– Ты так говоришь, будто я вам постоянно проблемы создаю, – обиженно выдаю я.
Ну а что? Действительно выходит так…
– Мили… Я совсем не это хотел сказать, – его голос смягчается. – Извини, если ляпнул что-то не то.
И снова я прикрываю глаза. А ведь ещё недавно все было замечательно. Я строила планы, как будет продолжаться наша с Беркутовым жизнь… Я о чем-то мечтала. А сейчас… Мы стали настолько чужими друг для друга людьми…
– Твоя мама приезжала… – вдруг вспоминаю я.
– Я знаю.
– Она сказала, что ты не такой… Что ты не мог предать нашу семью… Но мне пришлось говорить с ней грубо, потому что…
– Потому что за тобой была слежка, – договаривает он вместо меня. – Милен, будь осторожна. С мамой на контакт не выходи. Она в своем репертуаре. Снова лезет туда, куда категорически лезть не стоит. И вообще, лучше тебе в отцовский дом переехать. Временно.
Нет, я этого не хочу. На папу я зла настолько сильно, что вести с ним диалог не хочу. Думала, остыну через несколько дней. Но моя злость никуда не делась.
– Я к Алине с Сашей поеду.
– Не нужно к ним, Милен.
– Почему? Боишься, что Саша скажет что-нибудь из того, что вы с отцом так упорно скрываете от меня? – нервно смеюсь я. И, судя по тому, что Беркутов молчит, я попадаю в яблочко. – Ладно, мне пора, Дима. А ты будь осторожен там. Всего хорошего.
– Приятного отдыха, Мили, – отвечает он. Не проходит и секунды, как раздается грохот. – Черт…
– Дим?! Дима, что происходит?
Но я слышу лишь короткие гудки.
Мое сердце сжимается от страхи и волнения за Диму. Прижавшись спиной к стене, часто дышу, дрожащими пальцами набирая тот самый номер, с которого звонил Беркутов. Но тщетно. «Абонент временно недоступен или находится вне действия сети», – выговаривает механический женский голос.
Прикрываю глаза и дышу часто, пытаясь успокоиться. Оглядываясь, замечаю Эмина. Он ловит мой встревоженный взгляд и направляется ко мне.
– Что случилось? – спрашивает, сжав мои плечи, и заглядывает в глаза.
– Я… Не знаю. Звонок резко прервался, Эмин. Не понимаю, что произошло. Но раздался непонятный грохот.
Бестужев молчит, забирает из моих рук свой телефон. И, судя по тому, что тычет пальцем в экран, он тоже набирает номер Димы. Но быстро прячет мобильный в карман.
– Поехали домой. Он выйдет на связь. Ты же видела его телефон. Старый, кнопочный. Возможно, просто зарядка села.
– Эмин, грохот раздался, говорю! – вспыхиваю я, следуя за Бестужевым.
Он никак не комментирует мои слова. Сажусь на пассажирское сиденье и наблюдаю за тем, как Эмин обходит автомобиль, прижимая телефон к уху. Что-то цедит сквозь зубы. Садится за руль и заводит двигатель, не глядя в мою сторону.
– Эмин…
– Давай подождем немного, Милен? Ну нет смысла нам фантазировать. Твой Дима взрослый мужик, в конце концов. Знает, что ты переживаешь, и обязательно выйдет на связь.
– А если не выйдет?
Эмин наконец поворачивает голову и заглядывает в мои глаза. Уголки его губ приподнимаются в улыбке.
– Любишь ведь… – говорит он, не скрывая усмешки.
– Я разве отрицала? – Качнув головой, он жмёт на газ. – Я хочу к себе заехать, Эмин, чтобы пару вещей забрать. Ты не против?
– В моей квартире полно женской одежды.
– Эмилии?
– Ну конечно. Чьей же ещё?
– Мало ли… – я пожимаю плечами. – Вдруг твоей той самой, которая, судя по моим наблюдениям, сердце тебе разбила.
– Нет, не ее, – отвечает Эмин ледяным тоном. – Я не против поехать к тебе.
Оставшийся путь мы едем в тишине. Бестужев-младший думает о своем, я же мыслями далеко отсюда. Конечно же в голове только Беркутов. От него ни слуху ни духу.
Остановившись у моего подъезда, Эмин первым делом смотрит в боковое стекло, затем покидает салон и оглядывается. Убедившись, что ничего подозрительного нет, кивает мне, чтобы я тоже вышла из машины. В квартиру поднимаемся вместе.
Забрав из шкафа спортивную сумку, я впихиваю туда все самое необходимое и удобное. Не знаю, на сколько дней задержусь у Эмина, но уверена, что у меня не получится жить в чужом доме больше трех-пяти дней. Пара суток точно уйдет на то, чтобы привыкнуть к чужому пространству.
Откуда-то раздается голос Эмина. Выйдя из спальни вижу его. На балконе – разговаривает по телефону. Смотрит прямо на меня.
– Хорошо. Будь осторожен, короче. И не теряйся ты так. Милена переживает.
Понятно. Дима вышел на связь.
Не знаю, что отвечает Беркутов, но Бестужев цедит что-то нецензурное, судя по злому выражению его лица. Прячет телефон в карман.
– Готова?
– Да.
– Пошли тогда.
И опять тишина в салоне автомобиля. Вплоть до тех пор, пока Эмин не останавливает авто на подземной парковке.
– Классное место, – замечаю я. – Давно купил?
– Ещё до того, как свалить в Америку, – хмыкает он. – Тут рядом и частный детский сад есть, и школа. Вокруг торговые центры.
– То есть ты все просчитал по всем фронтам, перед тем, как купить квартиру? – издаю тихий смешок. – Значит, планировал серьезные отношения с той самой?
– Ну естественно. Именно так и думал.
– А по тебе не скажешь.
Мы заходим в просторную кабину лифта, стены которой окружены зеркалами.
– Ты о чем? – Эмин вопросительно выгибает бровь, едва наши глаза встречаются в отражении.
– Ну, мне всегда казалось, что ты просто богатенький мажор.
– Всем всегда так казалось.
– Но ты, оказывается, совсем другой.
Поднимаемся на девятый этаж. Эмин открывает дверь квартиры и жестом приглашает зайти. Свет автоматически включается, едва я переступаю порог.
Обои в светлых тонах, что удивляет. Ведь мужчины в основном любят темные оттенки. Гостиная просторная, размером с мою квартиру.
– Можешь занять эту комнату, – машет Эмин рукой влево от себя. – Иди, переоденься. Я проведу экскурсию, потом душ примешь. А я закажу ужин. Голоден как волк.
– Эмин, – зову я его, когда он идёт к балкону, доставая из кармана пачку сигарет. – Можешь набрать Буркутова? Я хочу убедиться, что с ним действительно все хорошо.
Бестужев щурится.
– Ты мне не веришь?
– Верю, конечно же верю. Но…
– Никаких но, Милена. Он сейчас не может разговаривать. Потерпишь до завтра.
– Эмин. Что-то случилось ведь… – догадываюсь я.
– Иди в душ, – повторяет Эмин тоном, не терпящим возражений. А мне становится все тревожнее.
Глава 9
Выругавшись всеми матерными словами, которые только знаю, выхожу из салона авто, спрятав телефон там, где его не заметят при любом раскладе. Знаю, Милена будет волноваться, но другого выхода у меня нет. Машина псов Гаврилова врезалась в мою сзади. А оставить это просто так и уехать с места ДТП – совсем нелогично в сложившейся ситуации.
– Прости, мужик, я что-то увлекся телефонным разговором, – говорит ублюдок, разглядывая задницу моего внедорожника.
Артист достойный. Роль свою играет хорошо, но, бл*дь, врезать хочется по самодовольной чистовыбритой морде, чтобы не держал меня за идиота.
Отвожу взгляд в сторону, поджав губы. Едва держу эмоции под контролем. Уходит секунд двадцать, чтобы взять себя в руки и ответить ему.
– Поезжай. У меня нет времени заниматься хернёй. Спешу.
– Может, гаишников вызовем?
Он придурок? Время тянет или что? Зачем? Не пойму.
– Исчезни, – бросив через плечо, сажусь за руль и жму на газ.
Не сильно пострадала тачка. Да это и не самое важное из того, что мне нужно решить. Потом как-нибудь займусь машиной, а сейчас необходимо спокойно доехать до дома и позвонить Эмину. Черт! А ведь Милена себе места не найдет. Уверен.
Остановив авто у здания, достаю телефон и уже хочу включить его, но интуитивно смотрю в зеркало заднего вида.
– Пи*дец! – прорычав, прячу мобильник в карман и делаю вид, что нихрена не заметил.
Что же тебе, Галечка, неймется? Какого хрена приперлась? Да ещё и с какими-то там документами. Гаврилов послал или ещё что?
Выхожу, без оглядки направляясь к двери. Удивительно, но меня никто не зовёт. Вызываю лифт, створки которого открываются спустя несколько секунд. Захожу в квартиру, уже зная, что вот-вот завопит дверной звонок.
Мне бы позвонить и поговорить с Миленой, успокоить ее. Но, сука, тупо не могу.
Буквально через минуту открываю дверь, в которую стучат, и выжидающе смотрю на Галину. Едва она видит меня, как улыбается, потом оглядывается по сторонам, будто совершает что-то плохое и боится, что ее заметят.
– Что случилось? Какими судьбами? – спрашиваю я.
Если бы здесь появилась Милена и увидела эту картину… Мне было бы сложно оправдаться. Моя репутация перед ней и без того хреновая. Всеми силами пытаюсь вернуть ее доверие, но все идёт через одно место. Терпение на грани… Вот-вот лопну от злости и бессилия. А хочется просто проводить с женой время. Видеть ее каждый день, ухаживать, доказывать, что я безумно ее люблю и уже не могу так… Не могу дышать, когда ее нет рядом. Когда она смотрит на меня так, словно считает врагом и законченным мерзавцем.
– Есть дело. Впустишь? Нужно поговорить, – с улыбкой произносит незваная гостья.
Машу рукой, жестом приглашая зайти. Хотя на самом деле хочется выгнать к чертовой матери и не видеть эту кукольную рожицу. Не просто так она примчалась… Возможно, есть какой-то подвох. Гаврилов решил подставить меня? Или что? Нет, в том, что он уже догадался, что играю на два фронта, я не сомневаюсь. Бумеранг, как говорится. Ведь когда-то эта самая Галечка точно так же выкрала из нашего офиса немало документов. Теперь Гаврилов расхлебывает.
Чтобы подавился, мать его.
– Я жду объяснений.
Девица заламывает пальцы. То ли от стресса, то ли от страха, что я наговорю ей лишнего. Я зол и это наверняка заметно по выражению моего лица.
– Я принесла тебе документы. – Она протягивает мне папку, которую я сразу же забираю. – Босс сказал, что тебе не нужно этого видеть. Но…
– Ты решила сдать его? С огнем играешь, девочка, – усмехаюсь я, вопросительно выгнув бровь. – Зачем мне это нужно, Галина?
Кручу в руках документы. Те самые, которые я уже успел снять на камеру. Более того, выслал на почту Захарова. Думаю, он уже начал предпринимать меры. Я больше в этих бумагах не нуждаюсь.
– Я услышала разговор, – начинает она тихо. Кусает нижнюю губу, но поднять на меня взгляд не осмеливается. – Что ты что-то мутишь и играешь против Гаврилова. Я…
– От кого услышала? – грубо перебиваю.
– От самого босса и его правой руки.
– Подслушивала?
Наконец девица задирает голову и смотрит мне прямо в глаза. От той дерзкой особы, которую она вечно из себя строит, не осталось и следа. Странно она себя ведёт. И я не могу понять: притворяется она или нет? Но Галина выглядит действительно подавленной. Вот-вот расплачется. Глаза блестят от слез, готовых вот-вот пролиться.
– Подслушивала! – восклицает твердо. – Задолбал он меня! Я устала, понимаешь? Устала играть по его правилам! Устала подчиняться! – Резко встаёт с дивана и как ребенок топает ногой. – Устала я жить в страхе, что с моим единственным родным человеком может что-то произойти. Я устала, – последнее говорит совсем тихо. Прячет лицо в ладонях и плачет.
Мне ее не жаль. Не поднимаюсь, не собираюсь ее успокаивать. Откидываюсь на спинку кресла и сканирую девушку взглядом, пытаясь понять, что же она спланировала.
