– Тебе виднее. Я не заклинатель и не знаю, какие последствия для бессмертных несет формирование такого ядра. Однако одно могу сказать точно: не стоит вам распространяться на эту тему.
– А я хотел написать диссертацию, – расстроился Шен.
Элас не уловил иронии в его словах и продолжил:
– И еще тебе стоит знать, что эта энергия крайне привлекает всех наших существ. Думаю, даже другие заклинатели могут извлечь из нее выгоду, но для мистических созданий она просто сладкий плод.
– Неужели это чем-то отличается от того, что было с тьмой? – пробормотал Шен. – Я уже привык. Фейри на балу очевидно желали меня съесть.
– Если сравнивать с тьмой… Предположим, раньше ты был конфетой, которая очень аппетитно пахла, теперь ты питательный коктейль, способный из любого слабого духа сделать сильного демона. Разница колоссальна.
– Чего?!
«Где мои выгоды?! – взвыл он, обращаясь к Системе. – Я же гг!!»
[Выгоды тоже имеются, – отозвалась та. – Мерцающая тьма – сильная энергия, которая смогла противостоять зимней стуже и спасти вас. Этого уже хватает с лихвой. К тому же ваше ядро стабилизировалось и теперь не раздирается силами].
«Точно! – Шен украдкой посмотрел на ладонь своей правой руки, где черная звезда превратилась в белый шрам. – Что это значит? Я смогу сдерживать Глубинную тьму? Мое проклятие, оно… Почему мне кажется, что это белое пятно – это очень плохо?»
[Я не знаю].
Вслед за зимним королем Шен и Муан зашли в большую комнату, напоминающую рабочий кабинет. Заклинатели остановились на ковре, а зимний король обошел тяжелый стол и сдвинул в сторону картину, висящую на стене. За картиной оказалось тайное отделение. Фейри бережно достал что-то оттуда и обернулся. Шен увидел в его руках статуэтку в виде руки, держащей отражающий шар.
– Что это?
– Артефакт памяти.
– Там мои воспоминания?
– Да. Ты сказал, что там «последний день».
Шен поднял руку, чтобы дотронуться до шара, но Муан резко перехватил его запястье.
– Что ты собрался делать?
– Что? – Шен удивленно посмотрел на него. – Посмотреть.
– Ты не должен смотреть, – твердо сказал Муан.
– Разве я не должен разобраться со своей памятью и тем, чего не помню? Я словно блуждаю в потемках, и это шанс все прояснить.
– Разве узнать правду так сложно? Ты мог давно узнать у главы ордена! Но тот ведь не пожелал тебе говорить, да? Как думаешь – почему?
– Почему? Не знаю я почему. Потому что он желает все контролировать.
– Он просто не желает делать тебе больно! Не хочет возвращения того Шена, который отдал фейри эту руку с отражающим шаром и собирался умереть!
До Шена дошло, что Муан имеет в виду. Он беспокоился, что Шен не сможет выдержать правды, от которой бежал, стерев воспоминания. Но это ведь ложь, и для него эти события в шаре – чужое прошлое.
– Я оставлю это здесь, – произнес зимний король, которому надоело стоять с протянутой рукой.
Он поставил статуэтку на рабочий стол.
– Что ты предлагаешь, оставить ее здесь? – разозлился Шен, пытаясь вывернуть свою руку из захвата.
Муан внезапно разжал руку, и Шен отступил на шаг.
– Ты ведь все равно не успокоишься, пока не посмотришь, да? – злясь, произнес Муан.
– А ты как думаешь? Это мое право.
Муан резко метнулся к столу и схватил статуэтку.
– Отдай ее! – Шен не мог поверить, что ему нужно прыгать за ней, как за конфетой. – Да какого черта, Муан?! Она моя! Ты не имеешь права решать!
– Я не дам тебе посмотреть, – твердо заявил Муан. – Я не дам тебе вновь окунуться в то отчаяние. Я не хочу вновь видеть того хозяина Проклятого пика, которого знал столько лет.
– А что так? – с издевкой спросил Шен, склонив голову набок. – Разве он тебе не нравился? Ты же «всегда» хотел быть его другом, так какая разница?!
– Мне нужен тот друг, кого я вижу перед собой сейчас!
– А какая разница?! Я не понимаю! Какая разница?! Ты ведь сказал «всегда»!!
– Оу, я вас, пожалуй, покину… – произнес зимний король, наблюдая за этой сценой.
Однако только он обошел стол, собираясь быстро прошмыгнуть вдоль стены, как Муан пронесся мимо него, на мгновение преградив путь. Он смел Шена, одной рукой сжав его горло, и прижал к стене. Его глаза уставились прямо в ошарашенные глаза проклятого старейшины. И вдруг перед мысленным взором последнего стали мелькать образы.
«Смотри! – мысленно прорычал Муан. – Вот кого я называю своим другом!!»
Улыбающийся взъерошенный Шен. Шен, радостно поедающий паровые булочки. Шен, цепляющийся за маленького, подвергшегося заражению скверной духа, глядящий магнетическими глазами с золотыми сполохами. Растерянный Шен, печальный Шен, задумчивый Шен, смеющийся и ерничающий Шен. Шен-Шен-Шен. Все это был его образ после перерождения, этот глупый и ранимый Шен, готовый прощать этого мечника снова и снова.
«Я соврал, когда сказал “всегда”! – мысленно проревел Муан. – Я не знаю, почему для меня ты и тот Шен словно два разных человека! Я не хотел ранить тебя этими словами, потому и сказал “всегда”! Но другом хочу быть только тому, кого вижу перед собой сейчас!»
Шен не мог вздохнуть. Наконец он собрал силы во все еще чувствующих слабость руках и оттолкнул Муана прочь.
– Ты придурок!
Муан потрясенно и даже несколько испуганно посмотрел на Шена, словно сам не верил, что только что вытворил.
– Ты, ты… – Не договорив, Шен приложил руку к шее и быстрым шагом вышел из кабинета и полетел прочь.
«Ты придурок, Муан! – мысленно взвыл он, не обращаясь к мечнику. – Ты придурок! Я ведь тебе поверил! Кто я для тебя, а? А-А-А! КАКОГО ЧЕРТА, МУАН?!»
Глава 129. Это была хорошая попытка (увы?)
После случившегося Муан ходил чернее тучи. Он никак не ожидал, что Шену удастся настолько вывести его из себя, что он потеряет самоконтроль. Старейшина пика Славы думал, что в последнее время поднаторел в самоконтроле. Но теперь ему хотелось провалиться под землю и застрять там навек.
И когда после всех его терзаний единственное, что сказал по поводу этого нападения Шен: «Вау, Муан, как ты догадался об этом способе делиться мыслеобразами?» – старейшина пика Славы поймал себя на мысли, что снова теряет над собой контроль.
Выбежав из кабинета, Шен почти сразу получил сообщение от Системы:
[Получено сюжетное задание «Последний день»! Принято сюжетное задание «Последний день»!]
Только через некоторое время Шен осознал значение ее слов, но отнесся к ним с философским спокойствием. В конце концов, было крайне маловероятно, чтобы он смирился и не попытался прояснить прошлое оригинала, от незнания которого столько раз попадал впросак. Так что получить дополнительные баллы за это только на руку. Но пока ему было несколько не до того: эмоции кипели в груди.
«Придурочный мечник! Он не определился, хочет быть моим другом или придушить меня? Идиот! Нужно выбирать что-то одно за раз!»
Шен пошел бродить по дворцу зимнего короля. В последнее время ему редко удавалось побыть наедине с собой и подумать: постоянно что-то отвлекало. А ему уже жизненно необходимо было просто пройтись и спокойно над всем поразмыслить.
Это место немного напоминало черный замок: тоже каменные стены и пол, тоже мрачные коридоры, но более узкие. Шену стало интересно, как обставлены комнаты. Пусть мебель здесь значительно отличалась по стилю от той, что использовалась в его замке, он решил взять на заметку несколько дизайнерских идей, ведь давно собирался обставить у себя несколько комнат.
Постепенно буря чувств улеглась, и Шен вздохнул с облегчением. А потом решил, что Муан так просто не отделается. Это же надо было такое ляпнуть! Один из немногих людей, в расположении которых именно к себе, а не к оригиналу Шен не сомневался. И такое! Да он чуть было не потерял всю волю к жизни!
«Дурацкий Муан! Не хотел меня ранить?! Я чуть с ума не сошел, знаешь ли»
Пока Шен окончательно не угомонился, к Муану в его мыслях постоянно приплетались эпитеты «придурочный», «дурацкий», «безмозглый», «глупый» и тому подобное. Даже когда он уже не злился, он все еще продолжал бурчать себе под нос ругательства.
Прогуливаясь по дворцу фейри, Шену неким случайным образом удалось выйти в зимний сад. От увиденного он несколько опешил. После слов зимнего короля о том, что в зимнем саду беспорядок, который необходимо убрать, Шен решил, что речь идет о той дыре в полу, которую нужно заделать. Но реальность превзошла ожидания. Весь зимний сад был увит побегами дикой розы, стебли тянулись по земле и по воздуху, цеплялись за другие растения и терновник и расходились в разные стороны подобно шатру, купол которого держал центральный куст, чьи стебли были переплетены столь плотно, что он больше походил на дерево. Судя по расположению, основной куст разросся как раз возле той дыры, что проделали они с Алом, и полностью скрыл ее под своими корнями. По всей длине, особенно возле главного куста, на ветвях раскрылись алые, розовые бутоны, на которых нежились феи со странным выражением эйфории на лицах.
Шен осмотрелся в поисках Ала. Его настроение несколько улучшилось, когда он думал о встрече с ним. Теперь, когда он тоже получил статус главного героя, у него словно камень с плеч свалился. Теперь Шен ощущал себя и Ала соратниками, эдакими главными героями на пути превратностей сюжета. Это ощущение грело его сердце, и улыбка каждый раз озаряла лицо, когда он думал об этом.
– Учитель! – парень заметил его первым.
Шен обернулся на голос, а Ал подлетел к нему и обнял, спрятав лицо на его груди.
– Я так переживал за вас, учитель!!
Шен, продолжая улыбаться, потрепал его по светлой макушке.
«Хорошо, что он вновь ведет себя подобающе, – отметил Шен. – Не хотелось бы отчитывать его и напоминать о субординации. Да и…»
Шен предпочел не думать о той фразе главного героя. Ее эмоциональная тональность была странной, но, черт возьми, он же страдал от боли и пытался убедить его бежать. Хотя Алу все равно не стоило произносить ее таким образом. Звучало очень… Кто-то мог превратно ее понять.
Ал отстранился и внимательно посмотрел на Шена.
– Вы не должны были подвергать свою жизнь опасности из-за меня, учитель!
– Неужели ты думаешь, что с твоим учителем так просто справиться? – наигранно недовольным тоном произнес Шен. – Я очень живучий, чтобы ты знал, и справлялся с куда более сложными ситуациями. Подумаешь, какой-то холодок. Ха-ха. А ты бы точно коньки отбросил!
– Что, простите?
– Тебе нужно больше верить в своего учителя, вот что!
– Я беспокоился! Я думал, вы… Думал, из-за меня…
Шен заметил, что Ал собирается раскиснуть, поэтому быстро сменил тему:
– Как твоя рана?
– Остался лишь тонкий шрам, ничего страшно, – Ал опустил голову.
– А что… – Шен обвел взглядом его фигуру и увидел нечто странное на руках. Он наклонился и схватил обе его кисти, перевернув ладонями вверх. – Что это такое?!
Руки главного героя были разодраны в мясо и кровь. Это были не просто царапины – на ладонях живого места не было, раны были глубокими.
Шен быстро смекнул, как он мог получить их.
– Ты обрываешь эту лозу голыми руками?! Почему не надел перчатки?! Почему не использовал инструменты?! Этот чертов король фейри не дал их тебе?!
– Нет, я… – Подняв голову, Ал тут же вновь опустил ее. – Я заслужил наказание.
– Ты заслужил хорошую взбучку! В случившемся не было твоей вины, за что ты себя наказывал?!
– Это я виноват, – упрямо повторил Ал.
– Нет, это не так.
– Нет, это так.
– Нет, это не так!
– Даже если вы так говорите…
– Не смей спорить с учителем! – возмутился Шен. – Идем! Нужно немедленно промыть и обработать раны.
Шен ухватил его за предплечье и потянул прочь, но затем заметил в стороне колодец. Тогда он пошел туда и, набрав воды, принялся аккуратно промывать раны на руках Ала. В некоторых местах даже торчали сломанные шипы.
«Сколько времени он вот так, не щадя сил, рвал стебли голыми руками, чтобы до такого состояния изранить свои руки? Глупый ученик!»
– Эй ты, фея! – Шен тыкнул пальцем в нежащееся в бутоне розы создание. – Принеси нам бинты и что-нибудь заживляющее.
Фея потянулась, моргая сонными глазками, и посмотрела на Шена, а затем, ничего не говоря, улетела. Только после этого Шен подумал, что что-то он раскомандовался.
Он усадил Ала на лавку и принялся вливать в его руки духовную энергию, пытаясь хоть как-то затянуть повреждения.
– Не нужно! – воскликнул парень, но, памятуя о том, что передачу духовной энергии нельзя разрывать насильно, больше никак не мог воспротивиться процессу.
– Сиди молча, – буркнул Шен. – Для меня это пустяк.
