Потом принятие.
Потом любовь.
А Рашид… Он изменился. Сначала он был сдержанным. Держал дистанцию. Но я видел, как он смотрел на неё. Как говорил с ней. Как касался, будто сам не понимал, зачем.
И мы молчали. Потому что знали. Зумрат не была ему чужой. И теперь уже никогда не станет.
И глядя на них, мы с братьями понимали, что Рашид заслужил это счастье. Всю жизнь он был только для нас. Заботился, работал, поднимал нас на ноги. Он никогда не жил для себя, никогда не позволял себе думать о своём счастье. Всегда только о нашем.
И теперь, когда мы видели, как он смотрит на Зумрат, как обнимает её, как держит за руку, когда думает, что никто не видит… Мы понимали, что он нашёл то, чего не искал, но что ему было нужно.
Рашид всегда был для нас старшим братом, защитником, мужчиной, на которого мы равнялись.
И сейчас он был просто мужчиной, который получил своё счастье.
И глядя на них…
Я впервые задумался. А может, когда-нибудь…И мне захочется того же.
книга про Рашида и Зумрат Невеста не девственница
Глава 5
Амина не послушала меня.
Я чувствовала это ещё до того, как всё произошло. Видела в её глазах то упрямство, ту наивную веру в судьбу, что губила девушек. Она думала, что всё в её руках. Что если она захочет, то сама выберет себе мужа.
Она не понимала одного – в нашем мире выбор был иллюзией.
Я боялась за неё. Я старалась предупредить, но что может сделать одна женщина против глупости другой?
Она попалась на глаза Баширу.
Я не знаю, как это случилось. Она всегда была осторожна. Мы всегда прятались, встречались, когда братьев не было дома. Но в тот день, в тот роковой миг, что-то пошло не так. Может, она осталась в саду слишком долго. Может, не смогла спрятать блеск в глазах, когда смотрела на него.
Может, судьба сама толкнула её ему в руки.
Я узнала об этом случайно. Подслушала разговор.
– Ты решил?
– Да.
– Когда?
– Скоро.
Они говорили тихо, но я знала этот тон. Так мужчины говорят о чём-то уже решённом.
О браке.
Я вжалась в стену, сердце бешено колотилось в груди.
Башир выбрал жену.
Я знала, что он ищет. Отец говорил, что ему пора, что к тридцати мужчина должен иметь жену и детей, а Башир всегда слушал отца.
Но я не думала…
Я не хотела думать, что это будет она.
Амина.
Я прижала ладони к лицу, стараясь не застонать в голос.
Он её заметил.
Теперь она пропала.
Я бросилась к ней на следующий же день, не думая, что делать, не зная, как предупредить, как спасти.
Она встретила меня с улыбкой.
– Ты знала, что твой брат скоро женится? – спросила она, и в её голосе было что-то странное, что-то звонкое, как будто она ждала этого.
– Амина…
– Знаешь, Сафия, я, кажется, больше не сомневаюсь.
Я замерла.
– В чём?
Она улыбнулась, такая счастливая, такая светлая, что мне захотелось закричать.
– В том, что люблю его.
Я закрыла глаза.
Всё.
Она погибла.
– Амина, он тебя сломает, – выдохнула я. – Ты не понимаешь, что говоришь.
Она наклонила голову, не спуская с меня взгляда.
– Может, ты преувеличиваешь?
– Может, ты глупая? – вспыхнула я. – Может, ты не знаешь, как он живёт, как смотрит на женщин, как относится к семье! Может, ты слепая?!
Я сорвалась, я не хотела кричать, но у меня не было выбора.
Она не слушала.
Она уже выбрала свою судьбу.
А я ничего не могла сделать.
Башир решил.
И он не привык отказываться от своего.
***
После того разговора с Аминой я была, как на иголках. Сердце билось в груди так громко, что казалось, его могли услышать все. Мне хотелось сказать ей, чтобы она бежала, чтобы спасалась, но я знала, что это бесполезно. Она уже сделала свой выбор.
Но я не знала, что после этого последует удар, которого я совсем не ждала.
Я услышала разговор случайно.
Дом был большой, но я давно знала, где можно спрятаться, чтобы услышать то, что мне слышать было не положено. Так я и оказалась у двери кабинета, где отец и братья говорили о свадьбе Башира.
– Хорошая девушка, – сказал отец. – Красивая, покорная. Башир её уже выбрал?
– Да, – кивнул кто-то из братьев. – Уже договорились с её семьёй. Всё будет по традициям.
– Хорошо, – отец шумно выдохнул. – Раз в дом войдёт невестка, пора и Софию выдать.
Меня словно ударили в грудь.
Я прижалась к стене, дыхание перехватило.
– Зачем тянуть? – продолжил отец. – Ей уже пора. Нечего в доме молодой девушке делать, незачем болтаться под ногами.
– Она ещё молода, – осторожно вставил кто-то из братьев.
– Тем лучше! – отрезал отец. – Девушка в доме – проблема. Она уже взрослая. Сегодня-завтра начнутся разговоры, слухи. Пока она здесь, мы за неё в ответе. Пусть выходит замуж. Пусть будет чьей-то заботой.
Я сжала зубы, чувствуя, как в горле встал ком.
Я не была их заботой. Я не была их проблемой.
Я была их сестрой.
Но никого это не волновало.
– Кому отдашь? – спокойно спросил Башир.
Я зажмурилась.
Они говорили обо мне так, словно меня не существовало.
Будто я товар.
Будто у меня нет ни мнения, ни будущего, ни голоса.
– Найдём подходящего человека, – сказал отец. – Времени тянуть нет.
Я отшатнулась от двери, сердце бешено билось в груди.
Меня выдадут.
Меня продадут.
И я ничего не смогу с этим сделать!
***
Я знала, что они не будут тянуть.
После того разговора я не спала несколько ночей, ожидая, когда мне скажут, кого выбрали мне в мужья. Отец никогда не откладывал такие вещи. Если он принял решение, значит, вопрос был уже решён.
Но даже я не ожидала, насколько жестоким окажется его выбор.
В этот день я уже чувствовала тревогу в воздухе. Что-то было не так. Братья молчали за ужином, переглядывались, но ничего не говорили. Отец почти не смотрел в мою сторону, но я знала – это ненадолго.
Когда Башир вошёл в комнату и приказал мне идти в гостиную, холод прошёлся по спине.
Я зашла, стараясь держаться ровно. Отец сидел в кресле, его руки покоились на подлокотниках, взгляд был тяжёлым, как всегда. Братья стояли рядом, спиной к окну, и я не могла прочитать выражение их лиц. Только Башир смотрел прямо на меня. Словно уже знал, что я буду сопротивляться.
– Мы выбрали тебе мужа, – спокойно произнёс отец.
Меня передёрнуло.
Я крепче сжала пальцы, стараясь не выдать тревогу.
– Кто? – мой голос звучал ровно, но я чувствовала, как дрожит сердце.
Отец взглянул на Башира, и тот склонил голову чуть вбок, лениво рассматривая меня.
– Ты знаешь Яхью, – сказал он.
Всё внутри меня оборвалось.
