В комнату вошёл Морфиус, неся корзинку.
– Сегодня с утра гренки со сметаной.
– И тебе доброго утра, – отозвалась я, подхватывая полотенце и направляясь в душевую. – А мне всё же интересно, где ты всё это берёшь?
– Знать надо. Я же кот-добытчик, – хмыкнул фамильяр.
Через час мы с Эльзой, позавтракавшие и собранные, выходили из комнаты.
Чем ближе мы подходили к кабинету общей истории магии, тем тревожнее мне становилось.
– Интересно, кем заменят хранителя Рауля? – уже у двери спросила я. – Не может же он вернуться после того, что произошло вчера.
Эльза передёрнула плечами:
– Может, Элиот снова будет вести лекции?
Она открыла дверь – и…
Я поняла, что преподаватель Элиот ничего у нас вести не будет.
У стола на кафедре, раскладывая папки, стоял сам Зайтерес. Он обернулся на входящих нас – и усмехнулся.
«Очень любопытно, – прошипел Арк. – Неужели ни одна система не сработала вчера на хранителя?!»
Эльза тоже уставилась на него, но тут же пришла в себя, схватила меня за руку и потянула к нашим местам.
Пока мы шли, за нами следовал внимательный взгляд Рауля. В аудитории уже почти все собрались. Кто-то лениво зевал, кто-то обсуждал последние новости. Прозвенел звонок, и Зайтерес строго произнёс:
– Тишина. Начинаем лекцию. Надеюсь, вы все готовы узнать что-то по-настоящему интересное. Мы здесь изучаем историю магии, но знаете ли вы, какой она бывает? Кто-нибудь слышал о светлой и тёмной сторонах?
– Светокрация и мракокрация, – откликнулись с последних рядов.
Рауль кивнул.
– В Академии некромантов мы в основном изучаем мракокрацию и её подвиды. Самый сложный из них…
Он замолчал и обвёл студентов пристальным взглядом.
– Запрещённая, – первым ответил Теймур.
Рауль снова кивнул.
– Именно её мы изучаем в порядке ознакомления. А кто из вас знает, почему запрещённая магия так называется?
– В неё входят заклинания и ритуалы на крови, угнетение сознания и подчинение воли, – сказала Мари. – А также жертвоприношения и истязания.
– Именно так, – довольно произнёс хранитель. – Кто-нибудь из вас сталкивался с подобным проявлением магии?
В аудитории зависла тишина.
Рауль усмехнулся:
– Не столкнувшись с ней, не понять, насколько пагубно запрещённые методы действуют на того, к кому они обращены.
Взгляд его скользнул по рядам, задержавшись на мне.
– Студентка Селестра, вы ведь знаете чуть больше о запрещённой магии?
У меня внутри всё сжалось.
«А кто-то, по всей видимости, знает значительно больше, чем мы», – зло прошептал Арк, сверля Зайтереса взглядом.
Я молчала.
– Вероятно, вы уже в курсе, что на днях в Элестии произошёл крайне неприятный инцидент, – продолжил преподаватель, переключив внимание на всех. – На подлёте к городу были уничтожены три дракона-посланника.
В аудитории зашумели – студенты перешёптывались, переглядывались.
Рауль вскинул руку, призывая к молчанию.
– И, конечно, все мы понимаем, что это сделано с помощью запрещённой магии. В связи с этим мной было решено немного ввести вас в курс, чтобы вы могли хотя бы примерно понимать, с чем мы столкнулись. Сегодня мы поговорим не только о теории и истории возникновения подобных практик, но и об их применении.
Следующий час Рауль подробно рассказывал о пугающих практиках, совершаемых темнокровыми над подопытными, и о воздействии запрещённой магии. О том, какие жуткие методы применялись во время противоборства с черномагами, и о том, что до сих пор некромантия считается самой приближённой наукой к запрещённой. Именно поэтому на последнем курсе все мы подписываем документ о том, что никогда не будем использовать тёмную магию во зло и погружаться в её самые нижние уровни.
– К сожалению, – вздохнул Зайтерес, – иногда так бывает, что, имея в себе очень большой потенциал и высокий уровень тёмной магии, маг попросту не способен ей противостоять и становится заложником собственной силы. Такие маги считаются неподконтрольными. Они не относятся уже ни к черномагам, ни к темнокровым. Ими руководит тёмная энергия, а ей неведома жалость. Во время противостояния темнокровые очень активно использовали неподконтрольных для создания самых жутких заклинаний и новых ритуалов. В наше время, если таких выявляют, то изолируют от общества – до момента, пока не смогут запечатать или уничтожить тёмную силу, которая поглотила мага.
Он посмотрел на меня.
– Студентка Селестра, насколько мне известно, в свободное время вы весьма активно интересуетесь некромантией. И даже смогли вызвать валиров.
Озноб прошёл по моей коже. Я спиной чувствовала, как все ребята уставились на меня. Всё же взяла себя в руки и ровным голосом произнесла:
– Я поступила на факультет бытовой магии и не собираюсь применять сложную некромантию в быту. И уж тем более мною не руководит тёмная энергия – я бы это почувствовала.
– Но ведь в свободное время вы изучаете древние ритуалы и тёмные артефакты? – приподнял бровь Рауль. – Вызов виаров относится к запрещённой категории. И сделать это можно только через тёмную энергию?
Я напряглась.
– Инцидент с виарами был вызван моим незнанием, – стараясь держать голос ровным, ответила я. – Я понимаю всю серьёзность содеянного. И признаю свою вину – я не изучила тему досконально и не подошла к ней достаточно ответственно. Все знают, к чему это привело. И если бы не вы, хранитель Рауль, со своими глубокими знаниями, нам бы несдобровать. Поэтому я приношу вам свою искреннюю благодарность. Но позвольте узнать: вернуть виаров можно ведь тоже, используя только тёмную энергию?
У Рауля дёрнулась щека, но он заставил себя улыбнуться.
– Именно так. Вы всё правильно понимаете. В моём случае она была полностью под моим контролем. К тому же, я был не один – все преподаватели Академии активно вложили свою магию, – протянул хранитель и посмотрел на притихших студентов. – На примере студентки Луны мы теперь знаем, к чему может привести даже самый простой вызов, если изучить его поверхностно и не знать некоторых нюансов. Надеюсь, все здесь понимают, насколько серьёзна некромантия и как важно при её применении не упускать из виду даже малейшие детали. Как вы думаете, ребята, способны ли носители исключительной, чистой тёмной магии сдерживать её и направлять?
– Если магия имеет очень высокий коэффициент энергии, то её подавление может вызвать спонтанный выброс, – высказался Генри. – Но лишь в случае её активного призыва.
Рауль снова перевёл взгляд на меня.
Я уже хотела возразить, объясняя, что это было просто стечение обстоятельств, но хранитель сделал резкий взмах рукой – и тут же, без предупреждения, активировал заклинание проявления.
Вспышка.
Воздух дрогнул.
Из меня рвануло что-то тёмное, яростное. Тьма, пронесшаяся в один миг через тело. Аудитория перед глазами поплыла, а перед взором появилась тонкая сумрачная дымка.
«Луна! Магия! Держись!» – рявкнул в моём сознании чешуйчатый. И тут же по венам полыхнуло пламя, опутывая мою магию, стараясь подавить и сдержать её внутри.
Заклинание Рауля давило, пытаясь выдавить из меня то самое тёмное и пугающее.
Мне стало трудно дышать.
«Он делает это специально!» – рявкнул Арк, борясь с магией внутри меня.
Я вцепилась пальцами в край столешницы. Эльза, сидящая рядом, вскочила:
– Прекратите, преподаватель Зайтерес!
Рауль подошёл вплотную ко мне, наклонился и прошептал на ухо:
– А ты думала, что я не вернусь в академию, маленькая тёмнокровка?
Я побледнела. Холод прошёлся по позвоночнику.
– Я докажу всем, что ты опасна, – продолжил он. – И Свет Магии всё равно получит тебя. И все твои тайны.
– У меня нет тайн! – на выдохе, громко заявила я.
Голос разнёсся по аудитории, и давление Рауля пропало. Я сидела, дрожа и тяжело дыша, чувствуя, как по лбу поползли мелкие капельки. Медленно подняла голову – и поймала насмешливый взгляд хранителя.
– Я вполне контролирую свою магию! – отчётливо произнесла я, благодаря усилиям Арка. – То, что произошло в кабинете практик некромантии, – это не случайный выброс, а призыв, о котором я, по своей глупости, ничего не изучила. Но теперь я понимаю, что больше не позволю магии без моего желания взаимодействовать с тьмой или искривлять мои заклинания.
Рауль сощурился и даже приоткрыл рот, намереваясь что-то сказать…
Позади раздался стук.
Я повернулась. Там встал Теймур, холодным взглядом пронзая хранителя.
– Вы переходите границы, преподаватель Рауль, – сказал он. – Я буду обязан поставить руководство в известность, что вы давите на студентов, заставляя их проявить запрещённый выброс.
Хранитель спокойно выпрямился. Смерил парня презрительным взглядом.
– Да что вы… – произнёс с усмешкой. – И в чём же, по-вашему, заключается эта «граница»? Где вы тут увидели запрещённые выбросы магии? Тем более, согласно уставу Академии, преподаватель имеет право проверять уровень сил студента и отслеживать его магические реакции. Это не прописано напрямую, но и не противоречит правилам. Особенно если всё происходит в присутствии самого преподавателя, а не самопроизвольно – как это сделала студентка Селестра в кабинете практик некромантии.
Теймур сжал губы.
– В следующий раз, – холодно бросил Рауль, – прежде чем осмелитесь что-то указывать преподавателю, хорошо подумайте.
Он прошёл к кафедре, взял папку со стола:
– На завтра выучите запрещённые выбросы и способы их блокировки.
Хранитель кивнул всем – и, как ни в чём не бывало, вышел из кабинета.
Я осталась сидеть на месте. В груди бурлило. В голове – шумело.
Звонок, оповестивший о завершении лекции, пробился в моё сознание, далёкой, тягучей мелодией.
– Зайтерес – редкостная сволочь, – шепнула Эльза, помогая мне встать. – И почему он до сих пор в Академии? Мне кажется, нам следует обратиться к ректору Найтфорду.
Я вяло кивнула. После всплеска тёмной магии у меня совсем не осталось сил. Даже Арк заметно устал, сдерживая её внутри.
До следующего кабинета я дошла на плохо слушающихся ногах и лекции слушала в пол-уха, чувствуя, как внутри всё ещё бурлит и накатывает волнами тёмная, обозлённая на Рауля магия.
Глава 4
Только к обеду мне удалось перевести дух, и наконец стало чуть легче. Магия успокоилась – и я вместе с ней.
– Сейчас хорошо пообедаем, и ты совсем в себя придёшь, – приговаривала Эльза, помогая мне складывать учебники в сумку.
Но стоило нам выйти из очередного кабинета, как прямо у двери меня перехватили Каэль и Салеб.
У моего внезапно «наречённого» на лице красовался заметный синяк, а вся щека и ухо были красными.
– Красота! – довольно протянула подруга, глядя на припухшее лицо старосты высших магов.
Он не обратил на неё внимания.
– Луна! – пропел Каэль, мгновенно подхватывая меня под руку. – Вот и ты. Пойдём со мной, пообедаем вместе.
– Э-э… – протянула я, совершенно не собираясь никуда с ним идти. – У тебя всё нормально?
– Чудесно, – прохрипел он сквозь стиснутые зубы и, наклонившись, прошипел: – Пусть Дориан даже не мечтает. Тебя он не получит!
У меня щёки загорелись от злости и стыда.
– Вы совсем охренели?! Делить меня решили?! – рыкнула я. – Я ни с одним из вас…
Каэль мягко, но решительно приложил пальцы к моим губам:
– Не усугубляй. Так будет лучше.
Он тут же наклонился, чтобы поцеловать меня в губы – успел только коснуться щеки. Я вовремя увернулась.
