Полина Верховцева "Пропавшая невеста. Том 2"

– Добро пожаловать в Вейсмор, Тиана. Надеюсь, тебе здесь понравится.

Со смущенной улыбкой девушка подалась навстречу, и ее тонкие подрагивающие пальчики утонули в широкой мужской ладони.

– Мой кхассер, – она уважительно склонила голову, – спасибо.

Ника беспомощно наблюдала, как они проходят мимо, поднимаются по ступеням и исчезают в темной утробе замка.

В Вейсморе появилась вторая Высшая.

Грохот в груди оборвался и замер, уступая место звенящей тишине. Только сейчас Ника заметила, что взгляды присутствующих во дворе людей устремлены на нее. Они наблюдали и, украдкой перешептываясь и шипя друг на друга, ожидали ее реакции. Чужие переживания всегда такие вкусные! А уж если они связаны с делами сердечными, то и вовсе невозможно оторваться.

Доминика расправила плечи, гордо вздернула подбородок и улыбнулась, будто ничто ее не задело и не причиняло боль, не раздирало изнутри острыми отравленными когтями. Уверенным шагом, достойным самой императрицы, она направилась следом за кхассером и его новой… кем?

От одной мысли об этом начинала кружиться голова.

Он привез другую и общался с ней почтительно, будто она была драгоценностью, а не какой-то там лаами из Шатарии! На ее руках были зеленые ленты, расшитые золотом, и такие же появились у него самого, перекрывая потрепанные некрасивые серые нити.

Но что хуже всего – Ника заметила в его взгляде интерес. Так смотрит мужчина на понравившуюся ему женщину. И янтарь, потускневший после их последней ссоры, теперь снова полыхал.

Ника еще верила, что если они поговорят по душам, если она произнесет те самые заветные слова, что пылали у нее в сердце, то все можно будет исправить. Поэтому, едва переступив через порог замка и скрывшись от любопытных взглядов, она бросилась бежать. Взлетела вверх по лестнице, не чувствуя ног, и не останавливаясь, ураганом пронеслась до комнаты кхассера.

Постучала. Отрывисто, торопливо, будто ускользали последние секунды перед катастрофой.

– Брейр! – не дождавшись ответа, она толкнула дверь и ворвалась внутрь, но там ее снова поджидала пустота.

Он еще не заходил в свои покои, блуждал где-то по замку вместе со своей драгоценной гостьей. Наверное, показывал ей новый дом, рассказывал, где и что, улыбался.

Ника зажмурилась, застонав сквозь плотно стиснутые зубы.

Зачем так наказывать? Это же больно. Ей больно! Внутренности сжимались и ходили ходуном, а воздух, проникая в легкие, обжигал. Даже зубы сводило.

Надо было срочно что-то делать. Искать его, отрывать от этой лупоглазой Тианы и тащить в укромный уголок, где никто им не помешает. Надо было поговорить! Спасти те чувства, которые распустились между ними.

Но, стоя посреди пустой комнаты кхассера, Ника не могла сдвинуться с места, а взгляд намертво прилип к широкой кровати.

Против воли она представляла на ней Брейра. Его сильное красивое тело, полное звериной грации, руки с проступающими винами, рельефную спину и торс, от которого кругом шла голова. А рядом с ним новую высшую. Словно наяву видела, как он обнимает ее, увлекая на хозяйское ложе, как в ярких глазах начинают клубиться черные водовороты. Пугающие, но такие притягательные, что от них тут же млеет низ живота и колени становятся непослушными. Представляла, как он ее целует…

– Ммм, – сдавленно застонала она и, стремительно развернувшись, бросилась прочь не только из его комнаты, но и подальше от своих жутких и таких болезненных фантазий.

Это ее кхассер! И она не отдаст его какой-то чужачке! Добьется того, чтобы он отправил ее обратно, продал, отдал кому-нибудь другому. Что угодно, лишь бы ее здесь больше не было!

Она нашла Брейра внизу, возле приемного зала. Тианы рядом с ним не оказалось, и на какой-то миг Ника подумала, что ей и вовсе померещилось появление другой Высшей. Но взгляд зацепился за атласные ленты на его руках, и надежды с громким звоном рассыпались.

Не померещилось!

– Брейр! – она подскочила к нему. Запыхавшаяся, с огромными лихорадочно блестящими глазами, трясущаяся как лист на северном ветру. – Нам нужно поговорить! Срочно!

Кхассер не спешил отвечать. Спокойным задумчивым взглядом прошелся от кончиков грязных ботинок, выглядывающих из-под мятого подола, до растрепанных волос. Лишь на миг задержался на искусанных до крови губах, но при этом ни один мускул на его лице не дрогнул. В этот момент Ника чувствовала себя убогой чумазой бродяжкой, которую сравнивали с изысканной фарфоровой куклой. И, судя по равнодушному взгляду Брейра, сравнение было не в ее пользу.

– Позже, – лениво отмахнулся он.

– Нельзя позже! Надо сейчас… пожалуйста.

Она до истерики боялась, что позже будет уже поздно.

– За время отсутствия у меня накопилось много важных дел, решение которых не терпит отлагательств, – снова тон, в котором ни одной эмоции.

Ника не узнавала его. Всегда импульсивный, порывистый и громкий, Брейр выглядел сейчас пугающе спокойным…Чужим! Да, он выглядел именно чужим!

– А разве я не важна? – прошептала Доминика, пытаясь найти в его глазах хоть какой-то отклик.

– Ник, давай вечером, – он устало потер виски, – не до глупостей сейчас.

– Глупостей? – голос ее подводил, срываясь на тонкий мышиный писк. – Какие же это глупости…

Тем временем к ним подошел Кайрон в сопровождении начальника стражи и казначея.

– Все. Иди, – Брейр небрежно махнул рукой, – вечером поговорим.

И не дожидаясь ее ответа, скрылся в зале, а следом за ним потянулись и остальные. Ника снова осталась одна и снова смотрела в удаляющуюся спину любимого мужчины.

Не выдержав, она шагнула за ними, но в этот момент дверь с громким стуком прикрыли, словно говоря, что посторонним там не место.

Прижав ладонь к горлу, Доминика пытаясь нащупать ту невидимую удавку, которая с каждым мигом стягивалась все сильнее. Было ощущение, что все вокруг рассыпается, утекает сквозь пальцы. И только отчаянное желание все исправить держало ее на плаву.

Она подождет его здесь. Сколько надо. Не будет мешать и отвлекать, просто тихо постоит, чтобы потом, наконец, произнести заветные слова. Дождется, даже если их собрание затянется до самого вечера…

– Доминика! Как хорошо, что я тебя нашел!

К ней поспешно приближался главный целитель Вейсмора.

– Что случилось? – обессиленно спросила она.

– Мальчика привезли. Он упал с лошади и повредил спину. Я избавил его от боли, но мне не по силам вновь поставить его на ноги. Нужна твоя помощь.

– Но… Я должна дождаться кхассера.

Она беспомощно уставилась на закрытую дверь.

– Идем, Ника, – требовательно позвал Серхан, – там мать рыдает, у престарелого отца сейчас сердце откажет. И мальчишка задыхается от страха, что никогда не сможет ходить. Пацан еще совсем. Ребенок! Идем!

Тихо всхлипнув, Доминика обреченно кивнула и пошла следом за ним, то и дело оглядываясь и мысленно умоляя Брейра дождаться ее.

***

Быстро уйти из лазарета не получилось. Там всю семью пришлось откачивать: пацана ставить на ноги, отцу усмирять разрывающееся сердце, а матери долго подавать чистые носовые плитки, гладить по плечу и убежать, что совсем не обязательно завтра с ее близкими снова что-то случится.

Потом пришел воин с выбитым плечом и второй – с заплывшим глазом. Они что-то не поделили на тренировочной площадке и намяли друг другу бока. Правда, уходили вместе, громко смеясь и вспоминая драку как забавную потасовку.

Затем пришла повариха с обваренной рукой, служанка со сломанным зубом, десять человек из деревни с неведомой хворью, от которой ни настойки, ни примочки не помогали. Народ тянулся, и пусть серьезных, как с обездвиженным мальчиком, случаев больше было, но отвернуться и отказать людям в помощи Доминика не могла. Поэтому старалась, лечила, обеспокоенно поглядывая на круглые деревянные часы над входом. Длинная стрелка стремительно перемещалась по циферблату, безжалостно отсчитывая ускользающие минуты.

А еще Ника надеялась, что Брейр сам придет. Раньше бы пришел. Разбросал все дела, залетел легкой поступью на крыльцо, бесшумно, как хищник, подошёл сзади и обнял.

Раньше. До того, как в замке появилась другая.

– Ника, выдыхай, – Серхан устало вытирал руки серой холстиной, – на сегодня все.

И вправду все. Лазарет опустел. Не было больше ни обваренных рук, ни стонов, ни слез. Только тишина.

– Что за день сегодня, – одна из помощниц тяжело опустилась на лавку и принялась обмахивать передником раскрасневшееся лицо, – как прорвало. Давно такого наплыва не было.

Доминика умылась в углу над тазом, заново перетянула косу и, попрощавшись с остальными, ушла. Было время ужина, поэтому она сразу отправилась в большую столовую, надеясь перехватить там кхассера до того, как он снова займется своими важными делами.

Каково же было ее удивление, когда, придя в зал, она обнаружила, что ее место, привычное место рядом с Брейром занято.

Там теперь сидела Тиана!

Это был удар. Словно дикий вепрь налетел, опрокинул и обрушился сверху. Сдавленно охнув, Ника замерла на пороге, разрываясь от дикого желания броситься к столу и отшвырнуть соперницу от кхассера или, наоборот, юркнуть обратно в холл, чтобы прийти в себя, наскрести в душе хоть немного сил.

Как назло, все присутствующие обернулись в ее сторону и замолчали. Скрываться было поздно, поэтому пришлось надеть улыбку и шагнуть навстречу новым испытаниям:

– Добрый вечер, – голос почти не дрожал.

Взглядом металась по залу в поисках свободного места и нашла его за одним из крайних столов. Чувствуя, как щеки заливает обжигающий румянец, направилась туда, стараясь не замечать чужого любопытства.

А оно было! Шутка ли, все свыклись с мыслью, что рано или поздно Доминика станет хозяйкой Вейсмора, а тут такое! Новая женщина рядом с кхассером, а бывшая фаворитка на отшибе. И если мужчины восприняли это как само собой разумеющееся – ведь кхассер вправе делать то, что посчитает нужным, то женщины аж вибрировали. Кто от сочувствия, кто от негодования… а кто и от приторного злорадства.

Ника села. Стеклянным взглядом уставилась в тарелку перед собой. Несмотря на то, что успела лишь позавтракать, голода не было. Только сосущее ощущение пустоты, расползавшееся в животе.

– Как прошел день, Доминика? – поинтересовался один из старших вояк. – Выглядишь не очень.

– В лазарете сегодня нашествие. Под вечер уже все без сил были, – сказала она, прикрываясь усталостью.

– Всех на ноги подняли?

– Всех.

– Молодцы.

От простой похвалы стало чуть легче, но лишь на миг, пока взгляд не метнулся к главному столу.

Брейр сидел с физиономией довольного кота, а Тиана, прикрыв рот ладошкой тихо смеялась.

О чем они говорят? Что у них там такого смешного?

Внезапно ей показалось, что смеются над ней, ее убогим видом, ведь она так и не успела переодеться и до сих пор была в мятом платье и стоптанных ботинках, над ее перекошенной физиономией и, что самое жуткое – над ее мечтами.

– Поешь, – кто-то положил ей в тарелку тушеных овощей и мягкого, разваренного мяса.

Пахло божественно, и желудок заурчал, напоминая, что надо бы хоть что-то в него закинуть. Только еда оказалась пресной. Ни вкуса, ни удовольствия, словно жевала кусок вымоченной коры.

– Спасибо, – она вяло ковырялась в тарелке, запрещая себе смотреть на Брейра.

Но когда слышала его голос, обращенный не к ней, то в душе снова все обрывалось. Раз за разом, будто она катилась вниз по высоким каменным ступеням.

– Тиана, расскажи нам откуда ты, – внезапно поинтересовался Кайрон, и Нике отчаянно захотелось шлепнуть его по макушке.

Не хотела она ничего знать про соперницу, но все равно жадно вслушивалась.

– Из Мил-Верены.

Голос у нее был красивый, мягкий, тягучий, как у кошки.

Значит, южанка… Говорят, они яркие, страстные и темперамент у них жгучий, но Тиана не была похожа на огненный ураган. Скорее на плавный журчащий ручей.

Глядя на нее, Ника опять почувствовала себя убогой, будто кто-то заново натянул на нее шкурку зеленого чудовища.

– Какой у тебя дар?

– Я миротворец, – улыбнулась она, – могу излечить душевную хворь, спасти того, кто потерял рассудок.

– А второй?

– Мне подвластна сила камня.

– Почему такое несоответствие? – не выдержала Ника и впервые встретилась взглядом с соперницей.

Та явно не ожидала такого вопроса и выглядела растерянной:

– Несоответствие?

– Второй дар подпитывает первый. У целителей – травничество, у природников – понимание зверей. А тут душевная хворь и камень.

– Вот такая я непутевая, – Тиана смутилась, и в уголках губ залегли горькие складки.

– Ты прекрасна, – улыбнулся Брейр, жестом прекращая это разговор.

– Спасибо, мой кхассер.

Ника больше не могла этого выносить. Каждый его взгляд в сторону новой высшей причинял боль. Каждое его слово впивалось в неровно сжимающее сердце.

Она поднялась и подошла к их столу. Брейр встретил ее хмурым взглядом, а Тиана подозрительным интересом. Ника четко увидела момент, когда гостья заметила серые нити. Темные глаза испуганно распахнулись и, тихо охнув, она неосознанно подвинулась к кхассеру, будто ища у него поддержки.

– Прошу меня извинить, но день и вправду был слишком тяжелым. Я вынуждена вас оставить, – процедила сквозь зубы Доминика.

– Хорошо.

Хорошо… Ни беспокойства в голосе, ни сочувствия. Просто хорошо.