Глава 6
Утро ни на йоту не изменило моих планов. Напротив, жгучее желание проучить Генри с восходом солнца лишь окрепло.
Для всех, казалось, что я ушла в глубокую и затяжную депрессию. Но целыми днями пропадая в оранжерее и на прогулках по городу я, на самом деле… работала.
Чтобы задумка свершилась, мне пришлось погрузиться в изучение древних фолиантов, расшифровывать пожелтевшие от времени записи лекарей и знахарей, провести не один час в душных архивах городского госпиталя, поехать в соседний город к знакомой травнице… Она-то и подсказала, с чего именно мне необходимо начать.
Дальше нужно было придумать, как именно преподнести подарок, который, уверена, Генри, никогда не забудет.
В конечном итоге, я решила, что это будет свадебная бутоньерка для жениха.
Узнав, через своих тётушек о цвете платья будущей новобрачной, я принялась за дело. Мне удалось вырастить изумительной красоты фиолетовую хризантему – точь-в-точь под цвет платья невесты. Нежный, переливающийся в лучах утреннего солнца бутон, сочные, бархатистые листья – цветок казался верхом совершенства. Но истина скрывалась внутри: в её сердцевине таилась магия и особая пыльца, которую я с таким трудом приготовила.
Я нисколько не сомневалась в своих способностях, но перед решающим днём мне необходимо было проверить, как действует… средство.
– Она точно придёт? – нервно спросила я Дэлию, нарезая круги по площади.
В руках я держала охапку свежесрезанных хризантем – обычных, садовых, но приправленных той самой пыльцой.
– Обещала, что поможет. Она должна мне одну услугу, – успокоила меня подруга, поправляя шляпку.
Я волновалась. Сама не знаю почему. Ведь решила всё, продумала каждую мелочь. Но предательская дрожь то и дело пробегала по пальцам.
– Может, всё-таки передумаешь?
– Нет! Генри заслужил. Если нет аллергии, то это и неопасно, а у Генри её нет. Да и эффект временный. Думаю, месяца два, не больше. Но за это время… О-о-о, что сделает герцогиня с ним за это время. Если только…
– Если что? – Дэлия приподняла тонкую бровь.
– Агата Спенсер… Вдруг она… влюбилась в Генри?! Тогда никакие заклинания не помогут.
– Влюбилась? – фыркнула подруга. – Когда ты мне всё рассказала, я навела кое-какие справки о ней. Такая женщина не способна на любовь!
Не скажу, что после слов Дэлии я успокоилась, но всё же немного стало легче.
– Подожди-ка здесь, – произнесла она, вглядываясь в один из проулков. – Я сейчас…
Район, куда мы пришли, был далеко и от моего дома, и от района Рёйи, где теперь обитал Генри. Но, то тут, то там останавливались экипажи, из которых выходили богато разодетые аристократы, и все они спешили в одно место…
– Птичка… – внезапно тишину прорезал знакомый голос с хрипотцой. – Рад встрече!
Я медленно обернулась, не поверив своим ушам. Как могло случиться так, что мы снова встретились?
Тот самый незнакомец, который зажал меня в коридоре госпиталя, стоял в паре шагов от меня!
– Что ты тут делаешь? – спросил он, приближаясь.
На нём был тот же чёрный кожаный плащ, брюки, потертые сапоги…
– Ждёшь кого-то? – мужчина как-то странно покосился на букет.
– Не ваше дело! – я встала в оборонительную позицию, выпрямив спину и вздёрнув подбородок.
Сейчас он не застанет меня врасплох.
– Мужчина должен стоять с букетом цветов и ждать свою даму сердца, – издевательски усмехнулся незнакомец.
– Это не для… – я замялась.
А ведь данный букет был действительно предназначен для мужчины, но не для того, чтобы доставить удовольствие, а скорее наоборот… но это уже к делу не относится.
– Не рычи на меня… птичка, – мужчина сделал шаг.
Тело пробила мелкая дрожь, однако я не отступила.
– Такие красивые девушки не должны рычать… – прошептал он, снова делая шаг.
Дошло до того, что расстояние между нами сократилось настолько, что незнакомец протянул ко мне руку и аккуратно заправил за ухо выбившейся локон волос.
Прикосновение обожгло кожу, и меня снова, как и в тот день, будто парализовало. Незнакомец обладал странной, магнетической притягательностью. Я не могла отвести от него взгляда. Казалось, что время застыло и мир сузился до размеров этой площади, до пространства, которое мы делили с этим странным мужчиной.
– Кара!
– Так тебя зовут, Кара? – зрачки незнакомца вытянулись, превратившись в драконьи.
– Вам нравится мой букет? – холодно спросила я, наконец-то сумев вырваться из оцепенения.
– Весьма недурно, но я предпочитаю маргаритки, – дракон наигранно похлопал ресницами.
– Что ж… Понюхайте, думаю, вы придёте в восторг! – с этими словами я сунула букет прямо ему в лицо.
Мужчина отшатнулся, а после чихнул.
– Вот же чёрт… – выругался он. – Что за пакость?
Но меня рядом уже не было. Я бежала к Дэлии.
– В последние два месяца держитесь подальше от борделей! – бросила я через плечо. – Иначе…
Что случиться иначе, я говорить не стала. Сам догадается.
– Кто это? – спросила меня Дэлия.
Я обернулась. Незнакомец всё ещё стоял на площади, словно бронзовая статуя, застывшая в сумерках. Его лицо, казалось непроницаемой маской, а взгляд тёмных глаз – острыми лезвиями, впивающимися в спину.
– Неважно! – бросила я, резко отвернувшись. – Лучше скажи, где твоя знакомая?
– Пойдём, – Дэлия кивнула в сторону узкого проулка, где мерцал единственный фонарь. В его тусклом свете я различила фигуру девушки в ярко-жёлтом платье.
Когда мы приблизились, девушка коротко кивнула. На её лице играла улыбка, но голубые проницательные глаза смотрели с явной оценкой.
– Познакомтесь… – начала было Дэлия, но я остановила её резким жестом.
– Давайте без имён, – мой голос прозвучал твёрдо, хотя внутри всё сжалось от нервного волнения.
Как бы грубо ни прозвучало, но Дэлии я доверяла, а вот этой девушке – нет.
– Разумное решение, – легко улыбнулась знакомая Дэлии. – И это сможет… уменьшить мужскую силу? – она прищурилась, бросив быстрый взгляд на букет хризантем, который я держала в руках. После встречи с лицом незнакомца он слегка помялся, но все свойства сохранились. – Даже не верится!
– Поставьте букет в вазу в одной из комнат, и сами все увидите, – я протянула хризантемы девушке. – Но вы должны пообещать…
– Не сдавать вас? За это можете не переживать. Я знаю, на что иду и… – она внимательно осмотрела букет, словно пытаясь разглядеть скрытую в нём загадку, – в какую комнату его поставить. Лишь бы сработал так, как вы обещали.
– Сработает. Надеюсь… – добавила я, чуть тише, обнимая себя за плечи.
Несмотря на то, что одета я была довольно тепло, мне стало зябко. Осенний ветер здесь, в тесном проулке, казался особенно пронизывающим, он то и дело норовил залететь под воротник, пробираясь ледяными пальцами к самой спине.
– Пришлите письмо с результатом, и как можно скорее, – продолжила я.
– Договорились. Пришлю весточку с посыльным. Но… зачем это вам? – девушка окинула меня оценивающим взглядом, задержавшись на вороте моего пальто, где поблёскивала золотая брошка. – Выходите замуж за старого хрыча и не хотите, чтобы он к вам прикасался? Я понимаю, в наш… дом… приходят всякие господа.
Я вновь поёжилась. Хорошо, что тётушки не знают, где и с кем я провожу время. Иначе бы точно заперли меня под замок в комнате, а местный священник, святоша с сальным блеском в глазах, наложил бы епитимью…
– Хочу отомстить кое-кому, – тихо, но твёрдо ответила я.
Девушка едва заметно улыбнулась, но это была не та кокетливая улыбка, какой завлекают мужчин. Это была улыбка хищника, почуявшего запах крови, улыбка единомышленника, готового разделить тёмные желания. Думаю, она понимала меня как никто другой.
На этом мы расстались. Дэлия проводила меня до дома, а я отдала ей пару баночек целебной настойки: осень в этом году была холодной, промозглой, и дети в приюте сейчас болели больше обычного.
Утро выдалось беспокойным. Проснулась очень рано, раньше слуг, когда небо только-только начинало светлеть, и бродила по дому словно приведение.
Когда проснулся отец, я стояла в гостиной возле окна, лихорадочно вглядываясь в подъездную дорожку, в надежде увидеть посыльного с письмом. Письмом, которого ждала и боялась одновременно.
Отец, ещё в домашнем халате, подошёл ко мне почти бесшумно.
– Кара, ты не должна себя так мучить…
Я не ответила. Должно быть, взгляд у меня сейчас был пустым и отстранённым.
– Ты меня пугаешь. Мы все переживаем за тебя…
Голос отца был глухим, словно стены гостиной были обиты войлоком, поглощавшим звуки.
– Кара! – отец вцепился мне в руку.
– Что? – я наконец перевела взгляд на родителя.
– Боги, – выдохнул он, притянув меня к себе. – Может, тебе стоит уехать из города?
– Почему? – удивилась я, не понимая, к чему он клонит.
– На время, дорогая, – отец погладил меня по волосам. – Тебе нужно… Нет! Необходимо проветриться. Твои тётушки скоро уезжают домой, ты можешь поехать с ними. Погости у них, пока всё не забудется.
– Я не оставлю тебя.
– Да что со мной будет? – усмехнулся отец.
– И всё-таки… я не собираюсь сбегать! – упрямо заявила я, высвобождаясь из крепких отцовских объятий.
– Да я ведь не про то.
– Я знаю, что не про то…
Если честно, я приходила в ужас от одной мысли, что мне придётся жить в доме тёти Ванды. Я бы могла выбрать особняк тёти Беатрис. Она была гораздо мягче своей сестры. Но что-то мне подсказывало, что тётушка нашла бы повод, чтобы не селить меня у себя.
– Обещай, что подумаешь над моим предложением! – не сдавался отец.
Я улыбнулась. Легко и непринуждённо, как прежде.
– Хорошо, – ответила я. – Обещаю, что подумаю.
Отец в который раз обнял меня и со спокойной душой отправился на кухню.
С наступлением завтрака, дабы лишний раз не нервировать тётю Ванду, я укрылась в оранжерее. Сквозь стеклянные стены и ограду открывался отличный вид на покрытую булыжником подъездную дорожку. Я всё ещё не теряла надежды, что вот-вот появится посыльный с письмом.
Время тянулось мучительно медленно. Солнечные лучи играли на стёклах оранжереи, наполняя пространство светом, но они не могли прогнать гнетущее чувство неопределённости.
Примерно около полудня, когда тени от деревьев стали длиннее, а воздух наполнился прохладой, к оранжерее подошла тётя Ванда.
Холодная и гордая. Боги, казалось, что даже внешне мы с ней были похожи. Те же зеленые, миндалевидные глаза, вьющиеся светлые волосы, ямочки на щеках… Вот только её ямочки увидишь нечасто, потому что тётя Ванда улыбалась крайне редко.
“Неужели я стану такой же, когда доживу до её лет? ” – промелькнула мысль.
В голове сам собой нарисовался неясный образ скверной, всегда недовольной женщины, третирующей соседскую детвору.
Бр-р-р-р… От одной мысли об этом по телу пробежали мурашки.
– Здравствуй, Кара, – произнесла тётя, кутаясь в шерстяную шаль.
На небе не было ни облачка, светило яркое солнце, но осень перешагнула свою середину, и сейчас на улице стоял лёгкий морозец. Пар из-за рта был явным намёком на приближающуюся зиму.
– Добрый день, – пробурчала я, так и не удосужившись подняться с колен.
Спина затекла, ныла от долгого неловкого положения, но я упрямо продолжала копаться в земле. Всё утро я посвятила наведению порядка возле хозяйственных построек и оранжереи: убрала отцветшие головки роз, бережно выкопала луковицы тюльпанов, готовя их к долгому зимнему сну, проредила разросшиеся кусты малины, собрала в пучки душистые корни алтеи, чтобы потом развесить их под крышей.
Конечно, всё это можно было сделать гораздо быстрее, одним взмахом руки, с помощью магии. Но в академии нам всегда говорили, что настоящая магия – в кропотливом труде, в умении чувствовать податливую землю, шелест листьев, тепло солнечных лучей. Да и мне самой нравилось – работа успокаивала, позволяла хоть ненадолго забыть о боли, терзавшей душу.
Однако тёте подобное рвение явно было не по нраву. Одного её взгляда на мои руки, испачканные землёй, хватало, чтобы понять это. Я заметила, как брезгливо скривились её тонкие губы, как высокомерно она закатила глаза, услышала тяжёлый вздох, полный невысказанного упрёка…
