Рина Лесникова "Сила противодействия"

За спиной с усиливающимся грохотом падали камни.

***

Остановились они только у подножия скалистого холма, на котором совсем недавно возвышалась каменная башня. Да, именно так. Не дом, как думала Полина ранее, а настоящая башня, сложенная из чёрных глыб. Кроме того, что страстно хотелось вынырнуть из этих фантасмагорических видений, почти так же сильно хотелось упасть на траву. И ещё помыться. Всё тело было в крови и пыли. Мало того, что измазалась в собственной крови, так ещё и из Торенгара вылилось немало. Ну, и одеться не помешало бы. Ведь даже то жалкое тряпьё, что было на ней, осталось лежать под развалинами.

– Ну, повеселились, и хватит. Я, пожалуй, пойду, – сообщила бледная Смерть, отходя, – Сосуд, – Полина поняла, что обращаются к ней, – я у тебя в долгу. Мы все у тебя в долгу, – и она многозначительно обвела взглядом всю компанию, – знай: ни я, ни мои кровные никогда не тронем тебя! – и она, не сказав больше ни слова, убежала.

– Да что ты, вампирка, можешь сделать против Сосуда, впитавшего Силу, – вслед ей презрительно скривила губы Свет.

– Что? Сосуд впитала силу Учителя? – в глазах Дарны зажглась надежда.

– Нет, тёмная, – выплюнула, как ругательство, золотоволосая Свет, – Сосуд впитала всю Силу. И она пойдёт со мной!

– Сосуд убила Учителя! И она должна заменить его! – возразила Дарна. – Таков закон равновесия!

– Ну да, именно о равновесии и заботился твой учитель, когда захотел стать всемогущим и начал ритуал призыва Силы, – с сарказмом заметила Свет.

– Да ты… да я. Учитель имел право! И не вам, светлым, его осуждать! – выкрикнула Дарна-Тьма.

– Всё, что он имеет сейчас, это жалкая кучка жирного пепла под грудой камней, – усмехнулась её оппонентка.

– А ну, хватит спорить! – в разговор вмешалась та, которую назвали Разум.

– А тебе-то что? Тоже имеешь виды на Сосуд?

– Нет, драконам её Сила ни к чему. Но и делить ту, которая, пусть и случайно, но спасла нас всех, я не позволю.

Так, тёмные, светлые, вампиры, драконы. Сосуды силы. Чего ещё не хватает в этом безумном спектакле? Кто как, а Полина отказывается в нём участвовать, и она, чувствуя, что её покидает не только разум, но и последние силы, легла на траву рядом со свернувшейся клубочком Жизнью, похоже, эта девочка здесь самая адекватная. Пока санитары не поставят положенный по предписанию доктора укол, она отказывается что-либо делать.

– Эй, Сосуд, ты что? Тебе плохо? – забеспокоилась Дарна.

– Ну что ты? Мне хорошо, мне очень хорошо. Но, если мне сейчас не поставят укол, я сойду с ума даже в моём безумии.

– Ха. Ха-ха-ха, – деланно рассмеялась пособница ненормального, что пытался их всех убить, – как же ты сойдёшь с ума, если ты – Сосуд?

– Не знаю, как-нибудь постараюсь, – Полина прижалась ближе к Жизни, так было теплее им обоим.

– Как хочешь, – не стала спорить Дарна, – но знай, что, какой бы ты ни была, Тёмная Башня не откажется от тебя ни в коем случае.

– Ха-ха-ха, – грустно повторила Полина, – очень смешно. Да, по ходу дела, башня от меня давно отказалась!

– Я знала! – ввязалась в разговор Свет. – Я знала, что вы от неё отказались! Сосуд сама призналась! Сосуд, Светлая Башня предлагает тебе своё покровительство! Пойдём со мной! Если хочешь, мы и эльфу с собой прихватим!

– Эльфу? Ну да, куда же без эльфы, – согласилась Полина и крепче прижалась к скрюченной девушке, – и эльфа у меня будет, и сразу две башни. Две башни – лучше, чем одна башня, это я вам, как математик, скажу.

Неизвестно, сколько бы ещё продолжался этот безумный разговор, но невдалеке послышался хлопок, за которым последовал торжествующий возглас светлой девушки:

– Хранители Света! Наконец-то!

Сквозь полуприкрытые веки Полина заметила, как из сияющего круга вышли три человека в странных белых одеждах, похожих на широкие саваны. О, вот и доктора пожаловали. Сразу три. И халатики на них такие… гламурненькие, отметила про себя Полина.

– Что здесь происходит? – строго спросила женщина, видимо, старшая среди них.

– Светлых вам дней, Хранители Света, – приветствовала их поклонница, низко склонившись, а затем представилась: – Моё имя – Элит{а}.

– Оденься, Элита! – Хранительница протянул руку и, буквально из воздуха, вытащила ещё один белый саван. – И объясни нам, что здесь происходит.

Золотоволосая поклонница света быстро облачилась в предложенную одежду и начала сбивчиво рассказывать.

– Тёмные! Это всё затеяли тёмные! Они опять захотели получить перевес! Тёмный маг Торенгар пытался провести запрещённый ритуал призыва Силы! Но что-то пошло не так, и Сосуд убила его! И… и… получила всю силу Торенгара и пентаграммы, – растерянно закончила она.

– Вот как? Торенгар не смог справиться с Сосудом? – усмехнулась старшая Хранительница. – Что ж, тем хуже для тёмных, – она опять протянула руку, вытащила из воздуха ещё один саван и предложила его Полине, – надень это, девочка. Негоже Сосуду Света быть обнажённой. Одевайся, мы идём домой, к Свету! – впрочем, на её жест никто не отреагировал.

– Она не Сосуд света, она просто Сосуд! И тьма имеет на неё больше прав! – даже понимая, что сила не на её стороне, Дарна стояла на своём.

Глаза светлой нехорошо сверкнули.

– Как ты сможешь нам помешать, маленькая тёмная? – она, не глядя, отмахнулась от досадной помехи, и Дарна кубарем откатилась в сторону.

– Ты напала на меня! – девушка была готова броситься с кулаками на более сильную соперницу.

– Тебе показалось, – надменно ответила Хранительница Света и опять склонилась над Полиной.

– Я свидетельствую! – подала голос та, которую Торенгар назвал Разумом.

Совсем рядом раздался ещё один хлопок и, теперь уже из чёрного круга, вышла ещё одна тройка людей, только на этих были чёрные хламиды.

– И в чём заключается твоё свидетельство, о мудрая госпожа дракон? – весело поинтересовался один из вновь появившихся.

– Светлые хранители хотят присвоить Сосуд Силы! – сразу же принялась ябедничать Дарна.

– Вот как? – тёмный насмешливо приподнял бровь. – Госпожа Орриста, выражаю моё вам почтение, но неужели вы могли так поступить?

– Тёмные заигрались, Рошт, – надменно ответила Хранительница Света, медленно выпрямляясь, – Торенгар провёл ритуал отнятия силы, и Свет имеет право на компенсацию.

– Э-э, нет, так не пойдёт, – словно поддразнивая собеседницу, протянул названный Роштом, – я не вижу, откуда бы у вас взялось это право. Пострадавших здесь не наблюдается. Я допускаю, что в качестве компенсации морального ущерба, вы могли бы потребовать Торенгара, но, как я погляжу, – он окинул взором развалины башни, – его тоже нет. Можно даже сказать, что он и есть пострадавший. Так что, – он картинно развёл руками, – мы квиты.

– Сосуд тяготеет к свету! – патетично возразила Орриста.

В ответ на эти слова тёмный лишь поморщился.

– Вам ли не знать, что чистому разумом Сосуду всё равно, кому давать Силу.

– Вижу, ваш спор зашёл в тупик, – вмешалась дракон, названная Разумом, – до появления Хранителей Равновесия беру Сосуд Силы под своё покровительство. Надеюсь, вас всех устроит моё предложение?

Скорее всего, предложение не устроило ни одну из сторон, но, на то он и компромисс, что от него никто не выигрывает.

– Уважаемая Орриста, – обратилась девушка-дракон к хранительнице света, – вы не будете столь любезны, и не обеспечите нас с подругами по приключению какой-нибудь одеждой? И, да, коли уж нам придётся общаться какое-то время, можете звать меня Ловена.

Светлая протянула руку, вытащила из воздуха ещё несколько белых одеяний и протянула их Ловене. Та с величественным кивком взяла их, одно накинула на себя, провела руками, и оно приобрело яркий ультрамариновый цвет. Два других, которые драконица накинула на Полину и эльфу стали серыми. Дарна гордо отказалась от белой хламиды и осталась обнажённой.

***

– Итак, господа, – Ловена обвела собравшихся поистине королевским взором, – кто откроет нам путь в Эрмату?

Светлая Орриста и тёмный Рошт дружно шагнули вперёд, предлагая свои услуги. Столь дружное единодушие можно было понять. Похоже, каждый из них надеялся открыть путь в свою башню. А там уж… как получится.

Столица мира Эрмата являлась древнейшим священным местом всех рас, верований и религий. Считалось, что именно здесь многочисленные боги, пророки и первопредки творили историю Карусы. Создавали расы, делили Свет и Тьму, несли знания своим последователям. Каждая раса хотела бы владеть Эрматой единолично, но добровольно покидать эти места никто не собирался, а силой захватить священные земли не решались. Вернее, была когда-то давным-давно воинственная раса фейри, которая пыталась завладеть столицей, но против них объединились все расы, конфессии и силы. И где теперь эти фейри? Только не в Эрмате. А развалины их Башни Силы до сих пор, даже по прошествии веков, тоскливо смотрят на древнюю площадь пугающими провалами окон. Попытки занять освободившееся место предпринимались, и неоднократно, но исчезали бесследно отчаянные искатели приключений и чужого добра. Поговаривали, что прямо в мир хаоса, где, собственно, и обитали изгнанные из Эрматы и со всей Карусы фейри.

После исчезновения фейри в самом сердце священной Эрматы – на площади Двенадцати Башен – появился тринадцатый бастион – Башня Хранителей Равновесия. Самая загадочная Башня. Никто не знал, как она появилась, и что собой представляют её обитатели. Но при возникновении неразрешимых конфликтов спорщики шли именно в эту башню, и именно Хранители Равновесия, или иначе – судьи, выносили окончательный вердикт, который обжалованию не подлежал. Этот вердикт мог не понравиться никому из спорящих сторон, но оспаривать его не осмеливался никто. Правда, существовало одно очень неудобное «но». Хранители вмешивались в дела жителей Карусы сугубо по своему усмотрению, а, значит, их суда, как и решения, можно было ждать годами и десятилетиями. И так и не дождаться.

Потому не было ничего удивительного в том, что, как светлый, так и тёмный маги надеялись, что им удастся перенести Сосуд Силы, коим они величали Полину, на территорию своих Башен. А там уж дело оставалось за малым – убедить нейтральный Сосуд принять сторону света или сторону тьмы. Сила, которая досталась Сосуду во время ритуала, ни одной из сторон лишней не будет.

– Мне нравится ваше желание помочь, – словно не заметив подоплёки предложений заклятых друзей-соперников, продолжила Ловена, – а потому, беритесь за руки, господа Орриста и Рошт и открывайте общий портал на площадь Двенадцати Башен.

Светлая и тёмный маги скривились. Не то, чтобы прикосновения доставляли им физическую боль, но вот так взяться за руки… впрочем, стоило Ловене поднять на них деланно недоуменный взгляд, как предубеждения пришлось отложить до других времен. С неё ведь станется унести Сосуд туда, где та будет недосягаемой ни для кого из них. И, словно предугадав тайные намерения обоих интриганов, драконица, ничуть не выказывая, что ей тяжело, подняла Полину на руки, указала глазами одному из светлых на всё так же неподвижно лежащую эльфийку-Жизнь и стала ожидать, когда откроется портал.

Вскоре перед светлой Орристой и предводителем тёмных Роштом засияло марево. Его рвано цвет перетекал из ярко-белого в глубинно-чёрный, но, после очередного недовольного взгляда Ловены, быстро стабилизировался и превратился в ровный круг, из центра к краям которого бежали белые и чёрные концентрические окружности.

– Вы и вы первые, – указала драконица на одного белого и одного тёмного магов, – пройдёте и вернётесь. Скажете, куда выводит портал.

Указанные маги согласно кивнули и почти одновременно зашли в открытый проход. Буквально через несколько мгновений они вернулись и сообщили, что с той стороны всё по-честному – портал выведен на площадь Двенадцати Башен в Эрмате. Ловена, по-прежнему держа на руках повисшую безвольной куклой Полину, сделала шаг.

Глава 4

Площадь Двенадцати Башен встретила нашу компанию пустотой и безмолвием. Впрочем, Полина уже давно перестала удивляться. Ну, подумаешь, попали всего за пару шагов в совершенно другое место – на площадь. И эту площадь окружают не привычные высотки, и даже не европейские древние здания и готические соборы, а причудливые башни. Мало ли чего не бывает в бреду. Нужно ещё немного подождать, и ей непременно назначат лечение. Может, прямо сейчас врачи пытаются вернуть её в привычную реальность. Шизофрения – это, конечно, неприятный диагноз, но и с ним люди живут. Даже у них в университете была преподавательница, которая ежегодно – либо весной, либо осенью – проводила по два–три месяца на излечении, а потом возвращалась к нормальной жизни. Приятная, кстати, женщина, ничем не выказывающая свои странности в промежутках между приступами.

– Я и Сосуд уходим в Башню Карохат – башню драконов, – объявила Ловена, – там целители осмотрят Сосуд и, после того, как она получит необходимую помощь, немного придёт в себя и сможет передвигаться самостоятельно, вы сможете предъявить ваши претензии Хранителям Равновесия.

– Но, уважаемая Ловена, – вкрадчиво возразила Орриста, – всем известно, что Хранители Равновесия могут принимать решение сколь угодно долго. А могут и вообще не ответить на наш вопрос!

– Сосуд принадлежит расе людей, а, значит, и жить она будет среди вас, людей. Вы, представители Света, – Ловена кивнула в сторону светлых, – и вы, представители Тьмы, – кивок в сторону тёмных, – будете иметь одинаковую возможность убеждать Сосуд принять ваши взгляды и мировоззрения. Покровительство драконов распространяется на Сосуд до того момента, как она предстанет перед Хранителями Равновесия. Возражения есть? Возражений нет, – драконица словно не заметила дружно встрепенувшихся Орристу и Рошта, – уважаемая Орриста, – обратилась она к светлой, – вы не приютите у себя несчастную? Похоже, хозяева башни Истэль не торопятся принимать её, – и она указала глазами на молчаливую девочку, которую до сих пор держал на руках один из адептов Света.

Хранительница света, не скрываясь, скривилась.

– Ясно, – ровным голосом отметила молодая драконица, лишь Полина почувствовала её скрытый вздох, – помогите, хотя бы сопроводить её до башни Карохат, одной проблемой больше, или меньше – какая разница.

– Многоуважаемая госпожа Ловена! – тут же откликнулся молчавший до сих пор Рошт. – Тёмная Башня почтёт за честь взять на себя обе проблемы, – и тёмный учтиво поклонился.

– Ну и зачем вам впавшая в ступор эльфийка? – поинтересовалась Ловена, впрочем, она уже дала знак светлому, который почти бегом понёс ту самую эльфийку, прозванную Жизнью, к башне драконов, и сама направилась туда же.

– Тёмным тоже не чуждо милосердие, – мужчина последовал за ней, смиренно сложив на животе руки и опустив глаза.

– А–а, если только из милосердия, – протянула драконица, – хорошо. Когда девочка немного придёт в себя, я обязательно передам ей ваше приглашение.

– А Сосуд? – стараясь казаться наивным, спросил Рошт.

– А судьбу Сосуда будут решать Хранители Равновесия! – отрезала Ловена и захлопнула перед тёмным дверь Башни драконов.

***

– Уф, ну и тяжёлая же ты! – пожаловалась Ловена Полине после того, как они остались вдвоём в абсолютно пустом холле башни Карохат. – Может, прекратишь прикидываться и пойдёшь своими ногами?

– Что? – отстранённо спросила Полина.

– Я спрашиваю, на ногах стоять можешь?

– Могу. Но зачем?

– Я же говорю, тяжеловата ты для меня! – повторила драконица.

– А-а, ну, тогда поставь.

Ловена осторожно поставила свою ношу на ноги, понаблюдала за ней несколько мгновений, а потом произнесла:

– Так, стоять можешь. Уже хорошо. Предлагаю помыться, переодеться и перекусить. А потом поболтаем. Думаю, есть о чём. Как тебе мой план? И скажи, наконец, как мне к тебе обращаться?

– Моё имя Полина. Ловена, скажите, вы доктор?

– Нет, я не доктор, – возразила собеседница, – тебе нужен доктор?

– Вам виднее, – Полина пожала плечами, – доктор или психиатр. Психиатр – это тоже доктор?

– Так, вот что, Полина. Я чувствую, что с тобой сама теряю разум!

– Я слышала, с психиатрами такое бывает, – согласилась Полина.

– Давай отложим все разговоры на потом. А сейчас – мыться и есть! – Ловена шагнула в одну из многочисленных дверей, выходящих в абсолютно пустой холл.

Полина последовала за своей провожатой и огляделась. Обычная комната, совмещающая в себе функции гостиной, столовой и, возможно, спальни. Что-то вроде новомодных сейчас студий. Немного странная обстановка, но ей ли, в своём бреду, удивляться таким мелочам? Ну, подумаешь, стол прикреплён к окну, как в вагоне поезда. И что может быть странного, что в окне видна не площадь, с которой они зашли в башню, а изумрудный газон и кусок отвесной скалы, обрывающийся в море? И мебель, включая тот стол, деревянная и очень массивная. И нет ни телевизора, ни какого другого привычного гаджета. Зато за абсолютно прозрачной стеной в другой комнате сияет синевой небольшой, шагов семь-восемь, бассейн, в который прямо из стены бежал искрящийся водопад. А, чему удивляться, больное воображение, оно, оказывается, намного развитее воображения здорового человека.

– Чего встала? – Ловена уже прошла к бассейну. – Или у тебя стойкие предубеждения против чистоты?

– Что?

– Мыться будешь? – кажется, терпение драконицы начало заканчиваться.

– А можно? – Полина и сама поняла, насколько глупый вопрос она задала.

– Если это не противоречит твоим убеждениям, то даже нужно, – стараясь казаться спокойной, ответила Ловена.

Полина сбросила странную хламиду, врученную ей женщиной в белом, и, немного опасаясь того, что попадёт не в воду, а упрётся в больничный пол, стала спускаться в бассейн, в котором на притопленной каменной скамье уже блаженствовала Ловена.

– Вода? – она подняла удивлённый взгляд на ту, которую считала своим личным доктором.