Тот молча взял ее за руку и повел к дальней двери в стене. Туалет, большая душевая кабина, сауна, и дальше, напротив окна, джакузи.
Все роскошно, выделано мрамором, масштабно. Потому что даже в личной жизни главари обязаны поддерживать свой авторитет. Это Валерия понимала.
– В душ, – коротко распорядился Владимир, направляя ее в кабинку. – Можно было наполнить джакузи, поваляться, но… В другой раз.
С этим тоже лучше согласиться.
В душе мужчина не собирался отстраняться, все сводилось к тактильному знакомству его рук и губ с ее телом. Сначала она вздрагивала, чувствуя его пальцы в неожиданных для себя местах. Но по тому, как Владимир на нее реагировал, Леру снова затапливало обманчивое чувство власти над ним.
Нет, никакой власти не было и в помине, но она видела, как он вожделеет ее, как рокочет грудным голосом, касаясь ее, как трется щетиной о нежную кожу, а потом зализывает ссадины, как жадно обхватывает сосок и втягивает в рот, сжимая ее податливое тело, вжимаясь в него.
Лера не представляла, что мужчина может быть настолько пылок и неутомим. Но ей нравились ощущения трущегося о бедра члена, упирающегося в низ живота или скользящего по складкам между ног, но не проникающего внутрь. Но этот танец вокруг ее естества завораживал. Вряд ли она сама заметила грань, которую переступила, начиная отвечать на ласки Владимира, подставляя себя под его руки, губы, открываясь на каждое движение члена и легко, просительно насаживаясь на него.
– Нет, идем в постель, – прохрипел мужчина, отстраняя ее, снимая с перекладин полотенца и вытирая ее тело.
Сам поспешно стер падающие с волос капли, отбросил полотенце и снова подхватил Леру на руки.
В постели все было очень классически. Она лежала на спине, а он сверху. Это было… обычно. Даже немного разочаровывало. После испытанного внизу экстаза невольно хотелось повторения. Такой же страсти, звериной похоти, резкости и, может, чуть-чуть грубости.
Но Владимир помыл ее, уложил на постель и теперь устроился между ног, дразня крупной головкой вход во влагалище. Лера поёрзала, но мужчина отклонился, не позволяя насаживаться на член. Он сдерживал вес на локтях и смотрел Лере в глаза.
– Я буду трахать тебя как хочу, но ты не смей даже сравнивать меня с ним. Поняла?
Слова напугали. Как он догадался о ее мыслях?
Она качнула головой, принимая новые правила и тут же задохнулась от резких непередаваемых ощущений, когда Владимир толкнулся в нее.
Вот же черт! Его размеры она не учла. Даже в классической позе он будет куда лучше ее мужа…
Но, как и в прошлый раз, Лера снова перестала соображать под его ритмичные удары, цеплялась пальцами за плечи, оставляя длинные неглубокие порезы, стонала и выгибалась, не в состоянии понять, чего она хочет сильнее, умереть от того, как он ее берет, или от того, что не доводит начатое до конца.
Она боялась того, что начинала чувствовать, она видела, как с каждой близостью между ней и Владимиром меняются отношения. Не получалось у Леры оставаться равнодушной во благо дела, не выходило быть отстраненной, когда мужчина втягивал ее в процесс.
Вот и сейчас Лера бесстыдно текла, цепляясь за Владимира, подставляя его требовательному рту свои губы, непроизвольно охая в них и задыхаясь от нарастающего напряжения внутри.
Всего лишь мужчина, всего лишь берет, но почему она сходит с ума, когда отдается?
Последние жесткие рывки Владимира спустили курок, и она выстрелила сначала сокрушающим залпом, от которого в голове не осталось ни одной мысли, потом мелкими очередями, на грани сознания ощущая удовольствие мужчины и его потрясение от близости.
Если бы только Лера знала, что секс может быть таким!.. Если бы!..
Но это не про нее и не про ее жизнь.
Спустя минут пятнадцать, когда она пришла в себя, удобно устроившись под боком Владимира, попыталась отодвинуться. Он не позволил.
– Я, наверное, пойду, – неуверенно пролепетала Лера, прекрасно понимая, что нарушение личного пространства во время близости, и нарушение его после секса, когда у них нет никаких отношений, это не одно и то же.
– Оставайся.
Голос прозвучал устало и расслабленно, но это совсем не значило, что Владимиру можно было перечить.
Этой ночью Валерия спала рядом с ним. Утром, без всякого перехода от сна к бодрствованию, он снова взял ее. Прижимаясь к ее спине, лежа на боку. Член скользнул между ягодиц и потерся головкой о чувствительные губы. Лера, не просыпаясь, выгнулась и застонала, но ему хватило этого томного изгиба, чтобы нырнуть вглубь и мерно, неторопливо задвигаться в ней, провоцируя непристойные образы в непробудившейся девушке.
Проснулась она от первого жаркого спазма, вскрикнула, распахнула глаза и почти вырвалась их обхватывающих рук мужчины, сжимаясь, обхватывая колени руками, чтобы пережить сладкие конвульсии.
Владимир не останавливался, продолжая входить в нее, ударяя теперь глубже, пронзая ее резче. Оргазм Леры не мешал его движениям, а поза делала проникновения еще острее.
Лера заходилась в оргазме и криках, параллельно всхлипывала и тискала подушку, вытащенную из-под головы. И на очередном витке невыносимого удовольствия, когда напряженная головка готова была вот-вот взорваться и разорвать Леру изнутри, в спальню с криками влетели мальчишки.
– Твою мать! – сдавленно зарычал Владимир, пойманный в самый ответственный момент.
– Папа, папа, почему она кричит?
– Ты убиваешь ее? В спальне?!
– А говорил, мы в доме никого не убиваем!
– Зачем ты закрыл ее одеялом? Она же еще кричит!
Лера пыталась, честно пыталась заткнуться, но, насаженная на здоровый, пульсирующий и все еще пытающийся оттрахать ее конец, не могла сдерживать непроизвольные стоны и судорожные вдохи.
– Вышли из отцовской спальни! Оба. Живо! – раздался суровый рык Владимира, а через минуту с Леры слетело одеяло, он перевернул ее задом и резко задвигался, убивая ее каждым ударом.
Теперь их крики переплелись, ее, мучительный и тонкий, его, освобожденный и победный.
Утром он снова не был разговорчив. Передал ей свой банный халат, в котором она немедленно утонула, и отправил в гостевую комнату.
Лера, на подкашивающих ногах, мотаясь и путаясь в халате, почти вышла из спальни, когда Владимир остановил:
– Сегодня принесут одежду. Не знаю, насколько затянется проверка, но я подослал человека к твоему мужу.
Губа непроизвольно задрожала. Лера обернулась, неслышно прошептала «спасибо», но он прочитал по губам. Сдержанно кивнул и отвернулся.
Мия была подавлена. Играть отказалась, книжку слушать не захотела, ела без аппетита и не обрадовалась принесенным новым вещам.
Валерия развлекала ее как могла. Они сходили в душ, потом просушили волосы. Лера заплела косички, заделав резинками, потом они перемеряли много новых вещей.
Валерия удивилась. То, что на Мию был куплен полный гардероб, её обрадовало. Значит, Владимир держит слово. Но почему и на Леру купили так много одежды? Ведь они оба знают, что надолго она не останется… Тогда зачем?
Но чистые вещи без истории о прошлой жизни подняли настроение и расположение духа, только ненадолго. Со стороны ворот послышались сигналы автомобилей и выстрелы.
Всё разом изменилось.
В комнату вбежали два бандюгана Владимира, неделикатно схватили Мию и Леру, жестами требуя молчать, и поволокли их через вереницу коридоров куда-то вниз, в подвальное помещение, спрятанное за толстыми бетонными стенами.
По дороге Мия попыталась выразить протест, но сопровождающий зажал ей рот ладонью и понес дальше. Как только Лера очутилась в подвале, сразу прижала к себе Мию, успокаивая ее, обнимая, что-то обещая на автомате, только бы она не ревела белугой.
Если это приехал Анатолий… За ними… То это последний день их жизни.
Зачем Владимир так тянул?
Через минуту тяжелая дверь снова открылась и к ним присоединились два мальчугана. Мия сразу замолкла, с удивлением разглядывая мальчиков, похожих друг на друга как две капли воды.
– Эта та самая, которую папа не убил, – вдруг заговорил один мальчик, а Лера густо покраснела от его слов.
– А эта мелкая – твоя дочь? – спросил второй.
– Да! – вступила в разговор Мия, мешая Лере хоть что-то ответить. – Меня зовут Мия, и мне пять лет. А как зовут тебя и этого?
Валерия осторожно оглядела двух мужчин, оставшихся с ними внутри подвала. Оба стояли с оружием наготове, с наушниками в руках и уткнувшись в рации.
– Я Ден, а брат – Дим.
– Дим – это Дима? – уточнила Мия, отодвигаясь от матери, поправляя подол нового платья и подходя к мальчикам. – А что вы тут делаете?
– К папе плохой человек приехал, вот он нас и спрятал, – подал голос Дим.
– Значит, и нас спрятал от плохого человека, – заключила Мия, а потом задала вопрос, от которого по коже Леры пробежал мороз: – А ваш папа – хороший человек?
Дима и Ден тут же перевели взгляды с Мии на Валерию.
– Раз твоя мать до сих пор жива – значит, хороший, – заключил Ден.
– Или хреновый убийца, – засомневался Дима.
– Она еще маленькая девочка, – решительно прервала размышления пацанов Лера. – Давайте не будем при ней говорить про убийства.
– Ну ладно! А о чем с ней тогда говорить?
Но с учетом, что Мия безумно соскучилась без общения, искать темы не пришлось, они из нее сыпались как из рога изобилия. А вот Валерия прислушивалась к переговорам по рации и редким комментариям бандитов.
– Вошел в дом. В кабинете папы. Хотят пошарить… Шакал, из комнаты бабские шмотки – в мусорку, живо! Чисто. Чисто. Чисто. Выводим.
Лера догадалась, что визит мужа подошел к концу, но не поняла, сдаст их сейчас Владимир или нет.
На выходе из подвала их разделили. Детей повели на второй этаж, а Леру толкнули в сторону кабинета.
Она оглянулась в спину Мии, которая доверчиво вложила ладошки в руки близнецов и продолжала щебетать, возможно, упустив шанс последний раз посмотреть на мать…
Лера вошла в кабинет и увидела рассерженного Владимира. Заведенный и злой мужчина не предполагал легкого времяпровождения, но рядом не было Анатолия и ни одного из его приспешников! А это вселяло надежду.
– Твои новости подтвердились, – резко выдал Владимир, даже не делая попытки к ней приблизиться. – Но твой муж тебя хватился и ищет. Это плохая новость.
– Что ты будешь делать? – это единственное, что волновало Леру.
Владимир тяжело выдохнул, резко пошел к ней, заставив испугаться отступить. Он был слишком взвинчен даже несмотря на то, что ее слова подтвердились.
– Ты же остановишь его? Сможешь?
– Сомневаешься во мне? – пророкотал Владимир, хватая ее за локоть, дергая на себя так, что она потеряла равновесие и врезалась ему в грудь. – Ты мне должна, ты мне многое должна, – прохрипел он и впился в нее жестким поцелуем.
Его переход от злости к страсти оглушил. Только что Лера готова была принять его решение о выдаче их с дочерью мужу, и в следующее мгновение она лежит животом на столе, а Владимир пристраивается сзади, нетерпеливо задирая подол ее нового платья, разрывая тонкие кружевные трусы. Входит без подготовки, без предварительной ласки, под недовольный стон распятой им девушки, и вбивается со скоростью опаздывающего паровоза.
Лера придавлена его рукой, не в состоянии пошевелиться перед самой большой неопределенностью в жизни, под мужчиной, с напором берущего сопротивляющееся тело. И она не может расслабиться, напряжение сковало все: мысли, тело, мышцы, которые сопротивляются чужому вторжению.
Почему секс не может быть всегда приятным и головокружительным? Почему сейчас Владимир не попросил не сравнивать его с мужем? Именно сейчас он был очень похож на Анатолия, такой же бесчувственный, грубый и упорный в достижении цели.
И если с мужем Лера знала, когда пришло время симулировать оргазм, то с Владимиром боялась… Он знал, как она кончает! А если сейчас, даже сквозь бешенство и злость, почувствует, что она фальшивит? Не будет ли ей только хуже?
Поэтому она лежала на столе, придавленная его рукой, и старалась расслабиться, чтобы неприятные ощущения внизу не были так мучительно болезненны.
Владимир матюгнулся, отступил, через минуту поднял ее, позволяя поправить платье.
– Идем в спальню.
Значит, разговора не получится, пока он не трахнет ее. Но и не выдаст мужу, пока сам не кончит. Но Лера знала, что должна остаться, должна спасти дочь.
На втором этаже было подозрительно тихо. Она только могла надеяться, что Мия под присмотром. Спрашивать сейчас Владимира не имело смысла, пока он не сбросит напряжение. Но в спальне он только кивнул на кровать и скрылся в душе.
Лера ждала, а когда он вышел голый, мокрый, с полотенцем на бедрах, почувствовала предвосхищение. Глупо желать того, кто в конечном итоге убьет тебя?
Наверное.
Но вопреки логике Лера его хотела.
Один темный влекущий взгляд, один прерванный вздох, и мужчина нависает над ней, интуитивно находя и раздвигая губы, опьяняя наглыми движениями языка, распаляя нескромными поглаживаниями рук, заставляя извиваться и просить большего.
И словно не было той злости, не было грубого секса в кабинете. Владимир воспламеняет ее желание, делает жадной до ласк и откровенной близости.
Она дважды предала мужа.
Первый раз, когда сбежала к его врагу.
Второй, когда по доброй воле захотела ему отдаться.
И отдалась!
Глава 3. Расплата
– Гандон! Для него деньги не пахнут!
Валерия промолчала. Она знала, что для Владимира они тоже не пахнут, может, он просто не оказывался перед сложным выбором: отравить весь город, или потерять огромную сумму.
– Я не смогу взорвать склад с вакциной. И не смогу уничтожить лабораторию. Это сразу же даст резонанс к войне между нашими бандами.
Тут Валерия согласилась, подтягивая к себе ноги и обнимая колени.
