неприятеля. Да и сам крутой берег реки был надежной преградой для захватчиков.
Ранее территория современного Петербурга представляла собой болото на одну пятую часть, кроме самой реки Невы и ее многочисленных притоков. Местность была малонаселенной, но все-таки здесь проживало до 30—40 русских и православных карелов, ингерманландские финны-лютеране, стояли шведские хутора, мызы и деревни, где были продолжительные морозные зимы и ветреное лето с бесконечным дождем. Кроме осенних паводков, каждые десять или двадцать лет случались наводнения. Погода осложнялась противными ветрами с Ладожского озера. Неспроста название реки Невы в переводе с финского означает «грязь». Однако зимние морозы, сковывающие льдом воду болот и рек, позволяли перемещаться по этой сырой земле. Выбор русского царя места для строительства новой столицы на пути из Финского залива в Ладожское озеро до сих пор вызывает недоумение, но люди селились здесь всегда.
Если в мае 1703 г. только была заложена деревянно-земляная крепость в день апостолов Петра и Павла, то в 1710—1711 гг. в городе уже насчитывалось почти 800 дворов.
Русскому царю было известно, где проходил великий водный торговый путь по землям славян и его значение для Российского государства. Он планировал построить торговый флот, чтобы русские купцы могли сами торговать за границей. Уже в ноябре 1704 г. был заложен Адмиралтейский дом. Петр I последовательно воплощал мечту о морской торговле, и новый город превращался в город-порт, город-верфь. На Заячьем острове были построены первые портовые сооружения. Первым в 1703 г. в город прибыл торговый голландский флот, и сам царь Петр как лоцман провел его между мелей к пристани. Купцы доставили из Голландии вино и соль. Петр же старался привлечь иностранных купцов в свою новую столицу, а не в Архангельск, снижая торговые пошлины. Если в 1718 г. Петербург посетили 52 торговых судна, то в 1725 г. их было уже 450. Для защиты петербургского порта и верфи от шведов Петр велел рубить крепость в Финском заливе рядом с островом Котлин. После окончания Северной войны 7 октября 1723 г. Петр заложил Кронштадт – город-крепость.
Петр I основал новую столицу государства именно там, где начинал править призванный на княжение знаменитый викинг. Согласно летописи и хронографам, Рюрик (817—879) «прославился ранее как морской разбойник за свои разорительные вторжения в государства Северо-Западной Европы». При рождении он получил замечательное имя, которое в переводе с древнескандинавского означает «владеющий славой». Рюрик сумел не только оправдать данное ему имя, но и прославиться как отважный воин и стратег, обладающий талантом к дипломатии.
К этому времени Рюрик был на службе у лотарингского короля Лотаря II (835—869). На его счету были военные победы 845 г. во главе отряда в походе на Северную Францию, в 850 г. на Англию и нескольких набегов под его предводительством на Западную Европу. Король Лотарь II поддержал его морской поход на Данию. Этот воинственный варяг был призван посланцами славян, финно-угров и других народностей «княжить и владеть нами». Вместе с двумя братьями Рюрик принял приглашение. Правление Рюрика началось в Ладоге – небольшом городе на реке Волхов.
По материнской линии он принадлежал к древней княжеской династии Великого Новгорода. Самая ранняя дата летописного свидетельства о самом Великом Новгороде относится к 859 г. Город возник в центре огромной речной системы, что позволило Новгороду в дальнейшем превратиться в богатейший из городов Европы. Летописец Нестор засвидетельствовал, что новгородцы по Неве ходили в Варяжское море, а там и до Рима. В Средние века в Константинополе существовала даже торговая лавка новгородцев на русской улице. В Новгороде находился немецкий торговый дом и торговая фактория Готланда, а на балтийском острове Готланд стоял гостиный двор новгородцев. Новгородцы имели современный морской флот: например, в 1311 г. по Неве корабли оказались в Балтийском море, продвинулись вдоль побережья на север, затем по рекам прошли по шведской территории. Славяне вернулись в Новгород с хорошей добычей.
С географической точки зрения выгоду расположения места истока Волхова из озера Ильмень нельзя недооценивать. Рюрик обосновался в Старой Ладоге, которая раскинулась на берегах реки Волхов и ее притока – небольшой речки Ладожки.
После рождения сына Игоря в 877 г. Рюрик подарил жене богатую Старую Ладогу со всеми прилегающими землями. Здесь Рюрик построил порт, и город превратился в военно-административный центр. Спустя два года Рюрик скончался.
На ладожские земли часто покушалась воинственная Швеция. Современные исследования свидетельствуют, что в VII—X вв. Старая Ладога превратилась в морской порт Северо-Западной Руси, куда могли проходить суда с большой осадкой. Но выше порогов на Волхове таким судам пройти было уже невозможно. Тем не менее в Старой Ладоге строились морские суда.
Старая Ладога, деревянная крепость, сменилась в XII в. каменными постройками. Оборонительные стены каменной крепости достигали семи метров в толщину и до двенадцати в высоту. В городе началось строительство храма в 1114—1116 гг. во имя великомученика Георгия Победоносца. Когда шведы осадили крепость в 1172 г., они не смогли ее взять и при отступлении к Ладожскому озеру были разбиты войском князя Святослава Ростиславича. Всего же в Старой Ладоге в это время было построено восемь каменных храмов, что тоже говорит о большом значении города. Одна из версий гласит, что строительство Георгиевской церкви связано с изгнанием шведов, другая – что перед знаменитой и решительной битвой в 1240 г. на реке Неве в ней молился молодой князь Александр, впоследствии названный Невским.
Когда в 1610 г. шведы захватили Старую Ладогу, город был полностью разорен, и жителей в нем почти не осталось. По знаменитому Столбовскому миру в 1617 г. шведы вернули Старую Ладогу России, тем не менее новая русско-шведская граница проходила вблизи этой древней столицы Руси.
Норманны на территории восточных славян появились в VII веке. Там, где речка Ладожка впадает в Волхов, возник город Альдейгюборг (Ладога), упоминаемый в скандинавских сагах. Археологические исследования указывают на то, что именно здесь проходили торговые караваны. Ладожские земли сохранили скандинавские памятники древности – фризские кувшины, датируемые примерно VIII веком н. э. Эти керамические тонкостенные кувшины были украшены оловянной, реже золотой фольгой. Подобные кувшины встречались при раскопках в крупных торговых центрах раннего Средневековья и были изготовлены где-то на территории Западной Европы. Подобные кувшины были найдены на территории Швеции, Норвегии, по руслу реки Рейн.
В кургане урочища Плакун близ Ладоги на правом берегу Волхова были найдены серебряные и стеклянные бусы, медные цепочки, послужившие свидетельством, что город был важным пунктом транзитной торговли. О пребывании норманнов в Старой Ладоге в 1034 г. упоминают и скандинавские саги. Многочисленные славянские племена были связаны между собой водными путями сообщения задолго до появления здесь Рюрика. Разнообразие водных дорог определялось и учитывалось техническими характеристиками суден.
Из Варяжского моря по реке Неве купеческие караваны попадали в озеро Нево (Ладога). По реке Волхов – в озеро Ильмень, далее по реке Ловати к верховьям Днепра можно было добраться волоком. Здесь следует отметить, что для речного судоходства годились драккары викингов – боевые морские корабли с мощным килем, весельные, которые впоследствии стали парусными. «Драконьи корабли» можно было перетащить волоком. Торговые же корабли кнорры были шире, имели большую осадку и меньшую скорость, поэтому были малопригодны для речного мелководья, а вмещали они от 30 до 40 человек. Для речного плавания требовались сравнительно легкие, удобные для переоснащения суда, такими были славянские однодеревки и ладьи. Само название «однодеревки» говорило о том, лодки были выдолблены из одного ствола дерева. Узкие и легкие, они вмещали до 25 человек.
По реке Свирь, впадающей в Ладожское озеро, скандинавы направлялись к Онежскому озеру, а далее путь лежал к Белому морю. Даже название реки в переводе с финского языка свидетельствует, что река судоходная – «глубокая». Для викингов это был путь в северную богатую Биармию. Этот Ладожско-Ильменский район не только обеспечивал связи с местными племенами, платящими дань Новгороду (чудь, мери, веси, кривичи), но и торговые, международные, военные, посольские связи со странами Востока. По реке Волге можно было добраться до Каспийского моря и далее до Багдада. Новгородские ушкуйники добирались до Волжской Булгарии, Хазарского каганата и Арабского халифата.
Рюрик неспроста выбрал для себя стратегически важное место этого водного пути. Этот путь знакомил северных язычников с религиями Востока и Византийской империи. Христианство не только стало для них узнаваемым после посещения Константинополя, но оно само неизбежно продвигалось на север к славянским народам.
Византийская империя с момента основания Константином Великим 11 мая 330 г. просуществовала до 29 мая 1453 г., когда Константинополь захватил османский султан Мехмед II. Империя просуществовала 1123 года и 18 дней. Она стала жертвой Четвертого крестового похода, обнищала, ослабла. Византия была глубоко религиозным государством, где не существовало неграмотности, по крайней мере в среднем и высшем слоях общества, императоры славились своей ученостью. В соборе Софии священники продолжали вести богослужение до той минуты, пока не были убиты прямо у алтаря.
Именно в Византии в 989 г. состоялось бракосочетание русского князя и византийской принцессы, после которого началось массовое обращение в христианство русских городов и деревень. Русская православная церковь с самого начала была подчинена Константинопольскому патриархату.
В Европе в 1237 г. появился Ливонский орден, и с этого времени начались его походы на Русь. С Ливонским орденом сражался князь Александр в 1240 г. и разгромил немецких, шведских и датских рыцарей Тевтонского и Ливонского орденов на Неве. Спустя два года он одержал победу над рыцарями Ливонского ордена на Чудском озере – это сражение известно как Ледовое побоище.
Мирного и желанного объединения православной и католической церкви не произошло даже путем бракосочетания русского царя и Софьи Палеолог с благословения римского папы.
Вслед за появлением шведов, датчан и немцев на территориях, ранее освоенных славянами, возникли их притязания на города, основанные русскими князьями, как, например, Юрьев в 1030 г. на реке Омовже. Город несколько раз переходил под управление разных европейских государств и менял название на протяжении нескольких столетий: Юрьев, Дерпт, Тарту. В 1157—1300 гг. начались крестовые походы против язычников-финнов, в 1634 г. Финляндия полностью вошла в состав Шведского королевства. Крестовые походы – это серия религиозных военных походов из Западной Европы, за 1095—1270 гг. были предприняты восемь походов. Целью северных крестовых походов было усиление влияния католической церкви на Прибалтику и земли, граничащие с Германией, чьи жители оставались язычниками. В 1222 г. шведы появились в устье реки Ижоры и намеревались отправиться на Ладогу крестовым походом.
Тевтонский орден существовал с 1237 по 1561 г., Ливонский с 1435 по 1561 г. Походы на Русь продолжались с 1240 по 1242 г., и Ливонскому ордену удалось даже захватить земли Пскова и Новгорода. Яблоком раздора православной и католической церкви оставались земли финнов. Если православные мирно соседствовали с финнами и другими народами, то католики агрессивно подчиняли себе местное население.
8. Флот Петра Великого
Детские забавы Петра, поощряемые его матерью царицей Натальей Кирилловной, скорее служили для укрепления его здоровья. В 1683—1685 гг. для него «из приятелей и добровольцев организуются два полка» в соседних селах – Семеновском и Преображенском. Детские игры со временем заставили царевича обратиться к теоретическим наукам: арифметике, астрономии и артиллерии. Но пока его активность была сосредоточена на детско-юношеских военных играх, забавах с пиротехникой и токарном искусстве. Возможно, именно такая практика помогала усмирить его природную вспыльчивость.
Пребывание в европейских странах серьезно повлияло на молодого Петра. Он осознал ценность специальных знаний в интересующих его направлениях: военном и морском деле, навигации, артиллерии, медицине и прочих. Петр стал отправлять соотечественников на учебу в Европу и учреждать в России новые учебные заведения. Среди молодых современников Петра оказался будущий историк В. Н. Татищев, который не только принимал участие в Полтавской битве под руководством Петра, но, изучив несколько иностранных языков, работал в европейских библиотеках в поисках документов по истории России.
Помимо знаний в области современного военного искусства, требовались инженерные науки. В 1701 г. в январе в Москве была открыта Школа математических и навигацких наук. Ее называли школой Пушкарского приказа, а по сути это была школа инженерного образования. Насколько оказались неподготовленными для обучения наукам русские студенты, настолько разнообразными были учебные программы: от арифметики и геометрии до иностранных языков и практических занятий по военному, морскому и инженерному делу.
Школа существовала до 1753 г., и контроль за обучением оставался с 1706 г. за Приказом Морского флота, с 1712 г. – за Адмиралтейской канцелярией. Часть учащихся отправили в Петербург, где занятия продолжились в артиллерийской и инженерной школах.
Деятельность Петра чаще всего рассматривается как насилие над соотечественниками – навязывание иноземных костюмов и стрижка бород. Однако критики упускают очевидный системный подход к преобразованию государства. Петр I учился сам и заставлял учиться других для пользы страны. Для массового распространения знаний наладил в Голландии печатание книг по самым разным отраслям науки и ремесел.
В апреле 1711 г. неподалеку от Гостиного, еще деревянного, двора появилась типография. Издание книг богословского содержания в стране существовало, но гражданское книгопечатание практически отсутствовало. Понимая, что страна может оказаться на периферии прогресса, Петр поручил вновь открытой типографии заняться печатанием «земных и морских карт», чертежей, математических книг и трудов по военному делу. Петр лично составлял указы и инструкции, рисовал эскизы новых флага и орденов.
Мечта Петра Великого о собственном флоте и его выходе за пределы Балтийского моря приняла четкие очертания. В 1716 г. царская идея воплотилась в масштабном строительстве маломерного флота, и было построено 141 судно: яхты, верейки и буера, также появилась Невская флотилия. Фактически был создан первый русский яхт-клуб для приобщения к мореплаванию жителей города, не имеющих к нему никакого отношения. Членами Невской флотилии стала знать, ближайший круг общения царя. Участие в клубе определялось конкретными обязанностями: суда, переданные им безвозмездно, имели статус наследственных, они тщательно осматривались трижды в год: в мае, июле и октябре, а обнаруженные неполадки владелец обязан был устранить за свой счет. Нерадивый владелец этого водного транспорта мог получить штраф, «чтобы в дальнейшем лучше смотрел за имуществом». Таким образом, содержание маломерного флота было ответственным и затратным удовольствием.
От участников флотилии требовалось принимать участие в официальных мероприятиях, пропуская не более двух раз в месяц во время навигации по уважительной причине. Обучение в полевых условиях в зависимости от времени года и погодных условий продолжались от двух до четырех часов.
В апреле 1718 г. Петр учредил «для увеселения народа, наипаче же для лучшего обучения и искусства… потомственный Невский флот», известный как Невская флотилия. Под руководством неутомимого царя 12 апреля 1718 г. были разработаны и утверждены адмиральской коллегией устав и флаг флотилии. Устав регламентировал обязанности владельцев судов и инструкции по использованию, ремонту, хранению судов и вооружения.
Была создана Партикулярная верфь для Невского флота, где строились гребные лодки и парусные яхты, буера. В 1721 г. на территории верфи была построена Пантелеймоновская церковь в честь морских побед при Гангуте (1714 г.) и Гренгаме (1720 г.). Обе победы были одержаны в день св. Пантелеймона 27 июля.
В таблицах, приложенных к уставу, находились изображения флагов яхт и буеров, указания по визуальным и звуковым сигналам для управления флотилией в походе. Это был первый в мире парусный клуб с собственным флагом. Принудительное зачисление в новое объединение сопровождалось подарками и инструкциями, собственноручно написанными царем: наиболее знатные персоны получили от царя яхту, буер с парусами, 10—12-весельную барку и двухвесельную лодку в подарок, менее знатные – буер и маленькую лодку, персоны попроще – только маленькие лодки.
Смотры флотилии проходили на Неве по воскресным дням, и начало смотра знаменовалось выстрелом пушки Петропавловской крепости. На судах поднимали флаги, и они отправлялись по Неве к Троицкой площади.
В октябре 1721 г. сам царь швартовался к причалу Троицкой пристани на бригантине после заключения Ништадского мирного договора. Затем в деревянной церкви Святой Троицы состоялся молебен, затем обедня с генералами и духовенством по поводу мирного договора со Швецией. А пока смотры и участие в главных мероприятиях нового города оставались важными для привлечения и обучения молодежи морскому делу, и ослушание грозило наказанием.
Первым на смотрах следовал по статусу стольник Иван Потемкин – «невский адмирал», и за его красно-белым флагом на корме выстраивалась вся флотилия. Штурвалом шлюпки, где могли находиться императрица с дочерью, иногда управлял сам Петр в матросском костюме.
Флотилия по Неве шла к Финскому заливу по направлению к острову Котлин. Толпы восторженных зрителей наблюдали на берегах красочное движение флотилии. Показательные гонки и пушечная стрельба, музыка оркестров на палубах – все было на потеху людям. Сигналом к завершению праздника служил спуск адмиральского флага. Невская флотилия иногда отправлялась в дальние походы к Екатерингофу, Петергофу, Кроншлоту и в Ревель. Суда выстраивались в три эскадры, выполняя различные маневры: ставили и убирали паруса, отдавали якоря, строились в боевую линию.
После смерти Петра I Невский флот прекратил свое существование. В 1765 г. императрица Екатерина II выразила недовольство состоянием русского флота после очередного смотра: «У нас в излишестве кораблей и людей, но у нас нет ни флота, ни моряков». И далее впечатление о самом смотре: «…адмиралу хотелось, чтоб они выровнялись в линию, но ни один корабль не мог этого исполнить, хотя погода была превосходная», «стреляли бомбами и ядрами, которые не попадали в цель».
«Сам адмирал был чрезвычайно огорчен таким ничтожеством и признался, что все выставленное на смотр было из рук вон плохо. Надобно сознаться, что корабли походили на флот, выходящий каждый год из Голландии для ловли сельдей, а не на военный».
Историк С. М. Соловьев писал о стратегии русского императора: «До сих пор мы видели Петра преимущественно на западных границах его государства, видели, как он добивался моря и на его берегах построил новую столицу. Здесь была главная опасность, здесь была великая цель, достижение которой было завещано великому человеку предками». Строительством новой столицы, становлением флота и его победами в европейской части России новая империя обязана прежде всего усилиям Петра I. Историк видел в деятельности Петра цель оставаться посредником в торговле Европы с Азией: «Чтоб утвердиться на берегах Балтийского моря, Петр рыл канал для соединения его с Каспийским морем. Страны Востока от Китая до Турции одинаково обращали на себя внимание Петра».
Если Карл XII оставался последним из шведских королей, оспаривавших первенство на Балтике и на славянские земли по водному пути через Ладогу, то Петр стремился определить достойное представительство России в Северном Средиземноморье, значение которого сопоставимо с важностью присутствия Северной Европы в южном Средиземном море.
Совершенно справедливо мнение С. М. Соловьева: «Восточный период русской истории кончился – морской, западный период начался. Впервые славяне после обычного отступления своего пред германским племенем на восток, к степям, повернули на запад и заставили немцев отдать себе часть берегов северного Средиземного моря, которое стало – было – Немецким озером». По итогам двадцатилетней Северной войны Швеция утратила первенство на северо-востоке. До этого времени русская «…держава была новая, не участвовавшая прежде в общей европейской жизни, приносившая европейской истории целый новый мир отношений, держава громаднейшая, которой границы простирались до Восточного океана и сходились с границами Срединной империи, держава, принадлежащая к восточной церкви, естественная представительница племен славянских, естественная защитница народов греческого исповедания. Давно история не видала явления, более обильного последствиями».
В течение десяти лет (1711—1721 гг.) Петр I вел две войны, и после прекращения турецкой «царь-преобразователь» пожелал закончить европейскую «выгодным миром». Надежды на датских, польских и саксонских союзников не оправдались. Как определил роль этих друзей России, указывая на одного из них, С. М. Соловьев: «…избегая решительного шага и выискивая случая приобресть что-нибудь без больших усилий с своей стороны».
Осенью 1712 г. в Карлсбаде после отдыха на водах внимание русского царя привлекли иные европейские проблемы. Продолжалась война Англии, Австрии и Голландии с Францией «за наследство испанского престола». Петр I опасался последующего сближения Англии и Франции, которые на этот раз могли вмешаться в ход Северной войны. Голландия предложила свое посредничество в прекращении войны. Петр рассуждал в письме к адмиралу Апраксину от 30 октября 1712 г.: «…в будущую кампанию как возможно сильные действа с помощью божией показать и идти не для разорения, но чтобы овладеть, хотя оная (Финляндия) нам не нужна вовсе удерживать, но двух ради причин главнейших: первое, было бы что при мире уступить, о котором шведы уже явно говорить починают; другое, что сия провинция есть матка Швеции, как сам ведаешь: не только что мясо и прочее, но и дрова оттоль, и ежели бог допустит летом до Абова, то шведская шея мягче гнуться станет».
26 апреля русский флот, состоявший из 95 галер, 60 карбусов и 50 больших лодок с 16 000 войска, вышел из Петербурга к берегам Финляндии. Сам Петр I как контр-адмирал шел в авангарде. Русские беспрепятственно заняли главный город Финляндии Або, опустевший и сгоревший после пребывания в нем шведов. Только в октябре состоялась битва с войсками под руководством генерала Армфельда, и в результате победы почти вся Финляндия отошла империи.
В феврале 1713 г. Англия выразила свое намерение о прекращении Северной войны. Ее пугал Петр I, который «вскоре может выставить свой флот ко вреду не только соседям, но и отдаленным государствам» и «если царь будет иметь свои гавани, то русские купцы станут торговать на своих кораблях со всеми странами, тогда как прежде ни во Францию, ни в Испанию, ни в Италию не ездили, а вся торговля была в руках англичан и голландцев; кроме того, усилится русская торговля с Данией и Любеком».
Первыми принялись склонять царя к заключению мира Англия и Голландия в июле 1714 г., через месяц к посредникам присоединилась Франция. Только Петр был убежден, что лучшим средством для заключения мира станет высадка на шведский берег.
В июле же Петр овладел островом Аладин, чем «навел ужас на Швецию», так как тот находился в 15 милях от Стокгольма. Осенью за четыре недели постоянных бурь потонуло 16 галер, погибло около 300 человек. Также флот нес потери от нехватки провизии.
При заключении мира в Ништадте шведы пытались отстоять за собой Выборг: «Этот город – ключ Финляндии, говорили они, если он останется за Россиею, то вся Финляндия всегда будет в воле царского величества. Мы готовы дать всякое ручательство в безопасности России со стороны Выборга, обяжемся не держать более 400 человек гарнизона, выхлопочем гарантии других держав, но города уступить не можем».
Все военные победы царя-реформатора были пронизаны стремлением к свободной торговле и развитию государства и, по словам историка С. М. Соловьева: «…чтоб русским молодым купеческим детям путешествовать по славным своею торговлею государствам и городам, и если б кто пожелал сына своего посадить в чужих краях в контору на несколько лет для обучения теории и практике, то не только этого не запрещать, но почитать за похвальное и полезное отечеству дело».
Подсчитано, что при жизни первого императора России в городе, им основанном, было построено 23 линейных корабля, 2 бомбардирских корабля, 4 фрегата, 8 трамов и почти 200 галер. Это весомый вклад петровской эпохи в строительство русского флота – почти 900 военных кораблей.
Только спустя сорок лет после смерти Петра Великого, в 1765 г., историк С. М. Соловьев сокрушался: «Что касается внешней торговли, то мы имеем от описываемого времени печальное известие русского посланника в Константинополе Обрезкова, который доносил императрице (Екатерине II), что „вольное кораблеплавание по Черному морю не может привести русскую торговлю в желаемое состояние по причине чрезвычайного невежества и неразумия русских купцов“».
9. Андрей Первозванный
Легенда о появлении на Ладоге апостола Андрея Первозванного благодаря Петру I воплотилась в русской истории. Православная церковь оставалась наиболее близкой к традиции раннего христианства. Достигший островов Ладожского озера водными путями святой апостол Андрей Первозванный фактически обозначил приход православия в эти края и его границы, благословив остров Валаам изображением креста на святом камне.
Братья Андрей и Петр были первыми среди двенадцати учеников Иисуса. Он появился на берегу озера, где они ловили сетью рыбу, и позвал следовать за собой: «Идите за мною, и я сделаю вас ловцами человеков». Поэтому за апостолом Андреем закрепилось имя Первозванный и выпал жребий как проповеднику следовать от побережья Черного моря на земли Древней Руси к острову Валаам.
В пути к Ладожскому озеру, помимо опасного путешествия по рекам и озерам, он встречал сопротивление местных язычников христианскому учению. Этот легендарный путь святого покровителя России отмечен строительством древнерусских монастырей-крепостей, превратившихся в мощные оборонительные и культурные центры.
Петр I увековечил память святого покровителя моряков апостола Андрея Первозванного и установил день поминовения мореходов – 30 ноября. Новый флаг русского флота был утвержден с изображением косого или Х-образного креста, на котором был распят святой Андрей. По легенде, мученическая смерть апостола усмирила бушующее море, и флаг с косым крестом появился на русских кораблях.
Кроме того, Петр I учредил в 1698 г. орден Святого апостола Андрея Первозванного с изображением косого креста и двуглавого орла на голубой ленте, которым отмечались воинские подвиги и государственная служба.
Монастыри занимали особое место в жизни Новгорода. В XII в. на новгородской земле было построено до 20 монастырей, к XV в. – около 50 монастырей. Обычно монашеские обители с XIII—XIV вв. чаще возникали в пустынных северных лесах. Монахи, как простые крестьяне, расчищали лес, разводили огороды, пахали и косили. Неизбежно вокруг монастырей возникали крестьянские селения. Жители за оградой монастыря и иноческая братия представляли собой один приход церкви. Новгородские монахи, как первопроходцы северных земель, строили монастыри, впоследствии превратившиеся в опорные пункты русской колонизации Севера. Поселенцы, не покушаясь на обжитые и обработанные земли местных жителей, занимались собственным обустройством на новых территориях. Так возник Кирилло-Белозерский монастырь, построенный недалеко от Белого озера еще до татаро-монгольского нашествия. Деревянные постройки обители защищали стены пятиметровой высоты и башни до 40 метров высотой. В ней по указу царя Алексея Михайловича Тишайшего при возведении каменного монастыря внутри разместилось около 700 монашеских келий. С этим монастырем связана легенда об исчезнувшей в Москве библиотеке Ивана Грозного (1533—1584 гг.).
Святой апостол Андрей Первозванный своим появлением на северных островах Ладожского озера обозначил приход православия в эти северные края, а Петру I было суждено прославить отвоеванные славянские земли в русской истории легендарными именами и событиями.
Находясь в Европе, русский царь не мог не заметить Андреевский крест на флагах разных государств, отличающихся цветом косого креста и фоном. На гербе самого Амстердама косой крест был изображен трижды, но покровителем города был Николай Чудотворец, которого также чтили и в России.
Первый русский орден был создан при непосредственном участии царя, как и сам проект устава. Орденом Андрея Первозванного жаловали редко – за всю петровскую эпоху, богатую выдающимися событиями и талантливыми деятелями, кавалерами ордена стали менее сорока человек. Сам Петр получил эту награду спустя пять лет за конкретный военный подвиг. В мае 1703 г. солдаты русской гвардейской пехоты на лодках атаковали два боевых шведских судна в устье Невы. Одно из них было оснащено десятью, другое – четырнадцатью пушками. С мушкетами и шпагами гвардейцы взяли их на абордаж, руководил военной операцией сам царь. В награду за этот бой Петр I получил первый русский орден, как отметил сам царь, «понеже иных на море знающих не было».
