Град не заметил моего настроения, похлопал по плечу, как соратника и сказал:
– Да. Я дурак. Но я слишком сильно ее люблю и, если бы с ней что-то случилось…
– Я видела, как вы ее защищали, – невольно вырвалось у меня.
– Да, и она опять убежала. Не поняла и не приняла… Я стараюсь… Разве это не видно? – Сил сказал это настолько надрывно, что мне вдруг стало жалко его, и себя тоже не менее жалко. Он так страдал по той единственной женщине, которая не способна понять, что ведет себя Град так не из прихоти. И не потому, что он – домостроевец до мозга костей. Хотя, разумеется, это так. А потому что и представить не может себя без своей маленькой Теллы.
Мне бы так…
Я не выдержала, положила руки на грудь Града и спросила, заглянув ему в глаза:
– А если бы со мной? Если бы со мной что-то случилось?..
Сил взял мои руки, убрал и отступил еще на полшага, как бы отчетливо давая понять, что слишком сближаться он не намерен, но и не позволяя мне ощущать, что он буквально отшатывается, сторонится. При всей его медвежьей вежливости, прямоте, которая иной раз била наотмашь, Град очень тонко чувствовал и умел обращаться с другими весьма и весьма деликатно.
– Вы не ответили, – шепнула я еле слышно.
– Я бы очень расстроился, Кирай. Погоревал, но потом жил бы дальше.
Он замолчал и даже осекся. Но мне надо было это услышать. Сама не знаю – почему и зачем я себя мучила раз за разом, получая одни и те же ответы. Меня футболили, я приходила, как ванька встанька поднималась и поднималась.
Меня несло по волнам откровений, хотя стоило бы уже и притормозить.
– А без нее вы бы жить… не смогли?
Мой голос жалостливо сорвался на хрип.
– Думаю, да. Если бы ее совсем не было. Нигде. Во всем нашем мире… – он вскинул глаза к небу, подумал и окончательно добил меня откровением: – Да, Кирай. Я без нее бы не смог не то, чтобы жить, а даже дышать. Если бы с ней что-то случилось, я бы сам бросился в кучу тварей и пусть они меня рвут на части, я бы даже сопротивляться не стал. Физическая боль здорово притупляется, когда вот тут все выворачивается наизнанку, – он ткнул себя кулаком в область сердца.
– Я поняла, – глухо произнесла я.
– Кирай! Ты вернулась! Идем! Там шашлыки и будет опять праздник! В честь нашей сегодняшней победы над тварями!
Мера подоспела как нельзя более вовремя. Град не знал, как со мной поступить, я тоже не понимала, что делать, но и уйти от него не могла. Стояла, как привязанная и страдала…
Мера потянула меня за руку.
– Тогда я поеду в Научный центр! – сказал Сил и стремительно двинулся в сторону.
– Чего он забыл в этом научном центре? – хмыкнула Мера. – Уже месяца два пропадает там вместе с Терновой и Андерсом…
– Они вместе с солдатами демонстрируют по видео и объясняют, как пользоваться разрядным фиксатором, – пояснила я без особого энтузиазма.
– Точно! Говорят, Гаоль Андерс круглые сутки разрабатывал тренажеры, которые помогают освоить фиксаторы даже тем, кому ужасно непривычно пользоваться не чутьем, а прибором. Даже тем, кто не особенно доверят науке и любым механизмам и привык полагаться исключительно на свою интуицию, – закивала вдохновленная Мера.
– Кажется, уже и дальние поселения получили достаточно разрядных фиксаторов. Надеюсь, дальше пойдет еще лучше. И мы зададим жару врагам, – ответила я слишком уж буднично.
– И ты давай-ка, не раскисай, – Мера потрясла меня за плечо. – Хватит уже сохнуть по Граду! Вон тут сколько шикарных мужиков! Только выбирай! Ну, пошли! На празднике будет полно лесников!
Я усмехнулась:
– С каких это пор ты любишь лесников? Ты же считала, что они потные, грязные, наглые, слишком бесцеремонные и вообще у них зубы недостаточно белые?
– Женщина… имя тебе непостоянство! – захихикала Мера. – И, подруга, я тебе тоже настоятельно советую присмотреться уже к другим мужикам. Ну не любит тебя Град, а ты не способна пойти на хитрость и соблазнение ради того, чтобы получить его в личное пользование. В таком случае, остается только одно…
– Воевать, устанавливать контакт с ханотами и вообще больше не думать о мужиках! – быстро и резко произнесла я.
– Ну да, стать монашкой-воительницей! – Мера осуждающе покачала головой, и потянула меня к большому костру, который развели в центре поселения.
Здесь пахло шашлыком, ветром и солнцем… Я вдохнула, выдохнула и подумала, что жизнь все равно прекрасна и удивительна. А мужчины… ну а, что мужчины? Дураки! Все они – дураки! У меня есть эксперименты Остафьева и огромное желание, наконец-то, отвоевать землю у мерзких варготов.
А с остальным… потом разберемся…
Я и в своем мире жила одна, как старая дева…
Даже привыкла и уже почти пристрастилась…
Град… это ведь так – фантазия, мечта, как мужчины, что смотрят на тебя с обложки журнала. И даже, если ты с ними увидишься, ты же понимаешь, что у них есть свои женщины, которые их достойны – лучшие из лучших. А не серые мышки вроде тебя.
Да, когда мечта совсем рядом – стоит лишь руку протянуть – и коснешься, сложнее, но одновременно и легче. Фантазировать на тему «а что будет, если он меня встретит» уже не потребуется. Ты все видишь и понимаешь на личном опыте.
Глава 2
Телла
С момента возвращения экспедиции Сил и Гаоль мне не давали прохода. Ситуация усугублялась еще и тем, что мы очень много времени проводили втроем. Давали консультации другим поселениям и подразделениям по использованию разрядных фиксаторов, демонстрировали – как и что нужно делать военачальникам и простым воинам. А еще – часто принимали участие в секретных испытаниях на полигоне и планировали большое решающее сражение.
Создавалось новейшее оружие – то, что использовало преимущества: разрядных фиксаторов по обнаружению тварей и плазменных автоматических пушек. И все знали – если получится – ход войны удастся переломить. Впервые опробовать новое оружие, как только оно будет окончательно доработано, естественно, выпало нам с Силом. Ведь именно мы, первые, применили разрядные пушки для уничтожения резерва врага и именно мы, первые, начали массово пользоваться фиксаторами. Так что тут все было логично, как и наши с Градом тренировки на полигоне. Следовало все хорошо отработать, чтобы не ударить лицом в грязь и нанести тварям мощный ущерб.
Поэтому я, Град и Андерс встречались практически каждый день, и мужчины неизменно вручали мне букеты, конфеты – эдакий местный аналог халвы в шоколаде. Вкуснейший из вкуснейших: нежный, в меру сладкий… Вот только мне требовались передышка, осмысление, концентрация, наконец! А мужики без конца доставали своими домогательствами и самцовым соперничеством.
Ужасно хотелось послать их обоих, но было трудно – мне очень нравился Град, и меня почему-то тянуло к Андерсу тоже. Они были словно земля и небо, огонь и вода, такие несхожие и такие оба мужчины-мужчины: привлекательные, брутальные, интересные…
В день важного отчета Гаоля перед первыми лицами планеты, все случилось в точности, как обычно. Я пришла на совещание минута в минуту, однако Гаоль и Град все равно вручили букеты и большие пакеты с подарками. Прямо в присутствии лучших ученых, коллег-генералов и руководителей поселений!
Стыдно было-о-о! Ну просто кошмар! Хорошо хоть не особенно недолго…
Гаоль занял место на трибуне и присутствующих захватили его объяснения.
– Итак. Ник Коршунов детально записывал все, что, по его мнению, было связано с началом Темной Войны. Я об этом многое слышал от коллег и ряда старейшин поселений, которые были современниками ученого. Я проштудировал все его записи…
– И что? – не выдержал один из военачальников южных лесников.
– Должен сказать, что они и эксперименты Елизара Остафьева – о них мы тоже сегодня поговорим – пролили свет на происхождение тварей. По крайней мере, хотя бы на то, почему они вдруг нас атаковали.
– Давайте уже без предисловий! – не выдержал Стим Марковых – руководитель подземного поселения.
– Итак, – продолжил Гаоль. – По мнению Ника Коршунова необычная активность врагов началась задолго до Темной Войны.
Вот теперь все присутствующие главы и военачальники начали переглядываться, и тишина поплыла по аудитории.
– Да, да, именно так. Коршунов описывает, как за десятилетия до Темной Войны люди начали массово жаловаться на то, что называли полтергейстом.
– Но это же бред, сказки!
– В самом деле, не станем же мы рассматривать эту фигню!
– Да бро-осьте, это все ерунда.
Гаоль поднял руку в воздух – и комментарии сразу затихли.
Только Град посмотрел на него так, что было ясно – он так и ждет, чтобы Андерс мощно сел в лужу.
– Давайте я вначале все расскажу, – кажется, у Гаоля давно выработался стойкий иммунитет и к осуждению, и к недоверию. Сколько раз он один принимал претензии ко всем ученым планеты и сколько раз за всех отвечал! Захочешь – не сосчитаешь. Не удивительно, что теперь Андерс практически не реагировал ни на поддевки, ни на возмущения. Гнул свою линию – и все.
– Я бы все-таки дослушал его до конца, – поддержал коллегу Остафьев.
Тишина воцарилась опять, и Гаоль продолжил свой монолог.
– Итак… Открывались шкафы, внезапно хлопали в домах двери, распахивались окна, и прочее… Слышались по ночам звуки. Какой-то скрежет, удары и что-то еще подобное, настораживающее… И чем больше конкретных людей это пугало, тем больше становилось подобных явлений именно в их комнатах. Коршунов сделал таблицу и вывел занимательную статистику. Если человек не обращал внимания на разные такие штуковины, явления сходили на нет. Если же он вздрагивал, переживал, нервничал, жаловался – они случались все чаще и чаще.
– И какой же из этого вывод?
– Твари вели психическую атаку?
– Хотели до войны нас запугать?
– Заранее навести шороху?
– Мол, мы придем – вам каюк?
– Действительно! Похоже на то…
– Не думаю, – прервал Андерс размышления глав из экрана. – Я считаю, что Коршунов прав. Твари как-то питаются эмоциями, причем, конкретно плохими и сильными. Они просто создавали себе дополнительные деликатесы…
Тишина снова накрыла помещение. Планетарные руководители переваривали и, кажется, не знали – то ли смеяться, то ли критиковать, а то ли поверить в теорию, что выглядела дикой и странной. Впрочем, кто до начала Темной Войны мог поверить, что есть абсолютно невидимые, даже для самых мощных приборов существа. Что их не возьмет ядерный взрыв, и они его так перенаправят, что даже следов не останется. Тогдашние ученые и люди сочли бы подобное шуткой. В худшем случае – дурью.
Так что… присутствующие никак не могли окончательно определиться – то ли высмеять нелепые идеи Гаоля, то ли дослушать его до конца. Воспользовавшись этой заминкой, Андерс продолжил ораторство.
– Дальше – больше. Вот, например, одна из очевидцев, рассказывает, что непонятных явлений становится сильно больше во время ее ссор с мужем. То есть, как бы твари слетаются именно на такие эмоции, стараясь их подогреть еще и странностями вокруг. В торговых центрах в дни особого скопления людей также происходили всякие пугающие ситуации.
– Кстати, да! Я об этом читал! – подал голос один генерал. – Якобы из урн слышались жуткие звуки и завывания. Внезапно раздавались хлопки, похожие на взрывы гранат, но самих взрывов не обнаружили. На эскалаторах кто-то толкал людей, порой сваливая их в кучу, но никто не видел – кто именно…
– Да… Дальше – больше. Наконец, случилось вторжение. И надо бы сразу отметить то, о чем писал Коршунов. Твари первым делом атаковали большие и людные мегаполисы. Миллионники, не меньше. При этом небольшие деревни, и поселения игнорировали. Хотя, если исходить из военных тактики и стратегии, часто было бы выгодней напасть вначале на них.
– Ну положим, люди и в мегаполисах не особо смогли защититься от тварей, – подал голос другой генерал.
– Все верно. Однако же Коршунов приводит детальные данные, я сброшу их всем на коммуникаторы. Твари порой шли самым банальным и сложным путем, хотя могли бы окружить какие-то крупные города и взять их уже измором, как делали сами люди.
– Ясно. По версии Коршунова они действовали именно так, чтобы получше питаться.
– Да, так он считал.
– Наш эксперимент с попаданцами и их потомками продемонстрировал просто удивительные вещи. Мы вступили в контакт с существами из измерения тварей и даже благодаря этому сумели уничтожить резерв врагов во время сражения.
– Мы об этом наслышаны.
– Да, мы уже в курсе.
– А вы планируете и дальше привлекать этих ханотов для помощи в нашей борьбе?
– Пока мы с ханотами никак и ни о чем не договорились. Я очень надеюсь, что мы организуем нечто подобное этому общему совещанию уже вместе с их представителями.
– И как же мы их увидим?
– Вы сделаете их видимыми?
– Видимыми пока нет. Но мы уже начали работать с новыми разрядными фиксаторами. Пока они находили лишь тварей. Теперь, очень надеюсь, покажут нам и ханотов. Эти существа наподобие неких сложных плазмоидов живут в шести измерениях. Тварей мы засекаем пока лишь по косвенным признакам. Ханоты сказали Кирай, что как-то умеют проецировать себя на четыре размерности. Но мы и столько не видим. И вот новые разрядные фиксаторы будут показывать проекцию четырех измерений на два.
– А почему не на три? Наше пространство трехмерное!
– Да, действительно, почему?
– Поясните, ученый Остафьев!
– Потому что нам только кажется, что мы видим три измерения. Мы видим именно два, а третье определяем исключительно по косвенным признакам. По тому, что называется перспективой. Вдали линии сужаются, меняются оттенки, насыщенность. По этим косвенным признакам наш мозг достраивает измерение. Вот почему и существуют всякие обманы зрения. Они построены на том, чтобы мозг неправильно интерпретировал то, что показано на рисунке именно по этим особенностям.
Присутствующие снова затихли.
– Так мы увидим ханотов? – внезапно вклинился Град.
– Нет, – ответил Остафьев. – Но новые приборы покажут – примерно, как они выглядят. Надеюсь, на уровне контуров.
– Допустим. Итак, Кирай и Телла могут стать переводчиками, – добавил Сил, но тут Андерс решительно мотнул головой.
– Теллу мы будем использовать только в исключительном случае.
– Почему? – удивилась уже я.
– Потому что контакт с многомерными существами отнимает энергию. По крайней мере, сейчас, учитывая наши методы. Мы пускаем по телу слабые волны разрядов. И вроде бы это безвредно. Один, два, три раза проходят практически бесследно… На этом принципе и построены наши защитные экранчики на каждом входе в поселение. Однако, чтобы эффект от воздействия не затухал, приходится проводить его снова, снова и снова. Не три раза, а все тридцать. И это истощает организм.
– Но тогда ведь и Кирай под ударом, – я покосилась на Града. Тот покачал головой и осуждающе посмотрел на ученого.
