Lanpirot "Позывной «Хоттабыч»#4. Спасти лейтенанта Джугашвили"

– Ладно, засчитывается! –Улыбнувшись, произнес Головин. – Раз хохмить в состоянии, значит, все в порядке.

– На здоровье, герр Хоттабищь! – Из-за широкой спины Гиганта появился и Хартман. Фразу, произнесенную по-русски он нещадно исковеркал немецким акцентом. Но все-таки, каков прогресс, а? Всего-то несколько дней в нашей компашке пообтерся и, гляди-ка, по-русски шпрехать начал!

– Не на здоровье, Роберт, а доброго здоровья, – поправил его командир. – Или здравствуй, если покороче.

– О, я, Александр Дмитриевич! –Закивал головой оберштурмбаннфюрер. – Понимайт еще мало, но я стараться! – И немец расплылся в глупой улыбке.

– Ага, оно и заметно, Робка! – Похвалил и я фрица. – Молодец! Ты это, русский учи – в хозяйстве всяко пригодится!

– Э-э-э… – Наморщил лоб Хартман. – Мало понимайт… Что есть «всяко? пригодится»?

– Нужная вещь, понимаешь, Робка? – пояснил я. – N?tzlich im Leben [4]! – Подумав, добавил по-немецки.

[4] В жизни пригодится! (нем.)

– Я-я! – Кивнул головой оберштурмбаннфюрер. – Теперь понимайт!

– Ну вот, и ладушки! – довольно произнес я. – Как тут у вас дела, пока я занемог?

– Пойдем, лучше, покажу, – ответил командир, призывно махнув рукой.

Я, «крякнув» по-стариковски, поднялся с насиженного места и пошел за ним следом. В одном из уцелевших уголков «избушки» Кощея было устроено нечто вроде временного склада. А по-простому меж устоявших оплавленных стен была навалена куча разнообразного хлама – этакая большая свалка, разбитая на две кучи – одна большая, а вторая поменьше. И если в первой куче был свален разнообразный хлам – разрозненные куски непонятного назначения, то во второй попадались вполне себе узнаваемые вещицы. Местами помятые, согнутые и покореженные, но были и вполне себе целые.

– Это и есть ваши Чудотворные Артефакты? – Оглядев эту кучу хлама, не поверил я в полезность имеющихся в наличие вещей.

– Хоттабыч, не сомневайся! – воскликнул Головин. – Ты на них лучше Магическим Зрением погляди!

Я расфокусировал взгляд, задействуя способности Осененного видеть невидимое простым людям Энергетическое Излучение.

– Ох, ё! Прямо иллюминация! – воскликнул я, когда обе кучи мусора засверкали всеми цветами радуги. – Действительно, не простой хлам, а Магический. Только от этого легче не стало – как его использовать-то?

– Есть у меня на этот счет пару идеек, – пробасил Великан. – Только дело это не быстрое, а времени на это совсем нет – вы же спешить изволили…

– Да, – согласно кивнул я, – нам бы побыстрее обратно. Вот только гребаное Портальное умение никак не осваивается! – В сердцах бросил я.

– Но-но, не наговаривай на себя, старик! – Рассмеялся Кощей. – Создать Портал на Кромку ты же как-то умудрился?

– Во именно, что как-то умудрился, – раздраженно ответил я. – Только как, до сих пор не понимаю! – От осознания собственного бессилия, внутри меня «плеснуло» адреналином, уши «запылали», а сердце ускорило свой ритм.

– Хоттабыч?! – Изумленно, на грани испуга, воскликнул командир.

– Was ist das f?r eine Schei?e [5]?! – Не менее экспрессивно произнес оберштумбаннфюрер, даже слегка подавшись назад под защиту огромной ноги Титана.

[5] Что это за дерьмо?! (нем.)

– А вот это и есть Проклятие Кромки, – с самодовольной улыбочкой пояснил Кощей. – Не до конца стабилизированный организм Хоттабыча, в результате нервного дисбаланса чуть-чуть преображается…

– Это, по-твоему, чуть-чуть, твою мать?! – Не стесняясь в выражениях, выругался командир, что очень редко себе позволял. – Да он, сука, на тухлого зомби сейчас похож!

– Хоттабыч, я же предупреждал – тебе нервничать нельзя! – с укоризной произнес Кощей. – Трудись над собой! С таким Проклятием у тебя должна быть по-настоящему непробиваемая психика!

– Да тружусь я, тружусь! – Все еще находясь в некоей степени раздражения, отмахнулся я от поучений Асура. – Видишь, вдох-выдох! Вдох-выдох! Я спокоен! Я большое и доброе солнце, дарующее всем свое животворящее тепло… – Забормотал я словно мантру. Видел когда-то, еще дома, по ящику какую-то передачку, где новомодные психологи учили простой народ успокаиваться и расслабляться, типа борьба с гневом и раздражением.

– Хоттабищь совсем плохо голова? – По выпученным глазам оберштурмбаннфюрера и по тому, как он покрутил пальцами у виска, я понял, наш немчик считает меня ко всей остальной хренотени еще и основательно поехавшим крышей.

– Да нормально у него все с головой! – Вступился за меня Кощей. – Единственное, что я никак не могу понять, как он вообще до сих пор держится? У старичка полным ходом идет чудовищная перестройка организма, на которую еще и Кромешное Проклятие навязалось! У него сейчас нейронные связи должны просто звенеть от напряжения, а он ничего так – бодрячком держится! Но до белого каления его лучше сейчас не доводить, – предупредил он моих товарищей напоследок. – Если он «вспыхнет» – хрен всей толпой «потушим»!

Пока мои друзья-приятели с интересом обсуждали мое психическое состояние, я заметил какую-то странное сияние в большой куче собранного барахла. Некоторые отдельные куски предметов пульсировали в одинаковой амплитуде и в одном световом диапазоне, как будто указывая, что они – части одного целого. Я заинтересованно потянулся к ним, выбирая предметы с наибольшей интенсивностью свечения. Таковых оказалось несколько – и все они оказались обломками изящного бронзового кинжала, которые я разложил прямо на земле. Не знаю по какой причине, но мне показалось, что если я правильно сложу этот «пазл» и напитаю Силой – у меня непременно что-то получиться…

Откуда исходила подобная уверенность я не представлял, но немедля сложил два подходящих друг другу куска расколотого лезвия, основательно поплевал на место разлома, как заядлый рыболов на червяка (хоть убейте меня, не знаю, для чего я это делал), и соединил края, одновременно вливая в них малую толику Силы. Трещина свернула и заискрила, как будто при электросварке, и через мгновение «заросла», как будто её и не было. Два разрозненных куска стали одним целым! Еще кусок… Еще, и еще! Наконец я держал в руках бронзовый кинжал, абсолютно целый, как в день своего изготовления.

– Охренеть – не встать! – Гулко выдохнул Кощей, поднабравшийся от меня дурацких присказок. – Да ты еще и Артефактор-Восстановитель, старик… Это просто уму непостижимо!

Глава 7

Вжик! Вжик! Вжик! – Командир невозмутимо пластал камень восстановленным мною кинжалом на тоненькие ломтики, словно податливую колбасу, абсолютно не прилагая никаких усилий. Сверкающее бронзовое лезвие, собранное из нескольких кусков, прежде разрозненных, а теперь соединенных в одно целое при помощи Магии, тупиться не собиралось, продолжая вгрызаться в твердую оплавленную породу с прежней интенсивностью. – Вжик! Вжик! Вжик!

– Командир, – взмолился я, не в состоянии наблюдать за этой монотонной «работой», – может, хватит уже издеваться над этим ножичком? И так видно, что он, сука, не тупится! Он, похоже, самозатачивающимся стал!

– Почему же стал? – произнес Кощей, который, в отличие от меня, с настоящим интересом ученого-натуралиста наблюдал за Головиным, усевшись прямо на теплую землю. – Если верить древним легендам, этот кинжал и до своего уничтожения мог легко разрезать даже алмаз! Старикан просто восстановил как его физическую форму, так и Магические свойства.

– Так тебе известна история этого кинжала? – Князь, наконец-то, остановился и посмотрел на Великана.

– Известна, – не стал скрывать Кощей. – Только этот кинжал был специально уничтожен – разбит на куски еще до моего рождения. Я даже не знал, что его части хранились здесь, в Агартхе.

– Даже так? – заинтересованно произнес командир. – Его специально уничтожили? С какой же целью? Вернее, что в нем было такого опасного?

– Этот кинжал в свое время выковал сам хромоногий Гефест, – велеречиво пояснил Кощей, – затаив обиду на Богов, низринувших его за физические уродства со сверкающего величием Олимпа.

– Не маловат ли ножичек для лапы Асура-Великана? – Указал я Кощею на явное несоответствие – кинжал предназначался для человеческой руки.

– Гефест, кто угодно, только не воин и не убийца. – Мотнул лобастой головой, украшенной костяными наростами Кощей, – Гефест – кузнец! Гефест – творец! Гефест – гений-оружейник, в конце-то концов! Он сделал этот кинжал для одного из Героев, так же люто ненавидящего все Олимпийское сборище… Но история не донесла до нас его имя.

– Хочешь сказать, что я этой «зубочисткой», легко смогу распластать Асура, типа тебя, твое бессмертие, как банальную ливерную колбасу? – Так же, как и я, усомнился в достоверности «легенды» князь Головин. – Да с такой длиною лезвия я даже тебе до сердца не достану…

– Гефест не ставил перед собой задачу создать орудие убийства, – ответил Великан.

– Тогда для чего был создан этот кинжал, если не убивать? – Недоумевал командир. – Это ведь оружие?

– Я понимаю твое недоумение, – продолжил Кощей, – оружие, дейчствительно, должно убивать. Но Гефест хотел не убить, Великий Кузнец-Артефактор хотел отмстить! И хотел насладиться сполна результатом этой мести. А мертвые сраму не имут, князь, если ты понимаешь, о чем я? Этот кинжал, получивший имя «Заступник Отверженных», погруженный в плоть уничтожал всю Энергетическую Систему Асура, лишая его Дара и доступа к Магии! Превращая, по сути, в презренного простеца-смерда. А что может быть страшнее смерти для Всесильного Бога? Только превращение в жалкого и никчемного отщепенца, не способного даже на минимальное Энергетическое Воздействие!

– Хм… – Командир другими глазами посмотрел на медное лезвие кинжала. – А с современными Магами как он работает? Так же лишает их Дара?

– Не могу тебе этого сказать. – Пожал плечами Асур. – Все происходило задолго до появления людей. Через какое-то время Гефест примирился с Богами и даже ковал для них в последствие оружие для Титаномахии – те же молнии Зевса. Не будь его, не было бы и победы Богов над Титанами, и эти Монстры по сей день бы правили землей.

– А ножичек? – поинтересовался я дальнейшей судьбой «Заступника Отверженных».

– После примирения Гефест преподнес этот кинжал Зевсу, не только, как акт доброй воли, но и как напоминание… Верховный Олимпиец внял этому предупреждению и на глазах Великого Кузнеца разбил опасный Артефакт на куски, которые повелел уничтожить.

– Выходит, что кто-то хранил осколки столько времени и даже притащил их в Благословенную страну, – подытожил командир. – Вот только восстановить не попытался. Странно…

– Ничего странного, – отозвался Асур, – таких, как наш старикан – Артефакторов-Восстановителей, рождается один в тысячу лет, если не реже.

– А Гефест? Он смог бы починить? – Мне стало интересно мнение Кощея.

– Сомневаюсь, – произнес Гигант. – Создать новый Артефакт – это одно, а вот восстановить… – Кощей в очередной раз абсолютно по-человечески пожал плечами. – Хотя он, возможно, и смог бы. Гений Кузнечной Магии! Оружейный Бог! Но вот от тебя я такого не ожидал, старикашка, – признался Кощей. – Попробуй восстановить что-нибудь еще, – предложил он мне, – так сказать, для чистоты эксперимента.

Я попытался повторить уже знакомую мне операцию, но к собственному стыду моментально обломался. Ну, не чувствовал я в себе больше тех Сил, что «управляли» мной. Вот настолечко, даже, не чувствовал.

– Не могу… – Признался я после нескольких безрезультатных попыток. – Не чувствую больше ничего такого…

– Если один раз сумел, то и второй не за горами, – философски произнес Кощей. – Как обычно и происходит с подобными умениями: первый раз – всегда спонтанный.

– А дальше? – Озадачил я Титана.

– А дальше, как пойдет, никто этого не сможет предсказать. Разве что Мойры [1], Вёльвы [2] или Рожаницы [3], если они сумели выжить в мире, лишенном Магической Энергии.

[1] Мо?йры (др. гр. мойра, букв. «часть», «доля», отсюда «участь», которую получает каждый при рождении[1]) – в древнегреческой мифологии богини судьбы, Именно предсказательницы судеб открыли Зевсу, что у него будет отнята власть над миром.

[2] Вёльва, Вельва, Вала или Спакуна – в скандинавской мифологии провидица; о существовании у древних германцев женщин-пророчиц, почитаемых как божество, упоминает римский историк Тацит.

[3] Рожаницы (суженицы, орисницы) – в славянской мифологии существа женского пола, определяющие судьбу ребёнка при рождении, соответствуют древнегреческим Мойрам и древнеримским Паркам. Даже имена Рожаниц – Доля и Недоля удивительным образом перекликаются с буквальным толкованием значения мойра – «доля».

– Хочешь сказать, что эти Пряхи-Провидицы действительно умели управлять чужими Судьбами? – Решил я провентилировать и это небезынтересный вопрос. – Одна Мойра ткет наши Нити Жизни, вторая – сплетает, а третья – расстригает? Чик по ниточке – и ты уже на Небесах…

– Чего ты несешь, старый? – Искренне расхохотался Кощей, забрызгав всю нашу компанию слюной. – На каких Небесах?

– Ну, не на Небесах, так в Аду, в Царстве Мертвых, одним словом! – пояснил я.

– Запомни, Хоттабыч, – прекратив смеяться, уже серьезно заявил Кощей, – и вы тоже внемлите, ребятки – никто не управляет вашими Судьбами! Вы сами «ткете» свои Нити Жизни своими решениями и поступками! Ибо Демиург даровал вам, как и всем разумным существам, настоящую свободу выбора, не ограниченную никакими запретами! Каждый ваш шаг меняет не только Нити ваших Жизней – он меняет окружающий вас мир. Именно поэтому Веер Миров безграничен и многообразен! А Прорицательницы – лишь видят одну из многочисленных вероятностей, имеющих наибольший шанс к реализации. Но всё… повторяю – всё находится именно в ваших руках! Неумолимого и неизменного Рока – не существует в природе! Дерзайте ребятки, и все невозможное в один прекрасный момент вам покорится!

– Не стоит прогибаться под изменчивый мир – пусть лучше он прогнется под нас! – Напел я известные в моем мире строки.

– Ты все правильно понял, старик! – Согласно прогудел Великан. – Пусть лучше мир прогнется под нас! – Он рывком оторвал задницу от земли и поднялся на ноги. – Я смотрю, что ты уже вполне очухался?

– Ну, по крайней мере с ног уже не валюсь.

– Тогда не будем терять время! – обрадованно воскликнул Гигант. – Пока ты валялся без дела…

– Но-но, полегче, верзила! – Возмутился я. – Между прочим, я чуть не помер от Проклятия!

– Не говори ерунды! – Фыркнул Гигант. – Чтобы тебя прихлопнуть, понабиться куда больше усилий! И хорош ныть и трындеть: я тут прикинул варианты, почему у тебя с Порталами не ладится… – В его глазах зажегся фанатический огонек настоящего ученого-исследователя. – Нужно срочно провести пару экспериментов!

– Ох-ох-ох! Что ж я маленький не сдох! – Тяжело вздохнул я, зная, что просто так Кощей от меня не отстанет.

***

Ткань пространства нещадно сопротивлялась, рвалась и трещала по швам, но, тем не менее, не могла устоять под моим могучим напором. Магическая Энергия лилась в выстроенный Конструкт настоящей полноводной рекой, но величина моего Резерва, раздувшегося до полного безобразия после победы над Гиперионом, позволяло без особого напряжения выдержать этот поток. Наконец пространство «сдалось», полностью подчинившись моим приказам, и мне удалось открыть Портал в заранее назначенную Кощеем точку.

– Посмотрим-посмотрим, куда ты нас на этот раз заведешь? – Потомок неистовых Титанов довольно потер огромные ладони друг о друга и смело вошел в сияние Портального Круга.

Сколько мы с ним не бились до этого, искусство создания Портальных Камней мне так полностью и не удалось освоить. Хотя я, вроде бы, оказался до кучи еще и Артефактором. Но Портальные Шары, созданные по методике Кощея, раз за разом отказывались стабильно работать, открывая Магические Переходы куда угодно, но только не в заданную Кощеем «точку». Драгоценное время уходило, как сухой песок сквозь пальцы, а никакого результата не было. И это меня жутко злило и раздражало, и в один такой «распрекрасный момент» я попросту взял и разорвал пространство «голыми руками», создав Пространственный Переход без применения костылей, в виде заранее заготовленного Портального Артефакта. И попал точно туда, куда и стремился! Ну, а после этого понеслось…

Вот уже третий день мы с Кощеем обкатывали это мою способность создавать Порталы. И с каждым днем у меня получалось все лучше и лучше – я практически не ошибался и открывал проход туда, куда этого требовал мой «учитель». Оказалось, что на данный момент я легко смог перенестись в тот уголок пространства, в котором успел побывать. Благодаря моему умению легко перепрыгивали из одного места Благословенной Страны в другое. Но сегодняшнее испытание, назначенное Асуром, подразумевало создание Портала не в пределах Агартхи, а с выходом в окружающий мир. Точку перехода назначил сам Кощей, на мгновение приоткрыв свою Ментальную Защиту, а я, воспользовавшись Даром Мозголома, сумел её визуализировать.

– Молодец, старикан! – перекрикивая завывание ледяного ветра, похвалил меня Гигант. – Это именно то самое место!

Мы стояли на заснеженной вершине четырехгранной пирамидальной горы, возвышающейся над остальными вершинами этого горного хребта. Яркое, но холодное солнце слепило глаза, но я увидел, что по Южному склону сбегала вниз огромная вертикальная трещина, которая примерно по центру пересекалась горизонтальной. Вся эта «картинка» была подозрительно похожа на гигантскую свастику [4], на что я и указал своему «проводнику».

[4] Кайла?с, Кангринбо?че, Гангди?се, Гандисыша?нь – гора в хребте Кайлас горной системы Гангдисе на юге Тибетского Нагорья в Тибетском Автономном Округе КНР. Самая высокая гора в своём районе, её дополнительно выделяет среди других четырёхгранная пирамидальная форма со снежной шапкой и гранями, ориентированными почти точно по сторонам света. В районе Кайласа текут четыре главные реки Тибета, Индии Непала: Инд, Сатледж, Брахмапутра и Карнали.

В индуистской мифологии считается, что эти четыре великие реки начинают свой путь с Кайласа. На южной стороне расположена вертикальная трещина, которая примерно по центру пересечена горизонтальной и напоминает свастику. Кайлас иногда так и называют «Горой Свастики».

– Я недаром привел тебя сюда, Хоттабыч, – понятливо кивнув, произнес Кощей, – это древнее место Силы! Прислушайся к себе, – посоветовал он, – и активируй Источник. И ты сам все поймешь, без каких-либо объяснений.

Я сделал глубокий вдох. От стылого воздуха заломило зубы и сперло в груди дыхание. Но, несмотря на эти «неудобства», я постарался привести себя в состояние полнейшего умиротворения. Ветер злобно трепал мою длинную седую бороду, которая от горячего дыхания мгновенно покрывалась хрустящей ледяной коржой. Колючая снежная пороша прошлась шершавым наждаком по моему лицу, но я уже не обращал на нее никакого внимания – мой Источник как будто развернулся вширь, накрыв собою все окружающие горные пики, и слился с Потоком Чистой и ничем не замутненной Энергии, исходившей, казалось, от самих седовласых гор.

Все вокруг неожиданно приобрело необыкновенную резкость и глубину, как будто раскрывая непознанное ранее величие и великолепие окружающей меня природы. При желании я мог рассмотреть каждый маленький камешек, каждую песчинку и трещину, невзирая на расстояния разделяющие нас. Я словно бы стал неотъемлемой частью этого мира, а мир стал неотъемлемой частью меня. Мы слились с ним в одно единое целое.

Я реально ощущал, как у подножия в одном из двух больших озер, расплескавшихся по обеим сторонам горы, кипит подводная жизнь. Тогда как воды второго озера были безжизненны и пусты [5]. К тому же от второго озера тянуло слабым, словно бы приторным сладковатым «запахом» разложения, всегда сопутствующим выбросу Некроэнергии.

[5] У подножия горы Кайлас действительно расположено два озера: Ланга-Цо и Мапам-Юмцо. В индуистской мифологии озеро было создано повелителем ракшасов демоном Раваной. На озере находился специальный остров, на котором он каждый день приносил в жертву Шиве одну из своих голов. На десятый день Шива дал Раване сверхсилы. Озеро Ланга-Цо ставится в противопоставление созданному богами озеру Мапам-Юмцо. Мапам-Юмцо имеет круглую форму, а Ланга-Цо вытянуто в виде месяца, что символизирует свет и тьму соответственно. Кроме того в озере Мапам-Юмцо вода свежая и пресная, в то время как в Ланга-Цо – солоноватая, в ней не водятся водоросли и рыбы.