Видимо, жабость была не только в облике, но и во всём остальном, но тут уж служба превыше, приходиться делать то, к чему приставили.
Вета на прощание всхлипнула, помахала мне ладошкой и вприпрыжку побежала устраиваться на новом месте. Мы с ней договорились встретиться через неделю у ворот, если не удастся пересечься раньше. Я надеялась, что так надолго здесь не задержусь, вернусь домой, хотя интуиция, шестое чувство и здравый смысл усиленно пытались мне сообщить, что этого не будет. Странно, я вроде видела, как вокруг происходят невероятные вещи, но не обращала на них ровным счётом никакого внимания. Так бывает, когда уверен, что такого просто не может быть, отрицаешь происходящее, понимая, что оно есть, но… не веря в него. Даже страшно подумать, что будет, когда это оцепенение меня отпустит.
– Держи, – мне на руки бухнулся большой разноцветный ком. – Переоденься там. Свои вещи можешь оставить, можешь забрать, но ходить так не смей. Это по дорогам можно, а у нас приличное место, его величество бывает, виц-лорд своим присутствием поощряет к работе. Увидят – сраму не оберёмся!
– А, с ним мы уже знакомы, – кивнула рассеяно.
Дама-жаба мне не поверила, но я и не стремилась.
Закрыла за собой дверь в крохотную каморку, где мне милостиво разрешили сменить наряд, и вздохнула. Потому что развернув этот тряпичный ком, обнаружила ярко-синее, васильковое платье, которое доходило мне почти до пят. И как в этом по кущам лазить? Нет, я, конечно, против моды местной ничего сказать не хочу, но это же не функционально!
Поминая местные нравы вторым родным языком с его филигранно точным определением происходящего вокруг меня, начала быстро переодеваться.
Помимо длины, у платья обнаружилось много мелких пуговиц на груди, которые не желали сначала расстёгиваться, потом застегиваться. Из плюсов – а их был целый один! – наличествовали карманы. Вот они были хорошие, глубокие и удобные, самое оно для хозяйственной дамы.
В комплекте шли тонкие вязаные носки и нечто, напоминающее шарф, пушистое и широкое. Носочки тоже пригодятся, не сейчас, так потом, пока в своих похожу, а вот обувать придется мои ботиночки, которые выглядят совсем устало. Немного подумала и решила, что из шарфа сейчас можно соорудить сумку, в которую сложу свои немногочисленные пожитки. Сказано – сделано.
Из каморки вышла, уже чувствуя себя уверенно, будто с этими вещами на самом деле превратилась в кого-то другого. Да, было неудобно, но когда я в последний раз надевала платье? Да ещё и такое длинное? Не вспомню, очень может быть, что никогда такого и не было.
– Явилась, – а вот дама-жаба, у которой я даже имени спрашивать не стала, была моим внешним видом не впечатлена. – Платье на тебе как на драконихе сидит, отвратительно. В Чащобу послали? Слушай и запоминай, я дважды не повторяю. На двор выйдешь, там мужики в телегах, они в Сад постоянно ездят. Спросишь, кто в Чащобу, скажешь, новая работница, тебя попутно и отвезут. Завтра норму требовать никто не будет, а вот послезавтра будь добра корзину собрать, – она огляделась, увидела выданный мне инвентарь. – Это Латаха тебе такую маленькую дал? – цокнула языком. – Пощадить решил, негодник. Но я против его слова ничего сказать не смогу, маленькая у тебя будет норма. Справишься, получишь оплату, нет – на вольные хлеба. Ясно?
Я кивнула, и меня неделикатно выставили за дверь, шепотом желая в дорогу всяческих неприятностей.
Найти во дворе того, кто меня отвезет, оказалось квестом похлеще, чем выполнить заказ без техзадания для постоянного клиента за ночь. Не думала, что среди говорливых мужиков, которые провожали меня двусмысленными взглядами, одни трусы. Стоило только заикнуться о том, в какую сторону мне надо, так они тихо растворялись, будто их тут и не было.
– Я в Чащобу, – позвал меня худой, но очень бородатый гражданин, осмотрел со всех сторон и вздохнул. – Кто ж тебя в таком виде туда решил отправить?
Я руками развела и глупо улыбнулась. Понятное дело, что сама желанием не горела, а местные, ну… нравится им так, что я могу сделать?
Выдвинулись мы не сразу. Мужичка звали Инорпом, он раз в день отправлялся в самую страшную чащу, чтобы забрать то, что насобирали работники. Порой вывозил оттуда тех, кто не хотел или не мог больше работать, привозил новых. Пока мы ждали разрешения на поездку, он счет своим долгом просветить меня об опасностях того места. Говорливый, слишком весёлый и, кажется, на голову пристукнутый.
И чем больше рассказывал, тем сильнее мне хотелось домой.
– Да что там страшные сказки, что мамка в детстве рассказывала! Вот, вспоминаю, и совсем не страшно после того, что я уже успел тут навидаться. Эх, жуть берет, как тут вообще работники ходить могут между деревьев. Байка гуляет, что Чащоба почему брошена? А потому, что там призраки водятся! Жуткие, страшные создания, которые деревья берегут. Тебя наверняка отправили вишню синюю собирать, а она, ох, какая редкая ягода, только у нас и водится. Знаешь, сколько королевств да герцогств пытались из косточки вырастить, а не смогли. Много! Не растет она нигде, редкая да прихотливая. Поговаривают, что лишь магией и растет, питается от источника, от самого Сада, да в других местах чахнет. И охраняет ее там, в дремучей глуши, призрак первых садовладельцев, жуткий монстр, фантазией несокрушимой рожденный, – подвывая, рассказывал мужичок. – Я-то не видел, но седых работников доводилось забирать. Они, перепуганные, только и могли заикаться, на вопросы отвечая. Я ж не злой, помог бы, коли чего попросили, а они и не просили…
Телегу запрягли толстоногим мохнатым коньком, который сердито посматривал на меня, ревниво дожидаясь, когда ему дадут морковку, которой размахивал возница, увлеченный рассказом.
Не знаю, много ли он придумал, но мне было не по себе. Даже не страшно, просто неуютно, ведь в сказки я точно верить не собираюсь. Но отправляться в темный лес, в который, судя по рассказам, превратился Сад, не очень-то и хотелось. Только вот выбора нет.
Меня усадили в телегу, на специальную скамеечку, и мы отправились в путь. Приходилось держаться обеими руками, плюнув на вещи, потому что, несмотря на то, что дорога визуально казалась прямой и ровной, подбрасывало на каждой мало-мальски заметной кочке так, что вспоминались завтрак, обед и ужин вместе взятые. Зато страшных сказок больше не было. Но тут не моя заслуга, просто мужичок сосредоточенно вез нас вперед, к зеленой громадине Сада, и, кажется, сам стал верить в свои истории.
А вот когда мы подъехали совсем близко, у меня перехватило дыхание. Сначала все было очень красиво. Нет, правда, Сад был потрясающим! Ровные ряды стройных одинаковых деревьев, газончики, клумбы с цветами вдоль утоптанных дорожек. Работников попадалось немало: они сновали между яблонями и грушами с корзинами и лестницами, собирали урожай, грузили квадратные корзины в стоявшие наготове телеги. Здесь работа казалась четкой, выверенной и слаженной, но чем дальше мы отъезжали от управленческого двора, тем печальнее все становилось.
Вряд ли управляющий заглядывал так далеко. Нет, деревья оставались такими же, но подстриженных и ухоженных газонов становилось меньше, дорожки терялись в высокой траве, работники громко переругивались, выполняя обязанности как придется. Кидали яблоки прямо на землю, отпинывали их ногами, ставили неровно корзины, да так, что давили нежные сливы. Мне даже смотреть на это было неприятно, я не понимала, как можно так по-варварски относиться к тому, что приносит пользу, к высоким старым деревьям, увешанным крупными плодами. Можно ведь и хорошо работать, не вредя природе, не обламывая ветки.
– Да, – вслух произнес возница. – Чем дальше от больших начальников, тем меньше ответственности. А в Чащобе вообще каждый сам за себя.
И меня это медленно начинало пугать.
Время неумолимо спешило вперед. Я не знала, как долго мы едем и далеко ли до конца пути, но Сад менялся. Деревья уже нависали над дорогой, туго переплетая свои ветви, закрывая солнечный свет, отчего все вокруг казалось темным и мрачным, пугающим и опасным. Даже ветер, который до этого приносил сладкие запахи фруктов, исчез, сменился горькой прохладой, отчего мир стал казаться застывшей в веках фотографией, в которую мне посчастливилось случайно попасть.
– Это Чащоба? – спросила я.
– Почти, – лаконично ответил мне мужичок.
И мы опять замолчали.
Ни звука, ни скрипа, ни шелеста. Неудивительно, что тут никто работать не хочет, да и слезы Веты сразу понятны. Если бы я знала, что все так печально, сама бы сбежала, только пятки сверкали б. Но нет, теперь придется думать, как отсюда выбраться без вреда для здоровья и репутации.
– А вот теперь приехали, – телега остановилась.
Ровный круглый пятачок, будто специально созданный для того, чтобы здесь могли останавливаться и отдыхать, был укатан до состояния камня. Деревья по его периметру создавали почти сплошную стену с редкими просветами. В траве под большим раскидистым деревом стояло несколько корзин.
Неполных…
Я даже не успела выбраться, как к телеге бросилось две женщины. Они выскочили из-за деревьев, напугав меня до чертиков, отпихнули меня и начали забираться внутрь. Такая торопливость, резкость в движениях очень меня удивила и, что уж скрывать, напугала. Даже интересно стало, что же такого произошло, что они не хотели ни минуты тут оставаться?
– Эй, поаккуратнее, животину мне напугаете! – возмутился мужичок, хотя коняга индифферентно пожевывала обнаруженный ей клочок зелени и не подавал признаков страха. – И ягоды нужно забрать…
– Гони давай отсюдова! Плевать на ягоды, не нужны нам деньги! Тут призрак появился, убить нас хочет! – на меня обратили внимание. – И ты не оставайся. Не стоит эта работа денег, лучше поломойкой пойти, всяко надежнее и безопаснее.
– Да я тут… как-нибудь…
Хотела добавить что-нибудь вдохновляющее, но одна из женщин завизжала, указывая пальцем в сторону особо густой части сада. Я оглянулась, чтобы посмотреть, что же там такое. Вроде бы все в порядке…
Зато в этот момент за спиной скрипнули колеса, и не успела я ничего осознать, как телега скрылась из вида, а я осталась стоять посреди пятачка, прижимая к груди корзину, в которой была вязанка с моими скудными пожитками. Стоять и смотреть, как резко укатывает единственный транспорт.
Замечательно!
О, а собранное они так и не забрали, сбежали быстро. Ну, будет, чем мне пообедать. Да и надо, в конце-то концов, мне уже увидеть, как эта синяя вишня выглядит, а то наберу какой-нибудь волчьей ягоды, вот уж конфуз случится.
Все так же прижимая к груди корзинку, подошла, чтобы посмотреть на местное чудо чудное. По внешнему виду – обыкновенная вишня, да, самая что ни на есть, цветом только отличается, не розово-красная, а сине-голубая, больше на голубику походит. Поставила свою корзинку на землю, взяла ягодку, поднесла к носу. И пахнет вишней. А на вкус?
На всякий случай решила оглядеться. Помнится, мне обещали кары небесные за поедание рабочего материала, вот и посмотрим, так оно или не так.
Забросила ягодку в рот. Небо не разверзлось, молнии не полетели, в общем, катаклизма не случилось. Зато я едва сдержала стон удовольствия! Восхитительно! Никогда не фанатела по вишне, но эта была просто идеальной! Точно выверенное сочетание сладости с чуть заметной кислинкой, которая легким мазком прошлась по языку, чтобы родить истинное гастрономическое удовольствие. Так и захотелось сесть и слопать всю корзину за раз!
С трудом удержалась от соблазна. Нельзя. Мне ещё нужно найти, где тут местные обитали, а то непонятно, что сейчас, день или уже вечер? А жилья как-то и незаметно.
Увидела тропинку, которая уводила прочь от пятачка с корзинами. Что ж, наверное, мне нужно туда, ведь ещё надо найти, где эта синяя вишня растет. И я отправилась по тропинке.
Шла долго, даже успела устать. Юбка цеплялась за ветки и кусты, словно те специально пытались остановить меня. Глупо, конечно, но в какой-то момент я почти поверила, что так оно и было. Особенно, когда прямо перед носом упало большущее дерево, перегородив полностью дорогу. И как только заикой не осталась, не понимаю! Ведь ещё шаг вперед – и не было бы больше Славы, одни воспоминания! И ведь самое жуткое, что ничто не предвещало беды. Иду я себе, иду – и тут бах, падает.
Я тяжело вздохнула, осмотрела павшего гиганта, раздумывая, что делать дальше. Перелезть я его не перелезу. Можно переодеться и попробовать, но это как-то не прельщает, а в юбке я не напрыгаюсь, ноги не задираются, ткань за все цепляется, в общем, кошмар один на улице Вязова.
Зато ветви сами по себе образовали нечто вроде домика, сложившись под собственным весом. Тут можно и переночевать, устроить себе короткий отдых, а затем идти дальше, разведывать, что да как.
Негромко ругаясь, чувствуя, как начинают шелестеть от силы вечернего ветра кроны деревьев, я приминала ветки, подтаскивая их к месту своего ночлега. Спать на голой земле не хотелось, поэтому пришлось быстренько вспоминать школьное время и уроки, на которых спал весь класс. Кто ж знал, что умение выживать в диких – ладно, почти диких – условиях может пригодиться? Уж точно не я. Мне бы сюда компьютер с любым поисковиком, на крайний случай телефон, без которого вообще нормальной жизни нет, чтобы задать один-единственный вопрос – как построить шалаш?
Провозилась я долго, заканчивала обустраиваться уже в сумерках, спешила, боясь оставаться без укрытия в полной темноте. В сказки я не верила, а вот в то, что женщины сами напридумывали себе ужасов, вполне. Но это не отменяло факта, что мне предстоит ночевка в лесу, и приятных сторон как-то не наблюдалось.
Залезать в укрытие пришлось ползком, плюнув на то, во что превратится мое новенькое платье. Если потребуют сдать его обратно – отдам в таком виде, сами требовали, чтобы я так нарядилась. Зато, и это даже удивительно, в этом наряде было очень тепло и уютно.
– Эх, надо было ягод набрать, а то уже есть хочется, – вздохнула, подпихивая под голову сверток со штанами, сворачиваясь клубочком на импровизированной кровати из веток. – Голодно и холодно. Наприключаюсь сейчас, а потом что? Домой хочется…
– Вот и вали!
Голос, раздавшийся прямо рядом со мной, перепугал до одури. Что? Как? Кто?
Подпрыгнула, пытаясь одновременно схватить что-нибудь в руки для самозащиты, встретилась с желтым взглядом и ойкнула.
Глаза-то были, а вот всего остального… Не было.
Сейчас бы в обморок, а там все наладится. Только и успела об этом подумать, как спасительная темнота избавила от потрясения.
Глава 4. Проклятие как профессия
Снилось, что я отправилась в поход с друзьями, и мы заблудились. Нет, у нас порой бывали провалы, но не такие ошеломительные. Потом нагрянула мысль, что со школьными друзьями я уже давно не общаюсь, а других завести было некогда, так что в поход тоже было идти не с кем. И это настораживало, потому что я отчетливо чувствовала запах леса – чуть влажный, пряный аромат травы и деревьев. И ветер. И шум крон. И многое другое. Значит, я определенно не дома.
Чуть приоткрыла глаз. Вокруг было темновато, но разглядеть зеленые ветви какого-то дерева я могла без помех.
Интересно, а как…
Все вдруг вспомнилось. Все очень непонятное, невероятное и закончившееся… Не закончившееся!
Подскочила и снова уткнулась в желтые глаза, которые маячили на ветке. Конечно, там были не только глаза, присутствовало и тело. Белесое, полупрозрачное, чем-то напоминающее кошачье.
– Это я должен обмороки изображать, – поведали мне глаза, – а не ты. Мне грозит опасность, ужасная судьба преследует по пятам… Вали и оставь меня в покое!
В обморок мне больше не хотелось. Я, кажется, отлично выспалась, чувствовала себя отдохнувшей и – удивительно дело! – больше не боялась. Совершенно.
– А может, это сделаешь ты? – «выкать» незнакомому персонажу не собиралась, тем более что наше знакомство началось не самым лучшим образом.
Я в обморок свалились! Да, от усталости, но всё же.
– Что сделаю?
Чуть сжалась, потому что он начал менять форму, и теперь это было не котообразное, а змееобразное нечто.
– С… хм, свалишь, – собралась с мыслями. – Это мой дом. По крайней мере, на сейчас.
Он огляделся. Из длинного тела выделилась шея с головой, покачивающаяся из стороны в сторону, огляделась, завернувшись немыслимым образом, и глаза вновь уставились на меня. Живой организм так бы точно не смог. Адекватный уж точно.
– С каких пор проклятия обзавелись собственным жильем? – приняв форму шара, осведомился он.
– Кто, прости? – не поняла, поелозила на месте, потому что мне в филей воткнулась одна особо наглая палка, что очень мешало разговору и сбивало с мысли. – Кто обзавелся?
– Ты. Проклятие.
– Ага. Понятно.
Правда, мне было совершенно не понятно, что он имеет в виду. Оставалось только кивать с глубокомысленным видом и надеяться, что все как-нибудь разрешится. И побыстрее, потому что мне ещё ягоды нужно найти да завтрак отыскать. И лучше бы с еды начать, чтобы печально день не закончить.
Непонятное создание решило меня покинуть и выплыло из моего шалашика прямо сквозь ветви. Я обрадовалась и торопливо выползла следом за ним, используя нормальный выход, потянулась, чувствуя, как по затекшей спине бегают мурашки, развела руки в стороны, свела лопатки и… столкнулась с негодующим взглядом!
– Ты опять!
– Что опять? – не поленилась уточнить.
– Преследуешь меня!
Так, кем бы он ни был, но с самооценкой у него все в порядке, даже лучше, чем у меня.
– И не собиралась. Утро, – намекнула я, указав вверх. – А утром встают, собираются и идут на работу.
– Знаю, – раздраженно перевернулся он в воздухе. – Я – твоя работа!
Сумасшедший, определенно, он сумасшедший призрак. И что с таким делать? Зато теперь ясно, чего тут все боятся. Попробуй с таким рядом окажись.
Поправила юбку, заглянула в шалаш, достала корзинку, решив, что вещи пусть тут побудут, с ними ничего не случится. Выпрямилась, оглянулась и облегченно выдохнула – этот исчез. Теперь нужно было выбрать направление и найти, что покушать. А кушать хотелось очень, даже живот начал урчать, напоминая, что мы с ним забыли о чем-то важном. Ничего, милый, потерпи немного.
Дерево перегородило тропинку, и не было никакого шанса, что я смогу через него перебраться. Придется обходить и искать способы выйти на нее. Пошла вдоль ствола, переступая через особо крупные ветви, направляясь к корням. Думаю, там будет легче обойти. Но не успела дойти до развороченной земли, как вновь столкнулась с этим бестелесным нечто!
– Ты преследуешь! Я так и знал! О, Иридана, за что ты прокляла меня, послав это мою голову? За что? – он неожиданно вырос, вытянулся и стал похож на человека.
Хм, странно, ничегошеньки не понимаю.
– Эй, ты считаешь, что я – твое проклятие? – уточнила очевидное.
– Да, – горестно подтвердил он, прошел мимо меня и сел на поваленное дерево. – Увы, я в печали и горести именно из-за этого.
– Но я не проклятие, – поспешила успокоить. – Я работница Сада, мне нужно найти синюю вишню и собрать ее…
– Вот! Вот! О чем я и говорю. Ты подослана ко мне, чтобы совратить, сбить с пути охраны нашего прекрасного Сада, разорить его! – завыл он.
Нет, это уже чересчур. И не влепишь пощечину, чтобы успокоить призрачного истерика, рука сквозь него пройдёт, а жаль, потому что слов он, кажется, вообще не понимает.
Плюнула на его стенания и пошла дальше, но уже через пару шагов была остановлена недовольным:
– Ты куда?
– Куда подальше, – буркнула тихо, но погромче добавила: – Работать.
– А я?
