Волансу аж передернуло, как только она представила, что Сергей вдруг решит, что им не надо быть вместе. Ну, что они не пара. У нее даже из одного глаза слезинка выкатилась. И что ей тогда делать? Раньше как-то ей было все равно, а сейчас она даже представить не может себя без него. Вот если так посмотреть, времени-то как она пришла на Нулам Инсула прошло всего ничего, а оглянется на то время – сплошная серость без капельки цвета жизни. А сейчас? Ну, не все, конечно, понятно и не все в порядке вроде бы, опять же эта ее болезнь прогрессирует, но зато оно все цветное! А какой Сергей вкусный!
Вот не думала она, что такое может быть! Да и в «Почках» не нашла ничего подобного. Вообще. Нет, было что-то вроде того, что некоторые растения могут плохо влиять на организм, и даже список их есть – сначала дарят блаженство (это то, что она испытывала или нет? Интересно…), а потом становится всё хуже и хуже, и мут умирает. Тут, может, и похоже местами, но всё равно как-то не совсем то. Да и умирать она вроде бы не собирается. С головой, конечно, что-то не то, болезнь эта еще, но выглядит всё иначе же! И вкусно же! Или вот его касания иногда…
Воланса вдруг обратила внимание на жар, что шел от ее ноги. Она посмотрела туда и увидела, что на ее бедре лежала ладонь Сергея и слегка поглаживала ее. И как только она обратила на это внимание, так этот жар вдруг мгновенно разлился по всему ее телу, у нее даже глаза задергались, и она сильно нажала на них руками.
Вот почему иногда его касания – просто касания, а иногда вызывают у нее непонятные чувства и бурю в организме? Сейчас тоже что-то распространялось от его руки, поднималось выше и вызывало приятные ощущения совсем даже не в тех местах, где касалась рука.
Она даже положила рядом свою руку – нет, совершенно ничего. Взяла его ладонь и оторвала ее от своего бедра… Все пропало. Не совсем, остаточные явления все же были. Хм… Она согнула и придвинула вторую ногу и положила ладонь Сергея на нее, тут получилось на внешнюю часть бедра. Жар снова пошел, но чуть поменьше. Хотя приятно все равно было. Тогда она снова перенесла ладонь на внутреннюю часть бедра левой ноги и прижала правой и замерла. Все мысли махом выбило из головы. И дыхание почему-то участилось. Она поерзала на месте. А прияяятноооо!
Вдруг Сергей резко выдернул руку и что-то буркнул на своем языке. И зачем-то сцепил руки на своем животе. Жаль, было хорошо. Потом надо будет попросить его руку и попробовать снова. Если это так приятно, почему бы не сделать снова? Вроде бы даже бодрее себя чувствуешь, хотя осталось чувство, что чего-то не хватает или недодали. Интересно, а Сергею тоже приятно? Или ему тоже надо руку на ногу положить? Тут надо подумать – необычно это как-то, непонятно. Сама себе кладешь – и совершенно никаких ощущений! А от его руки есть. А если она свою руку ему на ногу положит, ему будет приятно? Надо будет попробовать, но, видимо, потом – вон что-то странное впереди показалось. Странное и очень-очень неприятное даже на первый взгляд.
Сергей и Воланса
Серость. Вот что подумал Сергей, когда увидел то, что открылось их глазам. Вытянутый эллипс серости с явными воронками на краях этого эллипса. Пожары где-то ближе к краям, земля, серый пепел и мусор, летающий в воздухе и не дающий рассмотреть происходящее. Мощные воздушные течения – последствия явных ядерных взрывов, закручивали всё, что летало, и не давало этому упасть. Несмотря на печальное зрелище, мощность взрывов была не сказать, чтобы прям огромная – примерно около сотни-двух сотен килотонн в тротиловом эквиваленте.
«Джин, что с радиацией? У нас на дронах должен стоять универсальный энергосчетчик – я проектировал его для них, посмотри». Сам Сергей не мог оторвать грустного взгляда от открывшейся картины. Совсем недавно тут было красивое место, а теперь только… серость…
«Да, есть такое. Действительно, это ядерные взрывы, а не какой-нибудь эквивалент вроде наших гравитационно-импульсных».
«Дрон выдержит пролет над этой территорией?»
«Не знаю, такие расчеты не производились. Но какая разница? У нас же их много!»
«Много-то много, да и то относительно. Только не хотелось бы в самом начале потерять этот. Наверно, мы сначала по периметру пролетим, посмотрим, а потом внутрь заскочим. Попробуй вычислить, что это было – старые запасы взорвались или что-то прилетело? Если прилетело, то откуда?»
«Принято. Только мне кажется, что это всё же прилет – воронки хоть пока и плохо видны с такого расстояния, но на первый взгляд похожи на следствие воздушного ядерного взрыва. А откуда прилетело – пока не понятно, как определить».
«Возьми еще несколько дронов и сгоняй их в тропосферу – может, там удастся отследить пролет, типа остатков инверсионных трассеров. Понятно, что времени уже много прошло, да и буря воздушная может все перемешать, но, может, что-то и найдется? Теперь нам по-любому надо узнать, что тут происходит».
«Ну, с этим не поспоришь», – согласился Джин.
«Ах да!» – вспомнил Сергей. – «Вероятно, нам понадобятся какие-нибудь системы радиоразведки из переносных, чтобы на дроны поставить, хорошо бы что-то из универсального военного. Посмотрите с СУНИКом, я там, не сильно разбираясь, прихватил кое-какие технологические карты производства из не особо секретных, но и не гражданских – что дал кое-кто, то и взял. Если есть, напечатай, воткни в пяток дронов и отправь… А вот куда, надо покумекать. Но ты пока делай».
«Принял.»
– Что это? – наконец произнесла Воланса, явно находящаяся в шоке. Ну, так подумал Сергей, глядя на ее распахнутые глаза.
– Точно не скажу. Смысла тут что-то взрывать нет никакого – я обследовал эту территорию раньше и ничего тут не было. Так что или это что-то от старых хозяев этой территории осталось и взорвалось. Или что-то иное, что я даже представить не могу.
– Неужели Повелители Мёртвого Камня? – Воланса сверкнула на него бирюзовым цветом глаз и отвернула голову в сторону печального зрелища.
– Не смотри на меня так. Мои соплеменники, может, и похожи, по твоим словам, на Мертвых Повелителей, но точно тут не были, и вполне возможно, что мы совсем другие. Тебе придется подробно рассказать мне, кто они такие и почему вы с ними воевали. А потом мы решим, что делать. Сможешь рассказать?
Воланса немного подумала и потом кивнула:
– Хорошо, только мне надо посмотреть в «Почках памяти», – и, немного подумав и как-то помявшись, тихо спросила: – Скажи, а ты умеешь рисовать?
Глава 2
Сергей
Сергей удобно развалился на плетёном кресле-гамаке, сплетённом Волансой и расположенном внутри беседки, и работал.
Эти плетеные вещи были чудо как хороши. Конечно, обычные искусственные, созданные на принтере, тоже удобные, особенно подстроенные под форму тела и положение, но из ветвей… Чем-то они подкупали. Каким-то странным комфортом. Собственно, даже высохшие ветки продолжали выдавать слабые электромагнитные излучения, больше присущие живым растениям. Может, в этом всё дело? Впрочем, инструментальные методы исследований показывали, что действительно некое взаимодействие с его энергетическим полем существует. Удивительные существа эти муты и их симбиоз с животным и растительным миром!
Сергея завораживал вид работы девушки над такими вещами. То, как ветви кустарника буквально на глазах растут, обвиваются вокруг ее рук, которыми она задает направление их роста, и сплетаются, сплетаются, сплетаются. А на выходе получается нечто вроде такого кресла. Или столика. Некоторые предметы оставались привязанными к кусту, как, например, декоративные решетки по бокам беседки, и, соответственно, были живыми и могли реагировать на какие-то внешние события. А некоторые сразу же отрывались от «базы», буквально на глазах усыхали, скреплялись, и получался вполне себе готовый к использованию продукт, крепкий и удобный. Вот как это кресло. Ну а выражение лица девушки, сильно отличающееся от былой мраморной неподвижности, с высунутым кончиком языка и нахмуренными в сосредоточении бровями, просто умиляло.
Прошло несколько дней после непонятных ядерных взрывов, Сергей развил бурную деятельность, но… Пока ясности не было. Основная работа заключалась в управлении разного рода устройствами, дронами, создании необходимых приборов, поэтому большую ее часть удобней было делать удаленно, тем более что основной производственный комплекс был запущен в найденном подземном складе и спокойно себе там работал. И высокая автоматизация позволяла всем рулить удаленно, да и сложные вещи руками ведь не сделаешь. Хорошо хоть можно было быть относительно спокойным, если вдруг такая ядерная дура, как там, полетит в их сторону – на расстоянии до сотни километров трак спокойно держал под контролем пространство и, если заметит ее, а он обязательно заметит, так как сам трак обладал очень навороченными системами контроля, то спустя несколько десятков секунд с помощью пучкового оружия превратит ее в простую болванку. Жаль, технологических карт этого оружия и системы контроля у него не было, и создать их, соответственно, в синтезаторе он не мог. Приходилось довольствоваться более простыми устройствами.
А вот почему он сидел в беседке, а не в траке, в своем привычном и удобном пункте управления, интересный вопрос. Ответ на него Сергей, конечно же, нашел быстро – было бы удивительно не смочь провести на самом себе несколько психологических тестов и не ответить на правильно заданные вопросы. Все дело в Волансе, конечно.
Помимо никак не проходящего сексуального влечения к девушке, с которым он худо-бедно боролся, видимо, он просто привык к ее нахождению рядом, если не сказать сильнее. Его внутренний мир без его ведома освободил немножко места для этой странной девушки и впустил ее. Странной, конечно, на голову, а не из-за наличия хвоста, который непонятно почему его просто выводил из себя. И это было даже хорошо – помогало сбивать влечение. Так что пусть его. А вот тараканы в ее голове иногда его откровенно пугали. Даже веганцы со всеми их ментальными извращениями не казались Сергею странными или тем более отталкивающими или опасными. А тут… Черт его знает! Он просто не мог спрогнозировать ее реакцию на любое свое действие или слово. Иногда перед ним была обычная земная девушка, а порой – странное инопланетное существо с непонятными мыслями и действиями.
Ну так вот, ему просто стало некомфортно оставаться одному в траке. Просто возникали постоянно мешающие мысли о том, где она, не случилось ли с ней что-нибудь. Зато сейчас просто красота! Краем глаза он видит ее или чувствует (в траке этого ощущения не было, и даже трансляция с дрона не помогала) и спокоен.
Сергей снова отвлекся от своих мыслей, приоткрыл один глаз и убедился, что с ней всё в порядке. Нет, он не боялся того, что Шерхан нападет на стоящую перед ним девушку, которая ему то что-то втирала, то просто таращилась в его глаза, как она говорила – «смотрит внутрь», то есть каким-то образом ментально общается или что-то вроде этого – землянин пока не понял, тут смысловые оттенки фраз как-то не давали создать полную и завершенную картину.
Так вот, он не боялся нападения Шерхана, потому что Волансу страховал располагающийся тут же Джинн, сила которого на порядки превышала силу животного и реакцию заодно, несмотря на то, что по объему он был раза в полтора-два меньше животного, но не по массе, здесь он, наоборот, превосходил четвероногое чудовище. Ну а как назвать этого громадного кота, который не испытывал особого желания общаться с Волансой и постоянно на нее угрожающе рычал, на что она не обращала никакого внимания?
Закрыв глаз, Сергей вернулся к внутренней визуальной панораме, сгенерированной УНИКом. Развернув данные, собранные дронами, мониторящими воздушные потоки и обстановку в радиусе сотни километров от эпицентра взрыва, он в очередной раз посмотрел основанные на них результаты моделирования СУНИКом. Тогда по горячим следам не удалось отследить возможные следы пролета ракет в слоях атмосферы, тем более что и специализированных инструментов на тот момент не было, только через восемь часов Сергей смог напечатать нужные, дооснастить десяток дронов и отправить их летать по разработанным СУНИКом траекториям, снимая любые возможные данные – влажность, заряженные частицы, состав и направление воздушных потоков, да много чего еще. Идея была такая: хоть землянин и не знал состояние атмосферы до пролета ракет, но их воздействие на нее определенно было и со временем должно пройти, раствориться. Эти уходящие изменения и можно было бы вычислить и построить нужную траекторию прилета гостинцев и, соответственно, сторону, откуда они появились.
В реальности это дело было очень сложным и малоперспективным, но единственно доступным сейчас. Уж очень большая территория, слишком много параметров и динамика их изменений, мало инструментов, да и время упущено. Тем не менее несколько вариантов траекторий было рассчитано, а одна так вообще выделялась – просто тут газовые сенсоры «учуяли» некоторые следы газов, возможным источником образования которых могла стать топка ракетного двигателя, если, конечно, там использовался именно он, что не факт.
Одного спутника категорически не хватало для проведения какой-либо разведки хотя бы потому, что неизвестно было, куда смотреть. Да и спутник, который у него был, это не инструмент, который куда захотел, туда и передвинул. Вернее, так можно, но смена орбиты на тех движках, что стояли на спутнике, происходить будет медленно и печально. Но делать нечего – надо менять, так надо, только куда?
Чужой спутник тоже только иногда попадался в видимости сенсоров трака, благо отражающей способностью он обладал довольно неплохой, и его можно было при определенной внимательности увидеть даже без инструментов. Правда, надо было очень-очень постараться, но все же. Ну и другие методы наблюдения тоже никто не отменял. Тем не менее, постоянно его отслеживать было невозможно. Можно было бы еще развернуть по горизонтали свой спутник, сдвинуть его на нужную орбиту и попробовать поймать «врага» в фокус камер сбоку, но там были свои сложности, и Сергей пока этот вариант не рассматривал.
Землянин снова посмотрел на Волансу и в очередной раз вытащил перед собой скомпонованные данные о мутах, полученные от инопланетянки. Удивительно, но девушка ничего не скрывала. Что знала, о том и говорила. По крайней мере, инструментальные средства, более-менее приспособившиеся к чужому организму, показывали ее искренность. Получалась интересная картина.
Действительно, этот мир и мир мутов располагались на разных планетах. Только непонятно было, как далеко, в одной системе или нет. Но, скорее всего, в разных – по крайней мере, поверхностный анализ данной системы землянами ничего подобного миру мутов не показал. Хотя это, конечно, ни о чем не говорит.
Тем не менее, жили они не тужили, друг о друге не знали. Повелители Мертвых – обычная технологическая раса, сильно похожая на людей, муты – в симбиозе с природой, с некоторыми способностями к морфингу. В какой-то момент технократы вдруг обнаружили у себя межпланетный (или межкакой-то) пробой, который и начали изучать. Воланса, конечно, этого не говорила, но Сергей, прикинув возможные действия технократов, пришел к выводу, что те могли предположить вторжение или просто внешнюю опасность, особенно если из пробоя сюда проникла какая-нибудь странная живность, коей на самом деле на планете Волансы было не счесть.
Соответственно, они стали посылать в проход свои роботизированные инструменты для исследований и, возможно, что-то там напортачили. По крайней мере, по рассказу Волансы с точки зрения мутов, в пробой полезли Мертвые Камни и стали убивать Детей Матери. Те дали отпор. Потом какое-то время было затишье, которым удачно воспользовались муты, несмотря на карантин с этой стороны, которого просто не могло не быть (это подсказывает обычная логика), и Матери удалось закинуть сюда семя Дочери. Как это было сделано, точного ответа у Волансы не оказалось.
Вроде бы затишье продлилось несколько лет. Возможно, с этой стороны были какие-нибудь проблемы, кто знает? За это время тут разросся лес под управлением Дочери, хотя как это допустили местные жители, Сергей не мог взять в толк. Вероятно, действительно, тут возникли какие-то проблемы. За это время было многое сделано, и, возможно, всё повернулось бы иначе, но в какой-то момент местные жители снова стали исследовать пробой и уже более агрессивно. Снова полезли на планету мутов, но тут же получили к тому времени подготовленный ответ, и уже муты в ответ полезли сюда, тем более что Дочь хоть и вела себя неправильно (что бы это ни значило), но немного помогла, а потом через нее возможностями управления местными растениями и мутировавшими под ее управлением животными уже воспользовались специальные муты-погонщики. В общем, началось вторжение мутов на эту планету. И вроде бы они победили. А потом ушли.
О том, что именно тут происходило, у Волансы данных не оказалось, только общие сведения. Мать «впитала знания перехода», то есть, видимо, каким-то образом разобралась с ним и, оставив тут недоразвитую Дочь и переведя унитов (преобразованных для войны животных) в режим гражданской жизни (ну и для контроля, как я понял), запечатала проход, сохранив знания, как его открывать. Этим проходом муты иногда пользовались для того, чтобы «разбудить» очередного «спящего» мута, который не мог этого сам сделать. Но Сергей еще подумал, чтобы параллельно промониторить ситуацию с этой стороны. Думалось ему, что в это время Дочь передавала данные Матери. Ну, это он так бы поступил и так выстроил систему с учетом обстоятельств. По крайней мере, это было логично. Воланса же ничего этого не знала, в ее исполнении все звучало несколько однобоко, упрощенно, но Сергей и не удивился этому. Нечто подобное он и ожидал от рассказа. Всегда и везде, если в событиях, особенно конфликтных, участвуют несколько сторон, у каждой стороны будет своя интерпретация событий. Выстроить правильную логику внешних и остающихся за кадром событий можно, но, конечно, надо знать, что представляют из себя все стороны, какие у них интересы, как они могут подменять интерпретации в свою пользу, какова общая методика их информационного воздействия, как это всё соотносится с твоими интересами и логикой, да много еще каких вещей. Тут пока с этим было сложно, но, в принципе, по-простому прикинуть можно было. Технократы были более близки и понятны, поэтому логику их действий Сергей очень примерно спрогнозировал, а о поведении мутов рассказала Воланса. Вот там было больше вопросов, чем ответов, особенно с учетом особенностей Волансы.
Общество мутов не сказать, что стагнировало, но и не развивалось сильно. И общее количество населения находилось в примерно одинаковых рамках. А так как они жили в некоем симбиозе с Матерью, то и войн между собой у них не было. Ну, больших, а так почему-то иногда они по-мелочи воевали друг с другом. Возможно, это был сброс накапливающихся внутренних проблем от противоречий, возможно, что-то иное, но чтобы разобраться во всем этом, это надо быть ксенобиологом, а Сергей им не был. Ну, так, по верхам, конечно, кое-что знал, но недостаточно, чтобы проводить научные исследования или делать однозначные выводы.
Соответственно, новых территорий им не нужно было, вот они и не лезли сюда, даже несмотря на то, что выиграли в той войне. Причем так кардинально выиграли, что никого разумного тут не осталось. От осознания этого у Сергея даже мурашки по спине несколько раз пробегали. Вид Волансы несколько успокаивал, но что можно понять по нестандартному ребенку, пусть и великовозрастному? А так, может, всё это чушь, что она рассказала, и рассчитана на дезинформацию возможного встреченного инопланетянина или потомка Повелителя Мертвых. Тут ведь бывшее поле войны, Повелители Мертвых жили, кто их знает, что придумали. Вон, ракеты же откуда-то прилетели. Вот, может, второй смысл засылания сюда мутов типа Волансы есть опосредованный контроль ситуации и возможная дезинформация. Тем более, что «спящих» мутов легко обмануть. В общем, конспирология, она такая конспирология…
Сергей
– Сьергей? – землянин попытался мысленно нахмуриться, но в очередной раз у него ничего не вышло. Ему не нравилось, что вот это легкое смягчение «с» в его имени у Волансы вкупе с ее то мягким, то звонким в зависимости от обстоятельств голосом получалось так, что заставляло его внутренне таять. И это при всех его поднятых психологических щитах! Ему даже порой было страшно представить, как он себя поведет, если вот эти все защиты убрать.
– Что? – он вопросительно приподнял бровь.
Воланса стояла у входа в беседку. За ее спиной Шерхан с Джином скрылись среди деревьев, отправившись по своим делам. Девушка же была чем-то смущена. Она сцепила руки спереди, потом сзади. Вздохнула. Бросила быстрый взгляд сквозь ресницы на него, отвела взгляд. Потом тихо сказала:
– Ты обещал нарисовать мне статику.
Сергей тоже вздохнул и выпрямился в кресле.
– Я тут подумал, и смотри, какая коллизия получается, – он пододвинул другой плетеный стул к себе и похлопал по нему, приглашая девушку присесть. Та со вспыхнувшим лицом впорхнула в беседку и с явным удовлетворением плюхнулась на сидушку. Правда, при этом как-то переплела свои ноги с его ногами и схватила его за руку, с явным удовольствием начав перебирать его пальцы, будто пересчитывая их, и, похоже, даже забыв, зачем пришла – настолько у нее при этом стал сосредоточенный вид. Сергей же мысленно вздохнул и, даже не глядя, перезапустил психограмму в своем внутреннем мире – в последнее время ее иногда стало просто выбивать вот в подобных ситуациях, о чем Сергей узнавал даже не заглядывая внутрь, а по ощущениям.
– Так вот, – продолжил он. Воланса встрепенулась и перевела взгляд на него. Сейчас для разнообразия ее глаза приобрели желто-коричневый цвет. Возможно, после общения с Шерханом? У того точно такие же были по цвету. – Вот ты хочешь, чтобы мы были парой, так?
Воланса сосредоточенно кивнула.
– При этом тебе хочется, чтобы наличие гармонии между нами было видно со стороны, а это что-то вроде рисунков по телу. Правильно?
Снова кивок.
– Проблема в том, что я не люблю татуировки… Ну, рисунки на теле. Особенно у женщин. Ну вот просто мне не нравится это. У меня возникает ощущение грязи на ее теле. И мне бы не хотелось, чтобы ты была такая…
– Так вот почему у тебя пропадала статика, что я рисовала! – Воскликнула девушка, отпустив руку Сергея и прижав ладони к щекам, распахнув при этом свои и так не маленькие глаза.
– Я же объяснял почему, – проворчал Сергей, – просто под действием воды смывается…
Воланса покивала, явно не обращая внимания на сказанное мужчиной. Ее явно захватила новая мысль, что подкинул землянин, и она уверенно оседлала эту волну в своем сознании.
– А вот это почему…? – она ткнула пальцем в татуировку на плече собеседника.
– Ну, там особо и выбора не было, – немного смутился он. – В нашем взводе у всех такая была.
– Подожди! – снова воскликнула девушка, то ли приняв, то ли пропустив мимо ушей оправдание Сергея. – Но ты же говорил, что не видишь рисунки, пока специально не захочешь! Вот и нарисуй мне невидимым для тебя соком, я его тебе дам, а потом ты выключишь свое специальное зрение и не будешь видеть! А я буду! И всем будет хорошо – и тебе, и мне! А? – Воланса победно посмотрела на землянина. Он неохотно кивнул.
– Ну, как вариант. Ладно. Что ты хочешь, чтобы я нарисовал?
– А что хочешь, – радостно махнула волосами девушка. – Уверена, что мне понравится. А если нет, то потом другое нарисуешь! – жизнерадостно произнесла девушка и вскочила на ноги. Встав перед Сергеем, она вытянула в стороны руки, и тут же ее растительная одежда водопадом стекла с нее на пол, оставив девушку абсолютно обнаженной перед Сергеем.
– Рисуй!
Сергей медленно прикрыл глаза. «Держись, Серёга! Тебе же говорили наставники, что у тебя исключительно сильный характер и стальные яй… Ох, а вот об этом не они говорили…».
– Ты сначала сок мне дай, – буркнул он, наконец открыв глаза, – да и мне надо кое-что достать из трака, – он как-то тяжело встал и медленно побрел к иске.
«Это просто жесть какая-то!» – думал он, давая команду УНИКУ снова включить гормональную защиту. Психологической уже явно не хватало – ее снова сбило. «Я так скоро или сторчусь от всех этих вбросов из аптечки, или стану психопатом или импотентом. Может, завалить ее в кровать, да и решить этим все проблемы? И хрен с ним, с ее хвостом!» Но, представив чистые и наивные глаза девочки, наполняющиеся слезами, как тогда утром, Сергей мысленно махнул рукой. Похоже, он всю свою жизнь теперь будет жалеть, что отправился сюда. Чем бы дело ни кончилось.
Забрав из синтезатора коробочку уже собранного пространственного принтера для печати на произвольных поверхностях, он поплелся обратно. Достаточно было залить нужные чернила и скинуть рисунок в мозги этого миниатюрного принтера и просто провести по любой поверхности, как он напечатает то, что заложено. Причем он контролировал поверхность – води хоть слева направо, хоть сверху вниз, хоть спиралью, хоть повторно по тому же месту – все равно нужная картинка получится. Там главное только точку отсчета на поверхности выставить и задать хотя бы примерную кривую поверхности, и всё. Ну и печатать он мог чем угодно, лишь бы плотность жидкости не превышала определенных параметров. Еще можно было задавать пост-обработку, например индукционный или инфракрасный нагрев рисунка для спекания в зависимости от вещества чернил, или нанесение дополнительного защитного покрытия, и еще кое-какие примочки, но они сейчас явно не понадобятся.
Воланса стояла там же и такая же прекрасная в своей наготе, только в руках держала что-то вроде плода размером с два кулака. Сергей резко остановился и покатал на языке эту фразу – «прекрасная в своей наготе». Влюбился, что ли, раз на литературное выражение чувств потянуло, или это он так сублимирует физическое влечение? Жесть!
Воланса, увидев его, радостно подняла в воздух руку с тем неизвестным плодом и, улыбнувшись, помахала им.
– Вот! Сок для рисования!
Сергей кивнул и подошел к ней.
***
Рука медленно опускалась вдоль позвоночника, оставляя за собой опалесцирующий след. Вернее, часть картинки. Сок-краска почти сразу застывала и не смазывалась при случайном касании. На слегка выделяющиеся позвонки отлично ложились «суставы» ствола бамбука. Длинные листья раскинулись по всей спине, сквозь просветы которых мелькало сначала что-то непонятное, и только при печати уже на уровне поясницы взгляд формировал относительно полную картинку, и становилось понятно, что это хвост какого-то существа, прячущегося в растительности и не помещающегося на спине, но продолжающийся на передней части тела девушки. Но туда еще дело не дошло.
Рука слегка дрожала, когда проходила по ягодицам и чуть ниже, но укреплялась, когда взгляд, пытающийся избежать взгляда на хвост, все же снова за него цеплялся. Дальше было чуть проще, если так можно было сказать – пока руки водили принтер по ногам, взгляд все равно периодически поднимался вверх, непроизвольно пытаясь оценить анатомию инопланетянки, которая вроде что-то чувствовала своим женским нутром и слегка выпячивала особо аппетитные части тела.
«Осталось еще проверить, поперек там или все же вдоль, как у всех женщин», – с иронией подумал землянин, сдувая прядь волос со лба.
Выдохнув, он встал на ноги и обошел Волансу, встав плотно к ней. Посмотрел ей в лицо и хмыкнул – та стояла с прикрытыми глазами и чуть улыбалась. Почувствовав его дыхание, Воланса приоткрыла глаза, снова ставшие глубоко синими. Просто стояла и смотрела в его глаза, не опуская разведенные в стороны руки.
Не отрывая своего взгляда, Сергей приложил принтер ей подмышку и медленно повел его вперед по не отпечатанным еще просторам инопланетного тела. Его нос почти касался ее носа, а дыхание втягивало ее запах, ее дыхание. УНИК на заднем фоне просигнализировал: «Наблюдается появление феромонов… Поставлен блок на реакцию. Блок сорван на уровне психо, поставлен новый… Производится…»
Сергей не обращал на это внимания, ему просто было хорошо. Наваждение немного спало, когда ему пришлось отодвинуться, чтобы рука, действующая без присутствия сознания, продолжила водить принтер по грудям девушки. Но стало намного хуже, когда ему пришлось встать на колени, чтобы прорисовать рисунок ниже пояса. Пришлось даже закрыть глаза, чтобы немного прийти в себя. Рука на некоторое время застыла на уровне пупка.
«Интересно, как они перевязывают пупки у новорожденных», – пришла сторонняя спасительная мысль, – «рисунок складки непривычный».
Закончив рисовать, Сергей встал и отошел к стене беседки, невидяще глядя на небо. По его ощущениям, прошло минут пять, когда он пришел в себя и, удивленный тишиной за спиной, обернулся. Воланса стояла всё так же – звездой, вытянув в стороны руки и расставив ноги.
– Воланса?
– А? Что? – Вздрогнула девушка и повернулась на пятке вокруг оси лицом к землянину. – Всё?
Выражение лица инопланетянки Сергей не смог идентифицировать. Широко раскрытые глаза, впервые разноцветно раскрашенные – чёрным и золотым, немного рассеянный взгляд и полураскрытые бордовые, почти чёрные губы, буквально на глазах приобретающие привычный цвет.
– Всё, – криво улыбнулся Сергей, оценивая картину, центральной фигурой которой был дракон, чья морда располагалась аккурат над грудями, а если простыми словами – просто дракон выглядывает из бамбуковой чащи. – Кажется, хорошо получилось.
Рисунок покрывал почти всё тело, кроме лица и хвоста. Правда, откуда-то взялся цветок лилии аккурат в паховой области, но он тут был вполне в тему. Хотя в целом Сергею всё равно всё это не нравилось. Вернув привычный взгляд, он с облегчением вздохнул, глядя на красивую, чуть-чуть смуглую девушку. Вот интересно – обычно от света звезды она закрыта примерно на уровне купальника, то есть груди плюс растительные шортики, а загар тем не менее равномерный. Причем постоянно в одном тоне. Раньше, кстати, когда ее цветные пятна только сошли, она была чисто белой.
Радостная Воланса стала рассматривать себя, но делала это странным образом – то приблизив руку чуть ли не к носу, то отдалив, потом неестественно согнулась вперед и чуть ли не уперлась лбом в свой живот, рассматривая рисунок. Сергей удивленно поднял брови и подумал, уж не на макро ли уровне она рассматривает части картины? Сначала даже было забавно, когда она продолжила чуть ли не носом водить по передней части ног – не всякая женщина так сможет, гибкости не хватит. Правда, когда она, крутясь в таком положении, повернулась к нему филейной частью и сквозь расставленные ноги удивленно уставилась на болтающийся между ног хвост, он не выдержал.
– Всё, разбирайся сама. Если что-то не понравится, потом скажешь, – и, развернувшись, землянин резко пошел к атмосфернику. Запрыгнув внутрь, он на холодных двигателях рванул в небо.
***
Где-то в сотнях километрах от лагеря маленькая механическая птичка безумно крутилась в небе, делая крутые виражи, будто ничего важнее этого на свете не было.
Воланса
И все-таки он сделал это! Она уже решила, что Сергей забыл или не хочет, но стоило напомнить ему, как он просто сделал это. Так просто? Почему ей казалось, что это будет сложно? Она не знала. Ей думалось, что он будет сопротивляться, отговаривать ее… Сейчас, думая об этом, ей казалось все это глупостью. Да, он немного посомневался, еще и сказал, что ему не нравится, когда есть статика, но она нашла выход! И он согласился! Теперь она точно знала, что они подходят друг другу, и она ему нравится. Осталось только уговорить его, чтобы у него не стирался рисунок, и тогда никто не скажет, что они не настоящая пара или вообще не пара! Ну, так получалось, если ориентироваться на истории из Почек Памяти. Хорошо бы с папой посоветоваться, но ведь он далеко, зато она сама все решила и сделала!
Только вопрос – успеет ли она папе всё рассказать и показать? Глядя на безжизненно болтающийся хвост, она засомневалась в этом. Даже не заметила, как Сергей ушел.
Воланса потрогала хвост, болтающийся между ног, и почти не почувствовала его. Не говоря уже о том, чтобы пошевелить им – нет, не шевелился. Неужели ее болезнь зашла так далеко? Сначала хвост отвалится, потом еще что-нибудь, например нога или рука. Или даже голова. Ну, пока вроде бы висит – она подергала его. Но тенденция, однако, неприятная.
