– Матушка, вот и моя жена Алисия, ? улыбнулся он мне. ? Встречает нас. Надеюсь, что всё готово к приезду?
Я кивнула, вспомнив, что не проверила работу слуг. Я была слишком занята поиском пропавшего письма.
Сделав книксен, я пролепетала:
– Добро пожаловать, ? назвать мать Эдуарда матушкой язык не повернулся.
Она величественно кивнула и проплыла в гостиную. За ней следом отправился мой муж, прошипев мне:
– Марш в комнату переодеваться.
Облегчённо вздохнув, я рванула проверять наличие письма в кармане платья. Я не думала, какое платье мне надеть, потому что теперь с появлением матушки Эдуарда в доме будет не продохнуть. Так, у меня оставалось время побыть одной, когда мужа нет дома. Счастливое время ушло.
Плотно закрыв дверь комнаты, я стала шарить по карманам платья. Даже посмотрела на дне шкафа. Письма не было. Я не могла его потерять или могла?
Потеря письма на болотах или по пути домой уже выглядела как спасение. Главное, чтобы оно потерялось не дома. Взяв наугад первое попавшееся платье, я начала переодеваться, чтобы не заставлять Эдуарда ждать. Натягивая платье через голову, я услышала:
– Не это искала?
Глава 14
От ужаса, что письмо нашли, я запуталась в платье и замерла полуобнажённая с вытянутыми руками. В голове туман, и я ничего не соображала. Даже не могла сообразить, кто мне это говорит. Голос мужской, но Эдуард же должен быть со своей матушкой.
– Не это, спрашиваю, искала? ? голос смутно знакомый, но где я его слышала, не могу вспомнить.
Никак не могу ничего поделать с платьем, и мужские руки, слегка касаясь спины и груди, помогают мне справиться с ним. От его нежных прикосновений я дёргаюсь и сжимаюсь. Сердце колотится как ненормальное. Страшно, очень страшно оттого, что может последовать за этим.
– Не бойся, я просто помог, ? даже его успокаивающий голос не даёт мне расслабиться.
– Ты кто? ? спрашиваю я, боясь повернуться.
Мне надо бежать, потому что Эдуард будет злиться, и не приведи боги, появится здесь.
– Короткая же у тебя память, как я погляжу, ? удивлённо произнёс мужчина. ? Повернись уже, я тебя не съем.
Медленно, как будто можно оттянуть время казни, я поворачиваюсь. Вальяжно развалившись в кресле, сидит Вейнард.
– Ты что здесь делаешь? ? заикаясь от страха, что его могут тут увидеть, спросила я. ? Как ты сюда попал?
– Слишком много вопросов и не одного по существу, ? вставая с кресла, произнёс он. ? Ты должна была спросить, откуда у меня письмо?
Он подходит вплотную и разворачивает меня как куклу. Ловко застёгивает платье, стараясь не касаться кожи. Его близость заставляет меня дрожать от страха. Я боюсь. Боюсь всего. Сказать, чтобы он отошёл, потому что мне неприятна его близость и того, как он отреагирует на мою просьбу.
Куда запропастилась Бонни? Я начала мелко дрожать от страха. Вдруг она сейчас приведёт сюда Эдварда и его матушку?
Он не отошёл, пока не застегнул последнюю пуговицу. Кожа, где он прикасался, покрывалась мурашками. Мне было люто страшно. Страшно, что сейчас окажусь на кровати с задранной юбкой. Я боялась даже дышать, чтобы не спровоцировать Вейнарда.
– Да, Фелис была права, сама ты ни за что не справишься, ? в его голосе не было осуждения, а скорее сочувствие.
Я удивлённо посмотрела на него, не ожидая такой реакции. Сочувствие ? слишком большая роскошь в доме Эдуарда Лобо. Мужчины не способны на это чувство. Они могут только брать, не спрашивая разрешения и не заботясь о последствиях.
– Ты забитая, запуганная курица, даже письмо умудрилась потерять, ? сказал он слишком мягко для мужчины.
Не сердился, не ругал, не ударил, а грустно улыбался. Я напряглась. После такого всегда следует наказание. За свою рассеянность надо платить. И где-то в глубине души я была рада, что письмо оказалось у него, а не у мужа.
– Прости, ? проблеяла я, протягивая руку за письмом, но он покачал головой.
– Ну уж нет, пока Эдуард дома, читать тебе его нельзя, всё равно ничего не запомнишь? сказал он без осуждения. ? Слишком он тебя запугал.
– А что тогда делать? ? спросила я, понимая, что он прав.
– Ты должна знать, что план Фелис уже действует и отказаться не получится, иначе твоя сестра пострадает.
Голову словно прострелили раскалённой стрелой. Но я продолжала натянуто улыбаться, только бы он не почувствовал, что мне плохо. Я не хотела подвести Аманду. Опустив глаза, я прятала слёзы. Только бы с Амандой всё было хорошо.
Я, конечно, буду делать всё, что скажет Вейнард. Он выглядит слишком опасным, чтобы довериться ему, но на кону стоит жизнь сестры. Нет, я должна спасти Аманду даже ценой собственной жизни. И такая перспектива показалась мне заманчивой.
Он не сказал, что Аманду умрёт, но мне хотелось думать, что если меня поймают и Эдуард забьёт меня до смерти, я спасу её. С такими мыслями побег не казался уже таким бессмысленным.
Я не верила в спасение, понимая, что Эдуард не смирится с моим побегом. Он будет рыть землю носом, перевернёт небо и землю, но меня всё равно найдёт.
– Покажи те вещи, которые ты хотела с собой взять, ? попросил Вейнард.
Какая странная просьба. Я махнула рукой на шкаф, где висело несколько платьев для дома и огромное количество вечерних нарядов. Эдуард заботился, чтобы я красиво выглядела на людях, но в гости мы почти не ходили.
– Денег у тебя, как я понимаю, тоже нет, ? не спросил, а уверенно сказал Вейнард. Я покачала головой.
– Мне удалось немного скопить, но этого даже на билет на дилижанс не хватит.
Он поджал губы.
– Фелис будет недовольна, но я считаю, что он должен заплатить за всё, ? глухо сказал Вейнард.
– Эдуард? ? уточнила я очевидную вещь.
– А кто ещё?
Я пожала плечами. А он вытащил из внутреннего кармана куртки пузырёк с фиолетовой жидкостью и протянул мне.
– Выпей, это отобьёт мой запах, и муж его не почувствует.
Не раздумывая, я залпом выпила.
– Ступай, ? приказал он, и я послушно пошла к двери. ? Письмо появится у тебя в комнате, когда будет безопасно. Понятно?
Я кивнула, облегчённо переведя дух. Если в письме Аманды тоже какие-то наставления и его прочтёт Эдуард, то опять придумает какое-то изощрённое наказание.
– Даже если не получишь письма, то будь готова сорваться с места в том, в чём была. Бонни скажет, когда будет пора. Ей ты можешь доверять, ? напутствует он меня. ? Не думай ни о чём кроме побега. Обо всём позаботилась Фелис и я, разумеется.
Я снова кивнула. Так, сложно верить ему.
– Не тяни с побегом, а то убьёт же, ? проговорил он, перед тем, как исчезнуть в проёме окна.
Он прав, в последнее время Эдуард становился всё яростнее, как будто что-то не ладилось у него. Мне становится нехорошо от осознания того, что я опоздала и если у мужа опять будет плохое настроение, то мне несдобровать.
Бросив взгляд в комнату, я всё вернулась и заперла окно. Поспешив в гостиную, я молилась о том, чтобы вечер ограничился словесным истязанием.
– Ты где была? ? зло спросил Эдуард, едва я ступила в гостиную.
Он шагнул ко мне, я в испуге попятилась и упала.
– Эдуард, нельзя же так, ? услышала я сквозь чёрный туман перед глазами участливый голос свекрови. ? Она же твоя жена.
– Вот именно, что жена, а значит, должна беспрекословно слушаться, ? он наклонился надо мной, хлестая меня по щекам. Сознание то прояснялось от ударов, то вновь убегало подальше от этого кошмара.
– Ты, что творишь, ? закричала свекровь. ? Немедленно перестать.
– Пускай поднимается и организовывает ужин, ? зло произнёс муж, но приводить меня в чувства перестал. ? Развалилась тут.
– Эдуард, обморок ? это нормально, каждая женщина может потерять сознание, ? увещевала его мать.? Ты не думаешь, что Алисия может быть тяжёлая.
– Конечно, она тяжёлая, полежит и сама встанет, поднимать я её не намерен, ? раздражённо отвечает муж, и я сквозь пелену тумана слышу, как он быстро ходит по комнате.
– Я имею в виду, что её слабость и обморок может быть первым признаком беременности.
Глава 15
Нет, пожалуйста, только не это, хотелось мне закричать в голос. Не сейчас и не от Эдуарда.
Муж подошёл, наклонился и вдохнул воздух.
– Не похоже, чтобы она носила моего ребёнка, ? мрачно произнёс муж. ? Она слишком слабая, чтобы зачать от меня.
– А чей же ещё может ребёнок? ? всплеснула руками мать Эдуарда.
– Леди Равена ужин подавать? ? невозмутимо спросил дворецкий.
– Подожди ты со своим ужином, ? отмахнулась от него баронесса Райвосо.
Дворецкий вышел, тихо прикрыв дверь за собой.
– Эдуард, мне не нравится твоё отношение к жене. Ты сам выбрал Алисию, тебя не принуждали к женитьбе.
– Не сейчас, мама, ? раздражённо ответил Эдуард, не сводя с меня взгляда. ? Избавь меня от своих нотаций. Мне нужно, чтобы ты пожила в моём доме, а не отравляла мне жизнь поучениями.
От его голоса все внутренности сжались от страха. Распахнула глаза, чтобы встретиться с его мрачным, тягучим взглядом, в котором я увязла, как в трясине.
– Про…? я прокашлялась, в горле сухо и говорить тяжело. ? Простите меня.
Эдуард встал, не говоря ни слова, отвернулся, направившись к столу.
– Ничего страшного, моя милая, ? ласково произнесла леди Равена.
Прикрыв глаза, я пыталась собраться с силами, чтобы встать.
– Эдуард, не стой столбом, помоги жене подняться, ? повелительно произнесла свекровь.
Может, не такая уж она и страшная, подумала я. Время покажет. Нужно вести себя, так как обычно.
Так и не дождавшись помощи мужа, я перевернулась на четвереньки и доползла до кресла. Голова тяжёлая и кружится, глаза болят. Но я прилепила к губам улыбку и, опираясь на кресло, медленно поднялась.
? Завтра придёт доктор и осмотрит тебя, ? заявил муж.
– Зачем? Со мной всё в порядке, ? заверила я его, испуганно хлопая глазами. Как сказал Вейнард? Курица? Да я и есть настоящая испуганная курица. ? Не стоит тратиться на доктора.
Эдуард удовлетворённо улыбнулся, и я позволила себе немного расслабиться.
– Раз ты так считаешь, то действительно не стоит, ? отозвался он, усаживаясь во главе стола. ? А вам, матушка, не следует вмешиваться в наши отношения.
Я посмотрела на Равену баронессу Райвосо. Красивая, но не той хищной красотой, присущей её сыну, а утончённой. Она похожа на изысканную статуэтку. Её глаза, несмотря на возраст, были ярко-синими. Чёрные волосы, собранные в модную причёску со шпильками, украшенными крупными сапфирами. Закрытое платье насыщенного синего цвета с брошью в виде волчьей головы.
Она подошла и с тёплой улыбкой протянула мне руку.
– Пойдём, милая, ? ласково сказала она. ? Мой сын забыл правила хорошего тона.
Взгляд, полный укора, остановился на Эдуарде, которого недовольство матери волновало чуть больше, чем моё.
– Мильтон, вели подавать ужин, ? рявкнул он на дворецкого. Эдуард разозлился, и я шмыгнула на своё место, не забыв отодвинуть стул его матери.
Мэгги внесла ножки ягнёнка, картофельное пюре, запечённые овощи и ароматный хлеб, который я научилась разогревать так, что казалось, его только что вытащили из печи. На стол подали три вида сыра: овечий, козий и из коровьего молока. Эдуард не любил ничего, кроме мяса и овощей. Но тут и слова не произнёс.
Баронесса взглянула на нахмуренное лицо своего сына и воскликнула преувеличенно восторженно.
– Дорогая, моя душевная благодарность за столь изысканные блюда. Ножки ягнёнка я обожаю, ? зная вкусы своего сына леди Равена, поспешила погасить вулкан его недовольства.
– Давно ли? ? буркнул Эдуард, разгадав намерения матери, но не поднимая скандал.
– С недавних пор, знаешь ли, ? она мило улыбнулась и продолжила, ? мой желудок не в состоянии переваривать бараньи ноги, хоть они и хороши.
