– Учти, – отчетливо сказал я, – если надумаешь пацанам голову дурит – по шапке получишь. Причем не так, как шпана щекочет, а по-настоящему! Не зайдёт ставка, значит не зайдёт, голову только не дури, а не первый раз на скачках.
– Да не вопрос, – журналист сделал обиженное лицо. – Я в жизни никогда никого не обманывал. Это не мой подход!
С этими словами он удалился в сторону кассы.
– Сеня, – обратился я к приятелю, – а сходи-ка в сторону кассы, присмотри за нашим пассажиром. Что-то у меня легкое беспокойство по поводу его нескромной персоны.
Сеня отправился вслед за нашим журналистом. Я стоял, задумчиво глядя на ипподром, и думал о том, как бы поблизости не оказалось кого-нибудь из наших динамовцев. Не хватало еще, чтобы Григорию Семеновичу доложили о том, что трое его боксеров ходили на ипподром играть на скачках! Ничего противозаконного в этом, конечно, нет, но возмущаться потом Семёныч будет полдня.
Кстати, о скачках! Забег уже начался, а ни Сени, ни нашего журналиста-кассира-игрока нигде поблизости видно не было.
– Слушай, – обратился я к Леве, – пойдем-ка сходим наших друзей у кассы проведаем.
– Зачем это?
– Да что-то их слишком долго нет, – объяснил я. – Тебе не кажется?
– Ну… там очередь же, наверно, – неуверенно предположил Лева.
– Ты чего, какая очередь? – покачал головой я. – Уже забег начался, ставки больше не принимаются! Те, кто там были, все давно уже здесь сидят!
– Ты думаешь, что он нашего Сеню… – начал было Лева.
– Я ничего не думаю, – обрубил я на корню такие предположения. – Просто странно, что их долго нет.
– Точно, – подскочил Лева, как будто очнувшись. – Что-то здесь не то. Пошли!
Сеню мы нашли аккурат возле кассы. Он растерянно всматривался то в одну сторону, то в другую, а увидев нас. скорчил такую печальную физиономию, что я моментально все понял.
– Ну что, проворонил Остапа Бендера? – спросил я.
Сеня грустно кивнул.
– Да он, понимаешь, – сбивчиво начал он, – сначала вон туда метнулся, я за ним. Ну, я спину только видел. А потом люди, толпа… и, в общем, я даже не знаю, в какую сторону он побежал.
– Давно побежал-то? – уточнил я.
– Да вот только что! – заверил меня Сеня. – Полминуты не прошло, как вы подошли!
– Так, начал соображать я. – Вряд ли у него есть машина. Во-первых, у него с собой водка, во-вторых, люди с машиной скорее будут мошенничать по-крупному, а не десятки с молодежи сшибать. Значит, скорее всего, он побежал на остановку. Она здесь с другой стороны ипподрома. Если обогнуть и побежать наперерез, можно успеть. Тогда, значит, так! Бегите на остановку в обход, а я пойду наперерез. Встретимся на остановке!
С этими словами я рванул прямо на поле, где проходил забег. Это был кратчайший путь наперерез. Каким чудом я успел проскочить буквально за полметра перед ближайшей мчавшейся на меня лошадью – я, наверное, и сам бы не смог объяснить.
– Эй, придурок! – донесся до меня голос жокея. – Тебе жить надоело, что ли? А другие здесь при чем?
Следом за этим возгласом раздалось лошадиное ржание и пронзительный свисток милиционера. Этого мне только еще не хватало!
– Стояяяять! – заорал он. – А ну стоять, паршивец, кому говорю!
«Так», – лихорадочно соображал я. «Если я сейчас попадусь этому менту, то… Хотя ему можно будет вложить того журналюгу… Ага, сейчас! С ним они наверняка если не в сговоре, то как минимум в условном нейтралитете: один отстегивает местной охране, а вторые его и ему подобных не трогают. А вот несовершеннолетние, делающие ставки на ипподроме с помощью полукриминальных посредников, наверняка привлекут милицейское внимание. Так что оторваться нужно любой ценой!».
Я прибавил скорости – и, как в кино, с разбегу запрыгнул на забор, ловко залез на самый его верх и спрыгнул по другую его сторону.
– Ну попадись мне еще, поганец! – услышал я за забором досадливый голос милиционера. – Я из тебя всю дурь-то повыбью, если родители не сумели!
Но все мое внимание уже было приковано не к этому менту, а к нашему маргиналу, который, тяжело дыша, стоял на автобусной остановке. Рядом стоял неровный деревянный забор, отгораживающий какую-то стройку. Странно, почему он не рыпнулся туда? Ведь на стройке затеряться намного проще – ну, если только, конечно, тебя не просечет сторож или рабочие. Он настолько был уверен в своей неуловимости и в нашей наивности, что решил спокойно у всех на глазах уехать на автобусе?
Я огляделся – Сени с Левой видно еще не было. Зато рядышком с нашим новоиспеченным знакомым стояли те два брата-близнеца, которых недавно в нашем присутствии выгнали из бассейна за неудачную попытку познакомиться с девочками-пловчихами. Они так же нетерпеливо смотрели вдаль, дожидаясь автобуса.
«Так, пока Лева с Сеней обойдут, пока найдут остановку», – размышлял я, «он может уже уехать. Значит, придется действовать в одиночку. Главное только – не спугнуть…»
Я осторожно подкрался к этому типу сзади – он был настолько увлечен тем, что пытался справиться со своей одышкой, что в принципе можно было подходить к нему хоть спереди. Убежать ему бы все равно сил уже не хватило – видимо, пресловутая чекушка во внутреннем кармане все-таки была его постоянной спутницей, и его физических способностей хватало только на то, чтобы худо-бедно выбежать с ипподрома.
Дождавшись, когда подъедет автобус и маргинальный журналюга сделает первый шаг в его направлении, я крепко схватил его за шиворот.
– Иди-ка сюда, голубчик! – зло проревел я сквозь зубы. – Хрен тебе, а не автобус. Давай-ка лучше поговорим, куда ты дел наши деньги.
Маргинал скосил глаза, увидел меня и его физиономию исказила гримаса ужаса.
– Помогиииитеее! – завопил он на всю улицу. – Грааабяят, честного человеееекаа!
– Да ты совсем уже охренел, что ли, честный человек! – не выдержав, заорал в ответ я. – Ты нас только что обуть хотел! Я тебя предупреждал, скотина ты такая, чтобы ты не жульничал? Я спрашиваю, предупреждал?
С этими словами я хорошенько тряхнул его тщедушное тельце. Он завращал глазами и вдруг обратился к близнецам, которые продолжали стоять на остановке – видимо, им нужен был не этот маршрут:
– Пацаны! – он постарался вложить в свой голос максимум отчаяния. – Плачу полтинник прямо сейчас, уберите от меня этого урода!
Близнецы заинтересованно посмотрели на журналиста. Ну еще бы они не заинтересовались получить такие бабки мгновенно и практически на халяву! Подумав не больше секунды, они решительно двинулись в мою сторону.
– Э, мужики, это вообще-то мои деньги! – сказал я. – А это – жулик, который нормальных людей на бабки обувает!
– Да нам по хрену, в принципе, – равнодушно сказал более крепкий близнец.
– Ага, – подтвердил второй брат. – Мы к нему в адвокаты и не нанимаемся.
– Ты просто руки свои от него убери, – пояснил первый. – И отойди куда-нибудь на безопасное расстояние.
– Да что ты говоришь! – откликнулся я. – Может, мне еще что-нибудь сделать? Ты командуй, не стесняйся!
– Ага, сделать, – кивнул мелкий близнец. – За языком своим последи, а то он что-то у тебя бесконтрольно во рту болтается, как я посмотрю. А то ведь так его и повредить можно.
– Точно. Вместе с головой, – добавил первый.
Они медленно, но упорно двигались на меня, как аферисты в исполнении актеров Миронова и Папанова на героя Юрия Никулина в «Бриллиантовой руке». Я же соображал, что делать. Если сейчас отпущу этого недожурналиста, то высока вероятность того, что я его больше вообще никогда не увижу. А у него был мой полтинник, что вообще-то в эти годы было довольно ощутимой суммой, и терять ее просто так мне совсем не улыбалось. Да и чувствовал я, что этот тип нам может еще для чего-нибудь пригодиться, особенно с учетом факта его вины перед нами. Кроме того, это стало уже делом принципа – спускать на тормозах мошенничество, когда нас фактически обвели вокруг пальца, очень не хотелось.
С другой стороны, если я сейчас буду за него держаться, я не смогу дать отпор этим чертовым близнецам. Прикрыться этим аферистом, как щитом, не получится – их двое, и в этом случае они обязательно зайдут с двух сторон одновременно. А если они нанесут мне какой-нибудь грамотный удар – а в том, что это произойдет, я не сомневался, ведь они были такими же спортсменами, как и мы – то я по-любому выпущу этого делягу, чисто рефлекторно. И тогда получится, что я и эту сволочь упустил, и отпора братьям не дал. Н-да, вот это у меня выбор. Как говорится, оба варианта хуже.
Краем глаза я заметил, что через образовавшиеся с чьей-то помощью дыры в строительном заборе на асфальт в некоторых местах высыпался всякий строительный мусор. Я придвинулся к забору чуть ближе, делая вид, что я просто отступаю назад от нашествия близнецов. И поменял положение руки, которой я удерживал маргинала за воротник, так же крепко схватив его за рукав. Маргинал дернулся, но вырваться ему я не дал.
– Порыпайся еще мне тут, – злобно прошипел я ему в ухо. – Пожалеешь, что на свет родился, это я тебе обещаю!
Молниеносно, чтобы никто из этой троицы не успел сообразить, что происходит, я присел и схватил валявшийся на асфальте кусок арматуры. Ощупывая его в руке, как бы примеряясь, как и куда лучше ударить, я предупредил близнецов:
– Мужики, не советую приближаться.
Однако мое предупреждение их нисколько не остановило. Оба близнеца только лишь едва заметно усмехнулись и продолжили свое наступление.
Я быстро посмотрел по сторонам – Сени с Левой по-прежнему нигде не было заметно. Черт бы побрал их неторопливость! Придется выруливать самому. Ситуация между тем становилась критической. Если мне сейчас не сработать и не вырубить хотя бы одного из них, они могут забить меня прямо на этой остановке. И никто, что характерно, им не помешает: прохожие на улице вообще не поймут, что происходит и не ринутся в малопонятную кучу малу, а от тех, кто стоит сейчас рядом с нами на остановке и ждет автобуса, тем более никакой помощи ждать не приходится. Дураки они, что ли, лезть в драку спортсменов, да к тому же еще и с арматурой.
Крепкий близнец подошел почти вплотную ко мне. Ну что же, или сейчас, или придется несладко! Сейчас, братец, я тебе твой портрет немножечко подпорчу. Не выпуская руку маргинала, я быстро размахнулся и ударил близнеца арматуриной. Правда, спортивная реакция его не подвела, и в самый последний момент он успел повернуться ко мне спиной. В результате чего мой удар пришелся ему прямехонько по хребту. Но ничего, крепкий удар по позвоночнику тоже иногда творит чудеса – не хуже, чем по дурной башке. Правда, я старался рассчитывать свои силы – все же поставленной боксерской рукой в такой ситуации недолго и навсегда успокоить – но, тем не менее, нужный мне эффект был достигнут.
Крепыш, взвыв от боли, начал изгибаться в самой немыслимой позе, которую только может принять человек, стоящий на ногах.
Но оставался еще второй близнец. Судя по всему, участвовать в таких уличных разборках им приходилось далеко не в первый раз. Потому что этот второй братец, видя, что произошло с первым, не впал в панику и даже не бросился к ближайшему родственнику, чтобы как-то ему помочь. Вместо этого он продолжал хладнокровно, как будто ничего и не случилось, двигаться на меня.
– Слышь, ты чего размахался, – приговаривал он. – Думаешь, ты один тут такой?
– А мне плевать, – отозвался я. – Один или не один, а когда меня пытаются обувать на деньги, мне это не нравится.
– А мне не нравится, когда моего брата по спине бьют, – сказал близнец. – Так что советую тебе забыть про бабки и тикать отсюда, пока еще цел.
Как же, «тикать». Разбежался! Я хорошенько прицелился, размахнулся и почти уже нанес такой же сильный удар, как в последний момент этот деятель увернулся, и моя арматурина вместо его хребтины рассекла воздух. Потеряв равновесие, я чуть было не рухнул на асфальт. С трудом, но мне удалось удержаться на ногах, но руку маргинала я все-таки упустил.
Подняв голову, я увидел, как увернувшийся от моего удара близнец довольно сжимает в руке приличных размеров булыжник. Выражение его наглой морды не оставляло сомнений в том, куда именно он намерен его запустить в ближайшие секунды. А учитывая его навыки, он вполне мог и не промахнуться. Одновременно с этим наш единый в трех лицах маргинал-журналист-аферюга, довольно быстро очухавшийся и оценивший ситуацию, начал отходить – пока осторожно, боком, следя, чтобы я не пустился за ним следом. Но этого я бы точно не сделал, потому что это значило стопроцентно принять булыжник себе в затылок. Тем более что в этот момент к обладателю этого булыжника присоединился и его озлобленный братец, оклемавшийся после удара моей арматуриной.
– Ну все, козел, больно будет! – оба близнеца попёрли на меня.
Сеня с Левой, как нарочно, где-то запропастились (на скачки они вернулись, что ли? Игроки хреновы! Что они там собрались делать-то без денег?), афериста вместе со своими деньгами я упустил, а два здоровенных бугая поперли на меня.
Глава 4
– Э, пацаны! Вы чего! А ну тормози! – внезапно услышал я.
Да неужели? Я точно не ослышался? Голоса Левы и Сени раздались именно тогда, когда я уже потерял всякую надежду на их пришествие. Да, так и есть – мои друзья уже вовсю подбегали к остановке, на которой я уже успел распрощаться со своей спортивной карьерой и, возможно, даже здоровьем.
– Вы с ума сошли, что ли? – продолжали кричать пацаны, уже оказавшись рядом с нами. – Вы что, своих бьете? Да мы такие же боксеры, как и вы!
Вряд ли близнецы заморачивались по поводу каких-то морально-нравственных соображений, но, по крайней мере, теперь они видели, что численный перевес уже не на их стороне. Поэтому кидаться на меня не стали и замерли в некоторой нерешительности. Нет, они, конечно же, не испугались, просто в такой ситуации хочешь – не хочешь, а приходится вести себя немного поскромнее. Тем более что Лева и Сеня были даже визуально гораздо крупнее близнецов, которые находились на прикидку в средней и полусредней весовых категориях.
– Ну что, заработали свои бабки? – не преминул я высказать горе-наемникам. – Я же вам говорил, что он вам лапшу вешает!
– Не, не, ну вы чего, это, – невпопад заговорили близнецы, начиная медленно пятиться назад. – Вы это, пацаны, чего же, втроем на двоих, что ли? Это вообще-то нечестно!
– Ну то есть вдвоем на одного – это было нормально, я правильно вас понял? – уточнил я, глядя им попеременно прямо в глаза. – А когда перевес против вас – так сразу нечестно стало, да?
Тот из близнецов, что был поменьше, продолжал сжимать в руке свой булыжник.
– Ты смотри, сейчас приблизишься – я эту каменюку в ход пущу! – угрожающим тоном проговорил он в мою сторону. – И боксировать тогда только во сне буде…
Долго угрожать ему не пришлось. Я подшагнул к нему, провоцируя на удар. Близнец не соврал двинул в меня кулаком, в которой был зажат камень. Но я поднырнул под руку, и вместо удара, оказавшись со спины, взял армейца на удушающий. душить не собирался, но надёжно зафиксировал этого любителя камнепада в неподвижном состоянии. Сеня оперативно сбил с ног второго.
– Вы чего, не слышите, что ли, что вам говорят? – заорал Лева. – Какого хрена вы на своих тут еще накатываете?
– Да нам по барабану, – повторил тот близнец, которого уронил Сеня, и теперь он пытался подняться с асфальта. – Нам бабки обещали за то, что мы вот этого вот этого заломали!
– И что вы еще можете за бабки сделать? – презрительно спросил я, ослабляя свою хватку и осторожно выпуская брата говорившего близнеца. – Друзей и родственников подставить, наверное, да?
– Ну это смотря какие бабки, – проговорил тот, потирая шею.
– Вот вы уроды, конечно, – покачал головой Лева. – Вообще никаких человеческих представлений нет.
– А мы не в цирке, чтоб представления давать, – огрызнулся первый близнец, наконец-то поднимаясь с земли и отряхиваясь от пыли. – Жизнь, дружок, жестокая штука – если не ты, тогда тебя. Третьего варианта не дано.
– Я тебе не дружок, – огрызнулся в ответ Лева. – А вам с таким настроем надо не в спорт идти, а вон с тем аферюгой в одной банде работать. Он, наверное, каждый день имеет в одного в несколько раз больше, чем пообещал вам на двоих.
Кстати, «тот аферюга» уже тоже оценил ситуацию и начал, если можно так выразиться, свой отход с поля боя. Проще говоря, он направился прочь от остановки, посекундно оглядываясь с испуганным выражением лица. Оставлять это просто так было попросту нельзя – помимо того, что не хотелось оставлять безнаказанным такое наглое поведение, так у него в кармане еще были мои деньги. Причем деньги были немалые и уж точно совсем не лишние для меня. Поэтому, недолго думая, я пустился за ним вслед, попросив Лёву присмотреть за одним из близнецов.
Конечно, нагнать этого деятеля для меня не составляло никакого труда – особой спортивностью он не отличался, да и чекушка его с момента нашего знакомства изрядно опустела. Мне понадобилось буквально несколько хороших прыжков, чтобы сделать ему хорошую подсечку со спины.
– Ай, с-с-с-сука-а-а! – завопил псевдожурналюга, перекатился вокруг своей оси и распластался на асфальте в форме морской звезды. «Даже красиво получилось», – подумал я. «Фотосессию бы ему сейчас устроить. Набравшаяся звезда позирует перед тем, как окончательно отключиться».
Но на самом деле его отключка в мои планы не входила. Поэтому я быстро встряхнул этого деятеля за грудки, чтобы он взбодрился. Это помогло: он помотал головой и испуганно уставился на меня.
– Ты чего, сволочь такая, вытворяешь? – начал я допрос с пристрастием. – Развести на деньги честных людей захотел?
– Да нет, вы что! – видимо, от испуга маргинал решил перейти со мной на «вы». И почему они всегда думают, что такая форма обращения что-то изменит? – Я просто… это… как его…
– Ну давай, сочиняй быстрее! – поторопил его я. – Мне некогда, мы спортсмены, у нас дисциплина и строгий распорядок дня.
– Да я не сочиняю! – в отчаянии воскликнул маргинал, опасливо косясь на мои руки, как бы прикидывая, не сложится ли какая-нибудь из ладоней в крепкий кулак. – Я просто, когда пришел к кассе, там мне позвонили…
– Куда тебе позвонили? – издевательски осведомился я. – На кассу?
– Ну да, я же говорю! – поспешно закивал головой маргинал. – А что, меня там все знают, можете спросить…
– Пока что я тебя спрашиваю, – отрезал я.
– Да… ага, ну так вот! – мошенник облизнул губы, но полезть в карман за чекушкой не решился. – В общем, меня позвали к телефону, я подошел, а там соседи мои… Соседи, у меня знаете какие соседи! О-о-о-о, с такими лучше вообще дела не иметь!
– Как с тобой, что ли? – усмехнулся я. – Это у вас соседское?
– Ну перестаньте, ну что вы! – замотал головой маргинал. – Зачем же вы так? Ну, в общем, они такие люди… злые, с характером. Ну то есть вообще-то нормальные, но если разозлить, то…
– А-а, то есть ты их на расстоянии разозлил и начал улепетывать, чтобы они тебя по телефону не побили? – высказал я догадку.
