Татьяна Ивановна заранее открыла двери. Злиться бесполезно. Ребёнок первого мужа и вероломной разлучницы поднимался в квартиру верхнего этажа, любуясь попой дочери заведующей родильного дома.
Глава 4
Таня
Таня разговаривала с шофёром, договариваясь о поездке в торговый центр, не обращая внимания на то, что творится за спиной. Лисице хватило пяти минут понаблюдать за происходящим в окно, чтобы понять, что задумала проклятая наследница. Она вихрем выкатилась на улицу, так и не переодев халат на что-то более приличное.
– Ты что удумала, тварь?! – визгливо заорала тётка, вцепившись в руку племянницы. – Отдай кредитную карту! Лера мне рассказала, что тебе отвалил малахольный дядя!
Таня спрятала сумку за спину.
– Там ровно на платье и туфли! Мне давно не покупали ничего из одежды.
Лида с ненавистью уничтожала чужие остатки гордости:
– Решила выглядеть лучше Леры? Думаешь, на тебя взглянет нормальный мужик? Посмотри на себя! Кожа да кости. Никакого стиля, на голове вечные лохмы, выглядишь хуже лахудры. Сходи в нормальный салон, пусть тебя подстригут!
Таня сжала ладонями голову. Волосы – последнее, что её украшает, и то хотят отобрать?
– Я не стану стричься!
Тётка с ехидной улыбкой вырвала сумку из поднятой вверх ладони. Нашла в одном из карманов карту и с самодовольной ухмылкой сунула в бездонный карман халата.
– Спроси что-нибудь из ненужной одежды у Леры, – милостиво разрешила она, – подгони под себя и скажи спасибо, что дочь такая щедрая! – Она толкнула заплакавшую Таню в сторону дома: – И не изображай из себя обиженную статую. Иди, готовь ужин, и приведи себя в порядок, чтоб нам не пришлось за тебя краснеть!
Краснеть пришлось Тане. Она едва управилась с уборкой и ужином, как через открывшиеся с металлическим звуком ворота заехали два автомобиля. «Мерседес» дяди сопровождал спортивный «Ягуар» синего цвета. Взгляда, брошенного на владельца, хватило, чтобы челюсть поехала вниз. Брутальный черноволосый качок лет тридцати пяти стянул с шеи галстук. Скинул в открытую дверь машины пиджак и направился в дом, на ходу расстегивая первые пуговки белой рубашки. Наглый взгляд обшарил ухоженный двор, стены большого, двухэтажного дома. Таня отпрянула от окна. Показалось, что незнакомец подмигнул, поймав на себе её взгляд. Богатый гость вёл себя как хозяин.
Взглянув на ноги, засунутые в шлёпки без каблука, фартук поверх старого платья, тихо прошептала:
– Тихий ужас…
И рванула наверх, только сейчас вспомнив, что Лера разрешит надеть ей один из своих нарядов. Громкие удары сердца отдавались в ушах. Ноги несли быстрее атлета при беге с препятствиями. Таня перепрыгивала через ступеньку. Мясо в духовке почти готово. Нужно успеть переодеться и не пересушить сочный ромштекс.
Короткий стук в дверь и тут же заскочила в комнату сестры.
– Лера, тётя Лида сказала, что ты дашь мне платье!
Лера с грацией ленивой кошки перевернулась с живота на бок.
– Есть такое! – Она кивнула на небрежно брошенный на прикроватную банкетку ярко-алый наряд. – Возьми! Оно подсело и стало мне маленьким.
Хмурость мгновенно стёрла с лица улыбку. Таня отлично знала то, во что её решили вырядить. Года три назад Лера с удовольствием моталась в нём по ночным клубам. Платье едва прикрывало плавки. Она вспыхнула, сравнявшись цветом щёк с нарядом, но деваться некуда. Платье намного круче любой из её шмоток. Пришлось проглотить ком робкого протеста. Губы стыдливо пробормотали:
– Не слишком ли вызывающе для семейного ужина?
Лера вскинула бровь:
– Мы ждём гостя?
– Он уже здесь, только подъехали с дядей.
Несколько кивков и блеск в глазах заполошенной скромницы заставили знойную красотку подняться и подойти к окну. Она замерла на несколько долгих секунд, оценивая неплохую мужскую особь. Взгляд зелёных, как у мамы глаз, метнулся на сестру, глотающую слюни, на партнёра отца и вернулся назад.
– Забудь, что за завтраком говорил папа Валера! Этот самец будет моим! Только попробуй строить ему глазки! – она прошлась ладонями по аппетитным формам своего тела. – Я старше тебя на четыре года. Это мне давно пора замуж!
Лера забыла уточнить, что все кандидаты в мужья отваливаются не дольше, чем через месяц знакомства. «Ангельский» характер избалованной сучки выдержать невозможно.
Усмешка на губах «чучела» вывела «хроническую невесту» из себя. Она швырнула красную тряпку в лицо неожиданной соперницы.
– Проваливай, пока я не передумала! А то отправишься прислуживать за столом в чепчике и переднике горничной!
Отличное настроение улетучилось. Ожидание чуда переросло в ощущение надвигающейся катастрофы. Таня отлично знала, что следует за гневным взглядом рыжей кошки. Весь вечер сестра станет её унижать и придумывать задания погадливее. На внимание «пропуска» в лучшую жизнь можно не рассчитывать.
Случилось наоборот.
Гость не просто кивнул при знакомстве, а протянул руку. Аромат мощи и дорогого парфюма, исходящие от крупного тела, ласкал ноздри.
– Давайте знакомиться! Савва.
Белозубая улыбка делала брутала неотразимым. У начитанной девы мгновенно возникла ассоциация с Саввой Морозовым – филантропом и меценатом. С трудом удалось выдавить смущённое:
– Таня…
Сердце стремительно понеслось вскачь. Может, это на самом деле судьба? Но никакой реакции тела на прикосновение не последовало. Она чуть не расплакалась. Красивый друг дяди и только. Возможно, чувства возникнут потом, и плевать на «химию» тел с «электричеством»?
Он часто бросал взгляды на прислуживающую за столом длинноножку в вызывающе коротком платье на три размера больше положенного. Всякий раз переживая, что ещё чуть-чуть и она из него выскочит.
Таня краснела, понимая, какое впечатление производит. Подогнать по себе чужой наряд, не было времени. Оно болталось на худенькой фигурке, словно красный мешок, но за счёт этого подол закрывал тело на десять сантиметров ниже трусов.
Валерий Петрович не знал, куда прятать глаза. Савва сегодня вошёл в совет директоров. Подопечная выглядела замученной Золушкой с общественным вызовом. Обязательно возникнут вопросы о деньгах, что выделяются на её содержание.
Лера ликовала. Она старалась привлечь внимание гостя к себе красивой, то и дело, наклоняясь за чем-нибудь. Немалые полушария четвёртого размера норовили выскочить из тесного чёрного платья. Разве могла Таня с ней соперничать? Лера то и дело перебивала или передразнивала сестру, выставляя неумехой-идиоткой.
Гостя забавляло происходящее за столом. Он наблюдал за обеими девушками. Одна слишком скромная, явно затюканная, красивая, но без жизни в глазах. Вторая – переспелая стерва, такие его не интересовали. Он задал вопрос, заранее зная, что услышит в ответ. Успел навести кое-какие справки.
– Таня, а почему ты не учишься?
Она споткнулась от неожиданности, чуть не вывалив горячую закуску за ворот белой сорочки гостя. Впервые за долгое время в доме появился бизнесмен из отцовских знакомых и поинтересовался жизнью его дочери. А что она? Выглядит как оборванка и два слова связать не может.
– Я взяла академку… – Смотреть в серые умные глаза и врать – стыдно. – Сильно болела.
Савва настаивал:
– Пора восстановиться и учиться дальше. Знания лишними не будут. Тебе скоро вступать в наследство! – Он видел, как девушка бросила затравленный взгляд на жену партнёра. – Я прослежу, чтобы тебе наняли репетиторов. Готовься к осени.
Тихая музыка в гостиной стала навязчиво громкой. Аромат вкусной еды невыносимо острым.
– Зачем ей торопиться? – Лида с хитрой улыбкой смотрела на гостя. – Пусть отдохнёт, наберётся сил. В этом доме Таню обожают. Всё лучшее всегда для неё. Мы сами можем нанять учителей, если посчитаем нужным. Пока не хочет, зачем заставлять? – Тётка с улыбкой змеи смотрела в глаза племянницы. – Так ведь, Танечка, детка?
Она не успела ответить. Ступня Леры выставилась вперёд. Таня споткнулась. Удержаться на ногах помешал пинок в лодыжку. Она согнулась от боли, с ужасом понимая, что натворила. Прежде, чем закуски полетели в сторону гостя, превращая дорогую одежду в разноцветные, жирные тряпки, удалось прошептать слёзное:
– Простите…
Глава 5
Тоня
Тоня толкнула уже открытую дверь в свою квартиру. И громко прокричала с порога:
– Мам, я не одна! Макс напросился в гости на пирог. Накормим его? Говорит, с утра ничего не ел!
Кулак Макса коснулся носа. Тоня состроила невинные глазки и шёпотом прошипела:
– Я для тебя готова на большее! Всего-то половину пирога съешь и свободен!
В карих глазах сверкнул хитрый блеск:
– Запомни! Обязательно воспользуюсь.
На кухне чашка со звоном ударилась о блюдце. Недовольное ворчание Татьяны Ивановны донеслось до молодых ушей.
– Твою… не ел он с утра…
Макс насупился, а Тоня прыснула в кулак.
– В доме всё стабильно! – Она потянула за руку буку. – Идём руки мыть… – На всякий случай решила предупредить: – Разговор за столом будет непростым, готовься! – Теперь её кулак оказался у хищного носа Макса. – И не дай Бог, выступишь не на моей стороне!
Прятать лицо от матери, знающей на нём каждую веснушку – бесполезно. Она приложила палец к опухшей щеке.
– Это что такое? Уже на тренировках травмируешься? Господи, ну почему ты не выбрала фигурное катание?
– Там ещё травматичней. Ноги, руки и позвоночник…
– Странный способ оправдываться! Пугать тем, чего нет?
– Сколько раз ей говорил. Стряхнут кукушку и руки ноги слушаться перестанут! – Макс с трудом сдерживался, чтоб не заржать. Стоило это сказать, чтобы увидеть выражение лица Тони.
– Правильно Максим говорит! – в кои-то веки Татьяна согласилась с сыном врага. – Завязывай с боксом. Видела вчера объявление, набирают на обучение латиноамериканским танцам! Возраст не имеет значения!
Убийственный взгляд на друга, перешедшего на другую сторону.
– И ты, предатель? – если бы взглядом можно было убить… В голове созревал план мести.
– Мы с Татьяной Ивановной за твоё здоровье переживаем!
– Лучше бы ты о своём позаботился! – сопровождалось пинком по ноге под столом с невозмутимым лицом. Словно Макс сам по себе зашипел от боли.
– Мам, твои молитвы были услышаны! Я еду изучать сальсу… – сделав паузу, Тоня добавила: – В Москву!
Рука с ножом замерла над пирогом. Татьяна с трудом справилась с волнением.
– Это не смешно! – прозвучало излишне резко. Она поджала губы, зная, что с дочерью грубостью нельзя. Любой запрет лишь подогреет желание действовать. Так и случилось. Со свойственным ей упрямством Тоня чуть наклонила голову и выдала безапелляционным тоном:
– Я и не смеюсь. Говорила не раз, что хочу уехать в Москву. Что меня здесь держит? Там совершенно другая жизнь, не такое душнилово, как у нас. Постоянная движуха. Устроюсь на работу в приличный ресторан. Найду отца… – Смотреть в лицо побледневшей матери больно, но как договориться иначе? – Надеюсь, ты дашь его адрес?
Татьяна проглотила ком. Неужели спокойной жизни рядом с любимой дочкой пришёл конец? Сердце сжалось от страха. Как она станет жить без Тони? Смысл её существования в напористой, где-то наглой, самоуверенной девочке с большими амбициями.
– Где мне его взять? В последний раз я видела Максима за полгода до твоего рождения.
– Всё равно найду! Главное, с чего-то начать, а там само пойдёт! – Тоня окинула присутствующих таким взглядом, что спорить не стали.
Повод поссориться с Максом, чтоб уехать в Москву одной, она нашла вечером в клубе. В отличие от других за их столиком, спортсменка не пила спиртное, а делала вид, накапав в кока-колу грамм десять виски для запаха.
– Идём танцевать! – Тоня тащила здоровяка за собой в центр клубка из двигающихся в одном ритме тел. – Сегодня последний день весёлой жизни. Завтра буду искать работу! – Уточнять, что не в этом городе, не стала.
Деньги на дорогу давно собраны подработкой в тошниловке рядом с секцией. На первое время хватит, а там придумает, как жить дальше. Тоня танцевала, полностью отдаваясь музыке. Зря мама шутила над танцами. Она и без того очень хорошо двигалась.
Двоюродный брат Макса тёрся рядом. Озабоченный переросток восемнадцати лет, считавший себя пупом земли. Как всегда, липкий взгляд, нашёптывание на ухо при случае:
– Тонька, у меня на тебя стоит. Пошли в подсобку, не пожалеешь!
Она не стала сразу лезть в морду, а подначивала, двигая попой.
– Чем ты готов удивить?
Он опустил взгляд вниз:
– Пошли, сама увидишь, – руки оттянули ремень, желая показать место выпуклости. – Не то, что у Макса. Зря время на него тратишь… – Сосунок обалдел, что воинственная красотка в этот раз его слушает. – Хочешь, покататься на «Бехе», что папа купил мне на днюху? Сядешь за руль! Смотаемся на дачу. Там у папани сегодня друзья собрались на шашлык. Пообщаешься с мэром, – дрожащая рука легла на крутую ягодицу, сыночка начальника полиции несло от собственной значимости, – посмотришь, как одеваются крутые тёлки.
Тоня рассмеялась, сталкивая потную ладонь вниз:
– Руку убрал! Щекотуном меня решил удивить? Самая крутая тёлка – я! Не тупая сосалка, каких любит твой папочка, а знающая себе цену спортсменка, к тому же красотка! – Она ухватилась за острый подбородок, только начинавший покрываться щетиной. – На что мне смотреть у тебя на даче? Как верхушка власти дружно напьётся? Завалятся в сауну и станут «любить» шлюх? Про это сто раз в криминальных новостях показывали… – И добавила с особым презрением: – Когда-нибудь на твоего папашу там полюбуюсь!
– Что? – Илья сжал кулаки. – Кого в криминале покажут?
Тоня хищно выдула ноздри. Предчувствие боя будоражило кровь.
– Что слышал! Твоего продажного папочку, крышующего беспредел, и его друга мэра, разворовывающего городской бюджет!
Спорщики не заметили, как вокруг них образовалась пустота. Танцующие разошлись в стороны в ожидании драки. Два охранника приблизились на расстояние в метр.
– Прекратите! – Макс встал между любимой и братом. – Разойдитесь в стороны.
Тоня вызывающе улыбалась. Уголки губ ушли вверх, растягивая полные губы.
– Почему? Может я решила поехать с ним на дачу и посмотреть, что там, в штанах любимого сыночка главного полицейского?
– Не нарывайся… – рык Макса потонул в громкой музыке.
