А всего лишь двадцать лет назад последний султан государства Гуридов не только захватил Мерв, Мешхед и Самарканд – он смог взять в плен брата хорезмшаха и разбить его войска под Гератом. Далее гуриды умудрились гнать хорезмские войска вплоть до их столицы Гурганджа. Султан ушёл только после выплаты огромного выкупа. А вот вслед за этим начались интересные события. Правителя гуридов убили ассасины, а наш знакомый Мухаммад вернулся и разбил старого врага. И самое забавное, что он сделал это при помощи войск кара-киданей, которых предал сразу, как у них началась замятня. При этом развалился и Гурийский султанат, часть владений которого в виде нынешнего Афганистана отошла Мухаммаду. Хорезму тогда просто нечеловечески везло.
Что касается Бухары, Самарканда и Мерва, то у их жителей не было особой любви к хорезмийцам. Сами посудите, за небольшой отрезок времени эти земли попеременно захватывались государствами караханидов, гуридов, кара-китаев и хорезмийцев. Потому не все жители крупных городов Мавераннахра сопротивлялись монголам. Они думали, что пришли очередные рэкетиры, которые подвинут местную знать, немного пограбят, понасилуют и успокоятся.
Уроки перса Али Газневи пронеслись у меня в голове, когда я выслушивал доклад сотника. Местные просто не могли воспринимать очередных захватчиков своими. Потому и не оказали Чингису достойного сопротивления. Гарнизоны, состоявшие из туркмен, обычно заранее уходили на свободное пространство, так как коннице нечего делать за стенами. А большей части населения было плевать на хорезмшаха. Только они не учли чудовищную жестокость воинов с востока. В итоге полная разруха, гибель более половины населения от резни, голода и болезней. Естественно, после таких катаклизмов народ не ждал ничего хорошего даже от формальных освободителей.
Ислам кое-как объединял людей, хотя здесь хватало буддистов, огнепоклонников, тенгрианцев и христиан. Главное, чего хотели люди – спокойствия. И деятельность наших агентов давала плоды. Мне удалось уговорить сахиба Гызыла начать пропаганду. Мол, хорезмийцы идут выгонять монголов и не будут грабить местных. Потому нас и встретили весьма гостеприимно. До оазиса уже дошли новости из Нисы, Кучана и Боджнурда. Наместник людей не грабил, войска вели себя спокойно, и мирная жизнь постепенно начала восстанавливаться. А то ведь раньше туркмены, составляющие костяк хорезмийского войска, не церемонились. Особенно во вновь присоединённых к Хорезму городах. И мусульман они грабили с неменьшим энтузиазмом, нежели христиан или иудеев. Женщин тоже насиловали не стесняясь, в том числе формальных единоверок. Не думаю, что туркмены успели стать яростными мусульманами: обряды они соблюдали больше для видимости, не забывая старых верований.
***
А караван-сарай внушал! Огромный квадрат примерно семьдесят на семьдесят метров, огороженный стеной в два человеческих роста. Внутри было всё, что нужно для усталых путников – комнаты на любой вкус, конюшни, навесы для телег, мыльня, собственный колодец и, конечно, чайхана. Именно в огромной комнате собрались мои ближники и командиры. Но предварительно я хорошенько вымылся, заставил это сделать и друзей, надел чистое бельё с рубахой, заодно отдал прачкам в стирку грязную одежду. После мы уселись на огромной тахте, называемой топчаном, и жадно уничтожили несколько ляганов с пловом. Уже потом, под чаёк, сотник и командир передового отряда продолжил нас знакомить с деталями:
– Дорога на Серахс тоже свободна. Недавно оттуда пришёл небольшой караван. Говорят, что Чормаган-нойон собирает все доступные силы в Герате. Но он также послал хороших воинов в помощь гарнизону Мешхеда. Завтра с утра три десятка начнут разведку и уйдут на юг. Но ты сам видел, что, кроме всякого сброда, по пути нам не попадались достойные враги.
Вообще ситуация странная. Чормаган делает всё, чтобы опровергнуть молву о непобедимости монгольских полководцев. Если он ещё и разделит силы, повторив ошибки Мухаммада при вторжении Чингисхана, то можно сыграть на этом. Многие воины Джелал ад-Дина весьма высокого мнения о противнике. А это уже гарантия того, что войско проиграло, ещё не начав битву.
Уничтожив же немалую вражескую группировку, мы вселим в людей уверенность, в том числе в гражданских. Ведь многие хотят отомстить, но за каждого своего убитого воина монголы вырезали целые кишлаки, рядом с которыми происходило нападение. А вот когда народ почувствует поддержку, то сам поможет нам уничтожить большую часть врага. Ведь грабежи и насилие особо не останавливались. Тот же хозяин караван-сарая, ранее весьма преуспевающий человек, вынужден был отдавать почти все доходы, лишь бы сумасшедшие дикари просто ради развлечения не сожгли его хозяйство.
– Думаю, мы возьмём Серахс также без боя. Ведь уважаемый Абдалла уже послал туда своих людей. – Сотник кивнул в сторону хозяина каравана, с улыбкой наблюдающего за залом. – По его словам, тамошние жители ждут нас с нетерпением, так как их замучил сидящий там отряд дикарей. А вот после того как мы перейдём Копетдаг, придётся двигаться осторожно. В Серахсе нам точно помогут с проводниками, поэтому я предлагаю идти по твоей новой задумке – с боковым охранением. Отправим вперёд отряды, состоящие из воинов, ранее бывавших в горах. Пусть они по тропинкам обойдут основную дорогу и определят места засад. Они точно будут. Ведь на перевалах и в узких проходах даже небольшое количество воинов способно задержать наши сотни. Заодно парни могут ударить в спину врагам и вырезать караулы.
Моя идея не претендовала на новизну. Здесь и ранее посылали разведку. Но мы находились на чужой земле, поэтому страховались и двигались обязательно с боковым охранением. И несколько раз нам это помогло заметить крупные банды разбойников и распоясавшийся хашар, которые были нещадно вырезаны.
Тогурмыш продолжил спокойно делиться своими планами, когда в зале произошёл небольшой конфликт. Вернее, один из купцов, тоже остановившийся в караван-сарае, начал громко кричать. А затем ударил невысокого мужичка в чалме. Я уже малость разбираюсь в местных реалиях и могу определить происхождение человека по лицу. Да и чалма у дяденьки повязана необычно. Машу рукой хозяину каравана, который быстро, но с достоинством подошёл к нашей тахте.
– Кто этот мужчина и почему над ним издеваются? – киваю на дяденьку, который под очередную порцию насмешек купца двинул в сторону выхода.
– Почтенный Джаффар, торгующий тканями, подобрал этого человека по дороге из Мерва. Он оказал бедняге помощь и попросил помогать со счётом. А здесь этот неблагодарный заработал денег и начал чего-то просить. Вот купец и разозлился, отнял деньги и решил, что человек обязан отработать долг.
Судя по разбойной и гнусной роже Джаффара, он такой же торговец тканями, как я – раввин. Скорее всего, товарищ воспользовался ситуацией и занялся контрабандой с перепродажей захваченного многочисленными грабителями. Может, и сам чем-то незаконным промышляет. Типа сначала обычный купец, но при благоприятных условиях превращается в разбойника. Тряхнуть бы его хорошенько, но нельзя портить отношения с местными. Гызыл меня просто не поймёт, ведь я сам предложил перетянуть на сторону шаха разочарованное население.
– Позови его, уважаемый Абдалла. Надеюсь, купец не будет против, – улыбаюсь почему-то напрягшемуся владельцу.
Я вообще-то привык к реалиям здешнего мира. Но иногда лезет из меня прежний правдоруб и интеллигент Серёжа, который очень не любил несправедливость. А ещё он терпеть не мог насильников, бандитов, ростовщиков и нечистых на руку торгашей. Видать, что-то такое проступило на моём лице и напугало хозяина караван-сарая.
Через пару минут к нашему топчану подошёл давешний бедолага, оглядываясь на удивлённого купца. Дядя оказался не таким уж и старым, лет сорока. И я сразу понял, почему обратил на него внимание. Я ведь мазнул по нему взглядом, когда шёл в чайхану. Уж больно он отличается от местных, особенно ясными голубыми глазами. Но фенотип точно не славянский. В Арране и Персии мне уже приходилось встречать светлоглазых и светловолосых людей. Но даже местные рыжие немного другие и отличаются от европейцев грубоватыми чертами лица.
– Ас-саляму алейкум, воины. Чем вам может быть полезен простой путник? – произнёс мужчина.
Я продолжил его рассматривать, в отличие от соратников, налёгших на пирожное, чем-то напоминающее пахлаву. Ради нашего приезда Абдалла расстарался на славу. Ну и мы поделились с ним продуктами, так как по дороге отбили у разбойников несколько больших арб, заполненных рисом, маслом, мукой, бобами, специями и сахаром, называемым здесь «шакар». Улов получился неслабый. Тащить его нам неудобно, вот мы и решили скинуть часть продуктов, кроме самых дорогих, конечно.
Что касается мужичка, то я мысленно анализировал его внешний вид. Немного необычная чалма, старый и заплатанный халат, такие же разбитые сапоги в кожаных калошах. Да, народ в мирной обстановке ходит в мягких ичигах и надевает защитные чехлы, которые я обозвал калошами. А в дороге и на войне, конечно, используется более грубая обувь. Естественно, речь о воинах, купцах и знати. Дехкане и прочая беднота носят какую-то жуткую хрень или ходят босиком. Ещё обращало внимание, что лицо дяденьки чистое, борода подстрижена и сам он весь такой ухоженный – в меру возможностей. Товарищ точно не похож на большую часть местных вшивых грязнуль.
– Представься, – произношу после кивка, означающего ответное приветствие, – и расскажи о себе.
Меня просто не поймёт братва, если я буду миндальничать со всякой рванью. Говорили мы по-туркменски, так как фарси я освоил недостаточно. Но мужчина прекрасно понимал и огузский вариант тюркского.
– Меня зовут Хуссейн Абу аль-Маджид аль-Халяби. Я прибыл издалека, как вы, наверное, поняли по моему имени, – начал рассказывать дядя хорошо поставленным голосом.
Это с чего я должен понимать, откуда он родом? Вопросительно смотрю на сидящего за нашим столиком Санджара.
– Человек из города Халеба. Франки называют его Алеппо. – Мамелюк оторвался от пахлавы, протараторил объяснение и снова схватил жирными руками сладость.
– Совершенно верно, – кивнул Хуссейн и продолжил: – Уже нет смысла скрывать цель моей поездки. Да и неинтересны сейчас никому знания. Ныне в цене еда, оружие и золото. Я учёный, преподавал в медресе Дамаска, работал в Багдаде и Басре. Именно оттуда я отправился в Газни на поиски сохранившихся рукописей великого Абу Райхана аль-Бируни. Но на обратном пути наш караван оказался в Герате, который осадили проклятые степняки. Мои люди разбежались, местный малик отнял все сбережения, а меня просто чудом не убили после захвата города. Затем варвары погнали всех захваченных мастеров и знающих людей на север. Нас перепродали в Самарканде и разбросали по разным местам. Мне пришлось работать на местных производствах. Но через четыре года я смог сбежать. Долгое время в числе других несчастных я прятался в холмах около Мерва. Но затем решил вернуться домой, пока свирепые захватчики покинули Мавераннахр. Пришлось договариваться с Джаффаром, который в обмен на службу пообещал довезти меня до Мешхеда. Но купец почему-то решил, что я теперь его слуга и даже раб. Здесь мне удалось заработать денег, починив водяные колёса и приспособления в мастерской. Поэтому я попросил свободы и хотел себя выкупить.
– Что за приспособления? – Я насторожился, ещё когда Хуссейн упомянул Бируни.
– Вряд ли вы поймёте. Это мастерская по выжимке масла, – немного снисходительно ответил араб.
А у меня уже всё решено. Отпускать такого специалиста никто не собирается. Здесь я уже собрал небольшую компанию мастеров и знающих людей. Тот же Али Газневи, обучавший меня фарси, вообще-то бывший чиновник и весьма грамотный человек. Пусть из-за низкого происхождения не достигший особых высот. Что касается сирийца, то у меня появилось желание пошутить и заодно окончательно его проверить.
– Куда уж там грязному кочевнику, – произношу по-гречески, а этот язык учёный из Алеппо просто обязан знать. – Земля круглая, она вращается вокруг Солнца, а ещё у неё есть тяготение, о котором тоже писал Бируни.
Если бы с Хуссейном заговорил стол или дерево, то он удивился бы меньше. Это хорошо, что дядя в обморок не упал.
– Но как? – только и смог вымолвить он тоже по-гречески.
– Какие науки ты преподавал и что вообще умеешь? Ну, кроме знаний астрономии, – продолжаю расспрашивать товарища, игнорируя его вопрос.
– Я механикус, разбираюсь в математике, геометрии, алхимии и философии. Если брать умения, то могу построить арбу или повозку, водяное колесо для кузницы или жатки, думаю, справлюсь с мельницей. Ещё разбираюсь в различных смазках для приспособлений. О, забыл. Уже в Самарканде я изучил производство когоза. – Видя моё непонимание, Хуссейн пояснил: – Папируса, изготавливаемого из коры тутового дерева. Ещё…
– Стоп! Ты принят! – произношу излишне громко и эмоционально, отчего встрепенулись соратники.
Да я чуть чаем не подавился, когда осознал последние слова араба. Это же бумага! Сегодня мне явно благоволит Мать Волчица или сам Тенгри! Как только я подумал об этом, я сразу почувствовал присутствие своей хранительницы. Она явно радовалась вместе со мной. Давненько Волчица не проявляла себя.
Обстановка за столом тем временем поменялась. Греческий мои соратники не понимали, но изменения интонации почувствовали и сразу насторожились, будто дикие звери. А учёный явно перепугался. Это я привык к парням и воспринимаю их как обычных людей. Но для окружающих мы выглядим степными дикарями в хороших доспехах, вооружёнными до зубов и бросающими на окружающих не самые добрые взгляды. От кочевника равнинные жители не ждут ничего хорошего. Понятно, что только я весь такой интеллигентный и мирный. Ха-ха!
– Ашур, – зову лекаря, сидевшего на соседней тахте с воинами попроще, – доверяю тебе уважаемого Гуссейна Гуслию. Накорми его, обеспечь ночлегом и договорись с Бураном, чтобы он выделил человеку достойное место на арбе. Или мула купите у местных. Если нужна одежда или ещё какие мелочи, то тоже скажи обознику.
Араб кивнул и тут же махнул рукой, подзывая служку.
– Простите, великий воин, – произнёс Хуссейн, как только немного пришёл в себя, – но я должен купцу Джаффару. И если вас интересуют учёные люди, то прошу вас помочь одному человеку. Вместе со мной под Мервом прятался замечательный человек, он из Бухары. Это отличный врачеватель и травник, и ещё он знаток философии, геометрии и алхимии. Его зовут Абу Наср Аль-Бухари. Но лекарь не бросит просто так своих людей, и у него два маленьких ребёнка. Можно ли как-то помочь небольшой общине? А я уговорю своего друга на переезд.
Сегодня просто праздник какой-то! Попробуйте найдите в этом времени грамотных и действительно толковых людей. Нет, в столицах мощных государств и признанных научных центрах они есть. Как оказалось, в разорённом Хорезме их тоже хватает. А значит, надо брать. Тем более что товарищ умеет делать бумагу! Да я его в клетку посажу – золотую, конечно, – но никуда не отпущу. Но и хороший врач тоже нужен. Наш Ашур вынужден до многих вещей доходить сам. С моей помощью, естественно. Только если найти хорошего теоретика, то процесс пойдёт гораздо быстрее. Медицина нам необходима как воздух. Народ мрёт со страшной силой, а мне надо монголов побеждать.
– Тархан, завтра берёшь людей, припасы и выдвигаешься с Гуссейном в Мерв. Только согласуй всё с Тогурмышем. – Оба воина молча кивнули. – И этот человек должен выжить при любых обстоятельствах.
Вижу, что ближники с удивлением восприняли мои слова и оценивающе посмотрели на араба.
– Карча, – зову брата, воспользовавшегося ситуацией и наложившего лапу на остатки пирожных, – объясни почтенному Джаффару, что Гуссейн Гуслия теперь мой человек. Только никого не убивай и сильно не калечь. Мы же мирные гости на этой земле.
Братва дружно грохнула хохотом, испугав подбежавшего служку с новым ляганом плова.
– Но немного его тряхни и проверь, чем промышляет. Если заподозришь, что он разбойничает, то не щади, – продолжаю, когда воины успокоились и потребовали ещё сладостей.
А я только сейчас понял, что назвал учёного именем книжного героя из похождений Ходжи Насреддина. Хуссейн действительно был какой-то беззащитный и напоминал классического фанатика от науки, но явно со стержнем. По крайней мере, он сразу подумал о друге, не испугавшись диких кочевников. Такие люди и вообще на вес золота, а для меня просто бесценны.
Глава 2
– Поднимите руки. А теперь попробуйте покрутить саблю. Заодно можно поработать копьём.
Выхожу на просторную площадку перед кузницей и под внимательными взглядами Карча и трёх воинов достаю саблю. Делаю несколько разогревающих движений, а затем устраиваю небольшое представление вроде танца с тенью. Чувствую, что доспех сидит как влитой. Далее копьё, вернее, дротик. Издаю щёлкающий звук, и под стандартный благоговейный выдох незнакомой публики ко мне подходит Карабаш. У меня такое ощущение, что взгляд у коняшки ироничный и даже насмешливый.
Вытаскиваю из чехла дротик и снова приступаю к упражнениям – укол, отход, замах, блокировка и снова укол. Копьё я с собой не таскаю, поэтому пока обойдёмся его уменьшенным вариантом. Всё, как учил дядя и что сразу пригодилось в многочисленных стычках, которые сопровождали наше пребывание в Хорасане. Далее убираю дротик обратно и достаю лук, благо не нужно надевать тетиву, так как мы решили немного поохотиться после посещения кузни. Несмотря на то, что вокруг полупустыни и голые степи, зверья сейчас хватает. Народа стало в разы меньше, и живность за последние пять-шесть лет неплохо расплодилась. Особенно это касается волков с шакалами и падальщиков вроде грифов. К моему удивлению, оказалось, что здесь водятся самые настоящие гиены, а в тугайных лесах на севере встречаются тигры. В горах немало медведей и снежных барсов. А ещё в регионе хватает кабанов, так как мусульмане считают их грязными животными и не охотятся на них. Но тенгрианцы подобными ограничениями не страдают, а свининки иногда хочется. Вот на кабана мы и решили сходить, благо их немало в зарослях у протекающей рядом реки Теджен.
Отбросив в сторону ненужные мысли, натягиваю лук и улыбаюсь. Мастер – просто волшебник. Не зря я послушал совета хозяина здешнего караван-сарая и посетил кузницу Акбара. Сам факт того, что местный рекламирует чужака, говорит о многом. Кузнец с семьёй успел сбежать из Кара-киданьского каганата, когда там началась замятня. Узурпатор Кучлук не жаловал мусульман и обложил их суровой данью. К тому же с соблюдением закона в державе начались проблемы. Именно поэтому не только воинское сословие, но и городское население, в массе своей исповедующее ислам, с радостью встречали монголов. Ведь вначале воины Чингиса никого не резали, кроме кара-киданьской знати, и в религиозные вопросы не лезли. Да и города не уничтожали, в отличие от хорезмских.
А вот Акбар, тогда ещё подмастерье у своего отца, сбежал на юг, не ожидая ничего хорошего. После долгих скитаний и передряг его семья поселилась в Серахсе, куда мы прибыли пять дней назад. Я давно хотел начать носить индийский пластинчатый доспех, который мне подарили парни. Но надо было подогнать его под мой размер. Вот кузнец и справился с этой задачей за столь короткий срок. В комплекте с бронёй шла сабля производства мадрасских мастеров, но её я давно опробовал в деле. Теперь вместе с наручами, поножами и бардом[8 - Бард – название конского доспеха (преимущественно средневекового). Изготавливался из металлических пластин, кольчуги, кожи или простеганной ткани. Состоял из следующих элементов: шанфрон (защита морды), критнет (защита шеи), пейтраль (защита груди), круппер (защита крупа) и фланшард (защита боков).] для Карабаша мы практически неуязвимы. Если добавить к этому мои успехи в освоении длинного копья, то можно считать нас чем-то вроде броневика.
Перед походом мы с дядей долго обсуждали тактику копейного боя. Я сильно удивился, что в этом времени нет держателя для копья, какие обычно изображают у рыцарей и прочих крестоносцев. Таранного удара тяжёлой кавалерии как такового ещё нет. Всадники больше колют противника, чем врубаются в строй, сметая его. По словам Бурче, кара-кидане и монгольские рыцари сильны хорошими панцирями, слаженными действиями всех войск и умением работать саблей. И вообще, воины Чингиса иногда орудуют копьём, держа его двумя руками, что облегчает бой с ними при грамотном подходе. Ведь лошади у нашего противника мельче, и по идее, при сшибке их можно просто снести. Поэтому упор дядю заинтересовал, и он обещал подумать. Но опытный воин сразу объяснил, что для такого метода нужно ещё и специальное седло, так как при ударе есть шанс самому свалиться с коня. Насколько я помню, было ещё и крепление к седлу, но пока не могу вспомнить, как оно выглядит. Поэтому пока мы больше тренируем уколы.
– Мастер, а не хочешь ли ты присоединиться к моей орде? – решаю обойтись без всяких экивоков. – Я сейчас собираю людей, сведущих в разных областях – ремёслах, науке, образовании и военном деле. У меня дома их попросту нет. Пока мои люди расположились в Астерабаде, но в следующем году мы уйдём на северо-запад в куманские степи. Поверь, в этих местах ещё долго не будет мира. Мы тоже будем воевать, но я могу обещать тебе защиту и возможность спокойно работать. Более того, ты сможешь творить. Я же вижу, что твоя кузница кроме оружия делает ещё много полезного. Мне не нужен ответ сегодня. Поговори с нашим лекарем Ашуром, обозником Бураном, они расскажут больше про мои задумки. Заодно пообщайся с недавно присоединившимися к нам учёными Гуссейном Гуслиёй и Насром Аль-Бухари. Думаю, так будет лучше.
– Я подумаю, господин, – степенно ответил шкафообразный кузнец и поклонился.
Вот и хорошо. Со своей стороны надо предупредить Ашура, чтобы он хорошенько обработал мастера. Да и учёный может предложить ему интересные проекты. По вспыхнувшему в глазах Акбара интересу было заметно, что деньги и прочие блага привлекают его гораздо меньше, чем возможность создать что-то необычное. А у меня большие планы по производству осадных и метательных машин. Да и воинов необходимо одеть хоть в самый простейший доспех. Это у условных рыцарей, вроде моих парней и постепенно растущего отряда тяжеловооружённых воинов, с защитой полный порядок. А вот у остального отряда, который неплохо разросся до небольшого войска, ситуация с бронёй и просто доспехами гораздо хуже. Недавно те же разведчики потеряли пятерых людей – и всё из-за отсутствия кольчуг. Парни напоролись на засаду и попали под обстрел лучников.
***
– Я бы тоже подстрелил добычу! Но Алтан, как всегда, не дал людям поохотиться, – по третьему кругу начал вещать Карча. – А потом все кабаны разбежались. Не бегать же за ними по камышам?
При этом брат не забывал класть очередной кусок мяса в разрезанный кусок лепёшки, добавив туда лука и посыпав чёрным перцем. Благо специй у нас в достатке, как и свежей кабанятины. Охота удалась, но с некоторыми нюансами. Мне пришла в голову мысль разделить отряд, чтобы не устраивать форменный геноцид местным животным. Сам я в сопровождении Карча, Тархана, Дундука, Бузлара и ещё пятёрки воинов, выполнявших роль дозора и прикрытия, отправился на реку. А остальная компания понеслась искать стадо куланов, которых видели местные пастухи. Парням надо развеяться, погонять по степи и отдохнуть от тренировок, не прекращающихся при любой длительной остановке. Да и в дороге у нас шло сплошное боевое слаживание и отработка команд. Подобным образом мы с дядей решили готовить будущих десятников и сотников – если доживут, конечно. Народ под моим началом в основном молодой, даже юный, поэтому с непривычки устаёт, в первую очередь морально.
В общем, всё пошло по плану. Два десятка наших охотников нашли след стада и долго преследовали диких лошадей по степи. С учётом того, что здесь весьма специфическая почва, а дороги парням неизвестны, они вернулись ни с чем. Воины особо не расстроились, так как им хватало впечатлений от весёлых скачек. Мы ещё долго выслушивали их смешные истории, как они носились за куланами.
А вот я поехал на реку не охотиться, а добывать пищу. Потому и взял с собой самых спокойных людей, не считая шебутного Медведя. Он громко сопел и всячески выражал своё несогласие, когда я запретил ему лезть поперёк батьки. Как итог – три выстрела, и точно такое же количество подсвинков весом около тридцати – тридцати пяти килограммов стали нашей добычей. Мы прямо на месте разделали туши, благо народа хватало. Карча же изображал Робин Гуда и гонялся по кустам и пожухлой заросли вдоль реки, пытаясь подстрелить хоть кого-то. Но умные животные сразу дали дёру, когда я начал отстрел с достаточно большого расстояния.
Всю дорогу до Серахса Медведь ворчал и жаловался, что ему не дали проявить свои навыки стрелка. Затем немного успокоился, когда я объяснял ему и заинтересованным парням как надо мариновать мясо для шашлыка. Шампуры были изготовлены давно, но всё не было времени приготовить исконно русское блюдо. Ха-ха!
Затем вернулся второй отряд, и Карча кинулся расспрашивать парней об успехах, немного успокоившись. И вот когда мы принялись за вторую порцию мяса, быстро уничтожив первую, брат опять затянул свою песню. А шашлык удался! Или я соскучился по свинине? Не знаю, но чую, что ещё пара кусков – и лопну. Смотрю на дёргающегося Дундука, чьё измазанное жиром лицо блестит в бликах костра, и решаю, что надо уважить клерикала.
– Эй, Буга, – говорю нашему силачу, – тащи один кувшин из той самой арбы, вокруг которой обычно кругами ходит шаман.
При упоминании заветного кувшина Дундук сразу встрепенулся, а его глаза аж засветились от предвкушения. У нас в походе сухой закон. Но тут случилась оказия, и мы захватили у «хашарников» подозрительную добычу. Сначала я подумал, что в запечатанных кувшинах масло. Но судя по возбуждению шамана, в глиняных сосудах хранился совершенно иной продукт. Мы прямо на месте вскрыли самый маленький кувшин, и часть парней во главе с Дундуком продегустировала напиток. Вроде никто не помер, поэтому я разрешил парням разлить остатки по бурдюкам, но держать меру. И вот по истечении трёх недель решаю дать людям небольшое послабление.
– Ух хорошо! – выдохнул шаман, опрокинув в себя пиалу с вином, и сразу посмотрел в мою сторону.
Я же делаю вид, что не замечаю намёков и делаю небольшой глоток. Ну, слабенько. Я ожидал лучшего. Кислятиной не назовёшь, но точно не амброзия. Скажем так, похоже на бюджетное крымское или таманское. Остальной народ кряхтел от удовольствия или морщился, не понимая смысла данного напитка. Даю команду Бузлару, ставшему на розлив, и он наполняет пиалы всех желающих.
– Не пойму я тебя, Алтан, – нарушил молчание успокоившийся и довольный Карча. – Зачем тебе этот Гуссейн Гуслия? Можно понять, ради чего парни рисковали и вытаскивали лекаря, забившегося в нору, как суслик. Но тащить с собой и ещё кормить бесполезного человека?
Судя по одобрительным возгласам от двух соседних костров, где расположился актив нашего отряда, часть людей поддерживала подобное мнение. Я уже хотел ответить, как мне на помощь пришёл шаман:
– Скажи, Медведь, а много ли в Шарукани хороших кузнецов? Тех, кто может сковать настоящий меч, а не какую-нибудь мелочь.
– Э-э-э-э… На такое способны только мастера, которых в наших краях нет. В Киеве и Булгаре такие люди есть, но мало. Ещё хорошее оружие куют в Дамаске и Бухаре. Вернее, от последнего города почти ничего не осталось, как и тамошних мастеров, – недоумённо ответил Карча.
– А ведь Шарукань – один из самых больших куманских городов.
– Знаешь, после того, как мы побывали в разных краях, сложно называть наш стан городом. Раньше я думал, что Олешье, где правит князь из берладников[9 - Берладники – беглецы и беженцы разных социальных слоёв Киевской Руси, преимущественно из южных земель, которые оставляли родину из-за притеснений разного рода и селились между Карпатами и Днестром, в низовье Дуная, преимущественно в городе Бырлад на одноимённой реке (в настоящее время в Румынии). Существовали на протяжении XII–XIII веков. Рядом исследователей ассоциируются с западными бродниками.], платящий дань лукоморцам, большой город. Но здесь есть небольшие городки, как их называют местные, в десять раз больше, чем Шарукань. Что уж говорить про Самарканд или Балх, которые вместят под сотню куманских станов? – резонно ответил поднабравшийся знаний Медведь.
– Так вот, наш кошевой хочет, чтобы у куманов был город, где живут разные мастера. Пока мы отдыхали и бегали за кабанами, бесполезный Гуссейн, как ты его назвал, починил все арбы. Думаю, мало кто из нас способен на это. – Дружный гул уже слегка пьяноватых воинов подтвердил правоту шамана. – А ещё новому городу нужны плавильщики металла, бондари, шорники и другие мастера. Нам нужно войско, которое можно снаряжать собственными силами. Иначе куманы и далее будут способны только ходить в набег, но не смогут противостоять сильному врагу. И именно мастера помогут сделать конницу сари-куманов сильнейшей в степи.
Народ вроде проникся или сделал вид. Карча же задумчиво молчал.
Что касается шамана, то именно он первым задал мне вопрос о подбираемых мастерах, воинах и просто грамотных людях. Мол, такую толпу надо кормить, на что не хватит никакой добычи. Я же объяснил ближнику, что задумал строить новый город, и мне необходимы любые мастера с грамотными людьми. Да и просто воины лишними не будут. Поэтому, как только мы захватили Боджнурд, я решил перевезти туда свою разрастающуюся орду. Мы просто заняли пустующий караван-сарай, десяток ближайших домов и начали строительство новых. Народ потихоньку прибывал, услышав про странного степняка. Пока на хозяйстве остался Тамызак, раненный в одном из разведывательных рейдов. Сотник, человек простой, но исполнительный. В помощь ему выделили моего учителя фарси, который должен проводить собеседование с приходящими людьми. Ему помогал один из подчинённых нашего обозника Бурана. Сам Тамызак больше следил за военной составляющей – в первую очередь за подготовкой молодняка из разных племён, также услышавших о нашем наборе. И вторая его обязанность – контроль и помощь Жаку, который набирал и тренировал мою будущую пехоту. Нам бы ещё заняться подготовкой расчётов для баллист и катапульт. Но пока это мечты.
***
– Засада! – прокричал гонец от нашего авангарда. – Их заметил боковой дозор, шедший через холмы.
Ну да. Южную часть Копетдага трудно назвать полноценными горами. Насколько я помню географию, он здесь заканчивается. А километров через двести около Герата уже начинается Гиндукуш. Только сейчас это неважно. Шедший южнее основного тракта отряд разведки обнаружил засаду. В данной местности особо не разгуляешься и мало даже небольших тропок. Но находчивый Тогурмыш предложил двигаться по руслу высохшей реки. С учётом обоза, которым обросло наше небольшое войско, разведка перемещалась гораздо быстрее, несмотря на не самую удобную поверхность.
– Рассказывай, – приказываю парню и начинаю жадно слушать гонца.
Примерно через полтора часа, взобравшись на холм, с которого открывался хороший вид на диспозицию врагов, я начал обдумывать план битвы. Вернее, он сразу пришёл мне в голову, так как других вариантов особо нет. Противник занял небольшой перевал, или как там называется местность между двумя холмами. В общем, они контролировали единственную дорогу, и ещё к ним надо было взбираться в горку. Нас могут просто перестрелять или удерживать здесь сколько угодно времени. Врагов было примерно три сотни. Нас столько же. Только преимущество на стороне противника. С другой стороны, глупо преувеличивать его силу. В моём отряде человек тридцать только в полноценной броне, а ещё пять десятков носят кольчуги и кожаные куртки с металлическими клёпками. Неприятель же может похвастаться двумя десятками нормально вооружённых воинов, а остальные – обычные степняки в халатах. У большинства из них нет даже сабель, как у самых бедных степняков, носящих только лук, палицу, топорик и реже дротики.
– Подбери мне лучших стрелков, – говорю лежащему рядом Тархану. – Думаю, человек тридцать хватит. Надо передать им больше стрел.
Мне даже не надо смотреть, чтобы видеть, как ближник кивнул. Далее перевожу взгляд на Тогурмыша.
– У нас нет другого пути, кроме как заманить врагов в ловушку. Твоим людям надо будет изобразить испуг и начать отступать. Только постарайтесь сначала связать неприятеля боем. Не думаю, что их командующий сразу введёт в бой все силы. А если вы сразу побежите, то это будет подозрительно. Поэтому придётся потрудиться. Но я выделю тебе хороших воинов, пусть и не в броне. Далее вы отступаете и заманиваете врага в то место, где сейчас стоит наш отряд. Мы с лучниками начнём их расстреливать с холмов, а между тем наши тяжёлые воины ударят в лоб.
Быстро прокручиваю план в голове и понимаю: может получиться. Заодно проверим, как парни реагируют на команды. Не зря же мы их столько тренировали. У нас сейчас двойная система оповещения – звуковая и визуальная. Рог лучше использовать в небольших схватках и на ограниченных пространствах. А флаги при более масштабной битве. Но до неё мы пока не доросли.
– Твоя задача следующая, – максимально жёстко смотрю на Карча, чтобы он не стал возмущаться. – Берёшь людей из обоза и парней покрепче. Вы взбираетесь на оба склона чуть впереди нас. Готовите там побольше камней и начинаете закидывать тропу, чтобы враги не смогли сбежать. В том месте она узкая, и у вас получится. Если сможете устроить небольшой обвал, то ещё лучше. Не забывай про сигналы и объясни это людям, когда будете таскать камни. А то ещё забросаете своих.
