Даня явно был обескуражен. Он с удивлением смотрел на меня и, вероятно, всерьез думал о том, не нанесло ли вред моему психическому состоянию произошедшее вечером?
– Согласен, ты и Потапов – это капец как смешно, – дождавшись, когда я отсмеюсь, сказал он. – Но где же был твой горе-парень и почему отпустил тебя одну вечером в промышленный район? Да еще в этом платье… – он завис, опустив взгляд на мои ноги.
– Что не так с моим платьем? – я поспешно одернула ткань подола, но длиннее он от этого не стал, и мои колени по-прежнему «дерзко» торчали.
– Платье чумовое, тут претензий никаких, но надевать его, собираясь вечером в спальный район – явно дебильное решение.
– Всё вовсе не так было… – пришлось рассказать, как я в таком виде оказалась в «Заводском», утаив самое главное – почему я не села на свой автобус, а отправилась гулять, приводя мысли в порядок. Шустов, конечно же, сразу понял, что главный элемент пазла отсутствует, но промолчал.
– Что делать со всем этим будешь? – он серьезно посмотрел мне в глаза. – Если подашь заявление в милицию, я выступлю свидетелем. Я знаю этих уродов, думаю, пару лет тюрьмы им точно прилетит.
Я уставилась в землю и молчала, пытаясь обдумать его предложение. У меня не было желания идти в милицию. Больше всего я хотела, чтобы никто не узнал о произошедшем.
– Дань, могу я тебя кое о чем попросить?
– Смотря о чем… – он смотрел куда-то вдаль, на мерцающие внизу огни нашего городка.
– Давай никому не расскажем о том, что случилось.
Шустов пристально посмотрел на меня, пришлось отвести взгляд, чтобы не начать краснеть.
– Как скажешь, мала?я.
– И прекрати называть меня «мала?я» …
– Вот этого не могу. Привык. И подходит тебе до жути! – он снова улыбался.
В черной кожаной куртке, засунув руки в карманы джинсов, Шустов выглядел сейчас сногсшибательно. Ненавистный красавчик с соседней улицы, спасший меня сегодня от тех уродов…
Вдруг стало зябко. Я обняла себя руками, пытаясь хоть немного согреться. Видимо, от Дани не утаилась моя дрожь. Он снял свою куртку и накинул ее мне на плечи. Я с благодарностью посмотрела на него, но этот несносный парень уже разглядывал город и делал вид, что он тут совершенно ни при чем.
Я невольно улыбнулась.
– Спасибо.
Ни один мускул на лице Дани не дернулся. Гордый и неприступный… Закутавшись в пахнущую им куртку, я тут же согрелась. Наверное, только сейчас меня окончательно отпустило. Здесь, в тишине, рядом с ним.
Мы посидели так еще несколько минут, слушая негромкий голос нашего провинциального города. Впервые я сидела с кем-то вот так, не разговаривая и совершенно не испытывала при этом дискомфорта. Наоборот, не хотелось говорить и нарушать эту идиллию.
Это сделал Даня:
– Поехали, даже Потапов должен честь знать и возвращать тебя домой вовремя.
Как только мы повернули на мою улицу, у дома я увидела родителей и бабушку. Это могло значить только одно – они волновались, очень волновались, и сейчас мне предстоит серьезный разговор. Я втянула голову в плечи и тихонько заскулила.
– Не дрейфь, мала?я, прорвемся! – Даня подмигнул мне, улыбаясь своей коронной кривенькой улыбкой. Казалось, он совсем не волнуется, что сейчас попадет под раздачу. В голову пришла мысль: а вдруг он, чтобы защититься, расскажет родителям всю правду?
– Да-а-а-а-ань, – я дотронулась до его руки на руле, отчего он снова вздрогнул. Подумать, какой чувствительный! Я поспешно убрала свою ладонь. – Пожалуйста, не говори…
– Я обещал, значит, не скажу, – серьезно ответил Шустов, и я почему-то сразу поверила его словам.
Машина остановилась, за окном в ожидании стояли сердитые родители и взволнованная бабушка, а мы с Даней смотрели друг другу в глаза, словно скрепляли свое обещание.
– Пойдем, сбегать уже поздно, – Даня нацепил свою обаятельную улыбку и вышел из машины. Я последовала за ним. Когда я закрыла дверь, силясь поднять глаза на родителей, он стоял рядом, прикрывая меня своим плечом.
– Добрый вечер, – как ни в чем ни бывало сказал этот наглец (конечно, стольких девчонок охмурил, наверняка и ни в таких передрягах бывал), – Прошу прощения, что так поздно привез Элю, она от усталости уснула в машине, пришлось подождать немного…
– И отчего ты, дорогая, устала? – интонации в папином голосе не предвещали ничего хорошего.
– Пап, ну дай нам все объяснить без нападок… Даня тут вообще ни при чем, – начала я, и папины брови взметнулись вверх. – Он просто подвез меня после репетиции.
– Насколько я помню, днем ты уехала вместе с Сашей, когда же диспозиция успела поменяться? – папа явно решил узнать обо всех событиях с точностью до минуты.
– Репетиция затянулась… – начала было я, но тут, бесцеремонно перебив мое бормотание, уверенный и энергичный голос произнес:
– Еще раз простите. Я с огромным уважением отношусь к Эле и вашим родительским чувствам. Поверьте, я не хотел заставлять вас волноваться, просто рядом с вашей дочерью невозможно не потерять счет времени.
Что?! Что он только что сказал?!
Казалось, волна моего возмущения сейчас утопит Шустова, но он смело и прямо смотрел на родителей, ожидая их реакции. Шокированные лица моих родственников в этот момент стоили миллион долларов!
– Спасибо за твою откровенность, Даня… – первой отошла от шока мама. – И спасибо, что привез эту девушку в целости и сохранности.
– Уже поздно, давайте по домам, – укутываясь в платок, сказала бабушка. – Дорогая наша, надеюсь, ты помнишь, что завтра заканчиваешь школу?
– Конечно, помню… – пробормотала я, глядя, как бабушка подталкивает все еще обалдевшего папу к входу в дом.
Кажется, пронесло.
Я шумно выдохнула и неохотно выбравшись из теплых рукавов Даниной куртки, вернула ее хозяину.
– Пока и… спасибо за всё! – быстро попрощалась я и поспешила за ними.
– Эй, мала?я! – донеслось мне в спину. – Я приду завтра в школу, хорошо?
Я обернулась с выражением «Какого… ты творишь?!» на лице. Шустов глядел прямо на меня, игнорируя родителей и бабушку, застывших на крыльце. Он ждал ответа.
– Х-х-хорошо!.. Иди уже! – я постаралась сохранить вежливость в голосе, но глазами молнии метала в этого наглеца, чтоб его!
Самодовольная улыбка, вежливое прощание с родителями – ну что за парень?!
Как только «мерседес» с благородным рычанием отъехал от нашего дома, родители вопросительно посмотрели на меня.
– Эля, и что это сейчас было?
– Э-э-эм, – лихорадочно придумывая ответ, потянула я. – Даня Шустов!
Кажется, общение с этим парнем и меня заразило глупыми шуточками.
– Это понятно. Мы не поняли, в какой момент сюжет твоих взаимоотношений с мальчиками сделал этот виток? – строго заметила мама и сложила на груди руки.
Ой-ой, видимо, придется объясниться. Я вздохнула потяжелее для образа:
– Никакого «витка» нет, мамуль. Даня тролль. Это представление перед вами – ради того, чтобы позлить меня. Вы же помните, мы с детства подкалываем друг друга. Вот так, и ничего более.
– Ага, и на велосипеде он тебя катает тоже, чтобы позлить? – бабушка хмыкнула, явно что-то там себе надумав…
– На каком велосипеде? Кто? – маме, судя по всему, нечего было делать в полночь накануне моего последнего звонка, кроме как задавать дурацкие вопросы.
– Да вот же, на днях Даня со школы привез Элю на велосипеде. А, в тот день она ногу поранила! Милая вы парочка, детки, – бабушка пошла в дом, оставив меня с родителями смотреть друг на друга.
– Ну, Эльвира, это уже всё слишком! – выдохнул молчавший до этого папа. – Что это за вертихвостство? Ты уж определись, с кем ты и не морочь парням голову! – он развернулся и громко хлопнул входной дверью прямо перед моим носом.
– Скажи спасибо, что завтра праздник, иначе бы мы… – мама прицокнула и зашла в дом вслед за папой.
Я осталась на улице одна, опустилась на ступеньки крыльца и подняла голову в сумеречное майское небо. Скоро белые ночи…
Две недели назад я была уверена, что контролирую свою жизнь, что твердо знаю к чему иду и чего хочу. Неужели я сама натворила этот погром в своей причесанной и понятной жизни? Конечно, сама. Значит и порядок наводить самой.
Завтра последний звонок. Когда я представляла сегодняшний вечер, то думала, что буду сидеть в своей комнате, перелистывая тетради и просматривая фотографии класса… Так какого черта я в этом коротком и неудобном платье торчу на ступеньках перед домом, а моя память снова и снова воспроизводит красивые черты Даниного лица, его запах и прикосновения сильных рук? И единственное, что меня сейчас беспокоит – придет ли он завтра в школу на праздник, или его слова были просто шуткой?
Глава 15
Будильник прозвенел в шесть тридцать.
Ну, вот он и настал – мой последний учебный день в школе.
Волнение и праздничное возбуждение витали в воздухе нашего дома, все были уже готовы, и кто чем мог пытались помочь мне.
Бабушка приготовила мои любимые оладушки, но я так волновалась, что с трудом смогла проглотить лишь один. Мама заплела меня точно также, как одиннадцать лет назад – пышные банты на голове и косички. Специально для сегодняшнего дня мы с одноклассницами раздобыли коричневую школьную форму и белые передники. В заключение образа – белые гольфы и черные лаковые туфли.
Из зеркала на меня смотрела немного испуганная, но милая девушка. Ничего такая! А я и не замечала раньше. Не смогла удержаться и покрутилась в разные стороны, позируя, как перед объективом фотокамеры.
– Элька, машина подана! – в красивом темно-синем костюме в комнату заглянул Дима и замер, ошарашенно разглядывая меня. – Ого…
Я прижала руки к щекам, пряча смущение:
– Бегу, бегу!
Я закрутилась, пытаясь найти рюкзак с учебниками.
– Эй, – Дима грустно улыбнулся, – учебники тебе сегодня не нужны.
И правда. Но разве так быстро избавишься от привычки, формировавшейся одиннадцать лет?
У ворот с распахнутой задней дверью стояла наша «шестерка». Папа, сегодня особенно галантный и тоже в костюме, разговаривал с Сашей. При моем появлении они оба повернулись и замерли: глаза папы вдруг заблестели, а Саша остолбенел и даже рот приоткрыл.
– Так, фурор произведен, – Дима, подтолкнул меня к машине, – можно и ехать!
Пока мы с Сашей усаживались на заднее сиденье, мама с бабушкой давали последние указания и напутствия, обещая прийти на торжественную линейку.
Машина тронулась, и я невольно обернулась. Через заднее стекло я увидела маму, бабушку и Диму, машущих нам руками. Глаза защипало и дыхание перехватило. Неужели и правда сегодня мой последний день в школе?
Папа высадил нас напротив самого входа. Саша в тёмном костюме и белоснежной рубашке навыпуск подал мне руку, помогая выйти из машины. На несколько мгновений мы замерли, глядя на длинную тополиную аллею, ведущую к школе.
Ветер трепал наши волосы, но мы словно и не замечали этого.
– Даже не верится… – произнес он.
– Это точно, – тихо ответила я.
– Элька, Саша, вы никак сбежать решили? – Максим, наш одноклассник, обнял нас обоих за плечи, подталкивая к входу. – Не получится!
– Да ладно тебе, Петров, – освобождаясь от его хватки и спасая меня, ответил Саша. – И без тебя доберемся, дорогу не забыли.
– Ну, не знаю, не знаю… – продолжал балагурить неугомонный парень. – Может, вы вместо заунывных и слезных песенок на «линейке» решили свидание устроить?
– А что? Нормальную идею подал…
Парни начали толкаться. Ну, подростки, ей-богу! Глупые…
Глаза защипало. Увижу ли я еще когда-нибудь наших мальчишек такими?..
– Элька, не отставай! – Саша протянул мне руку, и я поспешила догнать его.
Школьное крыльцо было украшено шарами и поздравительными перетяжками. Кругом царила особая праздничная атмосфера, играла музыка. Ребята младших классов смотрели на нас с завистью и каким-то пиететом, уступая дорогу.
На первом этаже установили яркий баннер, у которого выпускники могли сделать памятные фотографии.
– Мы должны тут отметиться! – Саша обнял меня за плечи, и мы встали в очередь из нескольких одноклассников.
– О-о-о-о, какие люди! Привет, красавчики! – ребята сегодня по-особенному приветливо встречали друг друга.
Это было чертовски трогательно. Я кивала в ответ, отвечала на какие-то вопросы, смеялась… А потом, не в силах больше сдерживаться, уткнулась в Сашино плечо, пряча не вовремя навернувшиеся слезы.
– Эля, Саня, привет! – к нам почти что бегом приближалась Таня. Выглядела она настолько сногсшибательно, что я тут же открестилась от своего утреннего осознания своей миловидности. – Уже сфоткались? Давайте вместе?
– Еще нет, и мы хотели… – видит бог, Саша пытался остановить Танину речь, строчащую со скоростью пулеметной очереди, но это было не в его силах!
– Вот и отлично! Мы присоединимся!
«Мы» – это Таня и … Даня Шустов. У меня внутри аж всё перевернулось, когда он неожиданно появился рядом с ней. Игнорируя присутствующих, его серые глаза с интересом разглядывали меня, а губы сложились в кривенькую улыбочку.
Почему он с Таней? Как? Где они встретились? Он заезжал за ней? То есть еще вчера он знал, что мы встретимся, потому что уже договорился с моей лучшей подругой? Тогда зачем спрашивал моего разрешения? Что за странное чувство? Мне, что… Неприятно видеть их вместе?
