Игорь Надежкин "Гвозди"

В грязной робе

Всегда я думал, что поэт,

Стихи свои творит вальяжно.

Шагами мерит кабинет,

Задумчивый, и с видом важным.

Или в богемных кабаках,

Он ходит, вознося бокал,

В своих оливковых штанах,

Жилет накинув на бока.

Но видно, облажалось провиденье,

И души спутались в утробе,

Но эти строки, к удивленью,

Писал я в грязной синей робе.

На кухне ночью

Дружбе былой почести возданы.

Высочайшие чувства давно уж воспеты.

Трудами геройскими подвиги созданы.

А тайны вселенной наукой раздеты.

Не сбылись предсказания грозные.

Коварные замыслы никем не разрушены.

Утихли несчастных стенания слезные,

И разменяны, на мелочи сущие.

Ничто не тревожит уж мертвого сердца.

Пытливого разума ничто не манит.

Из тела, уставшего некуда деться,

А в душе лишь холод царит.

Дни чередой, до минуты отмерены,

Текут бесконечной вязкостью лет.

Любви былой воспоминания преданны

И подле плеча никого уже нет.

Лишь мрачной кухни, тихие шорохи

Скребут по углам одиночеством.

А память пьяная тащится волоком,

Плюясь не угодным пророчеством.

Старый блокнот

Вокруг меня было много людей.

Многих я называл друзьями.

Но самым верным из всех друзей,

Был старый блокнот в моем кармане.

Он выслушать был всегда готов.

Он меня никогда не осудит.

От меня он хочет лишь сотни слов.

И всегда он мне верен будет.

Он прошел со мной миллионы дорог.

Побывал он во всех передрягах.

Он был со мной, когда за порог,

Выгоняли надменным взглядом.

Со мной он прошел нужду и голод.

Был рядом, когда деньги лились рекой.

Не покинул, в самый ужасный холод,

И когда палил меня зной.

Он видел стыдливые слезы мои.

И со мной разрывался от хохота.

Он ждал, когда не было сил идти,

Он со мною бежал, обливаясь потом.

Вокруг меня было много людей.

Многих я называл друзьями.

Но самым верным из всех друзей,

Был старый блокнот в моем кармане

Молчание осени

У осени нет для нас ответов.

Она приходит ни на что не смотря.

Холодами дождливых рассветов,

В которых тонет заря.

И листьями желтыми в лужах,

И укрытой в плащи толпой.

Первым снегом, что ночью кружит,

И гнетущей дворовой тишиной.

Осень нам ничего не расскажет.

Она просто придет и уйдет.

Лишь один она путь подскажет –

Курить всю ночь напролет.

Только вперед

Проснулся. Чертовы шесть утра.

Ноют руки, спина не гнется.

Комбинезон на вешалке: «Славным рабочим ура!»

Сквозь тучи рассвет никак не пробьется.