– Ютаро, а ты как… – на секунду я потерял дар речи. – Постой, расскажи, что произошло.
Приятель выдохнул, затем взлохматил волосы.
– Ты прикинь, она… эта сучка мне изменила, – выдохнул он.
– Как ты понял? – помрачнел я.
Ну, что и требовалось доказать. Та, что изменила один раз, сделает это ещё.
– С мужиком её застал, – уже тише ответил Ютаро.
– И где увидел?
– Да всё там же, на квартире подруги, – упал в кресло Ютаро. – Решил, блин, навестить. Сюрприз сделать хотел.
– В итоге сюрприз получил от неё, – ответил я, и понимая, что приятель готов снова вскипеть, добавил: – Что сделано – то сделано. И ты её не изменишь.
– Так ещё защищала его. Не бей, кричит, – выдавил Ютаро.
– Надеюсь, ты там не накуролесил?
– Ну что ж я, дурак, сбрасывать его с балкона? – насупленно ответил приятель. – Врезал ему хорошенько и послал её куда подальше.
– Ну и правильно, дружище, – одобрил я. – Не нужно с ней связываться. Девушек вокруг море.
– Сам разберусь, – пробурчал Ютаро.
– Сакэ будешь? – предложил я.
– А давай, – махнул он.
Когда я третий раз наливал в чашки напиток, на мой телефон кто-то позвонил.
Да это же Мичи! Я принял звонок, показав приятелю, чтобы вёл себя тише.
– Что ты там за цирк устроил, Кано? – с ходу начал он напирать. – Я только сейчас узнал, что Оябоси Тацуя сидит в камере полицейского участка.
– Так он заслужил, – ответил я. – Нечего было следить за мной.
– Да с чего ты взял, что он следил? Кому ты нужен? – резко бросил Мичи.
– Не прикидывайся, – сказал ему. – Я тебя раскусил. И мог бы тебя заложить. Но ведь не сделал этого.
– Значит, ты, типа, так предупредил, – ответил Мичи. – Засунь в задницу себе эти свои предупреждения! И блеф свой идиотский тоже.
– Блеф говоришь? – я ему рассказал о схеме, которую он пытался провернуть, используя Оябоси. Затем добавил: – Просто оставь в покое Ютаро.
– Как ты узнал всё это? – выдохнул ошарашенный Мичи.
– Тебе это знать не обязательно, – добавил я резкости в голос. – И от меня отвали. Иначе сам можешь оказаться за решёткой.
– Я предлагаю сделку, – через пару секунд молчания ожил Мичи. – Я отстану от твоего приятеля, если пойдёшь к Хотару и извинишься.
– Да пошёл ты, – послал я его. – Сам извиняйся перед ней. А лучше сразу перед её отцом. Ведь ты подставляешь всю семью.
Мичи начал материться, и я сбросил трубку.
Динамик был достаточно громким, чтобы Ютаро услышал его голос.
– Давай я и ему морду набью? – угрожающе взглянул он на смартфон. – Я тебе говорю – точно успокоится.
– Не говори того, чего не сделаешь, – резко осадил я приятеля. – Как бы он тебя в тюрягу не закрыл.
– Ладно… Я погорячился, – Ютаро уже слегка мутным взглядом посмотрел на меня и поднял чашку. – Давай за то, чтоб поменьше таких уродов встречалось на нашем пути.
– За это грех не выпить, – чокнулся я с ним, и кружки глухо звякнули фарфором.
Ютаро хотел уйти пораньше, но после бутылки сакэ изрядно окосел. И я настоял на том, чтобы он переночевал у меня. Мичи точно не заявится сейчас. Он будет думать над моими словами ещё несколько дней. И возможно формировать новый, не менее идиотский план.
Перед сном я дал Ютаро ещё одну палёную сим-карту, которая была зарегистрирована на несуществующего жителя Японии.
Проснувшись, понял, что комната, где был Ютаро, пуста. Он исчез рано утром. А на столе была записка:
«Спасибо, Кано. Влезать никуда не буду. Ещё посижу на своей хате. Как будет, что нового – пиши на тот номер, что мне дал…» И далее шёл этот самый одиннадцатизначный телефонный номер.
Когда я благополучно доехал до внутренней корпоративной парковки, и через пять минут уже оказался в коридоре третьего этажа, дверь офиса открылась.
Я увидел смущённую Майоко.
– Хандзо-сан, здравствуйте, – пробормотала красотка. Сегодня она была в тёмно-зелёном платье, облегающем её стройную фигуру. – Я специально пришла пораньше, чтобы поговорить с вами.
– Доброе утро, Кагава-сан, – поздоровался я с девушкой. – Интересно, к чему такие жертвы? – я посмотрел на наручные часы, – Ещё полчаса до начала трудового дня.
– Я хотела предложить, Хандзо-сан, себя… в смысле предложить свою кандидатуру на должность Кашимиро-сана… Пока он болеет, – ответила она.
– Да, пожалуйста, Кагава-сан, – пожал я плечами и приложил карту-ключ к своему кабинету. На табло загорелась зелёная лампочка. – Я не против.
– Серьёзно, Хандзо-сан? – удивлённо спросила Майоко. – Вот так просто?
– А зачем усложнять, Кагава-сан? – улыбнулся я. – Вы знаете, что это за работа. Готовы приступить. Ну и хорошо.
– Класс! – воскликнула Майоко. – Спасибо, Хандзо-сан. Я буду стараться.
– Не сомневаюсь, – иронично посмотрел я на девушку и зашёл в кабинет.
Следом зашла и Майоко.
Я вздохнул:
– Да, что ещё, Кагава-сан?
– А скажете адрес? Подробности? – тихо спросила Майоко.
– Да, в рабочее время, Кагава-сан, – подметил я. – До него ещё больше двадцати пяти минут.
– Хорошо, извините, – слегка улыбнувшись, Майоко исчезла за дверью.
Да что ж такое! День рабочий ещё не начался, а меня уже напрягают.
Офисная рутина вновь накрыла меня с головой. Теперь, из-за того, что Сузуму был в отгуле, его объём работы упал на всех остальных. В том числе и я взял немного нагрузки на себя, чтобы остальные справились. Конечно же, Майоко досталось чуть поменьше. Она сегодня поедет на склад.
Когда наступил обед, курьер мне принёс онигири, кусочки сырой красной рыбы, выложенной на рисе. И я решил наведаться в обеденную комнату.
– Всем добрый день, – поздоровался я с персоналом, и Тоёми икнул от неожиданности, тут же делая глоток зелёного чая.
Сотрудники вяло поздоровались в ответ. Ну что, вот и назрел серьёзный разговор. Они продолжали коситься на меня, разговаривая не так громко, как прежде.
– Итак, приступим, – после того, как доел своё блюдо, ответил я.
– К чему, Хандзо-сан? – испуганно посмотрел на меня Иори.
– Что всё это значит? – я удивлённо оглядел сотрудников. – Очень странные взгляды, перешёптывания. Будто подозреваете меня в чём-то.
– Да всё хорошо, Хандзо-сан, – ответила Майоко и обратилась к остальным: – Так ведь?
Все закивали.
Вот кто рулит коллективом! И я даже догадываюсь, что происходит. Очередной слушок пошёл про меня после. А ведь стоило всего день пропустить!
– Кагава-сан, в этом месяце я вам выпишу крупный штраф, – ответил я, приветливо улыбнувшись.
На эти слова девушка поперхнулась лапшой, а откашлявшись, уставилась на меня.
– Хандзо-сан, почему? – возмущённо спросила Майоко. – Я же ничего не делала.
– За нелепые слухи, подстрекательство, травлю начальника, – перечислил я. – Разве этого мало, Кагава-сан?
– Хандзо-сан, так я… Так это не слухи… Наверное, – растерянно посмотрела на меня красотка и отвела взгляд.
– Рассказывайте, Кагава-сан, – предложил я. – Мне очень интересно услышать, что обо мне думает мой персонал.
– Так это не мы думаем, Хандзо-сан, – ответил Тоёми. – Это всё Тадашими…
Майоко шикнула в его сторону, но поняла, что уже поздно.
– Тадашими? – удивился я. – А что она придумала про меня? Ну, смелее, Кагава-сан.
– Она говорит, что вы принимаете наркотики, Хандзо-сан. И пропустили понедельник, потому что у вас случился передоз. И вас откачивали.
Я не выдержал и засмеялся. Затем неуверенно начал смеяться Иори. Следом за ним и Тоёми.
– Это неправда, Хандзо-сан? – удивлённо посмотрела на меня Майоко.
Я кое-как остановился и ответил:
– Вы же знаете, Кагава-сан. Всё, что вылетает изо рта Кудо Тадашими – её фантазии. Или почти всё.
– Фух, ну слава богу, Хандзо-сан, – выдохнула Майоко. – А то я думала, что мы вас потеряли.
– Так просто от меня не отделаетесь, – ответил я.
– Так что же на самом деле случилось? – спросила Майоко, и все притихли.
Я на секунду задумался. А ведь и правда у меня случился передоз, только транквилизатора.
– Я ведь тоже не робот, – улыбнулся я. – Немного приболел. Вот поэтому и пропустил один день. А связаться ни с кем из вас возможности не было – был не в Токио.
– Да, за Токио полно слепых зон, – подтвердил Тоёми. – Типа цивилизация. Ага. Но в мегаполисах. А под боком не могут связь наладить.
– Накамура-сан, – обратилась к нему Майоко. – Давайте вы свои теории оставите для защиты докторской диссертации.
– Какой диссертации, Кагава-сан? – удивился Тоёми.
– Я к тому, что не надо умничать, Накамура-сан, – добавила чуть резче Майоко.
– Да я говорю, что и все знают, Кагава-сан! – воскликнул Тоёми и повернулся к Иори: – Кавагути-сан?
– Ага, я даже попадал в такую слепую зону, когда отдыхали на реке, – авторитетно кивнул Иори.
– И я тоже знаю, – добавила Ёдзо.
– Да ну вас, – махнула Майоко, повернувшись ко мне и виновато взглянув в глаза: – Хандзо-сан, я прошу прощения. Не разобралась…
– Когда вы, наконец, поймёте, Кагава-сан, что уходить надо из-под влияния таких людей, – подметил я. – Включайте, наконец, критическое мышление.
– Прошу прощения, Хандзо-сан, – повторила Майоко, густо покраснев.
– Я не обижаюсь на вас, Кагава-сан, – улыбнулся я. – И на остальных. Всё же и так понятно.
– А я сразу говорил – нельзя верить этой балаболке, – ответил Тоёми. – Бла-бла-бла… Иногда кажется, что ей кто-то доплачивает за это.
– Ага, – хохотнул Иори. – Там ставка по коэффициенту трепачества. Чем больше слухов – тем выше премия.
– Ну, начали фантазировать, блин, – цыкнула Майоко, но улыбнулась.
– И вообще, наш шеф – самый крутой! – крикнул Иори.
– Банзай! – закричал Тоёми и его клич подхватили остальные, чокаясь кружками с чаем и банками с напитками.
