Мы выходим из такси. Я открываю калитку магнитным ключом и дверь дома обычным. Получается не с первого раза. Еще не привык.
Как только входим, сразу командую с телефоном в руках:
– Проходите, раздевайтесь. Надо сделать заказ. Обещают привезти в течение двух часов. Надеюсь, не врут.
– Кто, что обещает?
– Ресторан. Оливье хотите?
Брусникина пожимает плечами, оглядываясь по сторонам. Маша вообще не слушает, сидит на полу в обнимку с Тотошкой, сняв один сапог.
– Хотим! – отвечаю я за всех.
И мы проходим в дом. Гуляем по гостиной, заглядываем на кухню. В спальню. В еще одну спальню. О. Ванная большая. И терраса есть.
Параллельно я озвучиваю:
– Селедку под шубой берем? Конечно! Филе миньон из говядины будем? Будем! Стейк из лосося? М-м-м! Овощная и сырная нарезка нужна? Обязательно!
– Сыр и овощи можно в супермаркете купить, – наконец, подает голос Брусникина. – И нарезать. Будет раз в десять дешевле. А еще я хотела сделать снеговиков из крабового салата. Маша любит. И грибочки из черри и перепелиных яиц.
– Я сгоняю в магазин.
– У меня есть.
– Что? Яйца с собой привезла?
– Да, – кивает Анюта. – И все остальные ингредиенты тоже. Хотела дома сделать, уже сварила все.
Ничего себе, какая хозяйственность! Помнится, раньше Брусникина только яичницу умела жарить. И еще у нее получался просто невероятный омлет… но это уже не про кулинарию. Зачем я об этом сейчас думаю?
– Я в магазин, за шампанским, сыром и конфетами. Что еще надо? Маше сок? Фрукты? Ты мне пока накидай список.
Брусникина провожает меня до двери. С любопытством озирается по сторонам.
– А где твои друзья?
– Мы здесь одни.
– А это… чьи чемоданы?
– Мои. Пришли с доставкой.
– А ты здесь…
– Еще не жил. Я снял этот дом час назад.
Анюта удивленно хлопает своими густыми ресницами.
– Но… почему?
– Хотел встретить Новый год с вами.
Она теряется. Вижу по взгляду. Понимаю, что она заранее приняла решение на меня злиться.
За что? Да за все! Когда? Да всегда!
А тут получается, что злиться как бы не на что. Я – красавчик. Во всех смыслах.
* * *
Мы на кухне, я разбираю пакеты, Анюта строгает своих крабовых снеговиков. Маша под столом возится с Тотошкой. По включенному телику идет что-то детское новогоднее.
– А вот и моя внучка Снегурочка! – басит мультяшный дед
И тут доносится голос Машеньки из-под стола:
– А почему Снегурка всегда с дедушкой? А не с родителями?
Интересный вопрос. И правда, почему девчонка с дедом тусуется? Странновато.
– Где ее папа? – продолжает допытываться Маша.
Хороший вопрос! На который мы с Брусникиной ответить не можем.
Машенька вылезает из-под стола. Берет пакетик сока с трубочкой. И произносит:
– Наверное, как мой.
Я замираю. Ну, давай, продолжай! А то меня сейчас разорвет от любопытства. Брусникина отходит к раковине и поворачивается к нам спиной. А я спрашиваю Машу очень-очень тихо:
– А где твой папа?
– Уехал за тридевять земель, в тридесятое царство, тридевятое государство.
Мутновато… Нужна еще инфа.
– А что он там делает?
Маша зависает.
– Я не знаю… Мам! что папа в тридесятом царстве делает?
Брусникина лишь пожимает плечами, не оборачиваясь.
Ладно. Я понял. Контакта с отцом и бывшим мужем нет.
– Наверное, он там, в тридесятом царстве, лягушек целует, – внезапно предполагает Машенька.
Брусникина фыркает. И возвращается к нам за стол с тарелкой вымытых помидорок черри.
– Зачем? – спрашиваю я Машу.
– Царевну себе ищет. Дурак!
На этом месте тарелка выскальзывает из рук Брусникиной, помидорки разлетаются по полу.
– Ой!
Тотошка радостно бросается за одной, за второй… Мы падаем на четвереньки и начинаем их собирать. Машенька скачет вместе с Тотошкой, ловя помидорки ртом.
– Маша! Не надо есть с пола!
– Я не ем…
– Почему он дурак-то? – не могу успокоиться я.
– Кто?
Маша уже потеряла нить разговора.
– Папа твой.
– Да потому что… зачем ему, Ивану-дураку, искать царевну? Вот же она!
И показывает на свою маму.
На этом месте Брусникина снова роняет собранные помидорки и начинает нервно смеяться. А я задумчиво чешу репу.
Интересная сказка…
Глава 20
Аня
Я распаковываю рюкзак. В спальне, которую мы с Машей выбрали для себя. Тут две полутораспальные кровати. А в соседней, на двуспальной, будет спать Михей.
Вообще, спальня очень уютная: бледно-розовые панели на стенах, цветы на изголовьях кроватей, бирюзовые воздушные портьеры, туалетный столик с удобным креслом.
Весь дом замечательный! Светлый, просторный, новый. На кухне есть все, что нужно. Даже посудомоечная машина! Давно о такой мечтаю. Но это надо делать ремонт, менять все…
Михей снял дом час назад! Это невероятно. Говорит, специально, чтобы встретить Новый год с нами.
И… Мне кажется… Он изменился. Стал более ответственным – это точно. И такой заботливый… А, главное, – он прекрасно ладит с Машенькой. Просто невероятно! С первого взгляда.
Блин. Как я ему скажу, что она – его дочь?
Я смотрюсь в зеркало. Расчесываю волосы специальной щеткой, обновляю макияж. Переодеваюсь. Достаю колье-змею, подаренное Михеем. Не сразу получается застегнуть, руки как чужие.
Я что, волнуюсь? С чего бы?
Ага, вообще не с чего!
Я встречаю Новый год с бывшим. Которого все это время ненавидела. Ну как все время… Да не было у меня времени на ненависть!
Мне даже думать о нем некогда было. Кроме тех моментов, когда моя дочь смотрела на меня его глазами. И когда я распутывала ее волнистые волосы, такие же, как у него. Или когда она…
– Мама!
Машуня врывается в комнату. Прыгает на одну кровать. На вторую. Кувыркается, роняет подушки. Падает на них. Хохочет.
Совсем разбесилась, не унять. Перевозбуждение просто зашкаливает. Как я ее сегодня уложу? Ладно, Новый год… Раз в году бывает.
– Я буду здесь спать! – вопит Маша. – С Тотошкой!
– Тотошка будет спать на своей лежанке.
– Нет!
– Да! – строго произношу я.
Хоть в чем-то я должна проявить строгость!
– Тут-тук!
У открытой двери появляется Михей.
– Можно?
– Входи.
– Что делаете?
– Мама наряжается, а я просто бесюкаюсь!
– Я не наряжаюсь! – возражаю резко.
