– Я пришла к тебе за помощью, – говорю смиренно.
– Кого-то надо убить?
– Все гораздо серьезнее.
– Что, война началась? И убить надо не одного человека, а много? – с иронией спрашивает светлейший.
Смотри-ка! Он и острить научился! Я его просто не узнаю!
– Нет, но может начаться, Лин. Император, он… Как бы это сказать? Не в себе.
– Время лечит. Понимаю: его величество потерял любимую женщину. – О, каким тоном это сказано! Я прямо чувствую себя не лучше Ю Сю! Покойницей! – Но вскоре все наладится.
– Ему опаивают мерзким зельем.
– Что?!
– Благородная супруга Гао.
– Ну, так прекрати это!
– Я пыталась. Мой приемный сын слишком слаб. Духом, Лин. Страдает и ищет забвения. А Гао этим пользуются. Иначе им никак не протащить в наследники Третьего принца. Нужен регент. Тот, кто удержит трон в это смутное время.
– А я тут причем?
– Этим регентом будешь ты.
Лин в волнении идет к парапету. Видно, что князь колеблется. Какое-то время смотрит вдаль, потом резко оборачивается и говорит:
– То есть, ты предлагаешь начать все сначала? Регент должен если не жить, то ежедневно бывать в Запретном городе. Порою задерживаться там допоздна. А то и на ночь. Какое-то время ты, само собой выждешь. Не сразу ринешься в атаку, хотя по глазам твоим вижу: изголодалась. Я, конечно, буду сопротивляться изо всех сил. Но ты же прекрасно знаешь. Если ты постоянно будешь крутиться рядом, строить мне глазки, как сейчас, и при каждом удобном моменте лезть ко мне в штаны, то я не выдержу. Поэтому нет, – резко говорит князь. – Я только избавился от наваждения. Перестал искать тебя глазами, постоянно прислушиваться, в надежде услышать твой голос. Я вырвал тебя из сердца, надеюсь, что с корнями…
– Да ты поэт, – у меня на губах горечь, и я беру чашку чая. – Кто бы мог подумать?
– А ты уверена, что знаешь меня?
– У нас двое детей. Конечно, знаю!
– Ты ошибаешься, Мэй. У тебя сын, у меня дочь. И то, Сан Тану еще надо объяснить, как он стал Пятым принцем. Решишься ли ты на это? Или так и останешься… бабушкой.
Я вскакиваю. Ну, это уж слишком! Я в бешенстве! Бабушка!
– А судьба империи тебя не волнует?! – ору, забыв о приличиях.
– Представь себе, нет. Я в отличие от тебя, никогда не рвался к власти. Меня устаивает жизнь в уединении, пусть и не в почете. Что же касается сына… Я по-прежнему могу развернуть своих солдат на императорский дворец. Если Сан Тану будет угрожать опасность, то я его попросту заберу. И увезу в укрепленный Нанкин. Ты же сама этого хотела.
– А если опоздаешь?
– Я пришлю Сяоди. Назначишь его начальником личной охраны принца.
– Один человек ничего не сможет сделать.
– Сяоди сможет. Он выведет Сан Тана из дворца, даже если понадобиться перебить всю его охрану. Я натаскиваю парня вот уже пять лет. Он даже спит с мечом в руке. Юный Мастер боевых искусств. Еще лет пять – и с ним никто не сможет сравниться. Даже я.
– Да что мне Сяоди! Я хочу, чтобы рядом с Сан Таном был родной отец!
– Раньше надо было думать.
– Значит, отказываешь мне?
– Да. Регентство меня не привлекает, извини.
– Потому что его разделю с тобой я?
– Это главная причина. Нам больше не по пути, Мэй Ли.
– Что ж… Хоть я и не представляю, что теперь буду делать, но смирюсь с твоим решением.
– Спасибо.
– Ты научился мне противостоять.
– Ли Лу идет. Давай закончим этот разговор. Не хочу расстраивать княгиню.
– Ты с ней спишь? – жадно спрашиваю я.
– А вот это, дорогая, не твое дело.
Убила бы гада! С какой гнусной улыбочкой он это сказал! Мол, захочу, и сделаю княгиню своей женой по-настоящему!
По нашим лицам Ли Лу мгновенно догадывается, что мы вдрызг разругались и расцветает счастливой улыбкой.
А я, еле сдерживая слезы, иду прощаться с Чен. Мне даже дают подержать ее на руках, поскольку княгиня довольна.
Уезжаю ни с чем. Домой мне неохота. Только не в Запретный город! Мне надо побыть одной и хорошенько все обдумать. Небось, ночку без меня перетерпят. Пусть спящая красавица немного порулит домашним хозяйством. Леди Лао. Она осталась за старшую.
Поэтому я велю отвезти меня в какой-нибудь монастырь. Где я могла бы заночевать. Не в столице, но и не слишком далеко от нее. Просто дух перевести.
И тут очередной поворот судьбы выбрасывает меня из колеи черт знает, куда! Ну, чистая, случайность!
Видимо, Гуаньинь услышала мои молитвы! Я ведь именно ей собиралась пожаловаться на злую судьбу!
Впоследствии я думала: а если бы Лин не отказал? Стал бы регентом. Что в таком случае ждало бы Великую Мин? С Сан Таном, с детьми Ю Сю, что стало бы в итоге? Удержал бы мой князь страну от междоусобицы? В крови бы утопил, это уж точно!
Но тут был нужен не только воин, но и искусный дипломат. И мы столкнулись с ним все в тех же декорациях! В Храме!
Вот она, Судьба!
Глава 4
Монастырь, куда меня везут, похоже, в горах. Хэ До остался в Запретном городе, приглядывать за детьми, со мной лишь бестолковые служанки да воины из дворцовой охраны. Я не уверена, что они знают дорогу.
Ну, чисто стадо баранов! Ни одного сколь-нибудь разумного голоса из этой толпы! Тупые исполнители!
Я-то рассчитывала вернуться в Пекин вместе с Лином! А потому в моей повозке есть место только для него! Остальных я видеть не хочу, особенно сейчас! И не сразу понимаю, что уже смеркается, а мы все еще тащимся в гору! Во всяком случае, по моим ощущениям!
– А ну, стойте! – кричу я и поспешно отдергиваю занавеску. Этак мы в Монголию упремся!
Ко мне, мгновенно спешившись, подбегает командир отряда.
– Ваше императорское высочество желает передохнуть?
– Мое высочество желает знать, где мы и куда едем?
– Вы хотели увидеть старейший в Великой Мин буддийский монастырь.
– Я хотела увидеть любой монастырь. Где можно помолиться и заночевать. Встретить утро под пение птиц и умыться ледяной водой из ручья. А вы меня куда везете?
– Как вы и просили: в Храм! Он был построен раньше, чем Пекин, как говорят. И я подумал…
– А мы не заблудились, часом? Пока ты думал.
Но я уже замечаю островерхие причудливые крыши. Кажется, что до них рукой подать, но на самом деле это иллюзия. Монастырь надежно спрятан на одной из вершин. Вокруг нас вековые деревья, заросли бамбука, замшелые камни и впереди – узкая тропа, по которой мы карабкаемся цепочкой в гору. Сначала солдаты, потом мой пафосный возок, фрейлины в своих двух, поскромнее, и снова воины из охраны, замыкающие кортеж.
– Твою ж мать! – невольно ругаюсь я. – Прости меня Будда! Но ты ж понимаешь, что этих олухов надо, как кнутом, огреть хоть парочкой хлестких слов!
Потому что в горах темнеет стремительно. А мои провожатые явно не рассчитали время в пути. И дальше мне проще пойти пешком. Решительно рву подол парадного платья, чтобы основательно его укоротить.
– Что вы делаете, ваше высочество?! – дружно порицают меня придворные дамы.
– Не хочу заночевать в повозке. И вам не советую. Это лес, да еще в горах. Оставим здесь половину солдат, пусть потихоньку тащатся к главным воротам. У охранников есть острые мечи и луки со стрелами. Если что – отобьются. А мы будем только обузой, поэтому рванем напрямик. Я вижу тропинку, которая наверняка укоротит наш путь.
– Но мы же можем заблудиться!
– Не заблудимся, если поторопимся. Идем на маяки – храмовые крыши! Их пока еще видно, и хорошо. Впрочем, я не настаиваю. Самые смелые – за мной! Остальные остаются в повозках.
Находится парочка решительных, или карьеристок, время покажет, плюс командир отряда, который боится лишиться головы, если бросит меня одну в дремучем лесу, а с ним находятся и солдаты для сопровождения. Наивный! Да кто с него теперь спросит? У меня не осталось защитников. И плевать, что со мной теперь случится. Да хоть и медведи нападут.
Но все обходится благополучно. Избавившись от части парадного одеяния и золотых украшений, я становлюсь мобильной. И радуясь возможности сбросить парочку килограммов, с энтузиазмом марширую в гору. Точнее, карабкаюсь. Тропинка узкая, служанки мои избалованы. Все они леди из знатных родов. Которых учили каллиграфии и декламации, но не лазить по кустам при парадных прическах.
За моей спиной то стонут, то охают, лишь мужчины лихо рубят ветки, расчищая нам путь и поддерживают дам, которые попискивают в особо труднопроходимых местах. Или радуются возможности ощутить на своих тонких талиях мозолистые руки. Во дворце-то за женщинами всех сословий строго следят. Чтобы не позволили себе лишнего, поскольку все они принадлежат императору.
Но тут, как, ни крути – чрезвычайные обстоятельства. Мы штурмуем дорогу к Храму. Просветляемся, короче.
Наконец, тропинка упирается в калитку. Это уж точно не парадные ворота, а какой-то черный ход. Лаз в стене, через который я почти, что проползаю на территорию монастыря, забыв про императорское достоинство.
– Интересно, куда мы попали? – я оглядываюсь, оценивая обстановку.
И понимаю, что храмовый комплекс огромен, а мы находимся в отдаленной его части. Почти заброшенной. Потому что рядом какая-то стройка.
Но тут, а чудо! Между каменных глыб появляется монах! Не успеваю я обрадоваться, как на моих солдат нападают!
Монах в отличие от них вооружен только палкой, но управляется он с таким ненадежным оружием весьма искусно. Я прямо из исторической мелодрамы перемещаюсь в усю! Кто не в курсе, это жанр для демонстрации восточных единоборств, а если короче, то беспрерывный махач.
– Эй! Стойте! – кричу я. – Кто-нибудь! Сюда! Я вдовствующая императрица, и я вам приказываю! Немедленно прекратите!
Мои слова вряд ли возымели бы действие, если бы у монаха не сломалась палка. Все же воины из дворца хоть на что-то годятся. Негоже, чтобы десяток отборных стражей уделал один-единственный служитель культа!
Его в итоге кладут на лопатки, потому что убивать священнослужителя, даже такого агрессивного – тяжкий грех.
Я подхожу к поверженному врагу и показываю золотой жетон, которым предусмотрительно запаслась. Символ верховной власти. Повторяю для надежности:
– Я вдовствующая императрица. И я приехала помолиться.
– Это мужской монастырь, – угрюмо говорит монах, переставший демонстрировать агрессивность и потому отпущенный моими стражами. Но кланяться он мне не собирается, засранец! – Вам нельзя здесь находиться.
– А разве монах имеет пол и сексуальные пристрастия? – демонстрирую я эрудицию. Даром что ли читала научные трактаты по буддизму! – В момент посвящения он должен оставить мир желаний и мир разделения на мужское и женское. Вы никакой не мужчина. Средний род. И мое присутствие, равно как и присутствие этих двух дам не может угрожать вашей нравственности. Разве не так?
– Все равно вы женщина. Я не могу предложить вам покои для императорских особ. Сюда приезжают молиться только их величества и принцы.
– Да ладно! – я начинаю терять терпение. – У меня чрезвычайная ситуация. Потеряна добрая половина парадного платья. Выделите для меня и свиты какой-нибудь сарай. Я не привередливая. Мне надо привести себя в порядок, чтобы не сверкать перед монахами голыми ногами и подвергать их искушению, и выспаться.
Вообще у них тут все сложно с религией. Первоначально монахи обоих полов жили вместе, что соответствует концепции буддизма. Но постепенно монашек отселили. В Китае дурно относятся к женщинам, которые отказываются вступать в брак и рожать детей. Послушание жены является одним из столпов процветания семьи и государства.
Поэтому женское монашество как бы отделено от мужского. Это я так, к слову. Уйти-то в монастырь у нас в принципе можно, если ты женщина. Но по головке за это не погладят и почести не воздадут, вот я к чему. Неравноправие и тут процветает. Одно слово: средневековье китайское!
По богине Гуаньинь тоже спорно. Она первоначально изображалась мужчиной. Но победило милосердие. Которое больше присуще женщинам. На это и напираю:
– Хочу попросить помощи у всемогущей Гуаньинь. Неужто вы мне откажете?
И монах ломается. Окидывает меня внимательным взглядом, после чего говорит:
– Да уж, помолиться вам необходимо. Здесь есть пещера, созданная самой природой. А в ней – священная статуя богини Гуаньинь, великой и милосердной. Я вам покажу, где это.
– Вот спасибо!
– Заночуете в Западной части монастыря. Там покои для высоких гостей и келья Учителя.
– Аббата что ли?
– Кто такой аббат? – подозрительно спрашивает монах.
