Достаю из заднего кармана джинсов пачку сигарет и закуриваю, прикрывая ладонью пламя зажигалки. Парень опирается ладонями на обрешетку открытой веранды.
– Я выиграл ее в честной игре, Эйден. Может, ты хочешь отыграться?
Делаю затяжку.
– Я думаю, ты еще вчера понял, что покер – это, мягко говоря, не мое.
Остин криво усмехается.
– Ты сам сел за стол, Палмер.
– Тебе же не нужна моя тачка, у тебя полный гараж самых люксовых машин. Может, мы сможем договориться?
Брови Фокса ползут вверх. Он снимает свои темные очки, и я вижу его насмешливый взгляд.
– Ты хочешь ее у меня купить? – задает он каверзный вопрос, разглядывая мое лицо с каким-то превосходством.
– Если назовешь разумную цену, Фокс.
Делаю последнюю затяжку, и окурок отправляется прямиком в урну.
– Я тут погуглил, Палмер, оказывается, твоя малышка – мечта коллекционера. Может, она положит начало моей личной коллекции раритетных тачек? Я еще не решил.
Он поворачивается спиной. Внутри меня все обрывается. Легче было бы договориться с самим дьяволом, чем с ублюдком Фоксом. Все в кампусе знали, что с этим козлом лучше не связываться. Он во всем видит свою выгоду. Думаю, что и вчерашний мой проигрыш был ему на руку.
– Назови цену, Остин!
Мне осточертело здесь торчать. От вида богатеньких мужиков в футболках поло от «Армани» меня начинает тошнить.
– Не кипятись, Палмер. У меня есть к тебе одно предложение.
Остин снова поворачивается ко мне лицом.
– Говори, – прищуриваю глаза и выжидающе смотрю на парня.
– Если хочешь вернуть свою малышку, тебе нужно кое-кого завалить, – шепчет он, оглядываясь по сторонам.
– Ты спятил, твою мать?
Фокс начинает заливисто смеяться.
– Черт, мужик, видел бы ты сейчас свое лицо! Тебе нужно завалить одну строптивую девчонку, Палмер. Всего лишь трахнуть и растоптать ее репутацию. Ты же в этом мастер. Весь кампус об этом знает.
Я потираю ладонями лицо.
– То есть ты вернешь мне мою тачку, если я трахну какую-то девку?
Не верю своим ушам.
– Не какую-то там девку, Палмер, а Эштон Гласс.
Это еще, на хрен, кто такая?!
Глава 2
Эштон
Я падаю с кровати на мягкий коврик и задеваю головой угол тумбочки. Чертов Лукас! Мой братец заменил мелодию будильника на свой хэви-метал! Вскакиваю, ударяю по стене прямо над туалетным столиком.
– Придурок! Только попадись мне на глаза!
Из открытого окна тянет сентябрьской прохладой, и я потираю плечи. Быстро умываюсь, открываю шкаф и оглядываю свой богатый гардероб. Отец мне ни в чем не отказывает, и золотая карточка в моем кошельке тому подтверждение. Вчерашний поход с Оззи по торговому центру увенчался успехом и пятью штуками, оставленными в бутиках «Лакост» и «Пепе Джинс». Мой лучший друг знает толк в шмотках и отличается отменным вкусом. Он мечтает о школе дизайна «Парсонс» в Нью-Йорке, но пока учится на курс старше меня в колледже Портленда. Порой его творческие взгляды стоят мне парочки хороших нарядов. Я улыбаюсь, потому что на глаза попадается перешитая в платье джинсовая куртка «Дольче и Габбана». Так, это не пойдет, это тоже. Пролистав кучу вешалок, натыкаюсь на бесформенный свитер и кожаные штаны, что идеально сидят на мне и умещаются в высокие сапоги.
– Эштон Вероника Гласс! Вам нужно отдельное приглашение на завтрак?
Голос Миранды – новой пассии моего отца – доносится из столовой на первом этаже. Скрутив волосы на затылке, втыкаю в них шпильку и спускаюсь по лестнице.
– Доброе утро.
– Привет, милая. Как настроение, готова к началу нового этапа?
Отец – симпатичный мужчина, которому в этом году стукнет сорок пять. Но его манера разговора меня раздражает, будто он вырос не в Бруклине, а в каком-нибудь английском графстве.
– Все отлично. Расписание, канцелярские принадлежности при мне. – Я пожимаю плечами и беру золотистый тост с большого блюда. Миранда ударяет мне по руке.
– Юные леди так себя не ведут. Ты должна быть примером для сверстников и своего брата.
– Кстати, а где он? – пропускаю мимо ушей занудную тираду о нравственности и морали.
– Лукас!!! – громко выкрикивает отец.
– Не обязательно орать, я здесь.
Лукас спокойно занимает место за столом, на нем, как всегда, шапка-бини и дешевые побрякушки на руках и шее. Я толкаю его локтем, а он хмыкает, отбирает надкусанный тост и отправляет в рот.
– Эй!
– Рот не разевай, – подмечает братец и тянется к миске с сыром. Отец долго наблюдает за нами, прикрываясь свежим выпуском газеты. Его женушка демонстративно отставляет мизинец и берется за кофейную чашку.
– Подбросишь Лукаса до школы? – интересуется Гласс-старший.
– Конечно, только Оззи… – не успеваю договорить, как стучат в дверь.
Я срываюсь с места и спешу в просторную прихожую. Наш дом просто гигантский и очень красивый среди окружающей серости. Через стеклянные дверные вставки вижу Оззи. Этот мерзавец бросил меня на днях ради тусовки с первокурсниками. Я готова его убить, но для начала крепко обниму.
– Привет.
Я складываю руки на груди. Но он так широко улыбается, что я таю и целую кретина в щеку.
– Приветик, малышка!
Белобрысая шевелюра и безумные глаза всегда подкупают меня. Немного приподняв над полом, Оззи опускает меня на дубовый паркет, что блестит, как чистейший лед.
– Снова твой братец едет с нами? – спрашивает он.
– Да, угадал, – отвечаю на дерзкий смешок. – Лукас, мы ждем в машине. Папа… Миранда, до вечера.
– Хорошего дня, милая, – отзывается отец.
Мой «Форд-Фарлайн» – отдельный предмет гордости. Я получила его на восемнадцатилетие и прыгала до потолка. Сейчас обожаю кататься на нем по ночному городу, включив радио на полную мощь. Оззи садится в салон, и я следом за ним.
– Как провела выходные, Эш?
– А ты?
Оззи откидывается на спинку и прищуривает глаза:
– Я первый спросил. Ну?
– Прошлась с отцом по местам славы и выслушала лекцию о том, как важны семейный бизнес и преемственность поколений.
Я тяжело вздыхаю и засовываю ключ в замок зажигания.
– «Эштон Гласс Грин Вуд»? Хорошо звучит. С будущими подчиненными успела поболтать?
Мой удар левой приходится ему в плечо.
– Заткнись, ты же прекрасно знаешь мою ситуацию.
– Все уши мне прожужжала уже.
Да, Оззи прав, я никчемная актриса. Последний год в школе я изводила его разговорами о своем будущем. И что? Поступаю на факультет «бизнес и финансы», хотя с детства мечтаю о карьере фотографа. Здорово, что мистер Янг, мой профессор по маркетингу, выделил комнатку для проявки негативов в своем кабинете. Без моей говорящей фамилии тут тоже не обошлось, а точнее, без крыши в лице папочки, что всегда преследует меня.
– Лукас, твою мать! – орет Оззи.
– Что? – вздрагиваю я и смотрю в окно.
Мой брат еле перебирает ногами. Я высовываюсь наружу и кричу что есть мочи:
– Шевели задницей!
Тот скалится и в том же темпе движется к машине. Я завожу мотор и резко выруливаю с подъездной дорожки на асфальт. Делаю вид, что вот-вот уеду к чертям собачьим. Только брата мало волнует данный факт. Отлично! Наконец-то его пятая точка на заднем сиденье.
– Ну ты и черепаха, чувак! – оборачивается Оззи и ждет ответа от Лукаса, однако тот надевает наушники и поворачивает голову вправо.
– Он совсем плох? По-моему, ему становится хуже.
– Я тебя тресну, если не заткнешься. И вообще-то он каждый год проходит курс лечения в Швейцарии. Не заметно?
– Не-а. – Оззи вытаскивает пакетик с мятными леденцами. И бросает один в рот.
Выруливаю на перекресток и съезжаю с пригорка на оживленную улицу.
Ближе к колледжу Оззи уже пребывает в своей вселенной, откуда частенько берет идеи для будущих шедевров.
Дистанцию от парковки до аудитории я преодолеваю быстро. Заглядываю в библиотеку и наконец получаю учебник по маркетингу. Долго я оттягивала этот момент. Две недели как приступила к занятиям и все не дойду. Оззи плетется позади меня с абсолютно мутными глазами. Его перехватывают однокурсники, и я выдыхаю. А уже через пару минут вхожу в кабинет Янга. Хорошо, что он и мой отец когда-то учились вместе. Теперь у меня есть блат и своя каморка, где моя «Лейка» выдает потрясающие кадры.
Черт! Спешно роюсь в сумке, но нахожу камеру и успокаиваюсь. Взглядом пробегаюсь по сидящим студентам и замечаю незнакомое лицо. Кто он? Да, память у меня отличная, но этого парня на предыдущих лекциях не помню. Сажусь за длинную, как в греческом пантеоне, парту рядом с девчонкой в очках. Мне жарко. Разматываю шарф и кладу на скамейку. Свитер спадает с плеча, я начинаю нервничать. Плохой знак. Янга еще нет, и я вынимаю «Лейку», навожу фокус на незнакомца и делаю снимок. Привычка не из лучших, но мне нравится снимать все и вся вокруг себя. У меня куча альбомов и постеров под кроватью с миллионом неизвестных людей.
– Добрый день!
Мейсон Янг обращает на себя внимание студентов тем, что с большим усилием и треском приземляет толстую папку на стол. А я продолжаю смотреть в объектив «Лейки», будто вижу призрак. Медленно опустив аппарат, замечаю, как тот парень непонимающе смотрит на меня. На лице вопрос из серии «что за херня?». Я облизываю средний палец и показываю ему, а потом быстро отворачиваюсь. Черт!
– Мисс Гласс, это что сейчас было?
– Простите, сэр.
– Подойдите.
– Что?
– Я прошу вас выйти и поделиться тем, как вы усвоили прошлую тему. У нас на носу первая коллективная работа, я должен знать, что творится в ваших головах.
Боже мой… Поднимаюсь и, взяв тетрадь, двигаюсь к проходу со ступенями.
– Не могли бы вы ускориться?
«Замолчи!» – кричу я мысленно, пока иду к небольшому подиуму у доски. Останавливаюсь и открываю тетрадь, будто что-то понимаю в том, что там написано.
– Ну же, Эштон, мы все тебя слушаем. Предпосылки возникновения маркетинга, этапы развития?
Черт подери, я стою как вкопанная и мечтаю лишь о том, чтобы поскорей спрятаться в проявительной и послать на хрен Янга. А еще… еще хочу, чтобы новенький не пялился на меня так явно. От его взгляда перехватывает дыхание. Собираюсь с мыслями и все же принимаюсь читать домашнюю работу. Янг измеряет шагами аудиторию, кое-где делает мне замечания и поправляет. Покончив с прилюдным позором, я, не дожидаясь окончания пары, покидаю душное помещение. Беги, Эштон, беги!
Глава 3
Эйден
– Эштон Гласс? – переспрашивает Джай, когда я через пару часов возвращаюсь в нашу квартиру.
– Да, мать твою, мне нужно трахнуть и кинуть эту девку! Тогда моя тачка снова будет моей.
