Мир будто замирает.
Сознание отрезает от постороннего шума, и некоторое время вокруг меня ничего нет. Я будто парю в небесах, чувствуя воздушную лёгкость и долгожданную прохладу ветерка.
В голове не остаётся ни единой мысли, и я погружаюсь в крепкий сон без сновидений. А стоит только открыть глаза, как передо мной маячит перепуганная мордашка Лоры.
– Никки! Хвала Заступнику!
Морщусь от громкого голоса, что вонзается в мозг длинной тупой иглой. Грудь сдавливает, когда подруга сжимает меня в объятиях, причитая сквозь жалобные всхлипы:
– Давай уедем, Николь! Это какой-то кошмар! Мне здесь не нравится. И Рону тоже!
Кое-как отстраняю от себя зарёванную подругу и осторожно кручу головой, а в это время со лба сползает что-то холодное и влажное.
– Помедленнее, – Лора заботливо возвращает мокрую блямбу на лоб и расправляет её по краям, – компресс уронишь.
Компресс?
Пытаюсь напрячь мозг и вспомнить хоть что-то, но память категорически отказывается работать. И вообще, где я?
Взгляд выхватывает светло-серые стены, белый потолок, щеголяющий свежей побелкой, какой-то узкий шкаф, две двери по разным сторонам и кровать напротив.
– Это наша комната, – подруга отвечает на мой невысказанный вопрос.
– И как я в ней оказалась? – морщу лоб и, вытянув губы трубочкой, пытаюсь сдуть стекающие в глаза капли. Хочу пошевелиться, но тело будто горит изнутри и отказывается подчиняться.
– Не знаю, – Лора задумчиво пожимает плечами, наматывая прядь волос на указательный палец. – Я пришла, а ты уже лежала на кровати. Рядом на тумбочке была записка со словами, что у новоприбывшей студентки тепловой удар, стакан с водой, компресс на голове, уже почти сухой, и несколько таблеток в коробочке. Их, кстати, надо будет выпить через два часа. Я смочила полотенце и только вернула его на место, а ты вдруг открыла глаза.
Под размеренный голос подруги в памяти начинают проявляться отдельные картины. Вот я стою перед ректором на площади. Саэр Уорд недоволен и хочет отправить нас обратно.
Следом вижу себя в воздухе рядом с Кеннетом. Бью его кулаками по плечам, а он с умным видом вещает о превосходстве драконов.
Затем я снова, второй раз за день препираюсь с Дэрианом, и мне становится плохо…
– Ох ты ж… – вовремя ловлю себя на полуслове и прикусываю язык, чтобы не выругаться в присутствии нежной фиалочки-подруги. – Погоди-погоди…
Ко мне возвращается способность двигаться, и я ёрзаю на мягком покрывале, стараясь приподняться. Лора заботливо подкладывает мне подушку под спину, поправляет компресс и протягивает стакан с водой:
– Тебе надо пить много жидкости. В Дрэйгене жарко даже зимой.
Послушно беру высокий стакан с гранёными стенками и маленькими глотками пью холодную, солоноватую воду. Головная боль начинает затихать, а в тело возвращается жизнь.
– Как вы выбрались из лабиринта? И где Рон?
– Не знаю, Никки. А Рон в мужском крыле, – вздыхает подруга. Берёт у меня стакан, несёт к небольшому столику и до краёв наполняет его водой из хрустального графина.
В целом, обстановка в комнате приятная. Светлые, сдержанные оттенки. Всё чистое, наглаженное и вкусно пахнет полевыми цветами. Занавески слегка колышутся от свежего ветерка, дующего через форточку. За окном постепенно сгущаются сумерки и слышны радостные голоса.
– Пей давай, – забавно хмурится Лора, пытаясь накачать меня водой по самую макушку. Изящные кулачки упираются в бока ситцевого платья в мелкий красный цветочек, и я делаю новый глоток, лишь бы не расстраивать подругу.
– Только представь, – убедившись, что я вполне справляюсь сама, она забирается на свою кровать и скрещивает ноги. – Мы с Роном пытаемся найти выход. Он тянет меня в одну сторону, а я кожей чувствую, что надо в другую. Начинаем спорить, как вдруг стены расступаются, и перед нами открывается проход наружу. Сначала, конечно, испугались. Думали, что принц наябедничал и за нами пришли преподаватели, но когда вышли, поблизости не было ни души.
Странно это всё.
Может, Кеннет раскаялся?
Вряд ли. Такие, как он, свято уверены в своей правоте.
Ректор Уорд?
Тем более нет. Он бы не упустил возможности отчислить их за то, что влезли, куда не следует. И вообще, мы были вместе, поэтому…
До меня только начинает доходить, что произошло на самом деле.
Я упала в обморок перед Дэрианом или НА Дэриана?
И как я оказалась в комнате?
Значит, ОН спустил меня с башни и перенёс в общежитие?
Мамочки!
Те лёгкие, бережные прикосновения, тот тихий, утешающий голос…
Всё это был чёрствый сухарь ректор Уорд?
– Никки, тебе плохо? – Лора возится на покрывале, пытаясь сменить позу. – Ты так покраснела! Температура повысилась?
Ну, как сказать…
В голове, как назло, формируются картинки, будто я вижу себя со стороны. Дэриан Уорд берёт меня на руки и касается ладонью моих голых ног.
Стыдобища!
С горестным стоном, похожим на вой, запрокидываю голову и принимаю единственно верное решение – не попадаться на глаза ректору до самого конца обучения.
А в следующий момент вздрагиваю от настойчивого стука в дверь и требовательного:
– Деревенщины, отрывайте! Не заставляйте меня ждать!
Глава 12
– Не открывай, – произношу едва слышно. Помню про острый драконий слух.
Для верности прикладываю палец к губам и мотаю головой, и Лора подчиняется. Замирает без движения и вслушивается в шум, доносящийся из коридора.
– Ёжик, не беси меня! Я и так зол! – наследный принц повышает голос, и я боюсь, что этому чешуйчатому гаду придёт в голову выбить дверь в нашу комнату.
Мысленно перебираю в голове варианты, каким ветром Кеннета занесло в женское общежитие, а Лора в шаге от того, чтобы сдаться и открыть.
Смотрит на меня умоляюще и стреляет глазами в добротную на вид створку, выкрашенную белой краской.
– Считаю до трёх! Р-р-р-раз! – не унимается Его нахальное Величество. – Два-а-а-а… Два с половиной… Два с хвостиком…
Меня начинает разбирать дикий смех, и Лора смотрит на меня как на умалишённую.
И дня не прошло на новом месте, а нервы уже ни к чёрту.
Спасение приходит откуда не ждали.
– Два с ниточкой, – дракон по неведомой нам причине оттягивает момент взлома, и на его блондинистую голову падает возмездие в виде сурового женского окрика.
– А ты чего тут забыл, поганец?
Слышу громкий топот и глухой шлепок. Переглядываемся с подругой, борясь с желанием подслушать, а ещё лучше – подсмотреть.
Тем временем ругань за дверью набирает обороты.
– Саэра Дейвис, напомнить, с кем вы говорите? – отчаянно возмущается Кеннет, вот только где его вызывающая наглость? Голос принца звучит жалобно и огрызается он как-то вяло.
– Властью угрожаешь? – женщина за дверью негодует. Выдаёт тираду на шипяще-свистящем драконьем, и я, сдавшая экзамен на отлично, понимаю, что половина слов мне не знакома. – Да я ещё твоих молодых отца с дядей гоняла ночами! Яблоко от яблоньки! Вам что тут, мёдом намазано? Прутся в цветник, как медведи на пасеку. Поставь поднос и дуй в мужское крыло! Не то сейчас же расскажу ректору Уорду!
– Так это он меня послал! – оправдывается блондин, позвякивая чем-то стеклянным.
– В женское крыло? К новеньким?
– Ну да! Это у него такое наказание.
Ушам не могу поверить. Будущий грозный правитель Дрэйгена оправдывается перед ней как нашкодивший хулиган! Да я при первой же встрече обниму и расцелую нашу спасительницу!
Так, а что значит наказание?
Для кого: Кеннета или нас?
Или ректор Уорд решил убить одним выстрелом двух зайцев?
– Так его, – Лора, слегка расслабившись, улыбается и дурачится. Сжимает узкие ладони в кулачки и неумело боксирует с воздухом. – Покажите ему!
– Ах, по-твоему, я к старости ума лишилась? – женщина и не думает ослаблять натиск.
– Обижаете, саэра Дэйвис! – Молодой дракон тут же меняет тактику и начинает вилять хвостом. – Вы дадите фору любой красотке! А ваша звериная ипостась… Ух! Красота! Мощь! Даже в вашем старческом возр… Ай!
– Вон, негодник! – ревёт во всю мощь лёгких неведомая саэра, и Кеннет послушно удаляется, не забывая громко возмущаться.
Шаги дракона затихают, и в нашу дверь аккуратно стучатся.
– Девочки, это я! Не бойтесь, негодник уже сбежал.
Лора торопливо открывает, не сразу справляясь с тугой щеколдой. Мысленно отмечаю, что здесь всё заточено под драконью силу и мощь, а значит, нам придётся туго в простейших бытовых вещах.
– Здравствуйте! – подруга торопливо кланяется, пропуская к нам пожилую даму неопределённого возраста. Такой можно дать и сорок, и шестьдесят.
Высокая, стройная, в строгом брючном костюме цвета кофе с молоком. На груди золотая табличка с резными краями: “Заведующая общежитием Аннэтт Дэйвис”. Волосы цвета соли с перцем, на лице, испещрённом тонкими, едва заметными ниточками морщинок, аккуратный повседневный макияж.
Не верится, что эта женщина только что устроила суровую взбучку принцу, а ещё гоняла молодых ректора и короля много лет назад.
– Доброго вечера! – забывшись, я запоздало подскакиваю с постели и отвешиваю поклон. Саэра-заведующая не выглядит простолюдинкой.
– Лежи, моя хорошая, – суровое лицо с резкими, крупноватыми чертами заметно смягчается, а улыбка, скользящая по губам, невероятным образом делает её моложе. – Как ты себя чувствуешь?
– С-спасибо, мне уже лучше, – запинаюсь и слегка краснею от смущения. За весь день только саэра Дэйвис проявила ко мне участие.
– Вы, наверное, голодные? – она бросает быстрый взгляд в коридор, и я вижу оставленный на полу поднос, заставленный тарелками, прикрытыми полупрозрачными стазисными чехлами.
Такие обычно использовали в Алгарде, чтобы сохранить изначальную температуру пищи.
– Если честно, то очень, – Лора неуверенно улыбается, а мой желудок подтверждает громким урчанием. Последний раз мы ели утром. Перехватили по чашке пустого чая со вчерашней булочкой на вокзале. Чёрствой и безвкусной.
– Я бы не рекомендовала есть то, что принёс Кеннет Уорд, – Аннэтт щурится, с неодобрением поглядывая на поднос, затем громко щёлкает пальцами, и он подёргивается густой сиреневой дымкой.
А когда та рассеялась – поднос неведомым образом исчез.
– На самом деле он хороший мальчик, но слишком уж избалован родителями. Временами неуправляем. Упёртый как баран, но не злопамятный. Не хотите проблем – обходите его стороной.
– Непременно, саэра Дэйвис, – я киваю как болванчик, вкладывая всю свою искренность.
– Ступайте за мной, – она манит нас на выход в тихий, пустующий коридор, – столовая уже закрыта, но я предусмотрительно захватила вам ужин. Заодно сориентирую в целом, раз экскурсия отменилась.
Счастливая Лора торопится, стараясь не отставать от доброй саэры, а вот во мне просыпается странное недоверие.
С чего это вдруг она прониклась к нам симпатией? Да ещё и та, кто может вот так запросто гонять наследного принца, а тот не смеет огрызаться на заведующую общежитием.
Так ли проста Аннэтт Дэйвис?
Я понимаю, что рискую, но вот если не спрошу прямо – буду мучиться подозрениями. Однако следует начать издалека и сперва узнать кое-что другое.
А там сориентируюсь по ситуации.
– Саэра Дэйвис, можно задать вопрос?
– Конечно, мисс Россо.
