– Что ж, давайте, – процедила я сквозь зубы, протягивая руку.
– Их только вчера напечатали, они лежат в другой комнате. Пройдёмте со мной.
– Лучше я схожу, – отец сделал шаг вперёд.
– Нет, всё в порядке, – остановила я его.
– Кара?
– Правда, – я обернулась через плечо, – всё в порядке. Можешь не переживать.
– Ладно, – нехотя согласился отец, окидывая Генри ледяным взглядом. – Буду ждать тебя в экипаже. Но только недолго!
– Конечно, месье, – ответил бывший жених, и на его лице расплылась фальшивая улыбка, от которой меня передёрнуло.
Генри привёл меня в небольшую комнату, обставленную с тем же вычурным богатством, что и весь дом: тяжёлые бархатные портьеры на окнах, позолоченная мебель, бесценные картины на стенах.
Эта обстановка казалась мне невыносимо душной.
Он взял со столика, инкрустированного слоновой костью, конверт и протянул мне.
– Надеюсь, ты придёшь?
– Зачем тебе это, Генри? – я взяла приглашение и не глядя засунула его в кармашек платья.
Приходить на его свадьбу я, разумеется, не собиралась. Позже, когда прибуду домой, с удовольствием подожгу его, а ещё лучше разорву на мелкие клочки и сделаю подстилку для наших кроликов.
– Всё-таки мы с тобой не чужие люди.
– Да-а-а-а, не чужие… – протянула я, после чего подняла голову и произнесла: – Спасибо, за приглашение, месье Мор.
Я глубоко вздохнула, ненамеренно втянув носом аромат дорогого мужского одеколона. Когда-то Генри пах солнцем и расплавленным янтарём. Но сейчас всё изменилось. Аромат стал другим – более приторным, резким и горьковатым на вкус.
– Позволите идти? – спросила я и, не дожидаясь ответа, развернулась, желая как можно скорее покинуть этот дом.
Но отпускать меня так просто никто не собирался.
Генри вцепился мне в руку. Резкий рывок – и я оказалась прижата к холодной стене.
– Совсем ополоумел? – вырвался сдавленный крик, но Генри, не обращая внимания на мои протесты, бесцеремонно зажал мне рот ладонью.
– Т-ш-ш-ш… – прошипел он мне в самое ухо. – Ты сегодня отлично справилась со своей ролью, а ведь можешь, когда захочешь.
Когда он, наконец, убрал руку, я смогла заговорить:
– Ролью? Какой ролью?
– Быть смиренной, кроткой. Такой, какой и должна быть настоящая женщина. Может, у нас с тобой что-то и выйдет.
Я не понимала, о чём он. В голове мелькали бессвязные мысли. Я даже не заметила, как его рука легла мне на талию, точнее, чуть выше талии…
– Я не…
– У нас с тобой всё может быть как раньше.
– Ты женишься, Генри! Забыл?
– Ты можешь стать моей любовницей, – прошептал он, опаляя мне шею горячим дыханием. – Теперь у меня будет много денег.
– Они не твои.
– Какая разница? – он пожал плечами, словно это не имело никакого значения.
– То есть, ты обманул сначала меня, а теперь хочешь обманывать свою новую невесту? Это подло, даже для тебя!
Казалось, он не слушал меня. Или не хотел слышать. Генри притянул меня к себе, на этот раз нежно, ласково, пытаясь пробудить в моей душе былые чувства. Его губы накрыли мои, и я, к своему ужасу, ответила на поцелуй. Сама не знаю, что на меня нашло. Однако спустя мгновение реальность обрушилась на меня ледяным душем.
Я оттолкнула его, чувствуя, как внутри закипает гнев.
– Ты с ума сошёл? – прошипела я. – Я не собираюсь быть твоей любовницей, Генри. Никогда.
– Да брось, Кара. Мы оба знаем, что ты всё ещё любишь меня. Зачем отрицать очевидное?
– Любила. В прошедшем времени, – отрезала я. – Теперь я испытываю к тебе лишь отвращение.
Генри усмехнулся.
– Не ври самой себе. Я же чувствую, как ты дрожишь от моих прикосновений.
Он прищурился, внимательно разглядывая меня. Затем всё же отстранился, сделав шаг назад.
– Подумай над моим предложением, – проговорил он, после чего, дёрнув подбородком, вышел из комнаты.
Глава 5
Я закрыла глаза и с силой замотала головой. Генри оказался не просто разочарованием – он был воплощением всего низкого и подлого, что только может таиться в человеческой душе.
Мелочный, бесчестный, мерзкий, готовый обмануть всех и вся! Слов не было, чтобы выразить, что я чувствовала.
"Беги!" – отчаянно кричал внутренний голос, разрывая оцепенение, сковавшее тело. – "Беги из этого места, пока ещё чего не случилось!”
Дрожащими пальцами я расправила несуществующие складки на платье, глубоко вдохнула, наполняя лёгкие приторно-сладким воздухом, и практически вылетела из дома.
Выскочив на крыльцо, я едва не столкнулась с отцом. Он, похоже, решил вернуться, обеспокоенный моим долгим отсутствием.
– Всё хорошо, Кара? – спросил он, вглядываясь в моё лицо.
– Да, всё прекрасно, – солгала я, натягивая на лицо фальшивую улыбку, которая, казалось, вот-вот треснет. – Поехали домой, пожалуйста.
Отец, казалось, догадался… почувствовал своим родительским чутьём, что именно предложил мне Генри. Но, к счастью, решил тактично промолчать. Так что дорога до дома прошла в напряжённом молчании. Да и весь день после нашего приезда пошёл наперекосяк. Если с утра светило яркое солнце, то к обеду небо затянули тяжёлые, свинцовые тучи, и хмурый дождь снова забарабанил по крышам.
Разговоры с домочадцами тоже не клеились: я едва снова не поссорилась с тётей Вандой из-за случившегося, и в итоге сбежала в свою комнату.
Лишь к вечеру, когда тётушки, утомлённые собственными придирками, успокоились, а отец удалился в свой кабинет, напряжение, висевшее в доме, немного спало. Именно в этот момент в дверь постучали.
Я не ожидала гостей, тем более сегодня, и уже собиралась было отправить служанку с отказом, но, выглянув в окно, увидела на пороге знакомую фигуру. Это была Дэлия, моя давняя приятельница – небогатая вдова, которая содержала приют для детей на окраине города.
Увидев её, тётя Ванда, всё ещё не остывшая после нашей последней перепалки, лишь презрительно фыркнула и удалилась в свою комнату, хлопнув дверью. Тётушка Беатрис, как всегда, послушно направилась вслед за своей сестрой.
– Прости, что побеспокоила твоих родственниц, – виновато улыбнулась женщина, пройдя в холл, – нужно было войти через чёрный вход, как обычно.
– Они никогда не свыкнутся с тем, что я отличаюсь от других девушек моего возраста, – отмахнулась я.
Сейчас Дэлия была единственным человеком, с кем бы я хотела поговорить.
Своих, так скажем, пациентов, я принимала в отдельной комнате, которая находилась недалеко от кухни. Здесь у меня было всё самое необходимое – лекарства, бинты, мази – всё, чтобы оказать помощь тем, кто в ней нуждался.
Когда мы с Дэлией вошли в мою импровизированную лечебницу, я зажгла лампы, и мягкий свет залил помещение.
– Что случилось? – спросила я. – Кто-то из детей заболел?
Дэлия медленно покачала головой, и её каштановые локоны мягко качнулись:
– Нет, с детьми всё в порядке, слава богам. Я пришла… – женщина на мгновение замялась. – В общем, вот.
Она протянула мне руку, и я с ужасом увидела, что выше запястья красуется уродливый рубец от ожога, частично скрытый под неаккуратно наложенной повязкой.
– По своей неосторожности разбила масляную лампу, – пояснила Дэлия.
– Городская мэрия давно должна была выделить приюту артефакты света!
– Они только на обещания горазды! – фыркнула Дэлия. – Каждый раз, когда я прихожу с просьбой, они кормят меня завтраками и пустыми словами.
– Но артефакты света намного безопаснее свечей, масляных ламп и прочей древности, – настаивала я, представляя, как легко могла случиться настоящая трагедия. – У тебя же полный дом детей!
– Артефакты нужно постоянно заряжать, а кто это будет делать? Маги готовы три шкуры содрать за свои услуги. Для приюта это непозволительная роскошь.
– Я бы могла приходить.
– Ох, Кара, – тепло улыбнулась Дэлия, и морщинки в уголках её глаз стали чуть глубже. – На твоих плечах держится здоровье целого района. Ты и о себе должна думать! После свадьбы обязательно съезди с Генри куда-нибудь отдохнуть. Ты заслужила передышку.
– С Генри… – я тяжело вздохнула, чувствуя, как к горлу подступает ком.
– Что-то случилось? – Дэлия мгновенно уловила перемену в моём настроении.
– А ты не знаешь? – горько усмехнулась я.
Дэлия покачала головой, и мне пришлось рассказать ей о произошедшем.
Через полчаса, когда я залечила ожог, мы с Дэлией сидели на кухне, попивая горячий чай, щедро приправленный крепкой малиновой настойкой. Его принесла на прошлой неделе мадам Симон в благодарность за то, что я вылечила её сына. Вопреки словам тётушек, я вовсе не занималась благотворительностью. Пусть местные не могли расплатиться со мной звонкой монетой, но зато у нас всегда были свежие яйца, мясо, молоко. Летом Дэлия с детьми принесли две огромных корзинки лесной земляники, из которой мы сварили ароматное варенье.
Да и силу нужно постоянно развивать. Нельзя, чтобы магия находилась в застое. Иначе случится, как у тёти Ванды: ничего, кроме активации артефактов и использования простых бытовых заклинаний, она не в состоянии сделать. А отец как-то рассказывал, что у неё так же, как и у меня, была магия земли, магия целителя. И на что она её разменяла? На удачное замужество? Счастлива ли она теперь? Почему-то мне кажется, что нет. Возможно, поэтому, вспоминая сестру, отец позволил мне поступить в академию, позволил принимать в своём доме простых горожан, построил для меня оранжерею…
Мысли снова вернулись к Генри. После свадьбы, даже если бы меня взяли в какой-нибудь госпиталь, он бы запретил мне работать, да и принимать пациентов дома тоже.
Его слова до сих пор звенели у меня в ушах: "Думаешь, мне хочется превращать свой дом в бесплатный госпиталь… Принимать на пороге какое-то… отребье?"
Но почему мне кажется, что Генри лукавил, когда говорил такое? Возможно, ему просто не хотелось видеть рядом с собой сильную магичку?!
– Он меня никогда не любил… – сжимая чашку с чаем в похолодевших руках, произнесла я, не осознавая, что говорю вслух,
– Как же так? – вздохнула Дэлия. – Я видела вас вместе. Видела, как горели его глаза.
– Всё это обман… фарс, – горько усмехнулась я. – Пока он окучивал Агату Спенсер, я была всего лишь запасным вариантом. Если бы у него ничего не получилось, то, возможно, свадьба бы и состоялась. Я понимаю, чем руководствовался Генри, но я не понимаю, что нашла в нём герцогиня! Состоятельная вдова, без детей, кузина короля! Неужели она не могла найти мужчину из своего круга?
– Ох-х-х, Кара, ты действительно не понимаешь, что именно нашла немолодая женщина в твоём Генри? – изогнула чёрную бровь Дэлия.
Я помотала головой. На ум приходила лишь внешность Генри, ну и то, что он был магом. Однако в таком возрасте… Вряд ли герцогиня смогла бы выносить здорового ребёнка. Тут никакие маги-целители не помогут.
– Кара, – Дэлия потупила взгляд, словно подбирая слова. – Каждая женщина, независимо от возраста, хочет почувствовать ласку и…
Дэлия недоговорила, но я и так поняла, к чему она ведёт.
– Именно! Герцогиня нашла себе постельную грелку, – подытожила Дэлия, и я почувствовала, как у меня покраснели уши.
– Все счастливы и довольны, и каждый получил то, что ему нужно… – пробормотала я, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.
– Именно, – качнула головой подруга. – Все… кроме тебя.
Её слова повисли в воздухе, тяжёлые и горькие. Но вдруг что-то изменилось, словно внутри меня загорелась искра. Губы растянулись в улыбке, которая, показалась бы мне безумной, если бы я увидела её со стороны.
Наверное, малиновая настойка ударила мне в голову, раз я решилась на подобную авантюру.
– Знаешь… – я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. – У меня появилась одна идея.
План, родившийся в голове, был безумным и, возможно, немного аморальным. Но разве Генри не заслужили этого? В конце концов, месть – это блюдо, которое подают холодным.
