– Так точно.
– Тогда на этом все, – и Полковник, не отворачиваясь от окна, коротко произнес. – Пнев. Эгобар.
И напарники, по очереди, столь же коротко попрощались.
– Полковник.
– Полковник.
Вместе с Миларом они вышли из кабинета, спустились на первый этаж, забрали вещи и покинули Черный Дом.
Стоя около автомобиля, Пнев очень нервно курил. Таким встревоженным Арди своего напарника еще прежде не видел.
– Нехорошо, господин маг… как же, срань, нехорошо…
– Почему?
– А потому, дорогой мой любитель задавать сотню вопросов, что Полковник нам только что весьма доходчиво намекнул.
– Намекнул… на что?
– На то, что если мы проиграем в этой игре, то окажемся в соседней с Ровневой камере.
Да.
Действительно.
Нехорошо…
Глава 93
Ветер обдувал кожу на морде, а под лапами хрустел свежий снег. Воздух скрипел над ушами, щекоча кожу, а нюх улавливал самые тонкие, незаметные нотки запаха добычи. Горный козел искал воду.
Молодой охотник шел по его следу последние три часа. Выслеживал медленно и аккуратно. Прятался среди обрывов и скал, кутался в снежные покровы, стараясь спрятаться от боязливого взора мутных глаз; стремился заставить добычу поверить в то, что у неё все получится, что её план сработает и водопой уже так близко.
На деле же лишь клыки и когти молодого охотника все опаснее и опаснее приближались к…
– Арди…
Молодой охотник дернулся.
Какой странный звук.
Такой чуждый, такой незнакомый, но такой мягкий и такой родной. Словно… словно…
– Арди.
* * *
Ардан открыл глаза. Лучик солнца, случайно заплутавший среди извечной серости хмурой Метрополии, скользнул по огненным волосам и заискрил, отражаясь от зеленых, почти кошачьих глаз.
Тесс, присев на край кровати, наматывала на свои тонкие, изящные пальцы его грубые, жесткие волосы, напоминающие скорее шерсть, чем действительно – волосы. Одна из немногих деталей, доставшихся ему в “наследство”.
Она была одета в домашнее, легкое платье, поверх которого качалась вязанная, пухлая, коричневая жилетка из овечьей шерсти. Госпожа Окладова разрешила Тесс связать ту из остатков материалов в ателье. Сезон холодов подходил к концу и ближайшие пять месяцев шерсть для вязания больше не потребуется, а не все из остатков можно перепрясть для изготовления костюмов и юбок. Вот Окладова и раздавала своим работницам самые неподходящие мотки.
Ардан потянулся своей рукой к её. Нежно, насколько мог, обвил пальцами хрупкое запястье, слегка потянул на себя, одновременно с этим приближаясь собственным лицом и вдохнул запах любимых духов Тесс.
Те пахли травами. Весенними. Теми самыми, что растут на берегу только-только проснувшейся реки.
Он потянул чуть сильнее и…
– У нас нет времени, – смеясь, отстранилась девушка и, быстро нагнувшись, клюнула его в лоб.
– Но еще только… – хотел было возмутиться юноша.
За окном лишь забрезжил рассвет (ах да… Метрополия…), пытаясь унять и убаюкать встревоженный штормом канал Маркова, но… стрелка на часах уже почти коснулась отметки в восемь часов. Кажется, Арди проспал первую лекцию. А Тесс – начало рабочего дня.
Впрочем, из-за постоянных переработок, госпожа Окладова относилась к Тесс с пониманием, если та приходила чуть позже. Девушка всегда выполняла всю работу в срок, а клиенты никогда не жаловались на качество.
Взгляд Тесс внезапно слегка помрачнел.
– Я уже думала, что не разбужу тебя, – её миниатюрная, прохладная ладошка прошлась по его лицу, сметая остатки дремы. – Ты спал так крепко… И с каждым днем, ты спишь все крепче и все дольше.
Бодрящие отвары… Ардан уже практически целиком жил на них. Выпивал двойную порцию утром и днем, чтобы иметь возможность хоть как-то функционировать, успевая совмещать учебу в Большом (причем на том уровне, чтобы получать стипендию и оставаться в числе лучших студентов первого курса), работу во Второй Канцелярии (о которой лишний раз вспоминать даже не хотелось), а еще и вечерне-ночные занятия у Гранд Магистра Аверского (которые тоже не давались “бесплатно”).
Но сколько бы Арди не брал у своего организма ссуды (за последние три месяца юноша похудел почти на двадцать килограмм), но долг возвращать все равно придется. Причем с процентами. И учитывая, что в последнее время Ардан боролся не только с вечной усталостью, но еще и сном – то возврат требовали уже совсем срочно.
Но всего этого юноша не мог рассказать Тесс. Нет, он бы не увидел в её теплых, зеленых глазах осуждения или встречной усталости от того, что ей приходилось мириться с его не самой простой жизнью, а просто… Просто он не хотел взваливать на неё последствия своих решений.
Только не на неё.
Только не на Тесс.
– Тесс, я…
– Ты свободен в следующий четвертый день? – она улыбнулась мягко и легко. С теплотой и заботой, на фоне которой даже тот самый, заплутавший лучик солнца, все еще плескавшийся в ямочках на её щеках, выглядел не очень-то притязательно.
Тесс умела менять русло разговора так, что и самому не хотелось возвращаться к прежней теме.
Арди, не без труда, заставил сознание очнуться и предоставить ему перечень ближайших дел. Сегодня у него лекции по теории Биологии и Алхимии, затем Военное Дело (и если первую пропускать было обидно, то вот вторую… вообще без зазрения совести), а затем спаренные лекции у Конвелла, сразу и теория, и практика.
Вечером же…
Арди вздохнул.
Вечером им с Миларом необходимо посетить адрес, указанный Старьевщиком. Потому как это единственная оставшаяся у них хоть немного реальная зацепка. Если не считать, разумеется, личное дело Налимова, в котором никто так и не смог отыскать ничего особенного.
Арди попросил себе копию. Та лежала в его небольшой квартирке в эркере. В месте, куда он возвращался все реже и реже.
И что-то ему подсказывало, что следующая неделя будет зависеть именно от сегодняшнего вечера.
– Приготовишь кофе? – попросила Тесс, поднимаясь с кровати. – А я пока поставлю на стол завтрак.
Арди проводил взглядом свою… юноша вздрогнул и мотнул головой.
Он проводил взглядом Тесс, после чего поднялся и, укрыв срам полотенцем (скорее по привычке, чем из-за необходимости), добрался до ванной комнаты. Довольно споро закончив с утренним моционом, особенно тщательно почистив клыки (опять же, исключительно по привычке), юноша, вдыхая ароматы ломтиков косули, положенных поверх каши из кореньев, направился на кухню.
Вооружившись джезвой, Арди щелкнул реле над Лей-плитой. Замигали руны и по кабелю заструился мертвый огонь, мгновенно вспыхнувший синим пламенем над конфоркой.
Интересно, сколько получил эксов тот Гранд Магистр, что изобрел способ передачи Лей по кабелям от накопителя к приборам? В конечном счете, эта технология, во многом, изменила весь мир.
Как, наверное, могли бы изменить исследования Старшего Магистра Паарлакса.
Настоящие, а не фантастические, разумеется.
Путешествия во времени… надо же. Даже если сама идея, по большому счету, звучала чем-то абсурдным, то…
Арди протянул руку, открыл один из верхних кабинетов и достал жестяную баночку с зернами. Затем вооружился ступкой и перемолол те в мелкую крупу. Скоро надо будет пополнить запасы – лишь бы подгадать, когда из Каргаамы или из Линтелара придут новые поставки. Обычно в эти дни цена ниже почти на пять ксо за двадцать пять грамм зерен…
Но не суть…
Итак.
Путешествия во времени.
И слова Налимова, сказанные Паарлаксу. Если прибавить сюда то, что говорила вампирша в “Цапле”, а еще связь, казалось бы, несвязанных друг с другом переменных в виде Индгара, звездного оборотня, Лорловой, нескольких вампиров, Налимова и… того, кто обеспечивает это сборище печатями Школы Хаоса, вкупе с искусственными звездами, грозящими обладателю довольно быстрой смертью, то что получается?
Арди, поставив джезву на огонь, принялся закатывать рукава и ждать, когда пойдут пузырики. По старой привычке, когда, в прошлом, столовые приборы совсем уж плохо ему подчинялись, юноша никогда не приступал к трапезе, не закатав предварительно рукава – иначе одежду каждый день стирать придется.
В целом.
Если подумать.
То прежде не связанные друг с другом переменные в уравнении под названием “Орден Пауков”, могли быть связаны не только общей, относительно туманной целью, но и прошлым.
Если принять на веру, что они действительно хотели отправиться назад во времени и что-то там изменить, то становилось понятно почему их вообще не беспокоили искусственные звезды в голове.
Хотя, опять же, если они вернуться во времени в своих телах, то и искусственные звезды переместятся вместе с ними? Или же нет?
Парадоксы… жаль у Паарлакса уже не проконсультируешься.
Отсюда, кстати, можно объяснить и все те странности в логике и поведении Пауков. С одной стороны они вроде как действительно пытались свести жертвы к минимуму, а с другой – зачастую действовали с большим размахом.
Просто по их логике сколько бы народа не пострадало от их рук, то…
– Арди, – Тесс позвала из кухни. – Будешь варенье из брусники? Мне передала Ирис.
Ирис… кажется, так звали одну из коллег Тесс.
– Да, буду, – отозвался Ардан и вернулся к размышлениям, не забывая следить за зафиркой (джезвой) и кофе.
Сам он, по утрам, пил чай… вернее – так думала Тесс. На деле же – бодрящий отвар. В такой концентрации, что Атта’нха бы долго сокрушалась, что вообще обучила Арди науке трав, ягод, корений и плодов.
Так вот.
Сколько бы, по логике Пауков, людей не погибло, все это незначительно. Ведь они изменят будущее, а значит все мертвые, как бы в разрез с учением Светлоликого это ни звучало – восстанут вновь.
И даже дети, положенные на алтарь Лорловой, не будут знать о участи, постигшей их… альтернативные личности.
Арди, задумавшись о детях и Лорловой, едва было не упустил вскипевший кофе. Выключив реле, он подхватил джезву и, накрыв горлышко темным ситечко, перелил содержимое в чашку, а гущу убрал в другую жестяную баночку. Все хотел поэкспериментировать с несколькими отварами. Кофе не приживался на территории Новой Монархии и большей части западного материка, так что Фае и Эан’Хане прошлого не знали отваров на его основе…
Точно так же, как Арди, не обладая всей картиной событий, мог не знать, что именно пытались сотворить Лорлова в канализации. Возможно, что его подозрение, затем подкрепленное подтверждением Аверского и научного отдела Второй Канцелярии, не имело ничего общего с реальностью.
Возможно, что Пауки вовсе не пытались призвать в ту ночь армию демонов и прочей нечисти. А скорее… скорее…
– Проводили эксперимент?
– Ты что-то сказал? – донеслось из гостиной.
– Нет-нет! – чуть громче, чем требовалось, ответил Арди. – Кофе готов. Уже иду.
Взяв чашку, Ардан направился за стол, где его уже ждала Тесс и завтрак.
Но если им потребовался день зимнего солнцестояния, то…
Нет, день летнего солнцестояния в уравнение не вписывался? Почему? Не из-за константы, а, скорее, простого математического ожидания. Арди, может, и сконцентрировал бы свое внимание на летнем солнцестоянии, если бы не Сидхе Фае, предложившие ему сделку со сроком до первого дня лета.
А то, что Сидхе с их Пламенем и замысел Пауков были как-то связаны – буквально лежало на поверхности.
Оставалось, правда, все равно слишком много неизвестных – причем тут Школа Хаоса и процесс демонофикации, изложенный в труде закрытого издательства “Дом Магии”; что именно тестировала Лорлова в канализации; как конкретно были связаны Пауки; кто являлся их лидером в вопросах Звездной Магии, потому как вряд ли Индгар, Лорлова, оборотень, вампиры и Налимов имели достаточно компетенций, чтобы хотя бы задуматься о том, о чем так свободно рассуждал Паарлакс.
И, самое главное – если перемещение в прошлое, в теории, работало именно так, как предполагал почивший Старший Магистр, то все Пауки переместились бы лишь в одну, вполне себе конкретную точку континуума.
А значит, их всех должна была, просто обязана объединять общая боль. Но какая? Досье Налимова действительно выглядело вполне себе стандартным.
А следующая, ближайшая зацепка – Индгар.
Спящие Духи…
Когда же уже Аркар вернется со своего суда в Конклаве. Может быть, у него получится что-то выяснить о прошлом Индгара. Обращаться к Ордаргару с данной затеей… сперва его требовалось найти. Потому как после происшествия с Молотками, глава Орочьих Пиджаков залег на такое глубокое дно, что даже Вторая Канцелярия, судя по всему, понятия не имела, где тот находился.
И все же, несмотря на все это, сердце Арди билось чуть быстрее. Он, размышляя о Пауках, чувствовал в них… добычу. Ловкую, хитрую. Та пыталась обмануть его охотничье чутье, сойти с тропы охоты и оставить охотника голодным.
