Игорь понял, что последняя фраза Максимовны, была сказана для него, и он с равнодушным видом принялся разбирать бумаги. В разговор вмешался Анатолий.
– Максимовна, а почему нам пирожков, да еще с творогом не полагается?
– Так пирожки получают особо талантливые сотрудники. Допустим, как я, – сказал Саня. Все рассмеялись. Максимовна встала и направилась к выходу. И уже у двери, сказала.
– Ладно, талант пошли, а пирожки он вам всем принесет, только по одному, больше нет.
После их ухода, Игорь посидел минут пять, взял папку с бумагами и вышел. В коридоре никого не было. Он быстро прошел в ее кабинет, закрыл за собой дверь на ключ.
Она сидела за столом и что – то писала. Не поднимая головы, сказала:
– Проходите, присаживайтесь.
Он опешил от такого поведения, и, не зная, что сказать, уселся на стул напротив ее. Она продолжала писать. Он сидел и тупо смотрел на нее, не понимая, что случилось. Вдруг почувствовал, как ее босая теплая и мягкая нога, поднимается под брючиной по его ноге. Жар залил все его тело. Она продолжала писать, облизнув губы. Он не помнил, как перемахнул через стол, схватил ее на руки и понес на ковер, вглубь кабинета. А когда понял, что у нее под одеждой ничего нет, чуть не сошел с ума!
Они наслаждались друг другом, растворившись не только душой, но и телом. Время пролетело незаметно. Когда они лежали, прижавшись, Игорь спросил:
– У тебя усталый вид с утра?
– Да пришлось рано сегодня вставать.
– Почему?
– Мужа в аэропорт отвозила.
– Куда!? -от удивления, он приподнялся, не выпуская ее из объятий.
– В аэропорт, он улетел на неделю по делам фирмы.
После этих слов, Игорь прижал Лялю еще крепче, и счастливо засмеялся.
– Ты чему так радуешься, как ребенок?
– Так у меня жена на два дня к подруге уезжает обои клеить. Лялечка, родненькая ты моя! Это же нам сам Бог дарит эти дни. Целых два дня мы будем вместе! Можем уехать на природу. Можем поехать к моему другу, его нет сейчас дома. Он где-то «загорает". У меня ключи от его квартиры, я за ней присматриваю. Жена об этом не знает. Там, правда не «Рио-де-Жанейро", но прилично, и жить можно.
Она, гладя его по груди своей маленькой, нежной ручкой, ответила:
– Природа – отпадает. Я терпеть не могу валяться на сырой земле. В твое убежище не поедем: во-первых, не представляю себя на чужой кровати, да и ты, наверное, своих бывших туда водил.
– Я туда никого не водил, – возмутился Игорь.
– Ну, значит он водил. Все равно не могу и не хочу, – Ляля капризно надула губы.
– Ты что, хочешь потерять целых два бесценных дня? – возмутился Игорь.
– Нет, не хочу!
– Тогда поедем и снимем номер в гостинице, но это же опасно для тебя. Вас весь город знает. Муженьку твоему сразу донесут.
– Успокойся, у нас есть дупло Белочки
– Какое дупло? – не сразу понял Игорь. В ответ Ляля рассмеялась.
– На квартиру Бэлы, дочки моей. – Ляля встала, сладко потянулась и сказала:
– Почему хорошего всегда бывает так мало?
– Так мы можем продолжить, – и, увидев, как она застегивает юбку, спросил, – а ты что, так на работу пришла, в одной юбке?
– Нет, перед твоим приходом сняла. Вон в сумочке лежат. Зачем время зря терять.
Одевшись, и стоя у двери, Игорь сказал:
– Не забудь надеть, и снова волна наслаждения, прокатилась по всему телу. Он сделал шаг назад в ее сторону, но Ляля выставила руку перед собой и, смеясь, сказала:
– Иди, иди, у нас и так нет времени. Ой, папку возьми!
Игорь вернулся в свой кабинет, сел за стол, и тут же вошел Саня с пакетом пирожков. Угостил всех.
– Пойду, Ляльку, угощу. Уже соскучился.
Игорь вздрогнул, а потом успокоился, заглушая на корню чувство собственности. Через дверь он услышал, как Санька сказал:
– Лялечка, завязывай писать, есть компьютер, есть секретарши, пусть печатают. Я тебе пирожков принес.
– Да я отчет пишу, черновик, а потом на компьютере напечатаю. Мне так привычнее. А пирожки мне низя-я. Сам кушай, ты у меня вон какой худенький. Давай кофе попьем.
– Ой, а ты почему это босиком? Обуйся быстренько, простудишься!
– Да не простужусь. У меня ноги устают в обуви. Я так люблю ходить босыми ногами! Для меня зима, самое трудное время. Все время в обуви. Ноги задыхаются.
Они пили кофе, о чем-то весело болтали, но Игорь их уже не слушал. Он с головой погрузился в работу. Торопился все сделать до конца рабочего дня.
Глава 16
Еле дождавшись рассвета, Татьяна тихонько встала, попила кофе, собрала в сумку приготовленные с вечера инструменты для наклейки обоев: шпатели, валики, кисточки. Испечённые рогалики положила сверху. Взяла термос с горячим травяным чаем на всякий случай, оделась, и перед выходом из дома, зашла в комнату сына. Сын уже взрослый, красивый, весь в отца, раскинув руки, сладко спал. Татьяна, постояв, поправила на нем одеяло, сын улыбнулся ей, приоткрыв глаза, спросил: – «Мам, ты куда»?
– Спи сынок, я завтра приеду. А ты отца слушай. – И вышла. Хотела зайти к Игорю, но в последнюю минуту передумала: «Зачем, старый уже, что с ним сделается»? – и закрыла за собой тихонько дверь. Утро было тихое, город еще спал. Все правильно, Выходные дни! У кого дачи – уехали с вечера, а остальные наслаждаются. Говорят, же, что утром сон самый сладкий. И люди в это время самые беззащитные.
Подруга уже ждала ее на остановке. Ехать нужно было на другой конец города, минут сорок, на автобусе. По дороге молчали, было хорошо и комфортно. Когда подъехали к дому, то Татьяна очень удивилась чистоте воздуха, было много зелени, рядом частные дома с садиками и небольшими участками. Запах цветов кружил голову. Слышалось пение петуха. Одним словом – деревня в городе.
В доме, на третьем этаже «хрущевки», их встретил невысокий мужчина, с небольшими залысинами, легкой сединой на висках, гладко выбритый, одетый в брюки и голубую рубашку с закатанными по локоть рукавами. Татьяна очень удивилась этому, так как в это время обычно все мужское население носит спортивные брюки, майки и тапочки. Татюша, заметив удивление на ее лице подруги, сказала:
–Не обращай внимания. Он у нас никак все, поэтому и живет один до сих пор. Жена ушла от него к более богатому мужчине. А он теперь никому не верит.
Улыбаясь, он протянул сильную, и в тоже время ухоженную руку Татьяне.
– Тихон Матвеевич, можно просто Тиша. Татюша моя двоюродная сестра, но я ее люблю больше, чем родную. Мы выросли вместе, меня воспитывали ее родители. Мои погибли, когда я был еще очень маленький, и их не помню. Я не представляю, как бы я без нее жил. Она мой и покровитель, и советчик, и мамка, и нянька. И нежно обнял ее.
– Я, к сожалению, не помню Вас, хотя в детстве дружили с Татюшкой, а потом разъехались.
Мои родители переехали в другой город. А встретились с ней уже в студенческие годы, вот и не расстаемся, – смущенно ответила Татьяна.
– А я сюда переехал не очень давно, после развода с женой. Поближе к сестричке. Ну ладно, а что это мы застряли в прихожей? Пойдемте завтракать.
Татьяну еще очень поразили его большие голубые глаза, в них светилась какая-то детская доброта, и в тоже время, сила и уверенность
Пока Тихон Матвеевич и Татюша, готовили завтрак в кухне, а Татьяна, переодеваясь в рабочую одежду, она вдруг вспомнила, что точно такие глаза были у ее первой любви, рыжего Лешки. Он к ним в 8-ой класс пришел, уже после начала учебного года, где-то в конце октября. Невысокий, худенький на первый взгляд, с большими голубыми глазами, в конопушках, и рыжей кудлатой шевелюрой на голове – как шапка.
Когда директор школы привел его в класс знакомиться, все сразу засмеялись. Кто-то сказал: «Во, Костер появился». За ним сразу же закрепилась кличка- «Костер»
После представления классу, директор предложил ему самому выбрать место. Мальчики сидели за партами по одному, а девочки парами. Только одна, самая некрасивая, тихая Аня сидела за партой одна.
Она мало с кем общалась в классе. Ребята на нее вообще не обращали внимания, а девочки считали ее скучной. «Уже в восьмом классе, а она не с кем не целовалась, на свидание еще к мальчикам не ходила, да у нее даже месячные не идут, и она вообще еще ребенок!» – так рассуждала между собой женская половина класса.
Он с минуту, не более, посмотрел на класс и уверенной походкой направился к парте, где сидела Аня. По классу прошла волна. Кто-то хихикнул, а кто-то сказал:
– Ну вот, Бог до пары свел! – все громко засмеялись. И кто-то добавил-«не до пары, а до парты довел», – и все снова засмеялись еще громче.
Директор вышел из класса, преподаватель прикрикнула, заставила всех успокоиться и продолжила урок. На первой перемене, новенький ни к кому не подошел, а все время о чем-то разговаривал с Аней. И одноклассники с удивлением, впервые услышали ее заливистый смех. Всем было невдомек, о чем можно с ней говорить, да еще так весело смеяться? А она оказывается хохотушка! Мальчики с интересом смотрели в их сторону, а девочки, отвернувшись «громко молчали».
Аня была начитанной девочкой, много знала. Это ей было скучно с одноклассниками, и она видела то, что не могли видеть другие. Ее родители были эзотериками, и ей категорически запретили об этом с кем-либо разговаривать. Иначе всей семьей загремят в психушку. Лучше пусть считают ее дурнушкой, чем психически ненормальной. С новеньким они поняли друг – друга с полуслова. Они были одного поля ягоды.
На большой перемене, после ухода преподавателя, из класса никто не смог выйти, почему-то? Причину знали Аня и новенький. Просто он поставил мысленно энергетический блок на дверь. Новенький встал, подошел к каждому мальчику познакомится. Спрашивал имя, протягивал и пожимал руку, и с улыбкой уверенно смотрел в глаза. И каждый понял, что этот новенький даст сдачи каждому. И обратился к девочкам:
–Девочки, я дамский угодник, и выполняю все капризы прекрасного пола.
В ответ на это, Наташа, самая красивая девочка в классе, вдруг сказала, прищурив глаза:
– А раз так, я сегодня дежурная, вымой за меня пол и подготовь доску за перемену. Смочи тряпку и полей цветы.
– Хорошо, только сначала покажи, где ведро, швабра и все остальное-ответил Леша.
Выдворив всех из класса, навели порядок вдвоем с Наташей, весело смеясь, понесли ведро на виду всех. Для школы это было неслыханное дело. На нем, и правда, девчонки в классе «ездили». Эксплуатировали, кто как мог. Он всегда был окружен ими. Под предлогом рассказов о гороскопе узнал дни рождения каждого, и потом каждого поздравлял. Мальчикам просто пожимал руку, а девочкам дарил подарки; кому игрушку, кому заколки, кому безделушку. Впервые по его инициативе в классе выпускали стенгазету ко дню рождения преподавателей. Это очень сблизило класс. И самое интересное, что позже, во всех классах школы, был заведен порядок, поздравлять всех с днем рождения. Только, чтобы не было обидно, всем дарили книги, учитывая интересы каждого. Кому фантастику, кому стихи, кому исторические романы, а малышам, конечно, сказки.
Все девчонки в классе были в него влюблены, и конечно Таня тоже, но он отдавал предпочтение Ане. Она, в отличие от всех девочек, никогда его ни о чем не просила. Леша, каким – то десятым чувством знал, что ей нужно. И сам выполнял ее просьбы. Перед самым Новым годом произошел случай, который окончательно укрепил авторитет Леши в школе. В коридорах, да и во всех классах, на подоконниках стояли цветы в горшках, пересажанные учениками с клумб школьного цветника. Каждый старший класс ежедневно выделял дежурного для полива цветов. Дошла и очередь до их класса. И дежурной была Аня. Леша, как всегда, помогал, подносил воду в ведрах.
В их школе учился один наглый верзила. Сынок директора завода. Управы на него не было никакой. На уроках, учителей, особенно молодых, доводил до слез. На перемене проходу не было никому. Физически он был довольно сильным. Ребята с ним отношения не поддерживали, но и не портили. Просто не хотели связываться. Девчонки его боялись. В милицию на него не пожалуешься. Все дети балуются. Учителя ставили ему оценки за присутствие, лишь бы скорей из школы ушел. Упаси Бог оставить на второй год. Родители не хотели слушать о его поведении, обвиняли учителей о «предвзятом отношении к их мальчику. Все дети балуются, а ему, видите ли, нельзя»
И в этот день, верзила подошел к маленькой Ане и сказал:
– Эй, заморыш, поливай лучше. Я цветы люблю, когда они цветут, – и щелкнул ее двумя пальцами по голове. От боли у нее навернулись слезы на глазах.
А в это время Леша нес ведро с водой и все это видел. Он спокойно поставил ведро. Уверенной походкой подошел к верзиле и сказал:
– Извинись. Ты обидел девочку!
В ответ верзила, посмотрел на Лешу сверху вниз с удивлением, сплюнул сквозь зубы и расхохотался, а потом, ухмыляясь, спросил:
– Говорят, ты бабский угодник? Может и меня, обслужишь?
Все находившиеся в коридоре замерли, придвинулись к стене. Только Леша невозмутимо ответил:
– Нет проблем. С удовольствием. После этих слов, он отступил на пару шагов, слегка подпрыгнув взмахнул ногой в воздухе, и ударил каблуком в зубы верзиле, попав металлической подковой прямо в цель.
Падая, верзила выплюнул два зуба. Его лицо было залито кровью. Леша, постояв несколько секунд, вылил на него воду из ведра и, склонившись, спросил:
– Вас еще обслужить?
– Хватит, – прохрипел тот в ответ и выплюнул еще один зуб.
Вокруг стояла гробовая тишина, потом, как будто опомнившись, все разбежались по своим классам. На шум, из учительской вышло несколько преподавателей. Увидев страшную картину, стали спрашивать, что случилось? В ответ услышали от оставшихся ребята из Лешиного класса, что он упал с лестницы, и дернув Лешу за рукав, сказали:
– Пошли Костер, урок начинается.
Верзилу отвели в школьную санчасть, вызвали скорую, потом приезжала милиция на разборки, всех допрашивали, но никто ничего не видел. И верзиле пришлось подтвердить, что он сам упал с лестницы. Родители решили, что в эту школу он не вернется, раз в этой школе, такие лестницы. Больше он в школу не вернулся. Говорили, что аттестат об окончании школы, ему выписали заранее, а получал его папочка – директор. В конце учебного году уехал и Леша, у него родители были военными, вот он и кочевал вместе с ними. После окончания школы, поступил в летное училище. Служил где-то на Крайнем Севере. Туда к нему уехала, позже и Аня. Сначала переписывались с некоторыми одноклассниками, а потом, со временем, следы потерялись. Но память об этих умных голубых глазах и бережном отношении к женщине, навсегда осталась в памяти и сердцах, многих девчонок из их школы. Они потом пытались найти себе похожего спутника жизни. Такие же глаза были и у Тихона Матвеевича. Татьяне, от этого сравнения, почему-то стало радостно.
Глава 17
Две Татьяны и хозяин, работали целый день не прерываясь. Штукатурка старая, чуть тронешь, вся осыпается, нужно было все снимать и наносить новую. Проработав допоздна, подруги решили остаться ночевать у Тихона Матвеевича. Встать пораньше, и все завтра закончить. Присев отдохнуть, у Татьяны мелькнула странная мысль, как будто она тут живет давно, и делает все здесь для себя.
За ужином видела голубые глаза Тихона Матвеевича, ласково смотревшие на нее. Так на нее никто никогда не смотрел. При разговоре с ней, Игорь никогда в глаза не смотрит, или в чашку с кофе, или в пол, а чаще, куда-то в сторону. После ужина они все вместе навели порядок и направились спать, каждый в свою комнату. Хозяин предложил свою кровать женщинам, а сам расположился на диване, в зале. Завернувшись в одеяло, и прижавшись спиной, к уже сладко посапывающей подруге, у Татьяны мелькнула мысль- «Эх, остаться бы здесь навсегда. Только вот как мои мужчины будут без меня?»– с грустью вздохнула. Ей было невдомек, что она им уже давно и не нужна особенно. Если только сыну. На данный момент, Игорь носит на руках и ласкает другую женщину, напрочь забыв о ее существовании. Сын занят игрой на компьютере. А через стенку, в трех метрах от нее лежит с открытыми глазами мужчина, которому она нужна больше всего на свете. Вот такая вот- надежная, хозяйственная, мастерица на все руки, и которую он искал и ждал всю жизнь. Утром, все проснулись, какие-то счастливые! Как родственники, которые съезжаются вместе погостить, и радуются каждой проведенной вместе минуте, потому что скоро расставаться, и когда еще жизнь предоставит такую возможность – неведомо.
Тихон Матвеевич и Татьяна, старались быть рядом и делали все вместе: наклеивали обои, потом мыли полы, двигали мебель, расставляя ее по местам. Им не приходило в голову, что они совершенно чужие люди, и знают друг друга неполные два дня, и что через несколько часов расстанутся, и может быть навсегда. А сейчас ведут себя так, как ведут супруги, прожившие много лет вместе, и делили все поровну и радость, и печаль.
Только уже за ужином, приготовленным Татюшей, им стало грустно, что все окончено и надо расставаться. И Тихон Матвеевич снова останется один на один с телевизором, а Татьяна вернется в тихую равнодушную жизнь, где вроде бы все вместе и каждый сам по себе. Когда они остались одни на кухне, Тихон Матвеевич, взял ее за руки и, глядя в глаза, сказал:
– Я уже давно не мальчик и не буду ходить вокруг да около. Скрывать не буду, у меня были женщины, после развода с женой, но они были чужие. Я искал такую, как ты! Можешь на меня рассчитывать, чтобы не случилось. Я буду ждать тебя. Если хочешь, возьми ключи от моей квартиры. Я просто буду жить надеждой, что ты однажды откроешь сама мою дверь, или встретишь меня на пороге.
Татьяна хотела возмутиться на это предложение, но почему-то не было не сил, не желания, и с грустью в голосе сказала:
– Тиша, я ведь замужем. Да и сын у меня уже взрослый.
– Я знаю, что ты замужем. Я думаю, что ты, горя в своей семейной жизни не знала, да и радости особой не видела. О себе, когда последний раз думала? И была ли счастлива?
От этих слов Татьяна вздрогнула. Она услышала, то, в чем боялась себе, признаться. Всегда считала, что у нее, Слава Богу, все хорошо. Бабы многие хуже живут, о такой жизни как у нее и не мечтают. У них мужья и пьют, и гуляют, а некоторых еще и бьют. А ей то, что жаловаться. Муж не пьет, не гуляет. Дом полная чаша, а что любви нет, так все так живут. Какая тут Любовь!? Что она девочка влюбляться что ли?! А оказывается, можно жить и с любовью, и с достатком. А для этого нужно что – то менять. А менять всегда страшно. Ломать, не строить.
Тихон Матвеевич, взял ключи от квартиры и вложил их в руку Татьяны, и крепко сжал ее в кулак. Она не сопротивлялась, и, как будто предчувствуя недоброе, положила их в потайной карманчик в сумке. Подруге об этом разговоре ничего не сказала, и уехала.
Заходя к себе домой, она удивилась тишине в квартире. Ее никто не встретил. Она прошла на кухню, поставила сумки. Зашла в комнату к сыну, его не было дома. Игорь спал на диване в зале лицом вниз. Он так спал, когда сильно уставал. Она посмотрела на него и подумала о том, что он опять ремонтировал чужие машины в гараже. Вечно на нем ездят, нашли дармовую силу, а он и рад стараться. Лишь бы лишний раз дома не сидеть. Прошла на кухню. Разложила из сумок инструменты в шкаф, села за стол, и ей стало так грустно и одиноко, что захотелось бросить все и вернуться к тем ласковым рукам и глазам. Но вдруг открылась дверь, и ворвался веселый Демьян, увидев мать, обрадовался:
– Мам, ты, где так долго была? Я есть хочу, – и чмокнул ее в щеку.
– Иди, помой руки. Сейчас кушать будем.
На шум, в дверях появился заспанный Игорь:
– О, возвращение блудной жены. Ты, когда приехала? И почему не разбудила?
