– Я не такая, – возвращаю маме телефон. – Выдающимися формами не отличаюсь, да и над своим телом не экспериментирую.
– Но папа всегда любил тебе больше. И внимания уделял больше.
– Неправда, – отворачиваюсь, разглядывая маминого водителя, прохаживающегося у машины.
– Правда. Ты старшая, долгожданная. Мы пять лет пытались, прежде чем ты появилась, и были уверены, что ты так и останешься единственным ребёнком. Тебе он посвятил много времени, тебе отдал всю свою нежность, тебя планировал ввести в дело. Появлению Алины он тоже был рад, – мама прикладывает ладонь к груди, – но к моменту её рождения, мысленно полностью сосредоточился на тебе.
– У нас всего три года разницы.
– Этого оказалось достаточно. Она всегда это чувствовала и перетягивала внимание на себя: сначала мнимыми болезнями, затем истериками, а после неординарными выходками.
– Одна из них едва не стоила папе жизни.
– Ты должна его понять, Аля. Он был уверен, что нашёл для своей дочери человека, который позаботится о ней.
– Мам, я пока не могу понять. Даже спустя больше двух лет. Я хочу быть уверена, что моя жизнь действительно моя. И ещё скажи ему, чтобы убрал надзирателей. Он делает только хуже.
– Он беспокоится. Чем больше его дело, тем больше людей, желающих оторвать кусок. Именно через близких чаще всего можно манипулировать человеком.
– Мне ничего не угрожает. К тому же я взяла твою фамилию, которую никто не знает.
– Да, вот только отчество прежнее.
– Не думаю, что оно редкое.
– Аскольдовна? Аля, не обманывай себя.
– Мам, я работаю в кофейне, которая расположена в хорошем районе. Напротив бизнес-центр, наводнённый исключительно офисными клерками. Живу в коммуналке, где всегда есть те, кто никогда не спит, а любое новое лицо вызовет вопросы. У меня, правда, всё хорошо.
– Может, вернёшься?
– Не хочу. Не могу, – выдыхаю, в который раз поясняя своё нежелание встретиться с отцом. – Мне пора, – смотрю на часы. – Завтра на работу.
– Когда сессия начинается?
– После нового года.
– Если потребуется помощь…
– Не надо, мам. Я справляюсь.
– Ну ладно, – вздыхает, в который раз принимая мою позицию и очевидное нежелание идти на уступки.
Поднимается, оставив деньги за чай на столе. Больше, чем необходимо, но мама всегда рассчитывает сумму с чаевыми. Сегодня она благодарна, что нам позволили поговорить без вопросов «хотите заказать что-то ещё?».
– Давай я тебе подвезу, – открывает дверь, приглашая оказаться в дорогой машине.
– Я на метро. Так привычнее. – Осматриваюсь, чтобы отметить тех, о ком уже сказала. – И пожалуйста, напомни папе о них, – кивком головы указываю на двоих, застывших в неприметном, по их мнению, седане на противоположной стороне улицы.
– Я попробую.
Мамина улыбка и приятное тепло, расползающееся внутри и напоминающее, что я кем-то любима. Только с ней я могу разговаривать и оставаться спокойной. Папу не видела с тех пор, как уехала, а сестра… С Алинкой у нас не клеилось с детства. Разные во всём. В какой-то момент я даже спросила у мамы, а точно ли мы родные? Ничего общего: начиная с внешности и заканчивая характерами. Но мама заверила, что сомнений быть не может, и даже сделала по моей просьбе ДНК-тест. Вот только понимания не случилось, так как и не нашлось точек соприкосновения.
Чем старше мы становились, тем больше отдалялись друг друга. Я мечтала получить образование, Алина – выйти замуж и уехать из дома родителей, чтобы её никто не ограничивал. Вышла, довольно быстро став вдовой и провинившись перед отцом. По сути, я тоже провинилась, только жизнь папы не подвергла опасности.
Через двадцать минут выхожу на своей станции, поднимаюсь по эскалатору и оказываюсь на улице, направляясь к дому. Старый, признанный аварийным, но всё ещё заселённый жильцами. Именно здесь я сняла комнату почти бесплатно. Два года назад я сменила фамилию, номер телефона, город и удалила все странички из соцсетей. Изначально заселилась в хорошую квартиру, но быстро поняла, что тишина и отсутствие людей рядом, вызывают страх.
– О, Алька пришла. Дай поцелую, – пьяный Серёга тянет ко мне руки, от которых я мастерски уворачиваюсь и следую по длинному коридору к своей двери.
– Алечка, привет, – тётя Лариса высовывается из дверей кухни. – Чайник поставить?
– Да, пожалуйста.
Юркнув в свою комнату, переодеваюсь с мыслями о папе. Видел бы он, где живёт его дочь. Он был бы не в восторге: непрекращающийся гомон, детский плач, крики пьяного Серёги, ругательства тёти Ларисы, ссоры Людки и Василия, стук, скрежет, грохот, скрип, стоны и ещё бесчисленное количество звуков коммунальной квартиры. И ещё многое из того, что раздражает людей. Но я привыкла, а в этом хаосе чувствую себя спокойно. Здесь даже тихий стон как сигнал, что нужно тебя проверить и предложить помощь, о которой в большинстве случаев никто не просил.
Антон, как и его дед, сюда не являлись, да и вообще пропали с радаров. Насколько я знаю, надзиратели тоже ни разу не решились войти в здание, всегда оставаясь в машине под окнами. Бывший жених на горизонте не появлялся, что даёт надежду на изменение объекта, то есть наличие предполагаемой невесты, вероятно, с таким же выгодным приданым, как и у меня.
– Как день прошёл? – Тётя Лариса порхает по кухне, где день и ночь что-то кипит и варится.
– Хорошо. Маму видела.
– Мама – это отлично, – улыбается женщина, выставляя передо мной бутерброды и чай. – Всё ещё переживает из-за смерти папы?
– Немного.
Именно такой вариант я озвучиваю всем – отец трагически погиб. Легенда не направлена на соискание жалости к себе, лишь исключает множественные вопросы о местонахождении родителя и сложностях в отношениях. Я по-прежнему его люблю, но встретиться пока не готова, как и решиться на разговор. Да и он как мне кажется не горит желанием увидеть ту, что уничтожила идеальный бизнес-проект.
– Ну ничего, со временем станет легче, – гладит меня по голове. – Я вот тоже уже шесть лет без Григория Афанасьевича и ничего – жива. Первое время тосковала, а потом привыкла. К маме переехать не хочешь?
– Нет. Мне и здесь хорошо.
– А если нас всё-таки расселят? Куда пойдёшь?
– У нас в стране достаточно коммунальных квартир, так что без угла не останусь, – жую бутерброд с самой дешёвой колбасой, но и она мне кажется вкуснее ресторанных блюд.
– Аля, ты молодая. Тебе квартира нужна, чтобы жить самостоятельно. А если отношения? Как сюда молодого человека приведёшь?
– Не будет отношений, – ловлю непонимающий взгляд тёти Ларисы. – Не в ближайшее время, – исправляюсь, чтобы избежать неудобных вопросов.
– И всё-таки тебя кто-то обидел? Да? Ты чего от мужчин шарахаешься?
– Я не шарахаюсь, просто не хочу отвечать взаимностью первому, кто проявит ко мне внимание.
– А вот это правильно, – соседка занимает боевую стойку, поддерживая меня. – К этому моменту стоит подойти основательно. Обязательно уточнить, из какой семьи, где работает, какие имеет перспективы. А то можно нарваться на такого, как наш Серёга, – тычет в сторону коридора, откуда доносится бессвязная речь упомянутого элемента.
– Точно нет! – сглатываю, с ужасом принимая подобный вариант.
– А ты думаешь, он всегда таким был? Только последние пару лет. Жена нашла более перспективный вариант и ушла от него. Он переживал, страдал и запил.
– То есть, во всём виновата женщина?
– Он тоже виноват, наверное, – пожимает плечами, успев гаркнуть и осадить Серёгу, который сразу же замолкает. – А вообще, поди, разбери, на ком вины больше… Старая история. И неприятная. А ты ешь, – ставит передо мной тарелку с супом. – Вкусный.
Награждаю её благодарной улыбкой, а спустя двадцать минут иду в ванную, которая на моё счастье, оказывается свободной. После закрываюсь в комнате и погружаюсь в мысли о маме.
Понимаю, что она совершает попытки наладить мосты между мной и папой, но пока безрезультатно. После ссоры он ни разу не звонил и не приезжал, ограничиваясь своими людьми, следующими за мной по пятам, и мамой, которая, уверена, говорит, куда едет.
Отчего-то хочется позвонить Алине. Мы никогда не были откровенны, и уж тем более не обсуждали вопросы личного характера, но сейчас набираю её номер, чтобы через минуту услышать знакомый голос. Как ни странно, беседа получается вполне лёгкой и даже приятной. Не распространяюсь, где нахожусь и общалась ли с папой. Алина же рада, что отец немного остыл и готов с ней разговаривать после случившегося, принёсшего разлад в нашу семью. Оказывается, она встретила мужчину, с которым надеется построить что-то серьёзное.
Рада, что она, спустя два года, решилась на новые отношения. Я же настороженно отношусь к новым лицам и знакомствам, везде просматривая руку отца, желающего выгодно пристроить дочь.
Забравшись под одеяло, долго лежу без сна, прокручивая сегодняшний день: грустный взгляд мамы, радостный голос Алины и мечту, что когда-нибудь мы с папой всё же сможем поговорить. Не сегодня, не сейчас, не даже через месяц, но в обозримом будущем такая вероятность кажется осуществимой.
А пока думаю о том, что через десять дней у меня будет отпуск, который я потрачу на подготовку к сессии и прогулки по городу в одиночестве. Возможно, проведу пару дней с мамой, болтая обо всё на свете и лишь иногда всё же вспоминая о папе.
Глава 2
– Доброе утро, – приятный голос и тёплая улыбка мужчины, которого я вижу впервые.
Высокий брюнет в классическом костюме и чёрном пальто, не сводит с меня серо-зелёный взгляд, который прячется за стёклами очков формы клабмастер. Классический представитель офиса, что подтверждается кожаной сумкой, из которой торчат корешки разноцветных папок.
– Доброе утро, – натянутая улыбка и напряжение, которое сопровождает меня каждый раз при встрече с незнакомым мужчиной. – Какой кофе?
– Американо, пожалуйста. Без сахара и сиропа.
То есть, без всего. Такой заказывают редко, как правило, желая добавок. И пока делаю кофе незнакомцу, чувствую между лопаток прожигающий взгляд, от которого становится некомфортно. Напряжение витает в воздухе, заставляя мысленно молить Лизу, чтобы она поторопилась. В наши смены мы договариваемся: одна приходит позже на час утром, вторая в этот же день уходит на час раньше вечером. И сегодня очередь напарницы законно «опоздать».
– Пожалуйста, ваш кофе.
– Оплата картой, – мужчина держит пластик наготове, пока я набираю цифры. – Спасибо вам, Алла, – сокращает расстояние, рассматривая мой бейдж. – А меня Павел зовут.
– Очень приятно, Павел. – Делаю шаг назад от стойки, разделяющей нас, чем озадачиваю мужчину и заставляю вопросительно поднять бровь. – Я вижу вас здесь впервые.
– Всё верно, – растекается в милой улыбке. – Наша фирма сняла офис в этом здании, – указывает себе за спину. – Девятый этаж. Сегодня переезжаем и начинаем обустраиваться.
– А название?
– «Джойпринт». Занимаемся изготовлением рекламных баннеров, щитов и прочей атрибутики, необходимых клиентам для продвижения бизнеса и товаров.
– Рада познакомиться, Павел. – Сжимаюсь, коря себя за поспешность.
– И я рад. Кофе потрясающий, – отпивает напиток, прикрыв глаза. – Обязательно загляну в вашу кофейню ещё раз и расскажу коллегам, что здесь готовят вкусный кофе.
Салютует стаканом, покидая помещение и позволяя мне отдышаться. Даже не знаю, по какой причине остро отреагировала на мужчину. Провожаю взглядом удаляющуюся в сторону здания напротив фигуру, пропустив момент, когда появляется Лиза.
– Привет! – Дёргаюсь от неожиданности, разминая ладонью грудину, в которой перекатывается неприятное покалывание. – Аль, ты чего?
– Засмотрелась. Извини.
– Случайно, не на того красавчика, который вышел отсюда минуту назад? – Подмигивает. – Симпатичный.
– Возможно, – прячу взгляд, переставляя стаканчики и выставляя на витрину десерты, которые доставили полчаса назад.
– То есть, он тебе понравился?
– Да… – бросаю рассеянно. – То есть нет! – выкрикиваю, пугаясь собственной реакции.
– Ну наконец-то, – Лиза складывает ладони, поднимая в умоляющем жесте. – Спустя год ты кого-то оценила. Столько мужчин прошло через нашу кофейню, чтобы кто-то всё же вызвал в тебе интерес.
– Лиза… – остужаю напарницу.
– И всё-таки тебя кто-то обидел. Агрессивный бывший? Или муж? Ты так ничего и не рассказала о своём прошлом.
– Да нечего рассказывать, – наигранно пожимаю плечами, отворачиваюсь от Лизы, – просто неудачный опыт, который не позволяет вновь довериться.
– Алька, не все плохие, – гладит меня по плечу. – Козлы попадаются, конечно, но ведь есть и нормальные.
– Надеюсь. А, может…
– Девчонки, привет! – Яркая блондинка в пепельной шубе озаряет кофейню своим появлением. – Мне как обычно.
– Будет сделано!
Лиза принимается за приготовление кофе, а я хочу спросить Карину, работающую в здании напротив, о новых жильцах свободного офиса.
– Карин, а офис на девятом сдали?
– О, да, кстати, – переходит на шёпот, привлекая наше внимание, – там столько привлекательных мужчин. Коллектив человек шестьдесят: бегают, решают, кому и где расположиться, шумят. Девушки есть, но мужчин однозначно больше.
– А как фирма называется?
– Принт что-то там… Лой… Гой… – задумчиво прикрывает глаза.
– Джой? – Вспоминаю название, озвученное мужчиной.
– Точно, – щёлкает пальцами, – «Джойпринт».
Информация Павла подтверждается Кариной, которую я вижу здесь каждый день на протяжении года. Она всегда в курсе смены арендаторов и наличии симпатичных мужчин, особенно пока незнакомых и не попавших в поле её зрения.
– Хорошего дня. – Лиза отдаёт кофе и пончик с малиновой глазурью в контейнере, и блондинка, выпорхнув из кофейни, спешит к зданию напротив.
Павел больше не появляется, а к вечеру я и вовсе забываю о новом лице, которое взбудоражило меня утром. Но следующий день начинается с появления мужчины, который, как я уже выяснила, действительно работает в бизнес-центре.
***
