Роджер Желязны "Подменыш. Дикая магия"

Если так подумать, подобное случилось не в первый раз: бывало, его и раньше будто кто-то разглядывал. Никаких сопутствующих явлений не наблюдалось – разве что родинке вдруг делалось как-то тепло. Вот и сейчас эпизод всплыл в памяти исключительно поэтому: она опять нагрелась.

Дэн остановился, посмотрел в одну сторону, в другую, поглазел на проезжающие автомобили – ничего. Хотя…

Сейчас ощущение было даже сильнее, чем в клубе. Гораздо, между прочим, сильнее. Можно подумать, незримый наблюдатель стоит прямо у него за спиной.

Дэн снова пошел, почти побежал; фонарь на углу остался далеко позади. Квартал замкнулся со всех сторон, навалилась одышка; Дэн с трудом подавил желание кинуться прочь со всех ног.

Дверь справа, в темном проеме что-то шевельнулось…

Дэн весь напрягся – вперед выступила фигура. С большущей палкой в руках…

– Простите, юноша, – раздался тихий голос. – Я неважно себя чувствую. Позволите пройти немного с вами?

Перед ним стоял глубокий старик в каком-то странном одеянии.

– А что… да, конечно. Что с вами такое?

– Просто груз прожитых лет, – покачал головой старец. – Поверьте, их было много.

Он подстроился, зашагал в ногу с Дэном. Тот передвинул гитару налево.

– Я хочу сказать, вам доктор не нужен?

– О нет.

Впереди замаячил перекресток. Краем глаза Дэн видел бесконечно усталое, изборожденное морщинами лицо.

– Поздноватый час для прогулки, – заметил он. – Я вот только с работы иду.

– Я знаю.

– Откуда? Мы с вами знакомы?

Какая-то ниточка проплыла мимо по воздуху – вроде бы золотого цвета – и зацепилась за конец стариковской палки. Палка дернулась, будто поежилась; ниточка в свою очередь натянулась, утолстилась и откровенно засияла.

– Да. Тебя зовут Дэниэл Чейн.

Мир вокруг них развалился на две слабо подрагивающие половины – справа и слева от ширившегося светового луча, в который обратилась предприимчивая ниточка. Дэн уставился на эту картину во все глаза.

– …но это не твое настоящее имя, – продолжил мысль его собеседник.

Луч все рос – не только вперед, но и вниз. Сейчас они вдвоем ступали по чему-то наподобие золотого тротуара, а улица, дома и сама ночь кругом утратили объем, сделались плоскими, превратились в двумерные панорамы по обе стороны от них, и эти картинки шли волнами, складывались, выцветали…

– Да что такое происходит? – воскликнул Дэн.

– …и это не твой мир, – закончил фразу оригинальный старик.

– Не понимаю, – беспомощно развел руками Дэн.

– Ну, конечно, не понимаешь. А у меня слишком мало времени, чтобы предоставить тебе исчерпывающие объяснения, – прости меня за это. Именно по этой дороге я принес тебя много лет назад и обменял на маленького мальчика, который должен был стать настоящим Дэниэлом Чейном. Ты должен был спокойно прожить свою жизнь там, откуда мы только что ушли, а он – там, куда ты направляешься. В том мире его зовут Марк Мараксон… и он стал очень опасен.

– Ты пытаешься мне сказать, что это мое настоящее имя? – осторожно полюбопытствовал Дэн.

– Вот еще! Ты – Пол Детсон.

Теперь они стояли на широкой золотой дороге; вверху рассыпался мешок звезд; по обе стороны туманом клубились реальности. Под ногами то и дело бегали искры, и виднелась тонкая зеленая линия, будто прочерченная по поверхности.

– Все равно не понимаю. Вы меня потеряли где-то по пути.

– А ты не задавай вопросов – ты слушай, – огрызнулся старик. – От этого зависит вся твоя жизнь, и ладно бы только она – еще и множество других, чужих. Ты должен вернуться домой. Туда пришла беда, а у тебя есть сила, которая может очень пригодиться.

Слушать Дэну… как бы даже пришлось: у этого старика тоже была своего рода сила. Свидетельства этого простирались вокруг, докуда хватало глаз. Да и сама манера излагать, помимо всяких слов, властно требовала внимания.

– Иди вдоль этой зеленой линии, – сказал ему гость. – Прежде чем достигнешь места назначения, дорога будет неоднократно ветвиться. Некоторые тропы покажутся тебе очень интересными; ты увидишь захватывающие виды, а, может, даже и других путешественников самой необычной внешности. Смотреть – смотри, но не смей сходить с маршрута. Иди по линии – она приведет тебя домой. Я же… ох, погоди.

Старик буквально повис на своем посохе, стараясь дышать поглубже.

– Слишком все это тяжело, – поделился он. – Извини, мне нужно лекарство.

Из поясной сумки явился маленький флакон, чье содержимое было немедленно поглощено.

– Наклонись поближе, – через пару секунд услышал Дэн.

Он так и сделал. Посох вспорхнул и выпустил голубого цвета нимб, который опустился ему на чело и, помедлив немного, погрузился в глубины черепа. Ощущение было… теплое. Мысли бешено заплясали; на целую долгую секунду Дэн словно очутился в самом сердце незримой толпы, и вся она без умолку что-то лопотала.

– Язык того места, куда ты направляешься, – любезно объяснил старик, – На полное усвоение уйдет некоторое время, но в целом считай, что ты его знаешь. Говорить будешь поначалу медленно, зато, по крайней мере, все поймешь. Беглость придет со временем, и оглянуться не успеешь.

– А ты-то кто такой? – собрался с мыслями Дэн. – И… что ты такое?

– Меня зовут Мор, и сейчас пришло время мне тебя оставить. Иди по зеленой линии. Если мы хотим перманентного перемещения, нужен обмен на примерно эквивалентную живую массу. Мне пора, пока я не лишился одной из квалификаций. Вперед! Сам найди себе ответы!

И, развернувшись на диво энергично, Мор скрылся в дрожащей перспективе по правую руку – как за занавес зашел. Дэн шагнул было за ним, но вовремя остановился. Бегущая раскадровка прямо перед ним изрядно пугала: казалось, если смотреть на нее достаточно долго, неминуемо спятишь. Он с усилием вернул взгляд обратно, на дорогу. Там, под микровихрями, исправно зеленела прямая, как полет стрелы, линия.

На всякий случай он посмотрел назад. В той стороне сверкающая дорога выглядела точно так же – и тянулась так же далеко. Он поставил ногу на зеленую линию и шагнул в указанном ему направлении, потом повторил, потом еще и еще. Делать все равно было больше нечего.

На ходу он попробовал еще раз прокрутить в голове все, что сказал ему Мор. Какая еще сила? Какая беда? Что за сводный брат-подменыш? И что ему (Дэну, не брату) предстоит сделать на том конце зеленой линии?

Через некоторое время это бесперспективное занятие ему надоело, и он бросил. В голове до сих пор немного гудело от нашествия голосов. Интересно, что подумает Бетти, когда он так и не объявится? А отец?

На этой мысли он чуть не споткнулся и хватанул ртом воздух. До него только сейчас дошло, что, если вся эта дикая история – правда, Майкл ему совсем не отец.

Запястье дернуло, и из дороги поднялось небольшое золотое торнадо; несколько шагов оно с преданностью собаки следовало за ним. Дэн переложил гитару в другую руку и пошел дальше.

Впереди и слева в окаймлявшей дорогу мозаике выкристаллизовалось что-то интересное – маленькая яркая картинка, на которую он завороженно уставился. Стоило ему прикипеть к ней вниманием, как сцена начала расти, явно стремясь захватить все поле зрения, и даже обретать трехмерную глубину.

Размер, что интересно, менялся без потери качества. Боковая дорога теперь вела прямиком к ней – каких-нибудь пара минут, и ты там.

А на картинке некие ярко-зеленые создания резвились в искрящейся воде озера. Позади вставали синие горы; из водоема подымались оранжевые каменюки, на которых зеленые отдыхали и миловались, а потом ныряли обратно. Исполинские багряные стрекозы скользили и пикировали над гладью с томительным изяществом. Плавучие цветы, похожие на бледные шестилучевые звезды…

Ноги уже несли его в том направлении. Зов разноцветного мира креп с каждым шагом.

Нечто желтоглазое, длинноухое, одетое в серебряный мех, меж тем пронеслось справа – на двух ногах, и характерно подергивая носиком.

– Я опять опаздываю! – казалось, бормотало оно. – Срань господня! Оттяпает она мне голову, это уж как пить дать!

Мельком задев Дэна, взгляд его скользнул дальше, к озерному пейзажу.

– Не ходи туда! – вроде бы проорало оно вслед гитаристу. – Теплокровных они живыми жрут!

Дэн, содрогнулся и встал, с трудом отведя глаза от водяных обитателей, поискал зеленую линию, нашел и вернулся на нее. Советчик к тому времени уже был таков.

Юноша двинулся дальше, стараясь не отрываться от тонкой зеленой нити и не отвлекаться на то, что показывали по сторонам. Через дюжину шагов маршрут повернул, и Дэна какое-то время преследовало ощущение, что он спускается по склону холма. Мимо прострекотал… скажем так, красный скейтборд, а на нем – крупный зеленый скарабей. Иногда вроде бы принимался петь хор, но ни мелодии, ни слов разобрать не выходило.

Дэн продолжал шагать по этой ветке. Вот что-то яркое зашевелилось справа; на сей раз он решил не поддаваться искушению – но обнаружил, что как раз туда-то дорога и сворачивает. От нее отделилась новая тропа – и впереди замаячил лес.

Организм продолжал настаивать, что они движутся вниз, а теперь еще и ветер подул в лицо: он пах листвяной гнилью, землей и еще чем-то цветущим. Дэн ускорил шаг, и картинка с готовностью придвинулась. Световые бури под ногами почти успокоились, зеленая линия расширилась до полосы.

Внезапно его оглушил птичий гам. Протянув руку, Дэн положил ладонь на ствол дерева. Зеленая линия нырнула в траву и растворилась. Мир вздохнул и распахнулся в окруженную чащей прогалину. Вверху включились звезды, подумали и сменились синим небом, усеянным облачками и перечеркнутым ветками.

Дэн обернулся – никакой дороги сзади не было; только ветерок подхватил золотую паутинку, унес в сторону, и она пропала с глаз.

Дэн пожал плечами и пошел через полянку, но потом резко остановился. Если это приличных размеров лес – а именно так ему почему-то и казалось, – тут недолго и заблудиться.

День стоял погожий. Дэн стащил куртку, кинул ее на поваленный ствол и сам умостился сверху. Пока не придумался какой-нибудь план действий, лучше остаться, где есть. Возможно, конечная точка сегодняшнего удивительного путешествия тоже имеет значение.

Он открыл футляр, проверил инструмент – гитара была в порядке. Приспособив ее на колено, Дэн принялся задумчиво перебирать струны (со звуком тоже все оказалось о’кей).

Можно найти дерево, более гостеприимное, чем эти гиганты, решил он, и попробовать на него забраться, высмотреть город или дорогу. Огляделся, не сбивая ритма, – да! Вон то как раз подойдет, в паре сотен метров позади…

Дэн снова повернулся лицом вперед и едва не пропустил бит.

Маленькое создание, гарцевавшее прямо перед ним, выглядело в точности как то, чем и было, – кентавровым жеребенком.

Ручки двигались в такт; ножки отбивали ритм.

Некоторое время Дэн завороженно наблюдал за танцем, потом переключился, наконец, на музыку и задал более сложную правую руку – а потом еще и песню затянул вполголоса. Родинка на запястье тут же нагрелась, запульсировала.

Не прошло и минуты, как из подлеска возникли еще два малыша и присоединились к танцору. Ветер запестрел листьями (так оно и должно быть… вернее, так Дэн полуосознанно захотел), и он уловил их сетью своей песни и закрутил метелью над смеющимися детскими личиками, над пляшущими на дыбках толстенькими понячьими тельцами. За листьями полетели птицы, а олень (о чьем присутствии за кустами Дэн тоже почему-то знал) влился в хоровод, который уже начал обретать рисунок. В лесу слегка стемнело – хотя наверняка это просто облачко заслонило солнце, чтобы сцена обрела сумеречный колорит. Дэн подумал, что так оно будет лучше всего.

Он играл мелодию за мелодией, и все новые существа появлялись из леса – скакали кролики, стремглав мчались белки, – и Дэн отчего-то знал, что это хорошо, это правильно, в точности как и должно все быть в этом месте… Он играл и чувствовал, что мог бы продолжать так вечность, возводя стены звука, низвергая их, танцуя внутри, распевая…

О том, что теперь на поляне есть и девушка, он догадался не сразу – успело пройти довольно много времени. Красивая, тонкая, вся в голубом, она возникла под деревом на дальней опушке и стояла теперь неподвижно, глядя во все глаза, слушая.

Заметив ее, он кивнул, улыбнулся, подождал реакции. Он совсем не хотел ее спугнуть и не делал резких движений. Когда она вернула кивок, приложив от себя небольшую улыбку, Дэн снял пальцы со струн и убрал гитару в кейс.

Листва опала, звери замерли на секунду и порскнули в чащу. Небо сейчас же прояснилось.

– Привет, – взялся за гуж Дэн. – Ты живешь тут, неподалеку?

Кивок.

– Шла домой, к себе в деревню, а тут ты играешь. Это было красиво. Как называется этот инструмент? Это вообще магия?

– Гитара, – ответил он. – Да, иногда я и сам так думаю. Меня зовут Дэн. А тебя?

– Нора. Ты ведь не отсюда. А откуда? И куда идешь?

Он защелкнул кейс и слез на землю.

– Иду издалека. – Дэн сказал это медленно, нащупывая правильный конструкт фразы и не вполне уверенно выуживая из головы слова. – Хожу туда-сюда, смотрю всякое. Хочу увидеть твою деревню.

– Так ты менестрель? Зарабатываешь себе на хлеб игрой?

Он снял с дерева куртку, встряхнул и повесил на руку.

– Да. Знаешь кого-то, кому такой нужен?

– Может, и знаю. Но это потом.

– Не понял.

– У нас много народу померло. Не до праздников сейчас.

– Очень печально. Может, удастся найти другую работу – на время, пока узнаю эти края получше?

Она просветлела лицом.

– Да, уверена, теперь удастся.

Дэн поднял кейс и шагнул вперед.

– Ну что, покажешь дорогу?

– Ладно. – Она повернулась и пошла прочь. – Расскажешь про те места, откуда ты? И где еще побывал?

Так, решил Дэн, надо срочно выдумать что-нибудь… что-нибудь простое и… сельскохозяйственное. Пока не разберемся, что тут к чему.

Пусть лучше пока говорит сама – негоже с первых же слов сойти за вруна.

– Ну, все места друг на друга похожи, – начал он. – А что, у вас тут в основном фермерствуют?

– Ага.

– Ну, надо же! И у нас тоже. А чего выращиваете?

Вскоре они вышли на тропинку и двинулись под уклон. Всякий раз, как над головой пролетала птица, девушка бросала вверх быстрый взгляд и морщилась – Дэн и сам поймал себя на том, что делает так же. Всю дорогу до города он умело направлял ход беседы и к первым домам уже знал историю Марка Мараксона назубок.