Ольга Брюс "Восточная невестка"

– Але, гараж! – все услышали возмущенный голос Веры, обращенный к её парню. – Если ты сейчас её повезешь, я домой поеду! Прямо сейчас!

Вадим обернулся к Вере, на его лице появилась лёгкая, чуть насмешливая улыбка.

– Ну и отлично! Мы тоже по домам. Правда ребята? – Вадим говорил спокойно, будто не понял претензии подруги или делал вид, что ничего не понимал. – Боря тебя отвезет. Да же, Боря?

Здоровяк в кожаной куртке, по имени Боря, послушно кивнул.

Верка была в бешенстве. Её лицо покраснело, губы сжались в тонкую нитку. Но, несмотря на это, она злобно взгромоздилась на мотоцикл Борьки и вцепилась в его широкую спину.

Мотоциклисты тронулись. Их моторы заурчали, и колонна из четырёх мотоциклов направила своих двухколесных коней в сторону мерцающей скупыми огнями деревни. Вадим ехал первым, за ним – Костя с тетей Людой, замыкал процессию Боря с разъярённой Веркой.

Ясмина крепко держалась за Вадика. Она с детства жутко боялась мотоциклов, её пугал их рёв, скорость, чувство незащищенности. Но ехать за спиной этого парня казалось ей как-то надежно… безопасно… От его спины исходило тепло, а сильные руки, держащиеся за руль, вселяли уверенность.

Наконец, проехав по темным деревенским улицам, компания остановилась у дома на углу, из окон которого струился мягкий свет. Это был дом тети Люды.

Вадим, слезая с мотоцикла, спросил у ребят про Веру. Но та, как оказалось, не доехала, попросила Борьку довести её до своего дома, который был на другой улице. Похоже, обида взяла верх.

– Ох, и гоняете же вы, мальчишки! – то ли недовольно, то ли испуганно произнесла тетя Люда, слезая с мотоцикла Кости. – Когда же вы уже переженитесь, да бросите это дурацкое увлечение?

– Вот, Вадик женится, а мы следом за ним! – подмигнул парень из компании с короткой стрижкой.

– Когда рак на горе свистнет, тогда и женится ваш Вадик! – засмеялась тетя Люда, знающая своего сына как облупленного. – Ему ещё гулять и гулять.

– Я вообще-то тут, и всё слышу, – сказал Вадим, помогая Ясмине слезть с мотоцикла.

– Так мы и говорим громко, чтобы ты слышал! – улыбнулась тетя Люда. – Ну что, мальчишки. Спасибо, что довезли. А может чаю попьем? Заходите, всех приглашаю!

– Нет, Людмила Егоровна, – ответил парень с короткой стрижкой за всех. – Мы ещё круг вокруг поселка дадим, проверим, всё ли спокойно. А потом по домам. Завтра вставать рано – на пруд рыбачить пойдем, пока солнце не встало.

– Ну, как хотите, рыбаки! – тетя Люда махнула рукой. – Мое дело – предложить. Удачи с уловом!

Тетя Люда ещё раз поблагодарила мальчишек за то, что доставили до дома с ветерком, и мальчишки, попрощавшись, умчались, оставив за собой лишь облако пыли, висящее в лунном свете, и тонкий запах выхлопных газов, смешанный с ароматом деревенской ночи.

– Ну что, Яся, – сказала тетя Люда добрым, немного уставшим голосом, поворачиваясь к девушке. – Добро пожаловать к нам! Считай, что ты дома.

Девушка вошла в дом вслед за тетей Людой. Это был скромный, но со вкусом обставленный домишко старинной постройки. Крепкие бревенчатые стены, невысокие потолки, широкие подоконники. Внутри было чисто, уютно, и чувствовалось, что здесь живёт хорошая хозяйка. Все на своих местах, ничего лишнего, но при этом не пусто. Было видно, что мужик в доме присутствовал – ничто не болталось, ничто не скрипело, все было крепким и надёжным. На стенах висели вышитые картины, на окнах – кружевные занавески, на полу – домотканые половики.

Тетя Люда тут же направилась на кухню и поставила электрический чайник. Он приятно, по-домашнему заурчал. Ясмина давно не чувствовала этой приятной, уютной атмосферы дома. После дней, проведённых в бегах, в тревоге и напряжении, этот тихий звук казался успокаивающей музыкой.

Тетя Люда говорила шепотом, чтобы не разбудить мужа, который уже спал. Она сказала, что тот встаёт очень рано, ещё до рассвета, потому что много хлопот с домашним хозяйством – скотина, огород, сад.

Вскоре чайник закипел. Тетя Люда достала из шкафчика большие глиняные кружки и фарфоровый заварник. Насыпала в него немного чая, сушёной мелиссы и душистого чабреца, залила кипятком, и по кухне тут же разлился волшебный аромат лета и спокойствия. Минуту спустя тетя Люда разлила душистый напиток по кружкам и протянула одну Ясмине. Та вдохнула пар, выпила глоток и почувствовала себя… как дома. Давно забытое чувство уюта и безопасности. В этом простом деревенском доме, с этой удивительной женщиной, она почувствовала себя защищённой.

Глава 3

Ничто не раскрепощает и не располагает к доверительному общению так, как душевное чаепитие. Ароматный чай с мелиссой и чабрецом, разлитый в глиняные кружки, создавал атмосферу спокойствия. За этим простым, но таким приятным ритуалом, Ясмина, наконец, смогла немного расслабиться и рассказать тёте Люде о себе, своей семье, о том, где она родилась и выросла и почему всё-таки решилась на такой отчаянный шаг, как побег из родного дома.

Она говорила тихо, выбирая слова, стараясь не пропустить ничего важного. Рассказала о строгости обычаев, о навязанном браке с богатым, но совершенно незнакомым человеком, о том, как её чувства были проигнорированы, а голос – не услышан. Говорила о своей любви к свободе, к возможности самой выбирать свою судьбу, о том, как важно для неё было чувство собственного достоинства. Её голос, сначала ровный и спокойный, постепенно становился все более эмоциональным, но тетя Люда слушала её внимательно, кивая головой, лишь изредка задавая уточняющие вопросы.

– Суровые, конечно, у вас в стране обычаи, – помотала головой тетя Люда, когда Ясмина закончила свой рассказ. Её лицо выражало понимание и сочувствие одновременно. – Одно тебе скажу точно, дочка. Родители тебе зла не желают. Хорошей жизни тебе хотят. Чтобы не так, как у нас, от получки до получки. А тут сразу – замуж вышла, и уже всё есть! Как в сказке!

– Да я на родителей и не сержусь, – отвечала Ясмина, её голос стал мягче, как будто ушла обида. – Я знаю, что они меня любят. И я их люблю. Но разве можно так? Человек – не товар! Они привыкли так жить. Это их мир, их правила. А я… нет. Не хочу. Не буду. Я хочу самой выбирать свою жизнь, свою судьбу.

– Это ты, конечно, правильно говоришь! – задумчиво сказала тетя Люда, отпивая из кружки горячий чай. – Но это – если с одной стороны. А теперь давай с другой стороны посмотрим. Вот сын мой – Вадим. Путается с этой Веркой. Девчонка веселая, смазливая, добрая по-своему. Но не подходят они друг дружке! Не вижу я их вместе в будущем. Покатушки да потанцушки закончатся, детки родятся, а там уже совсем другая петрушка. И вот тут я Верку не вижу рядом с сыночком своим. Ему бы другую… Серьёзную… Вот, скажем… Антонина. Одноклассницы моей дочка. Девочка домашняя, хозяйственная, руки откуда надо растут. Вот взять бы, и по-вашему, по-восточному женить их друг на дружке. Напором, чтобы не спрашивать никого. Не семья получится, а песня!

– Это вы сейчас моих родителей защищаете? – вздохнула Ясмина с грустью.

– Ну, можно и так сказать, – улыбнулась тетя Люда. – Вы, молодежь, с наше поживите, там может и поймете. А что сейчас? Гормоны! Любовь! Это всё, конечно, здорово. Романтика. Но этой самой любовью детей не прокормишь… на гормоны дом не купишь… Вот такие пироги!

Ясмина молча кивнула. Спорить с тётей Людой ей не хотелось. Её слова были простыми, но в них чувствовалась житейская мудрость, опыт многих лет. Да и усталость за день накопилась такая, что хотелось только одного – немного вздремнуть.

Людмила заметила, что глаза Ясмины медленно закрываются, что её голова склонилась к столу. Она тут же вскочила из-за стола, засуетилась, собирая пустые кружки.

– Постелю тебе в Алькиной комнате! – прошептала она, как будто боясь спугнуть сонное состояние Яси. – А утром поднимем тебя, да на вокзал отвезём в город. Заодно дочку проведаем в больничке. Пусть хоть глазками посмотрит на мою гостью.

Через несколько минут тётя Люда уже показывала Ясмине, где помыться перед сном, во что переодеться, и где прилечь в уютную постель. В маленькой, но аккуратной комнате, пахнущей свежестью и лавандой, стояла односпальная кровать, застеленная чистым бельём. Вскоре девушка уже лежала в постели, радуясь тому, что удалось наконец-то сходить в душ и немного привести себя в порядок. Она чувствовала себя, как никогда, расслабленно и спокойно.

Ясмина сама не заметила, как уснула. И это была первая ночь за многие дни, когда она спала глубоким, безмятежным сном, не боясь, что её нагонят и вернут домой, в то место, которое стало для неё таким чуждым и враждебным. В тишине маленькой деревенской комнаты, окружённая заботой незнакомой женщины, она наконец-то почувствовала себя в безопасности. Впервые за долгое время её душа обрела покой.

***

Открыв глаза, Яся – как стала называть ее тетя Люда – не сразу вспомнила, где она находится и что случилось прошлым вечером. На мгновение её охватил лёгкий испуг, будто она проснулась в незнакомом месте. Но воспоминания быстро вернулись, и, осознав, где она, Яся улыбнулась, потянулась, чувствуя приятную расслабленность во всем теле.

Следующая мысль немного напугала её. Яся заметила, что солнце за окном светит подозрительно ярко. Она взглянула на часы – был почти полдень. Проспала! Уехали без неё! Паника начала подступать, но девушка быстро взяла себя в руки.

Накинув на себя мягкий, уютный халат дочери хозяйки, Ясмина выбежала из комнаты и по небольшому коридору направилась в кухню. Она увидела там тетю Люду, пекущую блинчики, и ей сразу стало легче. Атмосфера царила домашняя, спокойная, наполненная приятными запахами – блинов и свежесваренного кофе.

Людмила оглянулась и, увидев смятенье в глазах своей гостьи, тут же пояснила, будто прочитав её мысли:

– О, уже проснулась! А Вадька мой теперь до обеда прохрапит… Тут такое дело, Яся. Вася, муж мой, утром в город умотал. Сам гостинцев собрал, дочке, в больницу, – сам уехал. Меня будить даже не стал. А я, болтушка старая, с тобой допоздна протараторила вчера. Спала как убитая.

Яся смотрела на тетю Люду, которая между делом ловко переворачивала блины на раскаленной сковороде и смазывала готовые румяные кругляши куском насаженного на вилку ярко-жёлтого сливочного масла. В глазах её читался вопрос: «Что делать?».

Тетя Люда была спокойна.

– Ты не переживай! Вася приедет, мы ему всё расскажем, и к вечеру тебя на вокзал доставим. У нас есть время, не торопимся.

– Как-то неудобно, – смущенно сказала Яся, – мужа вашего по два раза за день в город гонять. Может, я сама… На электричке…

– На какой такой электричке? – возмутилась тетя Люда. – А если эти твои… братушки… тебя найдут? Мешок на голову и в багажник! Не-ет! Я себе этого не прощу!

Ясмина представила картину, описанную тётей Людой, и ей стало весело. Она улыбнулась.

– Какой мешок, тетя Люда? – сказала она, смеясь. – Не настолько сурово у нас, уж поверьте.

– А я почем знаю, – надулась Людмила, – как там у вас? Ты бы глаза свои вчера видела испуганные. Как косуля загнанная, ей-богу. А теперь смеется, вы посмотрите! Развеселилась!

– Простите, не хотела вас обидеть, – извинилась Яся. – Просто рассмешили меня.

– Ну, это хорошо! – подытожила тетя Люда, вываливая очередной готовый блин на золотистую тарелку. – Смеешься, значит отошла! Ещё недельку у нас погостишь, и будешь вообще, как огурчик! Отдохнёшь, наберешься сил.

– Неделю?! – воскликнула Яся, восприняв слова тёти Люды всерьёз. – Я не могу неделю! Мне надо в Рязань… Мне сегодня надо! Меня там Лизка ждёт.

– Да знаю, знаю я, – улыбнулась хозяйка, ставя на стол тарелку с пышными, румяными блинами, которые источали соблазнительный аромат. – Отвезём, как только скажешь! Не волнуйся, всё будет хорошо.

– Три-четыре дня максимум! – вдруг раздался за спиной голос Вадима, который неслышно подошел к кухне и подслушал разговор матери и Яси. Он стоял в дверном проёме, опираясь на косяк, с лёгкой улыбкой на лице. – Потом вернётся Алька и у неё случится приступ ревности.

– Какой такой ревности? – не поняла Людмила, удивлённо посмотрев на сына.

– Как какой? – Вадим подмигнул Ясе, и в его глазах блеснуло веселье. – Пока её не было, мама себе новую дочку нашла. Альке такое вряд ли понравится.

Яся засмущалась. Ей стало стыдно, и ее щеки слегка покрылись румянцем. Тетя Люда заметила это и тут же отчитала сына:

– Ты чего такого говоришь, Вадим! Совсем засмущал нашу девочку. Сейчас подумает, что у меня не дочка, а змея какая-то!

– Змея! Ещё какая! – подхватил Вадим, весело смеясь. – Та ещё кобра! Вспомни, как она Верку принимала. Я тогда думал, отвернусь – покусает её. Ходил, спиной своей закрывал.

– Скажешь тоже! – отмахнулась мать. – С Веркой – там отдельная история. Вспомнил тоже! – тетя Люда повернулась к Ясмине. – Не верь ты этому оболтусу. Алевтина моя – добрый и отзывчивый человек…

– …Когда спит зубами к стенке! – перебил ее Вадим и закатился со смеху. Он сел за стол, подхватив кружку с чаем.

– На, лучше блины пожуй, – сказала тетя Люда, вручая сыну тарелку с только что испеченными блинами.

– Вот так у нас в семье: чуть что не так – затыкают рот блинами, – продолжал шутить Вадим, глядя на Ясмину и лукаво улыбаясь. – Это уже «блинная коррупция» какая-то!

– Ешь давай! – прикрикнула на него мать. – А нам с Ясечкой поговорить надо. Серьёзный разговор.

Ясмина приготовилась слушать. Ее волнение немного улеглось после смеха и блинов, но всё ещё оставалась лёгкая тревога.

– Подруга твоя, что в Рязани, – начала тетя Люда, поднимая кружку с чаем, – она точно тебя ждёт? Не обманула тебя случайно?

– Да, конечно, – уверенно отвечала Ясмина. – Так и сказала, приезжай в любое время. У меня и адрес есть. Не волнуйтесь.

– Адрес, это понятно, – вздохнула Людмила, её лицо стало серьёзнее. – Только вот в наше время никто без предупреждения по гостям не ездит. Здесь вам не восток… Так… Когда ты ей звонила? Или писала?

– Не звонила, писала. Ещё до отъезда.

– Она ответила? Подтвердила, что ждёт?

– Нет, но она прочитала сообщение. Я видела… что сообщение прочитано.

Людмила Егоровна ещё раз вздохнула, на этот раз ещё более печально. Она поставила кружку на стол, её взгляд стал задумчивым.

– Девочка моя, я бы очень… очень не хотела бы… Чтобы ты в свою Рязань приехала, а там тебя не ждёт никто. Чтобы ты осталась одна на вокзале, без денег, без связи… Этого я допустить не могу.

– Она ждёт! Это же Лизка! Одноклассница! Мы же столько лет вместе учились, дружили!

– А сколько лет вы не виделись с Лизкой?

– Не помню. Может быть семь… Может, десять… Может больше…

– Так, а есть у тебя номер её телефона?

– Есть, конечно.

– Отлично! Звони.

– Что, прям сейчас? – удивилась Ясмина.

– Прям сейчас.

Ясмина достала телефон, открыла телефонную книгу. Нашла там номер своей одноклассницы и нажала на вызов. В динамиках раздались гудки. Один за другим, казалось, что каждый последующий был более протяжным, более тревожным. Лизка трубку не поднимала. Гудки прервались.

– Может, занята? – пожала плечами Яся, пытаясь найти объяснение.

Тетя Люда в очередной раз вздохнула. Её взгляд упал на Вадима, который до этого момента молча доедал блины. Даже он, ещё недавно веселый, без остановки выбрасывающий шутки, замолчал. Его лицо стало серьезным, задумчивым.

– Так, девочка моя, – грустно, но серьёзно сказала тетя Люда. – Давай ты сначала дозвонишься до своей Лизки, убедишься, что она дома сидит, в своей Рязани, и тебя ждёт, а потом мы уже тебя на поезд посадим.

– Нет, Людмила Егоровна, я так не могу, – запаниковала Яся, её голос дрогнул. – Не могу я у вас остаться!

– Так, а вот теперь обидно стало! – тетя Люда уперлась руками в бока. Её глаза вспыхнули. – Чем это тебе у нас не понравилось?

– Понравилось! – поспешила оправдаться Яся. – У вас просто чудесно! Но…

– Никаких «но»! – сказала, как отрезала тетя Люда. – Пока я голос этой твоей Лизки не услышу, никуда не поедешь!

Любовь Егоровна вышла из кухни, оставив Ясю и Вадима наедине. Тишина повисла в воздухе.

– Она у нас такая! – пожал плечами Вадим, и потянулся за очередным блинчиком. – Слово ей не скажи. Железная женщина.

Яся молча кивнула. Ей было немного неловко. Она встала из-за стола и вышла во двор. Присев на крыльцо, она смотрела вдаль. Ей было видно, как вдали, за деревней, текла небольшая речка, зеленели поля, колосились рожь и пшеница, качала листвой густая березовая роща. Деревенский пейзаж был прост, но в нем чувствовалась какая-то невероятная красота и покой. Ясе здесь очень понравилось, ей не хотелось уезжать, но злоупотреблять гостеприимством добрых людей она тоже не хотела. В этот момент к ней подбежал щенок – большой, упитанный, с гладкой блестящей чёрной шерстью и добрыми милыми чёрными глазками. Это был типичный дворняга, но в нём чувствовалась какая-то невероятная преданность. Яся погладила его, и на минуту подумала: «А вдруг это судьба? А может, не случайно жизнь свела её с этими людьми? Так и быть, остаюсь, пока Лизка не ответит на звонок».

Яся взяла щенка на руки и прижала его к себе.

Глава 4

– Чего сидишь весь день, телефон от уха не убираешь? – возмущалась тетя Люда, проходя мимо сидящей на крыльце Ясмины. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в яркие, огненные цвета. – Там же эти… как их там… радиоволны! Вредно, говорят, для здоровья.

Но Ясмина продолжала настойчиво названивать подруге Лизе, пока телефон, наконец, не подал сигнал, что его заряд близок к нулю.