– Господин ректор, – вмешивается женщина, видя мою растерянность. – Лерианна подверглась сильному магическому воздействию с пока что невыясненной природой. И последствия этого могут быть самые неожиданные.
Ректор поднимает бровь и смотрит на меня так, будто говорит: “Признаешься сама, или мне достать из тебя эту информацию?”.
– Я просто не расслышал, доктор Курт, – говорит он, а у меня сердце в пятки уходит.
– Я не помню… – мямлю я.
– Не помните, что сказали пару мгновений назад? – хмыкает ректор.
– Да… Я, честно говоря, вообще ничего не помню, – я жалобно смотрю на доктора. – Проснулась тут, испугалась и… Выругалась, наверное. А что я сказала?
Эта игра может быть и в обратную сторону повернута. К тому же меня осеняет, что если я притворюсь, что потеряла память, то… Может, у меня получится подольше побыть “на больничном”, поменьше светиться где-то? Тогда и вероятности того, что меня вычислят, будет мало.
– Лерианна, как вы себя чувствуете? – доктор Курт укоризненно смотрит на ректора и подходит ко мне. – Слабость? Боль? Тошнота?
Она сжимает своими тонкими пальцами мое запястье и прикрывает глаза. От места касания по всему телу расходится тепло и легкое покалывание.
– Голова болит, когда пытаюсь вспомнить, – честно признаюсь я. – И сил нет.
Доктор Курт кивает. Уголок ее шапочки чуть сползает, и я замечаю заостренное ухо. Эльф! Закашливаюсь от неожиданности, отчего ловлю очередной взгляд ректора, полный подозрения.
– То есть вы ничего не помните? – уточняет доктор, обеспокоенно глядя на меня.
Качаю головой.
– Странно, – она поджимает пухлые губы. – Я не вижу ничего, что могло бы привести к такому эффекту. Возможно, было что-то, что послужило еще эмоциональным блоком. Я обязательно еще поговорю со студентом Рэйгарном, чтобы уточнить обстоятельства.
– Вы оставляете студентку Лефрон в лазарете? – уточняет ректор.
Я скрещиваю пальцы, чтобы она ответила “да”, но мне это не помогает.
– Я думаю, ей пойдет на пользу вернуться в привычную жизнь, – говорит доктор Курт. – Возможно, какие-то обыденные мелочи подтолкнут память, и Лерианна быстрее все вспомнит.
Ох, блин… То есть мне придется учиться в настоящей академии магии МАГИИ? Голову снова простреливает резкая боль, я шиплю и хватаюсь за виски.
– Выпишу тебе настойку, она снимет боль, – доктор достает из маленькой сумочки на боку блокнотик и стеклянное перо. – Будешь пить на ночь и каждый день приходить ко мне. Буду проверять твое состояние. А теперь можешь переодеваться и возвращаться к себе. Фамильяр тебе покажет дорогу. На учебу завтра.
Женщина выразительно смотрит на ректора, тот дергает уголком рта и выходит.
Я переодеваюсь и, осматривая пространство, зову:
– Таэмар, выходи. Я же понятия не имею, куда мне теперь идти.
Лисоволк появляется снова из ниоткуда прямо передо мной, виляет хвостом и выходит из палаты.
Мы сначала проходим по белым коридорам лазарета, потом спускаемся по широкой лестнице, оказываемся в светлых коридорах, очень напоминающих мне те, что в моей академии, несколько раз преодолеваем сложные развилки, а потом через высокие двери входим в большую комнату.
– Это комната отдыха женского общежития, – тихо говорит Таэмар. – Дальше по коридору, третья дверь направо. Соседки сейчас нет, но тебя на столе ждут другие неприятности.
– Погоди, а ты куда? – останавливаю я фамильяра.
– Кое-что проверить надо, – загадочно отвечает он и уже привычно растворяется в воздухе.
Третья дверь… Касаюсь нужной ручки, замок сам отщелкивается, и я вхожу в комнату.
Что ж, тут уютно и практично. Две кровати, два стола, шкафы для личных вещей и одежды. Значит, у меня есть соседка. Надеюсь, с ней Лерианна дружила.
Стены с одной стороны украшены детскими рисунками и магическими артефактами, на кровати – пара милых подушечек и стеганое покрывало. По-простому уютно.
А с другой – абсолютно голые. И кровать застелена так, что на покрывале ни одной складочки.
И какая из них у Лерианны?
На столе, как и сказал Таэмар, лежит письмо. Желтоватый конверт, ровные строчки почерка с мелкими завитушками. И я даже могу прочитать – ну хоть это осталось в голове от Лери.
Вскрываю сургучную печать, бегло просматриваю письмо и понимаю, что прав был фамильяр. Это – точно неприятности.
Глава 4
“Лерианна Лефрон!” – начинается письмо, и уже от одного обращения мне становится как-то дурно. Как будто я даже слышу эту надменную, презрительную интонацию, чувствую укор в том, что я, точнее, Лери, не оправдала надежд.
“Все, что от тебя требовалось – это найти в академии себе мужа! А ты не только не нашла его, но и опозорила весь наш род своими сомнительными успехами в учебе!”
Вот вроде просто письмо, а по обилию восклицательных знаков прекрасно понимаешь: на тебя сейчас наорали. Очень интересные цели обучения. А какие цели, такие результаты: какие могут быть вообще претензии-то?
“Очень настоятельно советую тебе перестать тратить время! Подумай о своей семье и своих сестрах! Раз уж тебе, такой бестолковой, достался семейный дар, будь добра использовать его с выгодой!
В общем, у тебя время до выпускного экзамена. Если к тому времени не будет заключена помолвка с подходящим женихом, я лично найду деньги на обряд переноса магии на Элизару. А ты выйдешь замуж за барона Хорна, чтоб глаза мои тебя больше не видели.
Подумай своей головой хоть раз в своей жизни.
Твоя маменька, Гнеда Лефрон”.
Кому как, но последние пару абзацев были произнесены в моей голове ядовитым шепотом. “Маменька” у Лери – та еще змеюка. Не Гнеда, а какая-то гнида. Как можно так втоптать в грязь за несколько предложений, пройтись по самооценке и сделать обязанной на пустом месте?
Если с Лерианной всегда так общались и угрожали, то я не удивлена, что она могла пойти и на какие-то хитрости, чтобы охмурить этого Дэриана. Хотя, на мой взгляд, могла бы выбрать себе цель и попроще. Он же явно высокомерный красавчик, который ни за что просто так не обратил бы внимания на кого-то из обнищавшего рода.
Ведь наверняка у него была на прицеле какая-то другая, статусная девушка до того, как Лери что-то там сделала не то.
Но теперь я точно знаю две вещи: скоро в магической академии выпускной экзамен, который я с почти стопроцентной вероятностью не сдам, и мое время сильно ограничено, потому что если я не разберусь в том, как мне отправиться обратно до этого времени, то быть мне женой некоего барона. И я почти уверена, что эта перспектива не особо радужная, иначе бы ею не пугали.
Откладываю письмо от “любящей” мамочки в сторону и осматриваюсь. Какая же из кроватей моя? Конечно, мне хочется верить, что уютная. Но после письма я почти стопроцентно уверена, что педантично заправленная.
Если в ее жизни все было так, то как я оказалась тут? Что пошло не так? Или… Как раз так, как она и хотела?
– А вот это тебе и предстоит узнать, – на подоконнике появляется Таэмар.
Его шерсть серебрится с перламутровыми переливами, а на морде как будто сияет улыбка. Хитрый.
– Ты еще и мысли читаешь?
– Надо просто думать не так громко, – фыркает он и спускается через стол и кровать (как раз ту самую, идеальную) на пол и кивает мордой следовать за ним. – У тебя все на лице было написано. Ну почти.
– В смысле почти?
– Ты последний вопрос вслух задала, – говорит фамильяр. – Аккуратнее с этим, а то вляпаешься.
Мы выходим из комнаты, проходим чуть дальше по коридору и останавливаемся перед раздвигающимися дверями из матового непрозрачного стекла.
– Ванная, – Таэмар садится и обвивает себя своим пушистым, совсем лисьим хвостом. – Туда я не пойду. Но там то же самое: шкафчик третий справа. Встретимся в комнате.
Киваю и захожу внутрь большого светлого помещения. Внутри никого нет, наверное, потому что сейчас разгар учебного дня. Вот больше чем уверена, что в утреннее и вечернее время тут не протолкнешься.
Окон тут нет, зато есть белые светящиеся кристаллы на потолке, пол из шероховатого мрамора и два ряда душевых кабинок в середине. Вдоль стен расположены шкафчики.
Отсчитываю третий справа: внутри белые, похожие на вафельные, полотенца, чистые сорочки и халаты. Все в двойном экземпляре. Тоже хорошо: тут уже думать не приходится, где чье.
Беру все и иду к кабинке, но по дороге вздрагиваю и чуть не взвизгиваю: боковым зрением вижу кого-то еще! А потом, едва отдышавшись, понимаю, что это не кто-то. Это я. В зеркале.
Ловлю себя не мысли, что мне впервые попалось зеркало и возможность рассмотреть себя. Как же это непривычно! Смотреть на себя, а видеть совсем другого человека. Надо было еще найти настолько непохожих!
Вместо короткого обесцвеченного боба у меня длинные густые каштановые волосы, вместо угловатых плеч и нулевочки – вполне себе достойная трешечка и женственные плечи. Тонкая талия и красивые бедра с попой, будто Лери на тренировки каждый день ходила.
Личико милое, немного по-детски наивное, с бездонными, как осеннее небо, голубыми глазами, аккуратным носиком и пухлыми, красиво очерченными губами.
Сдается мне, все проблемы Лери и были именно из-за чрезмерного давления гниды, ой, простите, Гнеды. Потому что с такими данными она вполне могла закадрить кого угодно.
Еще немного кручусь, разглядывая себя, чтобы привыкнуть и больше не рисковать тем, что испуганно шугнусь от своего собственного отражения. Потом принимаю душ, удивляясь тому, насколько интуитивно тут устроены душевые: справа плюс, слева – минус, и их надо нажимать, чтобы настроить температуру, а дозатор для мыла и шампуня встроен прямо в стенку.
Мозги потихоньку приходят в норму, чувствовать всем телом прикосновение потоков воды оказывается очень приятным и важным. Этим я словно доказываю сама себе, что все то, что происходит – по-настоящему, а не галлюцинация.
Вытираюсь, по привычке наматываю на голову “тюрбан” из полотенца, одеваюсь и собираюсь выйти из ванной, когда двери разъезжаются в стороны, а на пороге появляется блондинка с разъяренным взглядом.
– И вот чего ты не сдохла?
Глава 5
Ой, какое милое приветствие.
– И тебе привет, – отзываюсь я, но по лицу блондинки понимаю, что не этой реакции она от меня ожидала.
Палюсь. Поэтому натягиваю наивную глупую улыбку и добавляю:
– Ты тоже помыться решила?
Блондинка подвисает на несколько секунд, а потом, вернув себе уверенный, недовольный вид, продолжает:
– По-моему, мы с тобой уже разговаривали об этом! Или ты отстаешь от моего Дэриана, или тебе будет плохо! – шипит она.
Кажется, Лерианна очень любит рептилий, вон какой серпентарий вокруг себя собрала.
– Забирай! – пожимаю плечами.
– Не думай, что я не понимаю! Ты специально устроила весь этот спектакль с обмороком, чтобы он снова был с тобой, – продолжает она.
– Так… – я оглядываюсь по сторонам. – А где он, не подскажешь? Что-то я его рядом не наблюдаю.
Это снова обескураживает блондинку, а я, пользуясь этим, протискиваюсь мимо нее и иду по коридору к своей комнате.
– Я тебя предупредила, Лефрон! Ты пожалеешь, если не прислушаешься к моим словам!
– Да-да, – не оборачиваясь, машу ей рукой. – А ты выбери, пожалуйста, направление, куда тебя послать.
Она еще что-то говорит вслед, но я решаю не обращать внимания и возвращаюсь в комнату.
– Ты это специально?
Я вздрагиваю от неожиданности и хватаюсь за грудь, пытаясь отдышаться. Таэмар недовольно смотрит на меня с “идеальной” кровати и шевелит носом.
– Что специально? – стягиваю с головы полотенце и взъерошиваю волосы, чтобы они быстрее сохли.
– Ведешь себя так… заметно, – отвечает фамильяр.
– А что я должна была сделать? Потупить взор и проглотить всю ее наглость?
Неужели так и поступила бы Лери? Вот уж повезло, попасть в тело покорной овечки, с которой все, кто ни попадя, разговаривают как с пустым местом.
– Такое изменение поведения привлечет внимание, – говорит Таэмар. – А если ты еще будешь использовать магию, то вообще будет не скрыться.
– Мне всего лишь надо найти, что такого сделала Лери, чтобы мы махнулись местами, – поплотнее запахиваю халат и осматриваю рабочий стол Лерианны. – А потом она снова станет собой, а я вернусь на экзамен к Данилычу. Она ж там за меня его не сдаст. Ох… А если еще и диплом под угрозой окажется…
– Скорее тут твоя жизнь под угрозой, Лери, – вздыхает фамильяр и качает мордой. – Давай повторим правила?
Я отвлекаюсь от осмотра ящиков стола, в которых ничего особо интересного не нахожу: тетради, стеклянные перья, чернила, карандаши. Ничего, что приблизило бы к решению задачки.
– Скорее озвучим в первый раз, – хмыкаю я.
– Зануда, – отзывается Таэмар.
– От такого слышу!
