«!!»
До Шена дошло, что в черном замке стоит розовый цветок, преподнесенный Муаном. Его лицо потемнело.
– Что такое? – заметил резкую перемену в настроении Муан.
Шен кинул на него такой испепеляющий взгляд, что мечник поежился и сразу стал припоминать, что такого успел сказать.
«Черт возьми! У меня и в мыслях не было, что это можно воспринять как-то двусмысленно… – Шен чувствовал ярость. – Муан, я тебе еще отомщу!»
Последнюю фразу мечник смог уловить.
– Отомстишь? – наигранно испугался он. – Булочки не хватило?
Шен кинул на него еще один уничтожающий взгляд и постарался лучше контролировать свои мысли.
«Система! Как главный герой за своими пассиями ухаживал?»
[Чего-чего?] – поразилась та.
«Ну… эм… конфеты, цветы, ресторан, кино… мне больше ничего в голову не идет».
[Вы совсем забыли новеллу? Если исходить из среднестатистических данных, то обычно он вставал в сексуальную позу или был какой-нибудь фан-сервис типа голого торса, или мокрой одежды, или закатанных рукавов и сильных мускулистых рук. Девушка млела, он ее целовал, ну и дальше пошло-поехало…]
«Нет-нет, мне не такой результат нужен. Я хочу… – Шен злорадно улыбнулся, – чтобы какая-нибудь мелочь заставила его залиться краской, да-а-а. Моя месть будет страшна».
[Не зря вы столько времени выполняли роль злодея, – вздохнула Система. – Очевидно, она не прошла для вас бесследно].
Шен загадочно посмотрел на Муана. Тот сразу понял, что друг задумал что-то каверзное. Но, несмотря на это, готов был терпеть мелкие неудобства, пока хозяина Проклятого пика это развлекает. Воспоминание о том, каким безжизненным и печальным может быть его лицо, больно врезалось в сердце мечника.
– Ты выспался? – вздохнув, спросил он.
Все же Шен спал в кресле и, очевидно, не очень долго.
Шен, ушедший глубоко в свои мысли, встрепенулся.
– Меня переполняет энергия, – поделился он. – Погоди…
Старейшина пика Черного лотоса прикрыл глаза и присмотрелся к своему золотому ядру. Ну как золотому… тьма внутри него мерцала золотом и перламутром. Это не было похоже ни на что, что происходило с его золотым ядром ранее. Слова зимнего короля о лакомой добыче беспокоили Шена, поэтому он решил, что должен попытаться скрывать свое золотое ядро и ауру. Обычно заклинателям нужно разрешение и физический контакт, чтобы увидеть золотое ядро другого человека, однако не стоит сбрасывать со счетов, что сильные заклинатели способны пробиваться через защиту, да и мощь самого объекта интереса играет не последнюю роль. Не хотелось бы начать светиться для остальных так, как Ал какое-то время сиял для самого Шена.
Спустя несколько медитативных минут Шен открыл глаза и вновь посмотрел на Муана.
– Посмотри, ты можешь разглядеть мое золотое ядро? Видишь, что оно не совсем обычное?
Муан пригляделся и ответил:
– Думаю, я плохой объект для подобных испытаний. Все-таки мы связаны. Вероятно, обычные люди видят тебя несколько иначе.
– То есть ты видишь в моем ядре «мерцающую тьму»? – нахмурился Шен.
– Да, но ведь это не значит, что у тебя не получилось.
Шен вздохнул и вновь прикрыл глаза. У него было немного идей, что еще можно предпринять.
Постепенно мысли ушли далеко от первоначальной темы. Он вспомнил о том, как Муан отобрал у него воспоминания Шена, и это стало раздражать. В конце концов, какое тот имеет право забирать у него память? Это его личная, частная собственность, и какие бы ни были у Муана мотивы, это неправильно. Шен мог это принять потому, что лично для него эти воспоминания были памятью постороннего человека. Но Муан не знал правды и отнесся к нему как к какому-то кретину, неспособному решать за себя.
– Да что такое с тобой сегодня? – возмутился старейшина пика Славы. – Твое настроение скачет каждые десять минут!
Шен перевел на него взгляд.
– У меня было немного возможностей проанализировать произошедшую череду событий. Вот теперь… наверстываю.
Начиная с испытания пика Духовного щита, все так закрутилось, что и перевести дух толком времени не оставалось. Все мысли были под влиянием момента и эмоций, даже вчера… он был так сражен поступком Муана, что упорно не понимал, что вообще происходит.
– Что тебя беспокоит?
«Меня беспокоит, что ты скрыл от меня мою личную вещь! – не сдержавшись, мысленно воскликнул Шен. – Ты не имеешь никакого права решать такие вопросы за меня!»
Муан порадовался, что этот крик прозвучал в мыслях, а то от неожиданности мог свалиться с дивана.
– Я сделал это, потому что беспокоюсь.
«Твое беспокойство переходит границы».
Лицо мечника побледнело, на скулах заходили желваки.
– Переходит границы? – зловеще переспросил он, вставая с дивана. – После всего произошедшего ты говоришь, что у моего беспокойства должны быть границы?
– Отдай мне статуэтку! – твердо потребовал Шен.
Муан медленно приблизился к нему. Его синие глаза блестели, в их глубинах заполыхал яростный огонь. На мгновение у Шена промелькнула мысль, что тот его сейчас ударит.
– Думаешь, я несерьезно? Полагаешь, мои слова о том, что я от тебя не откажусь, были не серьезны? Я произнес это! Я сделал шаг навстречу! А что ты? – с вызовом спросил Муан. – Что я слышу от тебя в ответ? Что тебе хотелось моей привязанности? Иногда тебя устраивает мое беспокойство о твоей персоне, а иногда оно «переходит границы»?! Какие, мать твою, границы?!
Последние слова Муан выплюнул, нависнув над Шеном так низко, что тому пришлось упереть ладонь в его грудь. Эта пламенная речь поразила Шена, и он собирался ответить, что…
– Прошу прощения, что прерываю. Вас просил подойти его светлость король Элас.
Шен резко повернул голову. В дверях застыла невероятно худая девушка-фейри с огромными глазищами в половину лица. Когда она моргала, веки ее странно складывались, и это напомнило Шену представления о пришельцах из его мира.
Муан отстранился, фыркнул и сложил руки на груди. Больше на Шена он принципиально не глядел, приподняв нос чуть выше необходимого.
– Что ж, идемте, – произнес мечник и пошел к фейри.
– Погодите, – озадаченно произнес Шен, – он просил подойти именно Муана?
– Да, – тут же подтвердила фейри. – Вас попросили отдыхать.
«Что еще произошло за эти дни, пока я спал?» – мысленно обратился Шен к мечнику.
«Тебя это не касается, – бросил Муан. – Следи за тем, чтобы твое беспокойство не перешло границы».
«Злопамятность – не самая твоя приятная сторона», – прокомментировал Шен.
«Удивлюсь, если у меня вообще окажутся приятные стороны», – отозвался Муан и больше ничего не говорил, ни мысленно, ни вслух.
Они с фейри ушли, а Шен откинулся на кровать и прикрыл глаза. Вдруг он провалился в снежный предел. В прошлый раз, после того как ему удалось осознать себя в этом месте безотносительно к девушке, лежащей на льду, он больше не перемещался сюда, но не забыл о ней и думал разобраться позже. Однако сейчас обрадовался, что его отвлекли.
Девушка больше не лежала бессильно на льду, она сидела, расправив платье, и смотрела на него внимательным, осмысленным взглядом. Теперь Шен смог лучше ее разглядеть и заметил, что у нее острые, чуть загнутые на кончиках ушки фейри.
– Спасибо, – первой обратилась к нему девушка. – За то, что поделился со мной энергией. Что позволил вновь почувствовать холод… и жизнь.
Шен постарался не измениться в лице, хотя мысленно скривился. Снова странный призрак прицепился к нему и стал подпитываться, а он и не заметил!
– Кто ты такая? Где мы находимся?
– Называй меня Ланнан, заклинатель. Я одна из зимних фейри дома Снов. А место… Это моя темница.
– Как я здесь очутился?
– Не знаю. Но ты подарил мне надежду. И вместе с тем – великую боль.
Шен непонимающе нахмурился.
– Я ждала долгие годы, чтобы наконец угаснуть и заснуть. Ты дал мне энергию и пробудил ото сна. Если я смогу выбраться отсюда, то отблагодарю тебя, если же нет – прокляну.
«Вот так новость! Сама впилась в мою энергию, а теперь еще и недовольна!»
Но вслух Шен не возмутился, прекрасно осознавая, что Ланнан, проведшая в холодном плену много времени, не совсем трезво мыслит.
– Где твоя темница? Что это за место? – вновь потребовал он объяснений.
«Интересно, раз отныне я главный герой, мне полагаются какие-нибудь бонусы за спасение сирых и убогих?» – меланхолично подумал он.
Ланнан сокрушенно покачала головой.
– Я была на зимнем балу. Это последнее, что я помню.
«Точно не на том зимнем балу, на котором был я».
– Я постараюсь помочь тебе, – вслух произнес он.
Девушка вскинула на него взгляд, в глубине ее глаз забрезжила робкая надежда.
– Пока я не придумал, как отсюда выбраться, постарайся подпитаться моими силами. Ты должна быть бодра, чтобы побег удался.
Девушка недоверчиво посмотрела на него и судорожно кивнула. Шен открыл глаза и уставился в потолок.
«Нужно спросить зимнего короля о ней, – решил он. – Заодно и повод посмотреть, о чем там они секретничают с Муаном».
Он поправил одежду перед зеркалом, стер компрометирующие следы муки, дотронулся до растрепанной косички… и понял, что лучше ее пока оставить как есть.
Шен долго шел по длинным коридорам, следуя за серебряной нитью. В какой-то момент он услышал музыку, а спустя несколько минут вышел в бальный зал. Бал все еще продолжался, фейри скользили в танце. К Шену тут же подлетело несколько кандидатов в танцевальные партнеры, однако на сей раз рядом не было Муана, готового прервать разгорающийся ажиотаж. Шен вздохнул, проследив за серебряной нитью, тянущейся через бальный зал к противоположному коридору. Старейшина пика Черного лотоса провел рукой, и невидимая стена оттолкнула настойчивых фейри. Он пошел в другую сторону бального зала, обходя помещение по периметру.
«Интересно, что сталось со старейшиной Тельгом? Поверить не могу, совершенно забыл о нем! Хотя, должно быть, он давно вернулся в орден».
Шен прошел еще несколько коридоров и оказался перед большими высокими дверями, напоминающими двери в залу Глубинной тьмы. На мгновение он замер перед ними, однако ощущение присутствия Муана настойчиво звало вперед. Шен толкнул двери и оказался в проходе между двумя трибунами. Впереди, словно на импровизированной сцене, стоял Элас и как раз объявлял:
– Суд над заклинателем Тельгом Веаном и заклинателем Муан Гаем объявляется открытым!
Муан был почти счастлив, когда пучеглазая фейри принесла послание от зимнего короля, прервав его, иначе… Что он вообще собирался сделать?
Какая жадная, оказывается, у Муана натура. Раньше он думал, что достаточно будет понимания, что Шен жив, здоров и живет с ним под одним небом. Затем решил, что лучше будет видеть его почаще, чтобы всегда быть готовым прийти на помощь и защитить. Стать ему другом, надежным тылом, верным соратником. Чего же больше?.. Ему хотелось встречного участия, чтобы и к нему относились так же.
Насколько по-особенному Шен к нему относится? Как мог решиться пожертвовать своей жизнью ради ученика? Как мог поставить свою жизнь ниже жизни Ала? Как мог поставить две их жизни ниже жизни Ала? Ведь он не мог не понимать, что, умерев, заставит и Муана корчиться от мук.
Шен ведь ничего толком и не сказал. Никак не прояснил своего отношения. Муан самонадеянно решил, что, чувствуя его эмоции, он все поймет. Не слишком ли он самоуверен?
«Я так сильно желал, чтобы ты привязался ко мне!»
На грани жизни и смерти почему Шен выразился именно так? Желал привязанности, но сам… Дорожил ли?
Мечник криво усмехнулся. Было глупо чего-то ожидать от этого несносного хозяина Проклятого пика. Шен хотя бы искренен: говорит только то, за что готов нести ответственность.
«Желал, чтобы ты привязался ко мне». Четко и по существу.
Не веря своим ушам, Шен медленно прошел вперед. Тельг и Муан стояли на двух круглых постаментах, словно статуи. Старейшина пика Таящегося ветра выглядел осунувшимся и бледным, Муан казался безэмоционально-отрешенным.
– Заклинатель Тельг Веан обвиняется в попытке срыва зимнего бала, а также в попытке убийства главы одного из старейших родов фейри – рода Снов – Ти Ши Ни. Вместе со своим сообщником заклинателем Муан Гаем он напал на Ти Ши Ни и покалечил более сотни других фейри, вступившихся на защиту главы рода Снов!
Трибуны неодобрительно загудели. Подошедший ближе Шен разглядел, что они поделены на секторы: в одном секторе находились потрясающей красоты полуголые девушки с крыльями бабочек, в другом – жутковатые существа с серой кожей и выступающими из-за губ клыками, третий занимали здоровенные по сравнению с другими фейри существа, слегка покрытые синим пухом, еще один – и вовсе диковинные фейри с узловатыми ветвями вместо голов и столь же древовидными руками, глаза их располагались на уровне худой голой груди. Шен так на них засмотрелся, что пропустил момент, когда ближайшие к нему трибуны развернулись в его сторону. Следуя за всеобщим вниманием, Элас перевел на него взгляд, а затем рукой предложил присаживаться.
Шен растерянно сел на место с краю первого ряда, в секторе, который занимали фейри с белоснежными телами и огромными рогами на безликих головах. Ярким алым пятном старейшина пика Черного лотоса выделялся на их фоне.
«Муан, что происходит?»
Мечник, казалось, вообще не обратил внимания на его появление в зале.
«Эй, какого дьявола? Хватит дуться!» – разозлился Шен.
«Ты ведь видишь, что происходит. Что еще ты хочешь от меня услышать?» – все же соизволил отозваться старейшина пика Славы.
«Подробности? Обстоятельства? – предположил Шен. – Как вообще дошло до такого? Что случилось? И чем это грозит?»
