– Поосторожнее. Ты уже один раз предал меня ради женщины. Не давай этому войти в привычку.
– Черт, – помотал головой Фабиано. – Я тебя не предам. Я поехал в Индианаполис и вместе с тобой выкрал Серафину. Я так и не добрался до своего папаши, хотя у меня была возможность. Я затащил девчонку в твой блядский подвал. Я тебе предан, Римо.
– Отлично. – Я сделал шаг назад. – Серафина моя пленница, и мне решать, что с ней делать. Понял?
– Понял. – Фабиано сжал зубы. – Можно мне уже пойти к Леоне?
– Иди. Симеон присмотрит за подвалом.
– Он долбаный извращенец.
– Но он знает, что я оторву его хер, если он меня ослушается. А теперь иди, развлекись со своей девчонкой. А я позабочусь о своей.
Глава 4
Серафина
Фабиано потащил меня вниз по лестнице прямо в подвал.
– Фаби, – умоляюще произнесла я, пытаясь высвободиться из его хватки.
– Фабиано, – прорычал он, не глядя на меня. Он поволок меня по еще одному коридору. Казалось, что Фабиано в ярости.
Я не успела ничего добавить, а он уже отворил тяжелую дверь, и мы оказались в камере для пленников. Я огляделась.
У меня внутри все перевернулось, когда я увидела унитаз и душ в углу, но, что еще хуже, на полу лежал покрытый пятнами матрас. Красные и желтые пятна. Меня охватил ужас при мысли о том, что вскоре должно здесь случиться.
Я подняла взгляд на камеру под потолком в правом углу, а потом посмотрела на Фабиано. Он – один из головорезов Каморры, и пока мои родители пытались защитить меня от подобной информации, Самюэль имел возможность вызнать о головорезах все. Он рассказал мне, чем именно занимаются такие люди, особенно в Лас-Вегасе.
Фабиано внимательно посмотрел на меня и, вздохнув, отпустил мою руку. Я отступила назад и чуть не упала, запутавшись в подоле платья.
– Ты..? – я замолчала.
– Римо это сделает сам, – помотал головой Фабиано.
Я застыла.
– Фабиано, – начала я снова. – Ты не можешь этого допустить. Не позволяй ему причинить мне боль. Прошу тебя.
Я едва смогла произнести эти слова. Меня не учили умолять, но и к такой ситуации меня тоже не готовили.
– Римо не… – Фабиано запнулся и поморщился.
Преодолевая страх, я подошла к нему поближе и взяла его за руки.
– Если ты не хочешь мне помочь, то хотя бы скажи, что мне сделать, чтобы Римо не причинил мне боль. Чего он от меня хочет?
Фабиано отступил на шаг, и мне пришлось отпустить его руки.
– Римо ненавидит слабость. Он считает всех женщин слабыми.
– Значит, я в руках человека, который ненавидит женщин.
– Он ненавидит слабость. Но ты сильная, Серафина. – Он повернулся и вышел, закрыв за собой тяжелую дверь. Я услышала, как щелкнул замок.
Я оглядела камеру на предмет чего-нибудь, что пригодилось бы для борьбы с Римо, но здесь ничего подобного не было, к тому же Римо – он не из тех мужчин, которых можно победить в драке. Сильная? Да разве я сильная? В тот момент мне так не казалось. В моей груди поселился страх, распространившийся по всему телу.
Я снова посмотрела на матрас. Еще вчера Данило должен был взять меня на сатиновых простынях, скрепив наш священный союз. А сегодня Римо поимеет меня на грязном матрасе, как последнюю шлюху.
Я прислонилась лбом к шершавой каменной стене, отчаянно борясь с поднимающейся паникой. Всю жизнь меня учили быть гордой и благородной, но разве это меня спасло?
Я напряглась, услышав, как отворилась дверь, но не обернулась. Почувствовав на себе взгляд жестоких глаз, я и так поняла, кто пришел.
Я подняла глаза к камере видеонаблюдения. Все, что здесь случится, будет записано и отправлено моему дяде, отцу и жениху. И что еще хуже, Самюэлю. Я сглотнула. Они увидят меня не в лучшем виде. Но я этого не допущу. Я буду высоко держать голову, что бы ни случилось.
– Ты меня игнорируешь? – Римо подошел совсем близко, и у меня по спине пробежали мурашки.
– А это работает? – Хотела бы я звучать увереннее, но даже эти три слова дались мне с большим трудом.
– Нет, – заявил Римо. – Меня трудно игнорировать.
Невозможно игнорировать.
– Повернись, – приказал Римо.
Я не шелохнулась, просто уставилась на серую стену перед собой. Это был не просто акт непослушания. Ноги меня не слушались, но я не хотела, чтобы Римо это понял.
Его горячее дыхание обдало мою шею, и я закрыла глаза, закусив нижнюю губу, чтобы не издать ни звука.
– Открытое неповиновение? – спросил он низким голосом.
Он положил ладони мне на лопатки, и я почти осела на пол под их тяжестью, хотя он даже не пытался на меня надавить.
– Хотя, – мягко произнес он, – в такой позе тоже будет неплохо.
Я подпрыгнула, услышав, как за моей спиной клацнуло лезвие. Римо поставил руки на стену справа и слева от меня – у него был кинжал. Он прижался грудью к моей спине.
– Даю тебе выбор, Серафина. Ты можешь сама снять платье, или я тебя из него вырежу. Что ты предпочитаешь?
Я сглотнула. Если честно, я ожидала другой альтернативы – той, которой славится Лас-Вегас. Облегчение длилось всего секунду и быстро улетучилось. Я подняла руку и накрыла ладонью лезвие кинжала, обхватив пальцами острый край.
– Если ты дашь мне нож, я сама вырежу себя из платья, – быстро сказала я.
Римо хмыкнул. Это был мрачный, лишенный радости звук.
– Хочешь мой нож?
Я кивнула, и, к моему удивлению, Римо разжал пальцы. Я держала нож за лезвие, впивавшееся мне в кожу. Римо сделал шаг назад, и я больше не чувствовала тепла его тела. Я пялилась на смертельное оружие в моей руке. Медленно, едва дыша, я распрямилась и взяла нож за рукоятку. Я знала, что Римо не дал мне шанса. Он просто играл со мной, стараясь сломить дух, показывая, что даже нож не изменит того факта, что я теперь в его власти.
Но он не знал, что мы с Самюэлем дрались большую часть нашей жизни, как это обычно и бывает у близнецов. Когда он стал посвященным членом Синдиката, то научил меня боевым приемам – он знал, как в нашем мире мужчины относятся к женщинам. Сэм пытался сделать меня сильнее – и добился своего. Я знала, как держать нож, как защищаться от противника. Но я ни разу не побеждала брата, а ведь он был осторожен, боялся мне навредить. Римо сильнее Самюэля, и он не боится меня ранить, наоборот, получит от этого удовольствие. Я не смогу победить Римо в драке, даже с ножом в руке.
Я вспомнила слова Фабиано. Даже если я не смогу победить его, я не покажу свою слабость.
– Похоже, ты понятия не имеешь, что делать с ножом, так что я заберу его обратно, – разочарованно произнес Римо. Он подошел ближе.
В одно мгновение я повернулась и атаковала Римо одной рукой, второй придерживая подол платья. Римо заблокировал мой удар, с силой ударив по запястью. Но годы тренировок с Самюэлем научили меня, как не выронить нож, несмотря на острую боль.
Римо улыбнулся, а я выпустила платье, ударила его кулаком в живот, а другой рукой полоснула. Лезвие проехалось по его предплечью, заструилась кровь, но Римо даже не поморщился. Он лишь шире улыбнулся и невозмутимо отступил назад.
Я сделала выпад, но запуталась в длинном подоле. Налетела на Римо и попыталась нанести еще один удар ножом. Мы оба упали, Римо на спину – а я сверху. Я оседлала его и нацелилась ему в живот, но он, усмехнувшись, схватил меня за запястье. Я пыталась пырнуть его, но рука Римо даже не шелохнулась. А потом он внезапно показал мне, каково это, когда он по-настоящему вступает в драку.
Он дернул бедрами и, не успев среагировать, я оказалась лежащей на спине, а Римо повалился на меня. Я брыкалась, но он разорвал подол и поставил колено мне между бедер и навалился на ноги так, что я больше не могла ими пошевелить. Он схватил запястья и прижал мои руки к матрасу над головой. Я все еще крепко сжимала нож, но теперь от него не было никакого толка. Римо полностью меня обездвижил, и я была в его власти.
Его темные глаза сияли восторгом и восхищением. На какую-то секунду я ощутила гордость, но потом осознала, в какой ситуации нахожусь. Я лежала на спине, на грязном матрасе, под Римо. Я была именно там, где он с самого начала и хотел меня видеть.
Страх пересилил решимость, и я замерла, глядя на отвратительный матрас. Я глубоко вздохнула, стараясь сдержать панику. Римо внимательно посмотрел на меня.
– Отпусти нож, – пробормотал он, и я послушалась. Я даже не сопротивлялась.
Надо быть сильной.
Вспомнив о камере под потолком, я с трудом сглотнула. Я заберу свою гордость в могилу.
– Давай с этим покончим, Римо, – с омерзением произнесла я. – Изнасилуй меня. Меня уже тошнит от твоих безумных игр. Я не пешка на шахматной доске.
Римо оглядел мое лицо, мои волосы, мои руки, зажатые над головой. Он наклонился, и его жестокое лицо теперь было совсем близко. Кончики наших носов почти соприкоснулись. Глаза у него не черные; они оказались карими, но самого темного цвета, который я только видела. Он выдержал мой взгляд, а я выдержала его. Я бы не отвернулась, что бы ни случилось. Я хотела, чтобы он понял, кто я на самом деле. Не бессильная фигура, а человек.
– Не так, Серафина. – Голос у него был низкий и мрачный, завораживающий, но именно его взгляд заставлял меня замереть. – Не как шлюху на запятнанном матрасе. – Он улыбнулся, и его улыбка была страшнее, чем любая угроза.
Он наклонился еще ближе, едва касаясь губами моих губ, и меня словно поразило разрядом тока.
– Я еще даже не начинал игру, а ты – не простая пешка на доске. Ты – королева. – Он взял нож и выпрямился, высвободив меня из своей хватки. Он медленно встал во весь рост и посмотрел на меня сверху вниз.
– А кто ты в этой шахматной партии? – зло прошипела я, все еще лежа на матрасе.
– Король.
– Значит, тебя можно победить.
Он оглядел меня и снова посмотрел мне в глаза.
– Посмотрим. – Он убрал нож в ножны. – А теперь снимай платье. Оно тебе больше не понадобится.
Я села.
– Я не буду раздеваться перед тобой.
– Будет весело, – усмехнулся Римо.
Он подождал, но я выдержала его взгляд.
– Тогда я его срежу, – пожал он плечами.
– Нет, – твердо заявила я, с трудом поднимаясь на ноги. Глядя на Римо, я завела руки за спину и потянулась к молнии. Не отводя от него взгляда, я стянула платье, и оно упало на пол – ажурное облако вокруг моих ног.
– Белое и золотое. Ты словно ангел, – задумчиво произнес Римо, мрачно оглядывая каждый миллиметр моего тела.
Даже усилием воли я не смогла заставить себя не краснеть. Стоять так перед мужчиной впервые… В кружевной подвязке, кружевных трусиках и в корсете – я вся покрылась мурашками под испытующим взглядом Римо.
Он сделал шаг ко мне, и я перестала дышать. Я застыла, когда, изучая темными глазами мое лицо, он протянул руку. Уголок губ приподнялся в ухмылке. Он погладил меня пальцем по щеке. Я отшатнулась, но его улыбка стала еще шире.
– Девственная застенчивость. Как это мило, – дразня, мрачно сказал Римо. – Не волнуйся, Ангел, я никому не расскажу о том, что я первый мужчина, который увидел тебя раздетой.
Я взглянула на него сквозь слезы стыда и ярости. Он нагнулся и дотронулся до платья.
– Сделай шаг назад.
Я быстро выбралась из лежащего на полу платья, и Римо распрямился, держа его в руках.
Он оглядел меня.
– Поистине потрясающее зрелище. Наверняка у Данило от одного твоего вида тут же случился бы стояк. Не могу даже представить, как он себя чувствует, зная, что ты в моих руках и что ему никогда не достанется обещанное.
– Что бы ты ни взял у меня, – покачала я головой, – это не сравнится с тем, что получил бы он, потому что я отдала бы ему и тело, и душу по доброй воле, и ты ничего не можешь с этим сделать. Тебе придется довольствоваться утешительным призом, Римо Фальконе.
Со странным выражением на лице Римо медленно отступил.
– Тебе надо принять душ, Серафина. Я попрошу одну из шлюх принести тебе чистую одежду. – Он развернулся и вышел, с легким щелчком закрыв за собой дверь.
Воздух с шумом вырвался из моих легких. Дрожа, я обхватила себя руками, пытаясь собраться с мыслями. Мне было так трудно стоять перед Римо, и теперь на меня нахлынули эмоции. Я застыла, вспомнив о камере видеонаблюдения, но потом решила, что это не имеет значения. Римо и так знал, как сильно я его боюсь. Так что моя деланная бравада его все равно не одурачит.
Римо
Серафина была всем, чего я хотел, и даже больше. Настоящая королева моей шахматной партии. Благородная и гордая, и одновременно испорченная и высокомерная. Она хотела, чтобы я ее укротил. Сломал ее белые крылья. Ангел во плоти, она была рада и тому, что живет на грешной земле и никогда не взмоет в небо. Она была готова довольствоваться Данило, который приструнил бы ее и посадил в золотую клетку.
Я опустошил стакан с виски и наклонился к стойке. Джерри налил мне еще. Шлюхи собрались в противоположном углу бара, подальше от меня. Как обычно.
– Она такая красивая, – заметила шлюха, которая принесла Серафине чистую одежду.
Да, все так. Серафина – произведение искусства, она слишком красива. Золотые волосы и чистая кожа на грязном матрасе – это было святотатство, даже для меня, хотя я совершил в своей жизни все мыслимые грехи.
Я выпил вторую порцию и уже думал спуститься обратно в подвал к Серафине. «Что бы ты ни взял у меня, это не сравнится с тем, что получил бы он. Тебе придется довольствоваться утешительным призом».
Ее слова гулом отдавались у меня в голове. И, черт возьми, я знал, что она права. Когда я возьму ее, это не станет победой. Потому что это не вызов. Она слабее и в моей власти. Я мог бы завладеть ею во всех позах уже к утру и покончить с этим, но это будет гребаное поражение. Не то, чего я хочу. Совсем не то. Я никогда не довольствовался утешительным призом. И не хотел получить меньше, чем получил бы Данило. Я хотел больше. Я хотел всё.
