– Завтра, после похорон сестры, ты отправишься в академию Ронгхарда.
– В академию? – я уставилась на него, думая, что ослышалась.
– Да. Это самое защищенное место в Лионессе. Там ты будешь в безопасности. А заодно разовьешь свой дар. Ведь он, как вижу, все еще при тебе.
Я не поняла, о чем он, но на всякий случай кивнула:
– Л-ладно…
Спорить все равно бессмысленно. Никто не услышит. Тем более Вильхард выглядел очень довольным собой, а алые плети вокруг него, еще недавно дымчато-черные, сейчас золотились и рассыпались вокруг желтыми искрами.
Я смотрела в спину уходящему принцу и думала.
Конечно после школы, колледжа и универа снова садиться за парту не входило в мои планы. Я рассчитывала, что принц расторгнет помолвку, а с родителями я этот вопрос как-нибудь утрясу и после похорон “сестры” потихоньку исчезну.
А что, мир большой. Мало ли, вдруг здесь кому-то позарез нужен недоучившийся искусствовед? Но у меня и тела своего уже не было. Так что – пусть будет так.
Кто знает, что ждет меня в той академии. Может все это только начало. А вот хорошего или плохого – это я скоро выясню.
Глава 12
Тяжелые дубовые двери закрылись за принцем с глухим стуком, но напряжение в комнате не исчезло – будто алые искры Вильхарда, все еще висели в воздухе, обжигая кожу.
Я поднесла медальон к глазам.
Что за ерунда? Почему я не могу его снять?
Память ответила унылым молчанием. Но слова принца не давали покоя. Он сказал, что… чувствует меня. Из-за медальона. Значит ли это, что он знает, о чем я думаю?
От этой мысли по спине побежали мурашки.
Вспомнились слова доктора Вокса. Он нашел меня лежащей на полу, с медальоном, зажатым в руке. Значит, я, то есть настоящая владелица тела, все же сняла его. Но с себя или сестры? Вот в чем вопрос!
Нет, самая я ни до чего не додумаюсь. Мне нужна помощь. Только к кому обратиться?
Охрана! В коридоре точно кто-то есть, вот у него и спрошу.
Обрадованная своей гениальной идеей, я поспешила к выходу. Однако стоило лишь открыть дверь, как тут же прозвучал грубый голос:
– Миледи, оставайтесь у себя в комнате!
– Да я еще и выйти никуда не успела! – раздраженно выдала я, глядя в суровое лицо усатого дядьки.
– Если вам что-то нужно, позовите служанку.
Дядька был явно недоволен тем, что ему приходится охранять какую-то пигалицу. Но отступать без боя я не собиралась.
– Да, нужно, но не служанка. Вот, – указала пальцем на медальон, – скажите, вы знаете, что это за штука? Как она работает?
Дядька изменился в лице.
Будь я у себя дома, то решила бы, что он вот-вот перекрестится и три раза плюнет через плечо. Но сомневаюсь, что тут известны подобные жесты. Охранник просто побледнел на секунду, потом глянул по сторонам, будто боялся, что нас услышат, и зашипел:
– Миледи! Зайдите в комнату. Мне запрещено отвечать на ваши вопросы!
Вот это новость!
– А кто запретил?
– Его высочество.
– А, ну все ясно.
Поняв, что ничего не добьюсь, я вернулась к себе.
Мой первый день в новом мире и новом теле складывался не очень удачно. Единственное светлое пятно – я стала намного худее. А может, и симпатичнее? Принц вряд ли бы выбрал в жены некрасивую девушку.
В прошлой жизни я старалась пореже заглядывать в зеркало. Уж слишком не нравилось то, что там вижу. Меня мучила вина за лишний вес, за переедание, за каждый кусок колбасы, которым я утоляла обиды. Каждый раз после очередного похода с подругой в клуб, где к ней подсаживались симпатичные парни, я полночи рыдала в подушку. Клялась себе, что с понедельника сяду на диету и обязательно начну бегать. Но дальше слез и клятв дело не шло. То ли я не верила в волшебную силу спорта, то ли просто была ленива…
Но теперь судьба дала второй шанс. Спасибо ей, что не забросила меня в тело парня или старухи. Ведь все могло быть. Я буду очень любить и беречь свое новое стройное тело!
Но и на лицо не мешало бы глянуть…
Только подумала об этом – в дверь постучали.
– Госпожа, – раздался женский голос, – ваш ужин.
Опять ужин? Ах да, я ведь так и не поела. Но от всех этих волнений напрочь забыла про голод.
Вошли две служанки. Одну я узнала, она уже приходила с доктором. Я понимала ее речь и даже говорила на ее языке, хотя чувствовала, что он отличается от того языка, на котором говорили со мной принц и доктор. Но это только еще один плюс в копилку моих светлых пятен. Все же приятно быть образованной девушкой.
Вторая служанка была моложе, но одета так, как и та, что уже приносила мне ужин. Это заставило меня насторожиться.
Под моим напряженным взглядом она внесла поднос с едой, поставила поднос на стол и демонстративно попробовала по кусочку от каждого блюда. Вторая удовлетворенно кивнула:
– Безопасно. Можете есть, госпожа.
Медальон молчал. Поэтому я села за стол. Тем более что запах еды разбудил аппетит.
– Его высочество приказал собрать ваши вещи, – сообщила вторая служанка.
Я подняла на нее выразительный взгляд:
– И что? Я вам мешаю?
– Нет, госпожа, – она вдруг смутилась.
Видимо, прежняя “Виктория” вела себя иначе. Из разговора с родителями я вынесла, что она не отличалась твердым характером и не устраивала сцен. Я в принципе тоже. Но теперь все изменится. Здесь нельзя показывать слабость – это я сразу усвоила. Иначе каждый будет использовать тебя в своих целях.
– Скажите, а здесь где-нибудь есть зеркало? – спросила, вспомнив, что хотела на себя посмотреть.
– Конечно, ваша милость, в гардеробной.
Пока молодая служанка собирала пустые тарелки, я со второй прошла в гардеробную. Выяснилось, что дверь в нее спрятана за гобеленом. В жизни бы не догадалась туда заглянуть!
“Ну что ж, вот он – момент истины”, – мелькнула нервная мысль, когда я увидела зеркало. Оно было очень большим, вставленным в тяжелую раму и покоилось на металлических ножках. Я отражалась нем вся, от макушки до пяток.
Затаив дыхание, шагнула ближе. Вплотную. И замерла жадно разглядывая себя.
На самом деле мне было страшно. Едва ли не страшнее, чем когда осознала, что умерла и когда чуть не съела отравленную еду. Я ведь не знала, как теперь выгляжу. А вдруг мне не понравится то, что увижу? Но…
Но…
Сейчас я выглядела так, как должна, если бы не начала заедать обиду и стрессы гамбургерами и тортами.Не особо-то я изменилась. Хотя лишний вес сбросила – однозначно. От этого на лице прорезались скулы, которых там отродясь не было, подбородок стал точеным, нос – аккуратным, а глаза – в два раза больше. Еще и рыжая краска с волос исчезла, они вернули себе природный пшеничный цвет.
Смотреть на новую себя было приятно. Я любовалась собой, пока не услышала шорохи.
Глава 13
Позади меня служанка деловито снимала одежду, развешанную по стенам, и складывала в громоздкий сундук.
Только тогда я обратила внимание, что одежды здесь очень много: разнообразные платья в стиле ампир с завышенной талией и, к моему счастью, без корсетов и кринолинов, десятки меховых манто, кожаные и суконные плащи, брючные костюмы, состоящие из коротких кофточек и шаровар…
И белье. Шелковые, кружевные боди, комбинации и панталоны. Подвязки, чулки, коробки с перчатками и миниатюрными шляпками…
На одном из курсов я изучала историю моды, так что знала, как называются все эти предметы. Больше всего наряды Виктории напоминали времена французской Директории. Легкие, свободные, даже воздушные. И для меня непривычные. Но в новом теле я могла позволить себе носить что угодно!
Стыдно признаться, но глаза “разбежались”.
Похоже, сестры Бернс были модницами, а их семья – далеко не бедной. Одно досадно, вряд ли мне понадобится такая куча вещей. Ведь в прошлой жизни я обходилась одними джинсами и парой футболок.
– Возьмите только самое необходимое, – попросила я служанку, заметив, что гора одежды уже поднялась выше края сундука.
– Да, госпожа.
Оставив ее в гардеробной, я вернулась в комнату и подошла к окну. За стеклом раскинулся сад. На том месте, где упала Вирджиния, трава все еще была примятой. Я не хотела думать, что пришлось пережить этой девушке, но мысли сами собой лезли в голову.
На ее месте могла быть я.
Точнее Виктория.
А может, это и была Виктория. Ответа никто не знает.
Вспомнилось, что сказал Вильхард: “Вы обе слишком ценные, чтобы просто так вас отпустить”.
Ценные.
У сестер было что-то особенное, что нужно принцу. Потому он и выбрал одну из них. А теперь это “что-то” есть у меня. Знать бы еще, о чем речь.
Я подняла взгляд выше. Вдалеке виднелась вереница холмов, на их склонах раскинулся город, утопающий в сизом тумане. Белые коробки домов, зеленые крыши, арки, мосты… А над всем этим, словно ястреб, кружащий над стаей куриц, возвышалась скала.
Она была такой высокой, что ее верхняя часть утопала в густых облаках. Но именно она приковала мое внимание. Чем дольше я всматривалась в нее, тем больше мне казалось, что за пеленой облаков скрывается здание в готическом стиле.
Академия Ронгхард.
Там я узнаю правду. О себе. О прошлом сестер. О том, почему одна из них умерла, и кто я на самом деле…
Но сначала – похороны. Фальшивые слезы, ложные соболезнования, прощание с той, кого я не знала. И, по сути, окончательное прощание со своей прошлой жизнью.
Я сжала кулаки, глядя, как сквозь облака проступают блестящие шпили.
Пусть Вильхард думает, что контролирует ситуацию. Но он слишком опасен, а я не люблю опасных парней. Поэтому сделаю все, чтобы он передумал на мне жениться.
На следующее утро мне пришлось встать очень рано.
Не успела я позавтракать, как служанка сообщила, что экипаж уже ждет во дворе, чтобы отвезти меня на похороны в имение Бернсов. До этого я даже не задумывалась, где будут хоронить Вирджинию, а теперь вдруг испугалась, что мне вообще придется встретиться с ней. Ведь сестры – близняшки.
Было что-то извращенное в том, чтобы смотреть на собственное лицо, только не в зеркале, а… в гробу.
Но я понимала, что не смогу избежать этой процедуры. Мне нужно увидеть Вирджинию. Может, это даст намек на то, что случилось на самом деле.
То, что в гардеробе Виктории нашлось черное платье, я даже не удивилась. Видимо эта девушка была готова к любым случаям в жизни. Кроме собственной смерти от яда.
Служанка отправилась со мной. Как я поняла, у меня их двое. Одна постоянно находится рядом, будто незримая тень, а вторая занимается уборкой, стиркой и прочими бытовыми мелочами. Мне надоело звать их про себя просто служанками, поэтому вчера вечером я прямо спросила:
– Вам же известно, что я потеряла память? Скажите, как вас зовут?
– Альмеда, – госпожа, – ответила та, что выглядела более строгой.
Именно она сопровождала меня на похороны.
– Дорота, – вторая сделала легкий книксен.
Обе были худые, высокие, кареглазые, с чуть желтоватой кожей и гладко зачесанными черными волосами, убранными под белоснежный чепец с острыми концами.
В отличие от нарядов Виктории, их платья словно сошли со страниц Диккенса: темные, строгие, закрытые, с узкими длинными рукавами и глухим воротником. Единственным украшением служил белый передник. Чепец скорее уродовал женщин и придавал их лицам что-то воронье.
Ехать пришлось долго. Сначала я смотрела в окно, изучая окрестности. Но там не оказалось ничего интересного: меня вывели из дворца каким-то обходным путем, так что я не увидела ничего, кроме бесконечной вереницы галерей с мрачными портретами, а потом карета покатила по грунтовой дороге, по обе стороны от которой рос густой лес.
Точнее, это была не карета, а двухколесный кэб, с кучером, стоящим позади экипажа.
