Алекс Ключевской (Лёха) "Тёмный маг. Книга 8. Рискованный путь"

Мне нужно было одновременно сосредоточиться и успокоиться, и я не знал, как этого добиться, поэтому пил кофе. Правда, по-моему, он ни черта не успокаивал, но мозги, по крайней мере, на время просветлял.

– Я понятия не имею, где может находиться Влад, – язвительно ответила Ванда, – учитывая, что ты мне даже поговорить с ним не даёшь.

В небольшую гостиную, где мы с Вандой сидели, вошёл Егор. Его лицо было осунувшимся, и он выглядел уставшим. В кофейнике ещё оставалось немного кофе, и он плеснул его себе.

– Ну что? – спросил я у Егора и заметил, что Ванда прислушивается, о чём мы говорим.

– Не знаю, – Дубов покачал головой. – Бред какой-то выходит. Я сейчас очухаюсь немного и пойду поработаю.

Зазвонил мой телефон. Это был Рокотов.

– Бобров выяснил, что Романа держат в Грэйвенстине, – сказал он мне сразу, как только я ответил. – На самом деле поганое местечко, но укреплено не особо надёжно из-за нежелания привлекать излишнее внимание, – Ваня на мгновение замолчал. – Нам нужен контракт, Дима. Чтобы комар носа не подточил. Всё-таки это федеральная тюрьма, и наши полномочия будут рассматривать под лупой.

– Я тебя понял, – ответил я, встречаясь с напряжённым взглядом Егора, который сел так, чтобы слушать разговор. – Постараюсь решить эту проблему в кратчайшие сроки.

Рокотов отключился, а телефон в моей руке сразу же зазвонил. Я посмотрел на экран, это был Гомельский.

– Я вас слушаю, Артур Гаврилович, – я встал с дивана и подошёл к окну, глядя на улицу.

– Нам нужно встретиться, Дмитрий Александрович, – заявил мой поверенный. – Мне нужно отдать вам перстень Романа Георгиевича.

– Да, я тоже хотел с вами увидеться, – я немного подумал, оглядевшись по сторонам. Не думаю, что Ромка захочет, чтобы его дом окончательно превратился в проходной двор. – Давайте встретимся у меня в моей московской квартире.

– Вы хотели поговорить со мной о чём-то конкретном? – в голосе Гомельского звучала сосредоточенность.

– Да, нам нужно заключить контракт с Рокотовым на освобождение Романа Гаранина, и я пока не знаю, как это лучше сделать, – честно признался я.

– Зато я знаю, – ответил Гомельский. – Увидимся через пятнадцать минут.

Я завершил звонок и повернулся к Егору.

– Справишься без меня? – и я глазами указал на фыркнувшую Ванду.

– Справлюсь, – Егор усмехнулся. – Не с такими справлялся. Вандочка, ты лучше не хулигань. Мне проще извиниться после того, как я сделаю тебе больно, чем позволить совершить кучу глупостей, о которых ты будешь жалеть до конца жизни. Иди, Дима, вытаскивай Ромку. Я её в случае чего в бассейне слегка притоплю.

Пока Ванда набрала воздух в грудь, придумывая, что ответить Дубову, я активировал портал, сделанный из какой-то безделушки, валявшейся на каминной полке, и оказался посреди своей маленькой гостиной. Почему-то все считали мою квартиру чуть ли не конурой, а Эд прямо заявил, что у него от неё развивается клаустрофобия. Но меня всё устраивало.

Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Я посмотрел на часы. Надо же, уже прошли те пятнадцать минут, которые назначил сам себе Гомельский. Пригладив волосы, я пошёл открывать.

Артур Гаврилович был чрезвычайно сосредоточен. Он прошёл в гостиную и положил на столик коробочку, от которой слабо фонило знакомой силой. Открыв коробку, я вытащил перстень.

– Да, это он, – я сжал его в кулаке, наполняя энергией. – Но перстень разряжен, и я ума не дам, кто умудрился его разрядить и как.

– Нашлись умельцы, – Гомельский зло усмехнулся. – Не волнуйтесь, Дмитрий Александрович, они вас больше не побеспокоят. Вы хотели со мной поговорить о контракте с «Волками» для операции освобождения?

– Да, именно так, – в комнате заметно похолодало, но Артур Гаврилович лишь плечом повёл, не показывая, что его как-то нервирует концентрированная энергия смерти, разлитая в этот момент в комнате.

– Самый лучший вариант – это принятие Романа Георгиевича в род Наумовых, как и собирался сделать ваш отец, – и Гомельский положил на стол целую стопку документов. – Тогда, как глава Рода, вы будете иметь полное право заключать любые контракты. Особенно, учитывая тот факт, что задержание вашего младшего родича произошло незаконно. В конце концов, Роману Георгиевичу не было выдвинуто обвинений, иначе об этом мы давно знали бы.

– Что для этого нужно? – я поднял документы и быстро просмотрел их. Взгляд зацепился за строчку, в которой говорилось, что Рома принадлежит к Роду Гараниных. А разве он не вышел из Рода? Или его новый Род тоже Гаранины? Ладно, это непринципиально, по крайней мере пока. – Здесь стоит дата годичной давности, – я указал Гомельскому на дату.

– Да, бумаги были готовы уже давно. Когда вы выясняли отношения с вашей матерью, мне показалось, что вы хотите уважить волю Александра Юрьевича…

– Насколько мне известно, отец хотел оформить опеку над Ромкой, а не принять его в род? – я внимательно посмотрел на Гомельского.

– Я немного расширил его пожелание, – махнул рукой Гомельский. – Поверьте, так будет гораздо проще. Да и вообще, так будет проще для решения многих проблем. Или вы против?

– Нет, я не против, – положив бумаги на стол, я прижал стопку пальцем. – Что для этого нужно сделать?

– Ничего особенного. Всего лишь подпись о добровольном согласии, – ответил Гомельский.

– Вы издеваетесь? – я почувствовал, что мой взгляд становится ледяным. Бросив на стол перстень, который я для удобства надел на палец, я сложил руки на груди, не отрывая взгляд от Артура Гавриловича. – Каким образом мы получим подпись Ромы, если он сейчас в тюрьме с плохо произносимым названием, которой как бы не существует?

– О, это как раз не проблема, – Гомельский улыбнулся краешками губ. – Больше года назад Роман Георгиевич оформил генеральную доверенность и наделил правом подписи своего помощника Евгения Ожогина. Насколько мне известно, Евгений как раз на свободе, более того, он находится здесь, в Москве. Вы позволите пригласить его сюда, чтобы мы оформили всё официально? Чем быстрее мы всё сделаем, тем быстрее Иван Рокотов может приступить к освобождению.

– Зови, – я кивнул и опустил руки, призывая дар. – А я пока настрою допуск для Ожогина. А то как-то не хочется подписывать документы на лестничной площадке.

Глава 3

– Что ты делал в особняке у Моро? – спросил Маркелов, разглядывая Гаранина. Его голос звучал равнодушно, но в глазах можно было заметить тень тщательно скрываемого торжества.

Изо дня в день он проводил допрос, задавая одни и те же вопросы, отслеживая реакцию, и с нескрываемым удовлетворением смотрел на то, как изменился глава второй Гильдии. От того лоска и надменности, которая раздражала Виктора с первой их встречи, ничего не осталось. Грязная, местами порванная одежда, осунувшееся лицо, спутанные отросшие волосы, тёмные круги под глазами. Руки, скованные обычными наручниками, дрожали, и сейчас в этом практически сломленном парне никто не смог бы даже заподозрить потомка Древнего Рода. Оставалось немного, чтобы его дожать, и Маркелов ждал этого момента с явным нетерпением.

– Виктор, тебе пора к врачу, а то со слухом у тебя явная проблема, – еле слышно и совершенно безэмоционально ответил Гаранин, запрокидывая голову назад и выпрямляясь на стуле. – Я работал официантом и был там со своей девушкой.

– И зачем тебе это было нужно? – усмехнувшись, задал очередной вопрос офицер фландрийской Службы Безопасности.

– Решил сменить поле деятельности. У меня, в отличие от тебя, нет влиятельных родственников, чтобы запрыгнуть на место офицера Службы Безопасности, являясь обычным убийцей Гильдии. Приходится начинать с самых низов, – Роман не смотрел на него. Его блуждающий по комнате взгляд вообще не мог ни на чём сконцентрироваться.

– Кстати, о влиятельных родственниках. Зачем ты убил Русакова и как тебе удалось избежать ответственности? Я навёл справки, дело на тебя было заведено, но потом его быстро закрыли, – Маркелов отложил в сторону бумаги и задал впервые за эти полтора месяца вопрос, который его интересовал, уходя в сторону от стандартного допроса.

– Может, дело закрыли, потому что я его не убивал? – Роман потёр руками лицо. – Это был несчастный случай, только и всего.

– Несчастный случай? – скрипнул зубами Маркелов. – Он утонул в полутораметровом бассейне.

– Он был так неаккуратен, – протянул Гаранин, мельком глядя на открывшуюся с противным скрипом дверь. В допросную вошли двое мужчин в военной форме. Оглядевшись, они опустили оружие и встали по обе стороны от двери. Они были ему знакомы, но ничего хорошего для себя в их появлении Роман не видел. – Андрей, скажи, уже немолодой и здоровый мужчина может утонуть в неглубоком бассейне? – не глядя на Боброва, спросил Гаранин.

– Легко, – напряжённо ответил Андрей, внимательно рассматривая его.

– Вот, я же говорил, что это реально сделать без постороннего вмешательства, – переведя взгляд на Виктора, проговорил Роман. – Жаль, что ты его не видишь. Он более подкован в таких вопросах и мог бы служить приглашенным сторонним экспертом.

Маркелов в это время медленно повернул голову в сторону вошедших и начал подниматься, недоуменно глядя на Боброва.

– Сидеть! – громко приказал Андрей. – Виктор, я же тебя предупреждал, чтобы ты не лез к Гаранину, – капитан поморщился и открыл дверь. – Чисто.

Как такового штурма не потребовалось. Периметр не был защищён магическим контуром, а вся охрана сразу же сложила оружие, давая себя аккуратно и тихо упаковать, как только «Волки» показались в поле их зрения, и они опознали их. Сейчас же, глядя на то, что они сделали с этим мальчишкой, Бобров поймал себя на мысли, что ему было жаль, что всё так гладко прошло.

В вошедшем мужчине Маркелов сразу же узнал Ивана Рокотова, который только мазнул по нему взглядом и сразу же направился к Роману.

– Ты их видишь? – неожиданно спросил глава второй Гильдии у следившего за каждым движением полковника Маркелова.

– Кого? – процедил Виктор, переводя взгляд на Романа. Он напрягал слух до звона в ушах, стараясь расслышать хоть какие-то звуки, но снаружи было подозрительно тихо. Никаких признаков сопротивления, вообще ничего, словно тюрьма вымерла, и в живых остались только они впятером.

– Не видишь, – пробормотал Гаранин и прикрыл глаза. – Жаль.

– Рома, посмотри на меня, – в возникшей тишине спокойный тихий голос Рокотова прозвучал набатом. Маркелов вздрогнул и чисто рефлекторно выпрямился на стуле, положив руки на стол, показывая, что здесь и сейчас находится без оружия.

– Нет, – Роман замотал головой, отвернувшись от севшего перед ним на корточки полковника. Ещё и зажмурился для надёжности. – Я не хочу, чтобы вы исчезли. Ведь так всегда бывает. Правда, сам Рокотов ко мне ещё не являлся, – прошептал Гаранин, а потом повернул голову в сторону Маркелова, и, не открывая глаз, громко сказал: – Поздравляю, Виктор, похоже, ты смог добиться своего.

– Рома, открой глаза и посмотри на меня, – приказал Иван, внимательно глядя на Гаранина. Тот повернул голову и с трудом открыл красные, воспалённые глаза. – Сколько ты не спал?

– Не знаю, – Роман пожал плечами нахмурившись. – Дней десять, может, меньше.

– Тебя пытали? – мягко поинтересовался Иван, внимательно осматривая его. Видимых повреждений на теле не было, но ему всё равно нужно было знать. Потому что вряд ли, кроме него, кто-то ещё сумеет вытащить Романа из этого состояния, до которого его довели.

– Было дело, – усмехнулся Гаранин, передёрнув плечами. – Иногда это было даже забавно. Но ток мне не понравился. Оказывается, в моём источнике нет соответствующей нити. Ладно, Виктор. Это всё зашло слишком далеко. Не хочу становиться идиотом, разговаривающим сам с собой. Это очень унизительно на самом деле, – прошептал он и вновь закрыл глаза. – Пора с этим заканчивать.

– Я с тобой, конечно, общался недолго, всего несколько часов, но вроде не заметил в тебе тяги к суициду, – прошипел Андрей, не сводя неприязненного и презрительного взгляда с Маркелова.

– Что? – Виктор резко повернулся к Боброву. – Я не понимаю…

– Ваня, блокируй его! – закричал в этот момент Шехтер, подаваясь вперед. – Он отпустил контроль!

Рокотов, чертыхнувшись, вскочил на ноги и положил руки на плечи Роману. Прошла секунда, прежде чем Гаранин открыл вновь глаза и уставился на полковника, не сводя с него удивлённого взгляда.

– Ты меня заблокировал, – наконец задумчиво проговорил Рома, а потом неуверенно спросил: – Ты что, не галлюцинация?

– Нет, мы совершенно реальные, вон господин следователь не даст соврать, – добавил он ядовито. – Можешь нас потрогать, мы никуда не исчезнем, – добавил он, а Гаранин очень сосредоточенно протянул руку и дотронулся до его запястья. От неожиданности мышцы на руке у Ивана сократились, и Роман выдохнул.

– Вы точно настоящие, – он на мгновение закрыл руками лицо, а когда выпрямился, то на его лице промелькнула слабая улыбка.

– Рома, мы пришли за тобой. Сейчас решим несколько вопросов и уведём тебя отсюда, – мягко проговорил Рокотов, убирая руки и поворачиваясь в сторону Маркелова. – Идиоты! – рявкнул он. – Вы воздействовали на стихийного мага родственными ему стихиями! Надев при этом браслеты противодействия! Чтобы переполненный источник в конце концов рванул! Вы чего хотели этим добиться? Или ваши власти решили таким способом сэкономить на сносе этой тюрьмы?

– Но он не маг воды, его отец…

– Пытка водой, великолепно, – процедил Андрей, поворачиваясь к Залману. – Что скажешь?

– Нить воды действительно превалирует, а источник перегружен. Я даже не знаю, что нужно будет сделать, чтобы привести его в относительно стабильное состояние.

– Но на нём же браслеты противодействия, – тихо проговорил Маркелов, не понимая ни слова из того, что ему только что говорил в том числе и Рокотов. Он не был магом и плохо разбирался в этих нюансах.

– Которые не работают, когда маг теряет контроль при переполненном источнике! – резко ответил Рокотов, расстегивая наручники и снимая с рук Гаранина эти злополучные браслеты. Роман выпрямился и потёр затёкшие запястья, на которых остались глубокие воспалённые шрамы, оставленные браслетами, пытающимися справиться с всплесками магии.

– Я тебя помню, но не знаю, как зовут, – Рома посмотрел на Шехтера. Он всё ещё не верил до конца, что они реальны, он не разговаривает с пустотой и наконец-то сможет выбраться из этого места.

– Залман Шехтер, – представился капитан, ободряюще улыбнувшись.

– Да я такого имени даже в нормальном состоянии не придумал бы, – Гаранин снова потёр лицо руками. – Значит, вы действительно реальные. А ты, Витенька, говорил, что не видишь их. Нехорошо так нагло обманывать практически сломленного человека.

– Нехорошо, Рома, молчать, что ты за ручку с полковником Рокотовым здороваешься, – процедил Маркелов.

– Нет, за руку я с Иваном Михайловичем редко здороваюсь, – усмехнулся Гаранин, и Виктор впервые за несколько дней увидел промелькнувший в глазах Романа знакомый ему опасный огонёк. – Как вы меня нашли?

– Мы догадывались, где тебя держат, – ответил Андрей. – Как только получили подтверждение от Новака, сразу же вылетели сюда. Твои друзья не переставали тебя искать всё это время.

– Причём здесь Новак? Какое ему до меня дело? – Роман потер переносицу, стараясь справиться с нахлынувшим волнением. Глаза болели, и было сложно сосредоточиться на разговоре. Хорошо ещё источник оказался заблокирован наглухо, и ему не нужно было себя контролировать.

– Ты что, ни разу не поинтересовался, кто отец твоей девушки? – усмехнулся Рокотов. Всё было не так уж и плохо, Гаранин быстро приходил в себя. Они успели вовремя, и грубого вмешательства не потребуется. Сейчас главное – дать ему оклематься в спокойной обстановке, иначе очередная встряска может его добить. Поэтому про Ванду он узнает дома и желательно от человека, которому абсолютно доверяет.

– Ну когда-нибудь я бы познакомился с ним, а так Ванда многое про него рассказывала… – Рома встрепенулся и поднял палец вверх, глубоко задумавшись. – Вы серьёзно? – через несколько секунд простонал он. – Вишневецкий и Новак один и тот же человек? Поздравляю, Рома, ты полный кретин, – он схватился за голову обеими руками и откинулся на спинку стула. – Он же вор!

– У каждого есть свои недостатки. И сейчас он пытается не дать разрушиться твоей Гильдии, пока ты ушел в незапланированный отпуск, и тянет её на себе, – усмехнулся Андрей. – Тебе повезло с тестем, как ни крути.

– Ты издеваешься? – выдохнул Роман, сложив на груди руки, стараясь скрыть усилившуюся в них дрожь.

– Может, вы уже скажете, что здесь делаете, где вообще охрана и на каком основании вы вломились в федеральное учреждение? – Первый шок прошёл, и Виктор наконец вспомнил, что он как-никак офицер СБ, а не обычный убийца, который должен сливаться со стеной, видя на горизонте любого члена этого спецподразделения. Он обратился напрямую к Рокотову и теперь ждал ответ, повторив жест Гаранина и сложив руки на груди.

– На основании вот этого, – Иван достал из одного из карманов разгрузки несколько бумаг и бросил их на стол перед опешившим Виктором. – Это копия контракта, заключенного между мной и Дмитрием Наумовым на освобождение младшего члена его Рода, незаконно удерживаемого в правительственном учреждении другой страны без предъявленных ему обвинений.

– Младшего члена Рода? – Маркелов схватил бумаги и начал внимательно вчитываться в написанное. – И когда ты стал Наумовым? – сжав губы, обратился он к моргающему Гаранину.

– Ровно год, три месяца и пятнадцать дней назад, – в допросную зашёл весьма представительный мужчина, обвёл взглядом помещение и, не скрывая пренебрежения, положил перед Маркеловым тонкую папку. – Здесь все подтверждающие документы.

– А вы вообще кто такой? – проводив взглядом папку, которую перетянул к себе Гаранин, спросил у представительного мужчины Виктор.

– Артур Гаврилович Гомельский, Первый Имперский Банк. Я поверенный Романа Георгиевича, и теперь все разговоры вы будете вести исключительно со мной. Если у вас возникнет какой-то вопрос к Роману Георгиевичу, вы адресуете его мне, а я передам Роману Георгиевичу, если наши адвокаты решат, что эти вопросы не нарушают его прав. Это понятно? – Последнее слово он произнёс с нажимом, а когда дождался кивка потрясённого Маркелова, повернулся к Роману, доставая из сумки небольшую коробку, сплошь изрезанную защитными символами. – Это ваше. Дмитрий Александрович сказал, что он вам жизненно необходим.

Роман, отложив бумаги в сторону, схватился за коробку, достал из неё перстень и сразу же надел на палец. Его источник был всё ещё заблокирован, поэтому не ощутил действия артефакта, но с ним Роме сразу же стало спокойнее.

– Мы ещё поговорим о том, каким образом столь редкая и ценная вещь попала на чёрный рынок, – повернулся Гомельский к Виктору. – Как и о том, почему за столько времени вы не дали моему клиенту связаться со своим адвокатом, не предоставили адвоката сами и нарушили право на обязательный телефонный звонок.

– Где мой поверенный? – прямо спросил у Гомельского Роман.

– Увы, его уже нет с нами. Несчастный случай, – спокойно ответил ему Артур Гаврилович. – Он выпал из окна седьмого этажа прямо в бассейн, где и утонул. Роман Георгиевич, Первый Имперский Банк приносит вам свои извинения за то, что мы не смогли предоставить вам нового поверенного в кратчайшие сроки, поэтому сейчас вы будете работать исключительно со мной.

– Это вообще законно? – тихо спросил Гаранин у Рокотова, отодвигая от себя документы, в которых говорилось, что Дима взял его в свой Род. Правда, он видел, что подпись была Ожогина. И сейчас не знал, как на всё это реагировать. Слишком много информации свалилось на больной и ослабший разум. Полковник только кивнул, не вдаваясь в подробности.

– То есть у Моро ты уже принадлежал Роду Наумова? – Маркелов чувствовал, как остатки почвы уходят у него из-под ног, и что он начинает балансировать на очень тонком и скользком льду.

– Разумеется. Вы же видите дату, – спокойно ответил Гомельский. – Ещё раз, все вопросы, адресованные Роману Георгиевичу, вы задаёте мне! – повторил он с нажимом.

– И что ты там делал тогда в этом случае? – Виктор отмахнулся от Гомельского, выходя из себя. Он ожидал чего угодно, но только не этого. И Гаранин-старший должен был их всех предупредить о такой возможности.