Аля Кьют "Эффект бумеранга"

Мужчина улыбнулся мне радостно.

– Отлично. Вы умеете разговаривать. Я уж думал, веселые препараты сделали вас немой.

– Какие к черту препараты? – выпалила я.

– Это выясним на экспертизе. Надо будет кровь сдать и пописать в баночку.

– Идите к черту!

– Боюсь, не могу, Кира Викторовна, – продолжал он петь с противной улыбочкой. – Отказ от экспертизы только подтвердит вашу виновность.

– Да в чем я виновата?

Мужчина пожал плечами.

– Понятия не имею, но следствие выяснит обязательно.

– Вы не имеете права… Верните телефон, я хочу позвонить.

– Не стоит. Приберегите адвоката для серьезного дела.

– Какого еще дела? Я ни в чем не виновата.

Он громко хлебнул из чашки чай, облизал губы, встал, обошел стол и присел передо мной на столешницу. Я ждала приговора, но у моего палача завибрировал телефон в кармане.

– Минуту, – сказал он и вышел.

Его не было минут пять. Или вечность для меня. Наверное, я сто раз умерла в этом проклятом кабинете с чайником на окне. Я представила себя в камере на десять суток и в тюрьме на десять лет. Какие только мысли не лезли в голову. Одна страшнее другой.

А потом он вернулся.

– Я вас сейчас отпущу домой, Кира Викторовна, – неожиданно пообещал полицейский. – Только попрошу принять совет. Бесплатный, в отличие от услуг адвоката.

Рассмеявшись своей шутке, мужчина сделал глоток чая и продолжил вещать. В его голосе больше не было угрозы, но пугал он не меньше.

– Ваш супруг – понимающий, добрый человек. Примите его помощь и разойдитесь по-хорошему. Иначе в следующий раз мы вряд ли сможем игнорировать вашу зависимость. Сами понимаете. У вас ребенок. Опасно девочке быть рядом во время припадков матери. Возьмите себя в руки. Начните новую жизнь. И тогда мы больше не увидимся.

Он весело подмигнул и протянул мне руку. Я посмотрела на нее с отвращением, но пожала.

– Спасибо за сотрудничество. Вещи заберете на посту.

Ничего не понимая, я вышла из кабинета. Ноги несли меня куда-то. Пальцев я уже не чувствовала, но как-то передвигалась по грязному полу. Я интуитивно нашла выход и тот самый пост. Назвала фамилию, и мне выдали обувь, телефон, ключи от машины. Обувшись, я поспешила покинуть отделение и не удивилась, увидев Игоря. Он ждал меня на крыльце.

Игорь курил. Я лет десять не видела у него в руке сигарет. Мы вместе бросили.

Он не сказал мне ни слова. Только указал на мою машину, которая стояла чуть в стороне, ближе к выезду.

– Так ведь нельзя, Игорь, – проговорила я сквозь слезы, надеясь достучаться до него.

– Нельзя, – согласился мой муж. – Я и не хотел, Кир. Ты меня вынуждаешь. Следующий раз просидишь не один час. Пожалуйста, прекрати… это все.

Он бросил сигарету в урну и ушел к своей машине.

Мне пришлось убраться ни с чем. Я плакала, пока ехала. Останавливалась на обочине, рыдала и снова ехала.

Казалось, если я буду плакать в машине чуть дольше, то просто умру.

В моей проклятой квартире было тихо и жутко, как в гробу. Я отвыкла от жизни в городской квартире.

Зажралась.

Тут Игорь прав. Я забыла, что когда-то жила в однушке с родителями, пропадала сутками, домой приходила ночевать. У меня была любовь, куча эмоций, приключений. Веселая молодость.

Даже во время суда Игоря я не страдала. Переживала, но будто знала, что у нас все будет хорошо.

Зато сейчас я безусловно понимала, насколько жизнь паршивая.

Проклятые деньги лежали на столе. Засунуть бы их Игорю в глотку, но я боялась.

Я ужасно боялась родного мужа после того, что мне сказал то ли опер, то ли следователь. Только меня сунули в каталажку. Только со мной провели беседу. И, конечно, именно у меня найдут что-нибудь запрещенное, если я продолжу брыкаться.

Тогда мне точно не видать встреч с Машей. Даже по выходным.

Условия Игоря сводили с ума. Однако, пришлось взять себя в руки. Я решила, что обязательно заберу дочь.

В конце концов, у меня были деньги. Проклятая подачка. Но я использую ее, чтобы в суде меня представлял хороший адвокат.

Поиск грамотного юриста занял у меня кучу времени. Я писала знакомым и друзьям, изучала отзывы и связалась с несколькими конторами.

Бурная деятельность отвлекла меня от переживаний. Я не сошла с ума только благодаря этому. Кажется, меня вырубило среди ночи на чтении глав семейного права. Или это был гражданский кодекс? Не помню.

Я проснулась из-за звонка. Дотянувшись до телефона, я, не глядя, сняла трубку и что-то мяукнула сонно.

– Алло, Кира. Привет. Это мама Саши Сергеева, – отбарабанила бойко мне в ухо Света. – Как ты?

– О, привет, – ответила я, садясь в кровати. – Я вроде ничего.

– Супер. Звоню напомнить, что в квест просят взять сменную обувь. Они могут дать бахилы, но будет неудобно. Детки не любят эти пакеты. Вообще, можно и в обуви, я думаю. Но негигиенично. Ты понимаешь. Короче, возьмите сменку, ага?

– Ага, – буркнула я.

– Супер. Ну, увидимся скоро. Пока.

Светина активная жизненная позиция застала меня врасплох. Я совсем забыла про день рождения ее сына, на который пригласили Машу. Игорь про него не знал, конечно. Машка, наверное, забыла.

Как хорошо, что Света мне напомнила о сменке. Я смогу сегодня же увидеть дочь.

Я набрала Машу, но теперь не услышала даже гудков. Ее телефон был вне зоны. Пришлось звонить мужу.

Алло, – ответил он сонно.

Я долго молчала, представляя его в нашей кровати с Мариной.

– Кира, если ты по делу, – вклинился Игорь в мои переживания, – то говори, а не пыхти в трубку.

Я попыталась всхлипнуть беззвучно, но не вышло. Собравшись ради Маши, я выдала скороговоркой.

– У Саши Сергеева сегодня день рождения. Машу пригласили. Они почти всем классом идут на квест.

– Что за квест? – спросил муж. – Где это?

Я назвала адрес и добавила:

– Они всегда туда ходят. В прошлом году мы тоже там справляли. Разбуди Машу, я заеду за ней через…

–Нет, – отрезал Игорь.

От его грубого отказа у меня сердце подскочило к горлу. Я больше не ждала от мужа ничего хорошего. Но он обещал, что я смогу видеться с Машей.

– В каком смысле нет? – уточнила я, аккуратно подбирая слова.

– Машка переживает. Ей не захочется с тобой встречаться сейчас.

– С какой стати?

– Ей тяжело, Кира. Не нужно тебе сейчас маячить и нервировать ребенка.

Я помнила, что мне не стоит спорить с мужем, но он нес такую чушь, с которой сложно согласиться.

– Я не буду ее нервировать, Игорь. Просто отвезу на день рождения.

– Вам не стоит сейчас встречаться, – продолжал стоять на своем муж. – Марина ее отвезет.

– Ты бы хоть спросил саму Машу, – повысила я голос. – Я ее мать, а не Марина!

И он снова бросил в меня козырную карту.

– Начнем с того, что ты не в себе…

Я зажмурилась. Доказывать что-то Игорю бессмысленно.

– Что у Маши с телефоном? – спросила я. – Дай мне поговорить с ней.

– Вам пока лучше не общаться, – выдал Игорь.

– Это ты решил? С какой стати?

– Нет. Это решила сама Маша. Она видела эту безобразную сцену вчера и не хочет с тобой встречаться. Я ее понимаю, если честно.

Я прикусила костяшки пальцев, чтобы не наорать на него. Беспомощность обняла меня липкими крепкими лапами и уверяла, что я ничего не могу сделать. Моя душа и сердце рвались на части.

– Займись собой, Кира. Приведи нервы в порядок. Давай разведемся тихо, потом я подумаю о ваших встречах с Машей. Нам всем нужен перерыв, чтобы привыкнуть…

– К твоей любовнице? – не сдержалась я. – Вот уж вряд ли Маша так быстро свыкнется.

Игорь устало вздохнул.

– Задолбала, Кира. Я все сказал. Не смей соваться к Маше. Давай, пока, – сказал он и сбросил звонок.

Я выругалась грязно и громко, рванула одеваться, чтобы поехать в поселок. Но воспоминания о полиции быстро охладили мой пыл. Перед глазами встала обшарпанная камера, и ноги заломило от холода. Игнорировать угрозы Игоря в этот раз я побоялась.

Но и дома сидеть я не могла. Решила, что пойду прогуляться по району.

Район, где мне придётся жить, оказался вполне типичным. Новостройки, много мигрантов, много детей и собак, хорошая инфраструктура, вылизанная территория. Типичная Москва.

После большого дома и частной закрытой территории двора все это вызывало у меня раздражение.

Игорь прав. Я забыла, что жила в Подмосковье, выпрашивала у мамы деньги на вторые джинсы, невкусно ела.

Вспомнив о еде, я сразу стала искать глазами кофейню, ресторан или хотя бы пекарню. Мой мир рухнул, но кофе с пирожным никто не отменял.

Мне понравилась кондитерская, которая располагалась в доме напротив. Я зашла, села за столик и взяла себе пирожное с ягодами. Кроме ботокса и курортов, я была зависима от сладкого.

Всю свою жизнь я сладкоежка и даже немного кондитер. Мне всегда нравилось печь. Я изучила все классические рецепты десертов. Мы с Машей часто вместе готовили. Она обожала тирамису и красный бархат.

Я вдохнула поглубже, чтобы не разреветься, отломила ложкой кусочек медовика и отправила в рот. К сожалению, он и рядом не стоял с настоящим медовиком. На зубах скрипнул сахар. Кошмар. Про сахарную пудру никто не слышал. Я скривилась и скорее сделала глоток кофе. Он был ненамного лучше пирожного. Дешевое зерно, слишком много воды.

Доедать и допивать не было никакого желания. Обычно я не ругаюсь в ресторанах, но сегодня день не задался с утра. Я подошла к девушке за стойкой и спросила:

– У вас медовик из магазина?

– Нет. Что вы! Это собственное производство, – возмутилась она.

– Сахар в креме не растаял и хрустит на зубах. Коржи сухие.