– Верно, монсеньор, верно, еще какой-то человек проводил вас до кареты и бросил в нее тяжеленный сверток, теперь я помню.
– Возможно, так оно и было, – возразил кардинал, – но разве тебя об этом спрашивают, осел?
– А чего желает монсеньор?
– Знать, как называлась та улица.
– Улица Сен-Клод, монсеньор.
– Верно, Сен-Клод! – воскликнул кардинал. – Я готов был побиться об заклад, что там фигурировал какой-то святой.
– Улица Сен-Клод! – повторила графиня, бросив на Ришелье столь выразительный взгляд, что маршал, по-прежнему опасаясь пролить свет на свои тайны, особенно в том, что касалось заговора, перебил г-жу Дюбарри восклицанием:
– Графиня, а вот и король!
– Где?
– Вон там.
– Король, король! – вскричала графиня. – Левей, Шампань, левей, чтобы его величество нас не заметил!
– Но почему, графиня? – удивился кардинал. – Я полагал, напротив, что вы отвезете меня к его величеству.
– Ах да, вы ведь желали видеть короля?
– Я только за тем и приехал, сударыня.
– Прекрасно! Вас доставят к королю.
– А вы?
– Мы останемся здесь.
– Однако, графиня…
– Не стесняйтесь, принц, умоляю вас, займемся каждый своим делом. Король вон там, в боскете под сенью каштанов, у вас до него дело, вот и прекрасно! Шампань!
Шампань осадил лошадей.
– Шампань, выпустите нас и отвезите его высокопреосвященство к королю.
– Как! Меня одного, графиня?
– Вам же надо было шепнуть королю нечто важное.
– Так и есть.
– Вы получите эту возможность.
– Ах, вы чрезмерно добры, сударыня!
И прелат галантно поцеловал ручку г-жи Дюбарри.
– Но как же вы? Где вы найдете себе приют, сударыня? – спросил он.
– Здесь, под этими дубами.
– Король будет вас искать.
– Тем лучше.
– Он будет сильно обеспокоен, если не найдет вас.
– Пускай помучится, этого я и желаю.
– Вы прелестны, графиня.
– Именно это говорит король, когда мне удается его помучить. Шампань, доставите его высокопреосвященство и галопом вернетесь сюда.
– Слушаю, госпожа графиня.
– Прощайте, герцог, – промолвил кардинал.
– Прощайте, монсеньор, – отвечал герцог.
И едва лакей опустил подножку, герцог ступил на землю; вслед за ним легче девицы, сбежавшей из монастыря, из кареты выпрыгнула графиня; карета во весь опор помчала его высокопреосвященство к холмику, с которого его христианнейшее величество пытался своими подслеповатыми глазами разглядеть эту плутовку-графиню, которую видели нынче решительно все, кроме него.
Г-жа Дюбарри не теряла времени. Она взяла герцога под руку и увлекла его в заросли.
– Вы знаете, – сказала она, – милейшего кардинала послал нам сам Бог.
– Чтобы ненадолго от него избавиться, могу понять даже это, – отвечал герцог.
– Нет, он послал его, чтобы навести нас на след того человека.
– В таком случае едем к нему?
– Пожалуй. Но…
– Что такое, графиня?
– Признаться, я боюсь.
– Чего же?
– Я боюсь колдуна. Ах, я ужасно легковерна.
– Черт побери!
– А вы верите в колдунов?
– Еще бы! Не буду отпираться, верю.
– После моей истории с пророчеством?..
– Да, это послужило мне подтверждением. Но я и сам… – произнес старый маршал и потер ухо.
– Ну, что же вы?
– Да, я и сам… Знавал я одного колдуна…
– Неужто?
– Который оказал мне в свое время огромную услугу.
– Какую услугу, герцог?
– Он меня воскресил.
– Воскресил? Вас?
– Вот именно. Я был мертв, поистине мертв.
– Расскажите мне об этом, герцог!
– Тогда давайте спрячемся.
– Герцог, вы ужасный трус.
– Ничуть не бывало. Я просто осторожен.
– Здесь нам ничто не мешает?
– Мне кажется, ничто.
– В таком случае рассказывайте! Рассказывайте!
– Ну что ж! Было это в Вене. Я тогда был посланником. Однажды вечером, под фонарем, я получил удар шпагой, пронзивший меня насквозь. Удар, нанесенный ревнивым мужем, был дьявольски пагубен для моего здоровья. Я падаю. Меня поднимают, видят, что я умер.
– Как это – умер?
– Да так, умер или дышу на ладан. Мимо идет колдун, он спрашивает, кого хоронят. Ему говорят, кто я такой. Он останавливает носилки, вливает в мою рану три капли какой-то жидкости, другие три капли вливает мне в губы. Кровь останавливается, дыхание возвращается, глаза мои открываются, и я исцелен.
– Это чудо Господне, герцог!
– Вот то-то меня и страшит, что я, напротив, полагаю: чудо это сотворено дьяволом.
– Верно, герцог, Бог не стал бы спасать такого повесу, как вы, по заслугам почет. Он жив еще, ваш колдун?
– Сомневаюсь; разве что он изобрел эликсир бессмертия.
– Как вы, маршал?
– Неужели вы верите этим сказкам?
– Я всему верю. Он был стар?
– Сущий Мафусаил.
– Как его звали?
– Ах, у него было роскошное греческое имя – Альтотас.
– До чего страшное имя, маршал!
– Не правда ли, сударыня?
– Герцог, а вот и карета возвращается.
– Превосходно.
– Итак, мы решились?
– Ей-богу, решились.
– Едем в Париж?
– Едем.
– На улицу Сен-Клод?
– Если вам угодно… Но вас ждет король!..
– Этот довод убедил бы меня окончательно, герцог, если бы я еще колебалась. Король заставил меня терзаться – теперь твой черед злиться, Француз!
– Но он вообразит, что вас похитили, что вы погибли.
– Тем более что меня видели в вашем обществе, маршал.
– Ну, графиня, признаюсь вам в свой черед: мне страшно.
– Чего вы боитесь?
