Они отправились на край света во имя любви, я в поиске безнадежного смысла…
***
Ак-сарай – один из жилых микрорайонов Фатих. Это настоящий муравейник, представляющий собой сплошную торговую площадку. Застроенный в тесном восточном стиле, район состоял из бюджетных отелей, ресторанчиков и торговых лавок. В турецких магазинах работали вовсе не турчанки, а гражданки Украины. Торговки оказались неприветливыми, отрешенными и холодными в общении. На мои вопросы они отвечали с видимым одолжением, что вызывало во мне злость, негодование и раздражение. Ведь мне требовалась помощь в поиске бюджетного отеля! Однако мне повезло. Две габаритные молдаванки с вьющимися волосами и румяными щеками показали отель, в котором можно было арендовать номер всего за пятнадцать долларов. После минутного торга, хозяин отеля скинул еще два доллара. Тринадцать за ночь – в самый раз! Ночлег придал уверенность в себе. Номер оказался прост и скромен. Две постели, узкое окно и уборная – все, что необходимо для полноценного отдыха с дороги. Я бросил рюкзак и вышел прогуляться…
Первым делом я приобрел телефонную карту и с дрожью в руках набрал номер отца. Отец ответил сразу и я с облегчением вздохнул.
– Не испытывай себя, сын. Подвигов от тебя никто не ждет. Если что-то идет не по плану, возвращайся. Глупо рисковать понапрасну.
Отец был прав, и я интуитивно это понимал. Но возвращаться «не солоно хлебавши», тоже не желал. Я упрямо решил идти к своей цели. Вот только какой именно цели?
– Хорошо, – вдруг согласился я. – Пару дней проведу здесь, осмотрюсь и если что вернусь!
***
Бедность – это порок унизительного и невыносимого чувства. Я оказался в Ак-Сарае по причине бедности и несостоятельности. Разве сунулся бы я сюда, живя в достатке? Более того, самое унизительно состояние, это когда ты не в состоянии заработать на родине столько, чтобы жить в достатке, и вынужден бежать зарабатывать заграницу…
На углу незнакомой улицы, мне попался недорогой ресторанчик. Глаза разбегались от богатого выбора блюд. Турки – отменные повара. Заказ мой оказался более чем скромный – доннер и турецкий чай. Я не мог выйти за рамки и без того нищего бюджета. За соседним столом сидели мать и сын восточной внешности. Мы разговорились. Это была семья из Баку сын – Тахир и мать – Зарифа. Они обосновались в Стамбуле ради заработка, арендовали торговое помещение и открыли магазин по продаже кожаных ремней. Карие глаза Тахира были наполнены печалью и грустью. Прощаясь, он посоветовал не задерживаться допоздна на улицах Стамбула. Но я задержался…
***
Заметно темнело, но именно к вечеру у меня появился запал. Я вдруг ощутил себя победителем. С ночлегом вопрос решен, голод утолен, что еще делать? Только гулять и гулять по вечернему городу! Я направился по уже знакомым мне улицам, к той самой мечете, где днем совершил омовение. Я шел уверенной походкой, довольный собой, не подразумевая, какую опасность таят в себе ночные улицы нетуристического Стамбула. В это время людей на улице практически не было. Попадались только случайные прохожие. На тротуаре через дорогу, точно из небытия появился массивный силуэт человека. Приблизившись, я смог рассмотреть его. Это был мужчина восточной внешности, одетый в пиджак и брюки. Незнакомец широко улыбался, глядя на меня. Где-то на подсознательном уровне, промелькнули недобрые мысли. Но дружественное приветствие незнакомца развеяло все сомнения.
– Русский?
– Нет, – покачал головой я. – Я – татарин!
Незнакомец замешкал.
– Но ты же из России?
– Из Татарстана!
– Да, какая разница. Русского можно узнать по одежде. Как дела? Меня зовут Мухаммед.
– Именем пророка…
– Ты мусульманин?
– Альхам дулилля! – Я демонстративно показал ему кожаный мешочек с арабской молитвой на шее, на всякий случай, дав понять, что мы с ним одной веры.
– Давно приехал?
– Только сегодня. Ты местный?
– Да, живу здесь в Стамбуле.
– Понятно. Я писатель из Казани.
– Писатель?
– Да! Пишу об истории…
Ничего не выдавало в Мухаммеде опасного типа. Им преобладала магическая обаятельность. Он неплохо говорил по-русски с заметным кавказским акцентом, напоминая внешне классического дитя гор – с южным загаром, орлиным носом и крепким телосложением. По сравнению с ним я казался лилипутом. Мухаммед не был похож на турка, скорее на азербайджанца. Мне приходилось тесно общаться с ребятами этой национальной группы, когда я работал на колхозном рынке в Казани. Его типаж личности напоминал мне давнего знакомого из Баку. Поэтому я не испытывал ни тревоги, ни страха, ни подвоха. Мы общались на равных так, будто были давно знакомы. Мы говорили о жизни в Турции и России. Однако я стал замечать, что Мухаммед задает наводящие вопросы. Один ли я в Стамбуле? В каком отеле остановился? По делам ли приехал? И постепенно я стал осознавать коварный замысел нового приятеля…
Мы шли не спеша по освещенной улице Стамбула. На всякий случай, я обернулся и заметил, как в метрах десяти не отставая, за нами следовал коренастый крепыш. И в этот момент я окончательно осознал, что угодил в мышеловку. Мы расположились на лавке в парке, неподалеку от древних раскопок.
Мухаммед спросил:
– Ну, и как тебе Стамбул? Красивый город, большой, необъятный, не правда ли? – Он загадочно улыбнулся, блеснув золотыми коронками зубов, а потом повернулся ко мне и прямо спросил: – Сколько денег ты привез с собой?
Я ожидал услышать нечто подобное, поэтому не особо удивился. Однако в коленях появилась дрожь, хотя внешне я старался держаться спокойно. Но куда уж там! Деньги то у меня были все с собой.
– О каких конкретно деньгах идет речь?
Мухаммед повернул голову в сторону, где сидел коренастый. На всякий случай, я последовал его примеру, чтобы убедится, что ситуация пока под контролем.
– Тебя как зовут?
– Давид…
– Ты мусульманин?
– Да. Я приплыл сюда с Ялты. Мой план – добраться до Антальи и устроиться там на работу в дайв-центр. Я писатель и путешественник…
– Ты думаешь, я поверю в этот бред? Сколько денег у тебя с собой?
С собой у меня было оставшихся 250 долларов. Что я мог сказать ему?
– Денег немного…
– Покажи.
– А смысл? – наивно поинтересовался я.
– Послушай, ты, наверное, не понял, с кем связался. Если хочешь, беги, зови полицию, тебе здесь никто не поможет. Нас здесь все знают. У тебя нет выбора. Мы знаем, где твой отель…
Я испытал страх, бессилие и отчаяние. Унизительно осознавать, когда попадаешь в мышеловку. Выбора действительно не было. Я не обладал специальными навыками, чтобы спокойно справиться с двумя подготовленными крепкими ребятами, которые к тому же находились на своей территории. Бежать? Но куда? Я с трудом запомнил дорогу до своего отеля. Плутать по лабиринтам Ак-Сарая в ночи было выше моих сил.
– Ладно, – пожал плечами я, раскрыв сумку.
Лицо Мухаммеда расплылось в блаженной улыбке. Он забрал деньги и проведя по ним пальцами, спросил:
– Сколько здесь?
– 250 долларов.
По выражению его лица, я понял, он явно разочарован.
– И все? Так мало? Электронные карты есть?
– Нет.
– Покажи. – Настроение его заметно упало. Он вытащил содержимое моей сумки – заграничный паспорт, паспорт моряка и медицинскую книжку. – И это все деньги?
Я кивнул, посмотрев ему прямо в глаза.
Мухаммед пересчитал купюры, затем усмехнулся и сказал:
– Давно я не видел столько мелочи, по одному и по пять долларов. Ты вправду писатель?
– Правда.
– И путешественник?
– Да!
– Ладно, держи. – Он вернул деньги и документы. – Повезло тебе. Понравился ты мне. Слушай, напиши про меня в своей книге. Да и, если возникнут проблемы, обращайся. Меня здесь все знают.
Он что-то сказал по-азербайджански подошедшему товарищу, пожелал мне удачи и они исчезли в темных переулках Ак-Сарая…
Я сидел на лавке какое-то время и смотрел в прострацию. М-да, едва я не остался без денег. Если бы не снисходительность Мухаммеда, пришлось бы туго. Остаться без денег в чужом городе, врагу не пожелать. С трудом веря в чудо, я поднялся, и с опаской оглядываясь по сторонам, стремительным шагом направился в сторону отеля.
Соблазн – вредная вещь
Поутру я с трудом разомкнул веки. Сквозь зарешеченное окно номера пробивался радостный солнечный луч. Но радости я не испытывал. Я не находил в себе сил подняться с постели. Предстоящий день настораживал. В тело, словно вкачали свинца. Пугала перспектива выхода на улицы Ак-Сарая. Мир казался враждебным. Я чувствовал удушливое состояние в области солнечного сплетения, дыхание было неровным и прерывистым. Вчерашний случай выбил меня из колеи. А если бы они забрали все деньги? Что тогда? Как быть? Я даже боялся представить последствия.
Однако собрав волю в кулак, я все же поднялся с постели и выглянул в окно. На крыше соседского отеля ютилась компания поджарых тощих кошек. В дали на фоне моря возвышалась Голубая мечеть. Вдруг откуда-то снизу послышалась знакомая песня. Я не верил ушам. Голос принадлежал популярной певице Марине Максимовой – Максим. «Максим» – поет в Стамбуле!? Невероятно…
Я познакомился с Мариной шесть лет назад, когда работал DJ-м в стриптиз баре «Мурена» Она, как и многие начинающие звезды прокладывала путь к высокой сцене в ночных клубах города. Ее отец, в юности дружил с моим отцом. Они выросли на окраине Кировского района – на «Телевышке». Были в одной компании и в поисках приключений бегали на «Грязь». Мы хорошо общались с Мариной, но друзьями не были. Неважно… Ее голос в Стамбуле, подействовал на меня магически. Он придал надежду. Повядшая душа вмиг ожила. Появилась воля продолжить борьбу…
Я решил позвонить Левент Бею и договориться с ним о работе в дайв-центре в Анталье. Стоп! Я ведь не все карты вам раскрыл, дорогой читатель. Простите… Будучи в Казани, после моей одинокой, но невероятно интересной жизни в Петербурге, я навестил одну из своих знакомых в туристическом агентстве. Ее дочь Лаура преподавала химию в Казанском Государственном Университете, а на летних каникулах работала в Турции в дайв-центре. Она и поделилась деталями работы и дала контакт некоего Левент Бея. Возможность поработать в дайв-центре на берегу Средиземного моря было для меня хорошим подспорьем и на море пожить, и денег подзаработать! А потом отправиться дальше…
В Святую Землю.
Я вышел из отеля и направился на поиски телефонного аппарата. Я полагал, что в случае заочного приема на работу в дайв-центр у меня появиться хороший стимул добраться до Средиземного моря. Но блуждая по улочкам Ак-Сарая в поисках телефонного автомат, меня стали одолевать сомнения. А что если закончатся деньги? Что если срок визы истечет? Ведь я намеревался добраться до Антальи автостопом в целях экономии, а не ради жизненной необходимости.
Безумие…
***
Одинокий телефонный аппарат стоял на углу одной из старинных улиц Стамбула. Я набрал номер и услышал длинный гудок. Никто не поднимал трубку. Я повторил комбинацию цифр. Снова длинный гудок. На этот раз трубку на другом конце сняли. Но вот незадача. Это был не Левент Бей, а его помощник. И как объяснить иностранцу на чисто русском языке о цели своего звонка? Человек говорил дружелюбно по-турецки. Он повторял фразы и произносил их по раздельности. Я ничего не понимал, начиная нервничать, срываться и раздражаться. Я признал свое бессилие. Напоследок, я безнадежно сказал только две фразы по-английски: «O,key!» и «Bay!» Вот и все! Это и есть конец пути… Куда мне без знания языка? Меня охватила удушливая паника. Дерзкие стенания разбились вдребезги о стену безнадежности. Стамбул поставил меня на место, дав понять, что я маленький и беспомощный человек, который не готов к подобной авантюре. Самолюбие и гордость были ущемлены. Не могло быть и речи о том, чтобы продолжать путь на юг. Мне было стыдно признать свое поражение. Выбор напрашивался сам собой – вернуться к отцу в Ялту…
Найдя уютное место в тени деревьев в старом квартале города, я вдруг успокоился. На душе почему-то стало легко. Я посмотрел на пролив Босфор, по нему курсировали лодки… Красивое зрелище. В чем прок рисковать понапрасну? Риск должен быть оправдан и целесообразен. К тому же, задуманная авантюра в моем случае была просто невыполнима. Срываться на край света с билетом в один конец, с ограниченными средствами и без опыта самостоятельных путешествий – глупо. Такой ответственный шаг следует делать поэтапно, в порядке важности и осмысленно. А что касается работы в Анталье? Беспроигрышный вариант – купить туристическую путевку в Турцию и уже на месте искать работу, ничем не рискуя. А не как я, с билетом в один конец!
***
В одной из забегаловок, в это верилось с трудом, я встретил знакомого азербайджанца из Казани. Он меня конечно не помнил. Он был человеком высокой торговой масти. Куда ему до меня, грузчика! Но я подошел к нему и на всякий случай поздоровался. Какова вероятность встретить знакомого в незнакомом многомиллионном городе?
Я навестил Тахира в магазине кожаных ремней. Меня подсознательно тянуло к человеку, с кем можно было пообщаться и поделиться идеей о путешествии до Анталии автостопом. Тахир не улыбался. Его глаза были наполнены грустью. Наверное, поэтому он производил впечатление человека серьезного и надежного. Выслушав меня, он пожал плечами, не зная, что посоветовать. Его сосед по торговой лавке, настоятельно порекомендовал отказаться от глупой затеи добраться до Анталии автостопом. Он сказал, что по дороге меня могу попросту ограбить…
Как же поступить? Продолжить нелепое путешествие или вернуться в Ялту? Разум брал вверх над душой. Он издевался и твердил: «Ты слабак и трус!» А душа молила избавить ее от моральных страданий, шепча: «Возвращайся в Ялту».
И я принял решение…
***
Я уже неплохо ориентировался в той части Стамбула, в которой остановился. Мне не составило большого труда пешком дойти до морского порта. Прогулка по оживленным улицам Стамбула заняла примерно час. Я намеревался купить билет до Ялты. Жара стояла нестерпимая. Даже в тени был солнечный ад. Постоянно хотелось пить. Единственное спасение от жажды – чай. Горячий, слегка горьковатый турецкий чай подавался в хрустальных рюмках в форме тюльпана…
На старинных улицах Стамбула время остановилось. Казалось, здесь ничего не изменилось за последние сто лет. Старинные дома, кривые улочки, вымощенные брусчаткой мостовые. От нестерпимой жары каменные постройки раскалялись. Атмосфера была как в турецкой бане. Худые кошки лапками к верху лениво отдыхали в тени деревьев и кустарников. Жилые кварталы плавно перетекали в рыночные торговые ряды. Стамбул – это огромный восточный рынок, где продавали если не все, то абсолютно все! Специи, восточные сладости, меха, кожу, дамасские кинжалы, турецкие сабли, сувениры и антиквариат. В чайных сидели старцы с фесками на головах. Турчанки носили не только современную одежду, но и традиционную – хиджаб времен Османской империи. Женщины в Турции обладали притягательной восточной красотой. С вьющимися черными волосами и подведенными бровями, они держались высокомерно и горделиво.
У муниципальных зданий и в городских парках на пьедестале стоял запечатленный в бронзе основатель Турецкой Республики, отец современных турок – Мустафа Кемаль. Атмосфера в Стамбуле была пропитана запахом неподдельного патриотизма. Турецкие флаги развевались на зданиях, балконах жилых домов и торчали из окон.
Моя мечта – посмотреть руины древней Трои в Чанаккале и лазурный берег чудесной Анталии, посетить Пальмиру в Сирии и Баальбек в Ливане, полюбоваться Великими пирамидами в Египте и замолить грехи в Святой Земле, растворилась в тот момент, когда я купил билет до украинского Херсона за сто двадцать долларов. Это был единственный билет по доступной цене. Отплытие в Херсон намечалось завтра. Я держал билет в руке и не знал, радоваться мне или плакать?
