Тут, наверное, есть выход на крышу. Вид на город будет потрясающим. и Роман вряд ли упустит такую возможность, как смотреть на простых смертных с высоты птичьего полета.
Десять тысяч баксов за ночь – это не о страсти. А о том, что он просто может себе это позволить. Потому что может купить все, что хочет и кого хочет. Никто и никогда не говорит ему нет, вот мое сопротивление и распалило его азарт.
Каблуки туфель размеренно цокают и дыханием выравнивается.
Ну что же Роман, ты используешь меня, а я тебя. Все справедливо.
Тебе нужно удовлетворить свое эго и похоть, а мне разорвать, наконец, связи, которые тянутся от моего сердца к Борису. Только он всегда мог прикасаться ко мне, от его нежности я таяла и задыхалась. Пора все это стереть окончательно, уничтожить и забыть.
– Привет, – Роман сидит в той же расслабленной позе, что и в прошлый раз, только сегодня на нем белая майка и домашние штаны. Обуви по-прежнему нет, но это и логично, еще в прошлый раз я заметила, что в квартире теплые полы. – Бумаги на столе.
Я направляюсь к столу, стоящему в стороне. Большая гостиная совмещена вместе со столовой, образуя огромное пространство. Интересно, наверное, тут жить, приходится все время много ходить.
Кладу результаты своих анализов рядом с его и пробегаюсь глазами по листу. Он чист. Свою бумагу оставляю спокойно, я все сдавала анонимно и вместо имени в справке набор букв и цифр.
– Танец или секс? – отрываюсь от бумаг и смотрю в его пристальные, прожигающие глаза.
– Секс.
Уголки моих губ подрагивают в улыбке и, оставив сумку рядом с бумагами, я подхожу к Роману вплотную.
С ним легко быть смелой и раскрепощенной, ничего другого от шлюхи он и не ждет. И не важно, что это не так.
– На этот раз я решила не надевать то, что быстро придет в негодность, – узел пояса развязывается и плащ падает на пол, оставляя меня голой перед Романом. Он заметно напрягается и подается вперед. Теплые ладони ложатся на мой живот и гладят тело, как будто вспоминая его. Пальцы нащупывают соски, поглаживают их, заставляя затвердеть, а язык ласкает впадинку пупка с сережкой в форме маленького сердечка.
Студенческая пора, мелкие шалости и Катя, чертыхающаяся, но делающая мне пирсинг на восемнадцатилетие. С тех пор дурь из головы почти выветрилась, а сережка так и осталась. Оказалось, что в этом месте кожа плохо зарастает. Так что выбор был не велик: либо ходить с дыркой, хоть и не сильно заметной, либо с аккуратной сережкой. Я выбрала второе.
Пальцы очерчивают ягодицы, мнут их, и через секунду я уже оказываюсь у Романа на коленях, полностью раскрытая перед ним.
– Как ты предохраняешься?
Еще один вопрос в копилку романтики наших недоотношений.
– Подкожный имплант, – кладу его руку на свое предплечье и надавливаю плотнее, давая ощутить капсулу внутри. – В справке об этом написано.
Забеременеть от такого, как Роман, страшно, поэтому я попросила развернутый анализ по своей фертильности на данный момент.
Роман сразу же забывает о своем вопросе и скользит пальцами мне между ног.
С Борисом я бы уже зажалась, с ним в постели я вела себя намного скромнее. Но с Романом могу позволить себе что угодно, поэтому только шире раздвигаю ноги, делая себя более доступной.
– Такая гладенькая и сочная, – он надавливает на клитор, ласкает половые губы и вход во влагалище. Чувствую, как внизу я становлюсь все более влажной, откликаясь на его ласки. Не смею проявлять нетерпение, только больше выгибаюсь и кладу ладони на его колени у себя за спиной. Роману это нравится, и он продолжает играть. Целовать и покусывать соски, ласкать пальцами между ног все требовательней. Стояк в штанах упирается в попу, и я гадаю, насколько его хватит.
– Поцелуй, – звучит в приказном порядке, и я, наконец, открываю глаза, чтобы отвлечься от сладкой пытки пальцами, которая все еще продолжается.
Обнимаю шею Романа, веду ноготками по коже головы, прочесывая густые кучерявые волосы, от чего он постанывает. Осторожно провожу языком по верней губе, потом по нижней и робко проникаю внутрь. Зубы расслабляются и пускают глубже, к центру горячего дыхания. Целовать Романа одно удовольствие, он отвечает с жаром, сплетая наши языки, а внизу в меня уже упирается головка, такая твердая и горячая. Без латекса совсем другие ощущения, более острые и настоящие. Контакт кожи к коже не подделать, и никакие, даже самые тонкие презервативы не повторят этот эффект.
Мужчина не собирается никуда спешить, он дразнит, лаская головкой клитор, неглубоко погружаясь в меня. Моя выдержка постепенно летит к чертям, и я уже готова выпрашивать ласку, двигаясь ему навстречу и поскуливая в рот. И только когда я совсем теряюсь, Роман, наконец, сжаливается и насаживает на себя. Большой член в который раз доставляет немного боли, от чего я задыхаюсь и замираю в его руках.
Мы смотрим друг другу в глаза, и Роман начинает поднимать мои бедра, принуждая быть главной. Обнимаю мужчину за шею и волнообразно двигаю бедрами, насаживаясь до упора. Мне сложно сразу подстроиться под размер, но Роман каждый раз нажимает ладонями на бедра, заставляя принять его полностью. Мышцы туго обхватывают, и каждое движение доставляет сумасшедший кайф. С Романом мне не требуется много времени, особенно для первого оргазма. Он подкатывает быстро, я схожу с ума и двигаюсь все быстрее. Роман не разрывает зрительного контакта, когда меня накрывает. Его губы закрывают мой рот, не давая крикам разнестись по большому помещению. Я обмякаю у мужчины на груди, и член выскальзывает из меня, опаляя кожу живота горячей спермой.
– Ты хороша, – Роман стягивает с себя майку и вытирает мой живот.
Я удовлетворенно выдыхаю, даже не зная, как реагировать на комплимент. Ощущение, что меня хвалят, как племенную кобылу, не отпускает.
Мужчина обвивает свое тело моими ногами и поднимается вместе со мной. Мы быстро преодолеваем расстояние до спальни, которая оказалась совсем рядом, и мое тело летит на кровать, спружинивая и распластываясь по ней.
Роман стаскивает с себя штаны, и я вижу его голым. Черт, как же он хорош. Красивое тело с налитыми тугими мышцами, рука, обхватывающая член, устремленный на меня возбужденный взгляд. Хочет так, что даже крылья носа подрагивают и грудная клетка ходит ходуном. Его состояние передается мне, и ладонь сама скользит по телу вниз, ноги раскрываются и палец проходится по промежности, нажимая на клитор. Роман облизывается, и я добавляю второй палец, засовываю в себя так глубоко, как получается, и выгибаюсь от собственной ласки.
– Я сам, – Роман отбрасывает мою ладонь и переворачивает меня на колени. Он тянет за бедра, ставя так, как будет удобно ему. – Плохая какая, – он с чувством шлепает меня по заднице, вырывая очередной вздох, и проникает жестко, как нравится самому.
На меня наваливается тяжелое тело, которое вдавливает в матрас, и Роман тяжело дышит прямо у уха. Его член врезается с пошлым шлепком яиц о мою задницу, ладони жадно шарят по телу, то задевая грудь, то сжимая кожу на ягодицах или животе.
Его слишком много, я полностью под его контролем, ни отклониться, ни запротестовать. Я только громко стону, умоляя продолжать.
– Громче, – хрипит он в ухо.
И я не сдерживаюсь:
– Да! Еще! О боже! Только не останавливайся, Роман! – на его имени голос срывается, и меня опять скручивает, тело расправляет, но мужчина удерживает контроль и доводит себя до разрядки, кончая на этот раз на спину и ягодицы.
Я падаю на кровать, а затем переворачиваюсь на спину, пачкая простыни, но мне все равно.
Чистый кайф разлился по венам, и ответственный за это мужчина лежит рядом, так же тяжело дыша и приходя в себя. Хочу прижаться к нему всем телом, обвить ногами и провести ладонью по упругой груди. Но я опять себя останавливаю.
А вот Роман не сдерживается, сгребает меня в объятья и прижимает к себе, целуя в губы.
Ну, раз можно, нежно веду пальчиками по его груди, тереблю черные курчавые волосы и очерчиваю линию подбородка и скулы. Идеальный мужчина, потрясающий. Жаль, моим никогда не будет.
В моем животе неожиданно урчит, и я со смехом утыкаюсь Роману в грудь:
– В этом доме есть еда?
– Здесь есть все, – мужчина перекатывается на живот и с интересом заглядывает в мои глаза.
– Прокормишь? Можешь даже вычесть стоимость из моего гонорара за ночь, – не удерживаюсь и острю в конце.
Я так волновалась перед сегодняшней встречей, что не ела с самого утра. Три больших чашки кофе за еду, думаю, можно не считать.
– Пошли, – Роман со вздохом поднимается с кровати и голым выходит из комнаты. Я следую его примеру, тем более что одежды у меня нет, как нет ее и вокруг.
Благодаря теплым полам находиться в квартире голышом очень даже комфортно.
Кухня обнаруживается сразу за столовой.
Роман присаживается за стол и махает в сторону холодильника. Поняв, что смущаться и скромничать смысла нет, я прохожу к огромному холодильнику и открываю дверцу. Меня обдает холодком, и соски мгновенно твердеют.
– Не густо, – бросаю на Романа косой взгляд и осматриваю скромный набор продуктов.
– Обычно я пользуюсь доставкой.
Глава 12
– Хочу пиццу, но придется есть бутерброд, – бурчу сама себе и достаю буханку в пакете. – Хлеб с плесенью.
– Делай пиццу, я бы тоже поел, – Роман подпирает щеку ладонью и посматривает на мои соски, затвердевшие от холода. – Мука на верхней полке.
– Это займет минут сорок, – я открываю полку и достаю запечатанную двухкилограммовую упаковку муки.
– Я заплатил за всю ночь, могу тратить время, как хочу, – в его голосе чувствуется небольшой смешок.
– Имеешь право, – ставлю муку на стол и достаю оставшиеся продукты из холодильника. – Будешь смотреть или поможешь? – в сторону Романа катится помидор, который он перехватывает.
– Если только чуть-чуть, – он крутит спелый томат в руках и кладет его на стол.
– Хорошо, – отрываю пакет с мукой и делаю на столе горку с углублением, добавляю в центр яйцо, соль, сахар, воду и аккуратно замешиваю тесто.
Роман неотрывно следит за процессом, пока я вымешиваю липкую массу и формирую шарик. Откладываю его, чтобы тесто немного отдохнуло, и принимаюсь за начинку.
– Колбаса или бекон? – показываю Роману две вакуумные упаковки из холодильника.
– Бекон, и сыра побольше.
Отлично, я так тоже люблю.
Нарезаю все для начинки, включаю духовку на разогрев и рассыпаю пригоршню муки на столе, чтобы раскатать тесто. Ловко орудую скалкой, превращая тесто в тонкий блинчик, и затем аккуратно подбрасываю его в воздух, чтобы растянуть еще сильнее на своей ладони.
Роман поднимает бровь.
А что он думал, мастер-класс по пицце научил меня всем тонкостям приготовления, и теперь я могу даже удивить такого вот мужчину не только тем, как раздвигаю ноги, но и как эффектно готовлю.
Тесто падает на противень, сверху укладывается начинка, и вся красота отправляется запекаться.
– Семь минут, – складываю остатки продуктов в холодильник и поднимаю пакет муки, чтобы спрятать его обратно на верхнюю полку.
Неожиданно дно в пакете раскрывается, и все содержимое сыплется на пол, поднимая белое облако вокруг меня, отчего я зажмурилась.
Минута тишины – и мужской хохот.
– Я это убирать не буду, даже не думай, – тряхнула головой, чтобы с волос слетел слой муки.
Когда я, наконец, открыла глаза, то увидела перед собой Романа, который неотрывно меня рассматривал. На губах улыбка. Мне показалось, где-то в глубине его глаз даже мелькнуло восхищение. Он провел чистыми руками по моей коже, которая от муки стала совсем бархатной, сдул пыль с плечика и толкнул своими бедрами к столу. Я сделала шаг назад и ошарашенно уставилась на него.
Что? Секс? Сейчас?
Роман усадил меня на край стола и толкнул на его поверхность, которая также была в муке после пиццы. Вокруг поднялось очередное облачко, и Роман накрыл меня своим телом, его губы впились в мои требовательным поцелуем. Его страсть, как электрический разряд, мгновенно передалась и мне. Мы обнимались на столешнице, пачкали друг друга, бесконечно целуясь и касаясь без проникновений. Когда этого стало мало, Роман усадил меня сверху, и я вскрикнула, захлебываясь от его размера. В который раз за эту ночь я сходила с ума рядом с ним и гнала от себя мысли о приближающемся утре. Черные волосы и брови Романа перепачкались и стали почти белыми, от чего он перестал быть грозным и стал милым.
И это плохо, очень плохо. Обычно я влюбляюсь в милых парней.
Я двигалась плавно, наслаждаясь им, как дорогим вином, которое досталось в ограниченном количестве. Мне хотелось распробовать и растягивать, мучить Романа, как он мучил меня на диване в первый раз сегодня. И он поддавался, стонал и закатывал глаза, кусал губы, когда я замедлялась, чтобы растянуть удовольствие. Но и я не смогла долго держаться, наклонилась вперед и поцеловала его губы, одновременно содрогаясь всем телом. Его руки прижали мои бедра, и сперма наполнила меня изнутри. Хотела этого каждый секс с Романом, и сейчас удовлетворенно распласталась по нему.
Так хорошо, что страшно.
Трррр…
– Пицца готова, – я лениво отлепляю себя от груди Романа и скольжу вниз, всем своим видом показывая, что слово «изящество» мне не ведомо. – Мне нужно в душ, – вытираю себя кухонными полотенцами между ног и стараюсь не смотреть на Романа, который, мне кажется, наблюдает.
– Когда поедим, мне тоже нужно, – он слазит со стола, чтобы присесть на пол рядом с горячей духовкой.
Голодный.
Его поведение вызывает улыбку и волну теплых воспоминаний. Я так же делала, дожидаясь малиновый пирог, когда мама пекла его по выходным.
Достаю большую круглую тарелку и нож для пиццы. В глазах Романа загорается нетерпение, и мне даже страшно, а вдруг получилось не вкусно.
Горячий противень из духовки ставится на стол, и я разрезаю пиццу на треугольные кусочки. Отбросив любые церемонии, ставлю тарелку на пол рядом с Романом и сажусь к нему на колени. Беру первый кусок, и сыр тянется длинной лентой, которую Роман обрывает пальцем и засовывает себе в рот. Приставляю аппетитно пахнущий треугольник к его губам, слежу, как он медленно откусывает и пережевывает с тихим стоном.
– Вкусно.
– Уфффф, – облегченно выдыхаю и пихаю в рот сразу полкуска, – я жутко голодная.
– Я вижу, – Роман наблюдает за мной, и его откровенно забавляет мое поведение.
– Кусай, – опять подношу к его губам пиццу, – это тебе не доставка.
– Согласен, когда мне еще еду будет готовить такой аппетитный голый повар.
– И заодно так уделает кухню, – все еще жуя, рассматриваю кухню, которая раньше блестела хромированными поверхностями, а теперь стала матовой с белым мучным налетом. Хорошо, что не мне все это убирать.
– Анка-катастрофа, – Роман сам оттяпывает у меня из рук пиццу, пока я зазевалась.
– Ромка-остряк, – расплываюсь в улыбке.
После двух больших кусков пиццы чувство голода наконец отступает.
– В душ, – я осторожно прикасаюсь к Роминым волосам и стряхиваю с них налет, – хотя блондином тебе тоже идет.
– Спасибо, – он запихивает в себя все, что оставалось на тарелке, и я с удовлетворением замечаю, что там лежат только корочки. Значит, действительно было вкусно.
Роман за руку ведет меня обратно в сторону спальни, где находится просторная и светлая ванная с огромной душевой кабиной.
Блаженство, домой бы такую. Терпеть не могу лежать в ванной, зато душ люблю всей душой.
Меня ставят под воду, и тропический ливень обрушивается на мое испачканное и липкое тело. Роман забирается следом за мной и подает мне в руки шампунь. Ну как скажете. Выливаю на руку приличную порцию и вспениваю на Роминых волосах и своих.
