– А если я снова захочу… в туалет? – Мой голос дрожал, но не задать этот вопрос я просто не могла.
От одной мысли, что мне придётся проживать весь этот кошмар заново, на спине выступал холодный пот.
– Я приду утром.
Сказал и, не дожидаясь ответа, закрыл дверь, на прощание лязгнув два раза замком.
– Спасибо… – прошептала я в пустоту.
Это было странно и совершенно противоречило ситуации, в которой я оказалась, но я стояла и улыбалась, глядя в закрытую перед моим носом дверь.
Стоит лишить человека всего, чтобы он как сумасшедший обрадовался даже простой возможности цивилизованно справлять естественную нужду.
А впереди меня ждала ещё одна непередаваемая по своим ощущениям радость – теперь уж ничего не мешало мне с диким аппетитом наброситься на воду и еду.
Сэндвич был просто огромным, и я смогла осилить его лишь наполовину, при этом полностью утолив свой голод. Пить слишком много не стала, опасаясь, что до утра могу и не дотерпеть. После еды невыносимо захотелось спать, и, помня про то, что мне нужны силы, я легла на свой не самый чистый в мире матрас, закрыла глаза и честно постаралась уснуть.
Если не выпускать наружу и не позволять завладеть сознанием панике и дикому ужасу, что прочно обосновались где?то глубоко в области моей груди, то можно было сказать, я в полном порядке. По ощущениям, время должно было перевалить за полночь, и наверняка меня уже ищут. Эта мысль придавала мне сил. Не знаю, откуда взялась эта уверенность, но я точно знала – меня обязательно найдут. С самого детства я непоколебимо верила в то, что мой отец всесилен. Я знала, он не подведет. Для него нет ничего невозможного, а ради меня он горы свернёт…
* * *
Усталость была невыносимой, но уснуть никак не получалось. Видимо сказывался сильнейший стресс и нервное напряжение. Я просто?напросто не могла расслабиться. Да ещё и лампочка эта ужасно раздражала. Никогда не понимала, как можно спать при включённом свете. Лежала долго, смотрела в потолок, потом отвернулась на бок и, наконец, задремала.
Проснулась резко, внезапно, от отчетливого впечатления, словно на меня кто?то смотрит. Открыла глаза – так и есть. Мерзкий Кара с неизменной мерзкой ухмылкой возвышался прямо над кроватью.
Неужели уже наступило утро? Так быстро?
– Хорошо, что ты проснулась, – противно растягивая слова, заявил он. – А то у меня рука не поднималась разбудить, так сладко сопела.
Я сглотнула от беспощадно обрушившейся на меня реальности и неприятного предчувствия. Нет, это был вовсе не ночной кошмар. Меня действительно похитили, и теперь я нахожусь в полной власти незнакомых и не самых порядочных людей, но самое страшное, что я до сих пор даже их целей в отношении меня не знаю.
Мужчина вдруг бесцеремонно уселся на край моей кровати, а его рука потянулась к моему лицу, заставляя меня съежится и отодвинуться как можно дальше к стене.
– Вон, даже слюнка потекла… Дай вытру.
– Не трогай меня! – крикнула ему в лицо, одновременно пытаясь перехватить его руки.
Но получилось так, что он перехватил мои, прижав их к матрасу над моей головой.
– Тише, тише, принцесса, – прошипел Кара. – Не надо дёргаться. Тебе лучше быть дружелюбной…
– Не смей меня трогать! – упрямо повторила я сквозь зубы, с ненавистью глядя ему в лицо.
Он отпустил руки и нагло ухмыльнулся.
– И почему все бабы такие дуры?
Я изо всех сил вжалась в стену, стараясь по максимуму увеличить расстояние между нами. От охватившего меня ужаса и омерзения на спине выступил липкий холодный пот.
– Как тебе ужин? – будничным тоном поинтересовался Кара. – Понравился? Могла б ведь и голодной остаться, если б не я. Я бы очень советовал тебе со мной подружиться.
– Что вам от меня нужно? – напряженно спросила я.
– Всего лишь немного любви и ласки, – ответил он, расплываясь в противной широкой улыбке. – Ну, разве тебе жалко? Ты ведь стопудово давно не целочка, правда? Наверняка твой мажористый друг уже много раз поимел тебя во все щели?
Мои щёки обожгло кипятком, а грудь сдавило, словно тисками. Ещё никто и никогда так меня не унижал. Никто даже близко не смел разговаривать со мной в подобном тоне.
– Да пошёл ты на хрен со своей дружбой, урод! – с презрением процедила ему в лицо.
И тут же получила звонкую, хлесткую пощёчину, такую, что в голове зазвенело и на глазах выступили слезы. Схватилась за ушибленную щёку рукой, а в груди все заклокотало от мощного выброса адреналина.
– А ну повтори, сука? – Ухмылка на лице ублюдка сменилась злобным оскалом. – Или уже передумала?
От шока и паники я не могла ни ответить ему, ни даже элементарно что?то соображать. Но, к счастью, а точнее, к несчастью, отвечать на его вопрос мне не пришлось.
Дверь моей камеры скрипнула, и внутрь вошёл ещё один мужчина. Его я видела впервые, и вид у него был ещё хуже, чем у первых двух. Абсолютно лысая голова, мощная квадратная челюсть, сломанный нос и свирепый взгляд. Картину дополняла майка?борцовка, обнажающая огромные мышцы на руках и плечах, покрытых россыпью зловещих чёрных татуировок.
Когда он вошёл, Кара тут же потерял ко мне интерес и всем корпусом повернулся к нему.
– Развлекаешься? – грубым басом поинтересовался вошедший. – А я думаю, чё камера не работает.
– Надеюсь, ты не в обиде, что тебя не позвал? Ты дрых как сурок, вот я и не стал будить, – небрежно ответил Кара, из чего я моментально сделала вывод – от этого человека помощи мне ждать точно не стоит.
Лысый громила прошелся ленивым взглядом по моей фигуре и неопределенно хмыкнул.
– Палач где?
– Да он свалил куда?то ещё час назад. Думаю, до утра точно не вернётся.
– Что ж, оно и к лучшему, – пробасил громила.
Кому как, а для меня уж точно здесь ничего не было к лучшему. И, похоже, сейчас настало время, как раз наоборот, готовить себя к самому худшему.
4 глава
– Встань.
Не знаю, для кого прозвучал этот приказ, но Кара тут же поднялся с моей кровати, а я только быстро приняла сидячее положение и забилась в угол.
Вальяжной походкой лысый приблизился ко мне и непреклонно повторил свою команду:
– Встань.
Но какое там встать, я и пошевелиться не смогла от страха.
– Ты глухая? – свирепо прорычал он. – Тогда читай по губам, потому что я два раза не повторяю. Встань!
Кровь в моих венах словно превратилась в жидкий бетон, настолько сложно было заставить себя хотя бы просто шелохнуться. Я не смогла даже элементарно открыть рот, чтобы сказать ему "не могу".
Казалось, лучше умереть на месте, провалиться сквозь землю прямиком в ад или удавиться своими собственными руками, чем приблизиться к этому человеку хотя бы на один миллиметр.
Но мои страхи и пожелания, конечно, никого из присутствующих в этой комнате не волновали. Лысый ублюдок потерял терпение и схватил меня за локоть, швырнув с кровати на пол. Я вскрикнула от боли, приземлившись на свои больные колени, которые только?только начали подживать. Пока я приходила в себя и справлялась с болезненными ощущениями, этот урод медленно обходил меня по кругу, после чего остановился прямо напротив и принялся неторопливо расстёгивать свой ремень.
– Будешь послушной – бить не буду, – любезно "успокоил" он.
Ощущение безысходности достигло своего апогея.
Пришло четкое осознание – сейчас меня изнасилуют.
Я должна собраться и заставить себя отстраниться от происходящего. Абстрагироваться. Не пропускать через себя. Или хотя бы попытаться, насколько это вообще возможно.
– Соси, – раздался короткий приказ над моей головой.
Наверняка он уже достал свой член и ждёт. Но я не могла заставить себя даже просто посмотреть на него, разглядывая прогнившие доски на полу с таким усердием, будто это могло мне как?то помочь.
Черт, а ведь я не смогу. Просто не смогу и всё.
– Пожалуйста. Прошу вас. Не заставляйте меня это делать. У моего отца есть деньги. Он заплатит вам. Заплатит сколько угодно, любую сумму… – севшим голосом уговаривала я, приводя единственный имеющийся в моем арсенале аргумент.
– Твой папаша в лучшем случае сможет оплатить мне только пару хороших шлюх, не больше.
Я до боли закусила губу. Осведомленность громилы о финансовом положении моей семьи напугала меня не хуже перспективы скорого изнасилования.
– Только понимаешь в чем дело, сейчас от этого моему стояку ни хера не легче, – продолжал добивать меня он своими мерзкими словами. – Благодаря тебе я вынужден сидеть в этой жопе. Ты пойми своими зачатками мозгов, тупая ты курица, у тебя нет никаких вариантов. Кара вряд ли согласится мне отсосать, а других кандидатур на ближайшую сотню километров здесь попросту нет.
– Я тоже не соглашусь, – прошелестела я в ответ, чувствуя, как каждая клетка в моем теле звенит напряжением и злостью.
– Да что ты говоришь… – процедил лысый урод, после чего больно схватил за волосы и задрал мою голову вверх, едва не ткнув носом прямо в свой «стояк».
От омерзения меня чуть не вывернуло, и стоило огромных усилий подавить рвотный позыв.
– Я говорю, что не буду тебе отсасывать, – ответила я, с трудом выдавливая из себя каждое слово.
– Куда ж ты денешься, – с презрением хмыкнул он и, коротко замахнувшись, ударил по губам тыльной стороной руки.
Удар получился такой силы, что я упала на спину. Острая головная боль тут же раскроила сознание, а во рту почувствовался солоноватый вкус крови.
– Слышь, Серый, ты бы полегче! Давай?ка лучше я сам с девушкой поговорю? – подал голос Кара, о существовании которого я уже успела позабыть. – Она наверняка уже и так все поняла, правда ведь, принцесса?
Я кое?как поднялась с пола, снова встав на колени. Хотела подняться на ноги, но голову вело, и я не решилась, боясь упасть. Губы горели огнем, что?то тёплое текло по подбородку. Попыталась вытереть это рукой и ощутила новый рвотный позыв от вида собственной крови.
Похоже, эти две твари были серьёзно настроены меня сломать. Да и с чего я взяла, что могло быть по?другому? Что они вдруг отступят? Не станут творить беспредел? Нет, ни хрена они не отступят. И, похоже, чем раньше я сдамся, тем меньше получу увечий. Только вот… Как потом с этим жить?
Что лучше – быть изнасилованной или жестоко избитой? Хороший вопрос. Во втором варианте будет искалечено тело, но в первом – душа. И что?то мне подсказывало, что тело заживёт куда быстрее.
Твари…
Ненавижу…
Им меня не сломать. Скорее, зубы себе сломают.
Подняла глаза и, вложив в свой голос и взгляд всю ненависть и презрение, что кипели внутри, медленно произнесла:
– Я лучше сдохну, чем добровольно позволю прикоснуться к себе мразям вроде вас.
Кажется, они удивились. Точнее, не так. Кажется, они просто охренели. Брови рыжего задрались так высоко, что весь его лоб исполосовали глубокие рытвины морщин, а у лысого так и вовсе глаза налились кровью, мощная челюсть сжалась, и желваки заходили туда?сюда.
– Ну, ты сама напросилась, тупая шкура… – сквозь зубы процедил он и неотвратимо двинулся на меня.
Морально я была уже готова к очередному удару или даже к серии ударов, но все равно непроизвольно попятилась назад. Однако ничего подобного не произошло. Вместо того чтобы избить, этот урод схватил меня за волосы, дёрнул вверх, вынуждая встать, а потом швырнул в сторону кровати. Я машинально пролетела несколько шагов и завалилась на нее, отчего ржавые пружины пронзительно заскрипели, и вся конструкция едва не развалилась.
Не успела опомниться, как громила настиг меня и начал грубо сдирать платье, я только слышала, как ткань жалобно трещит по швам. Мои жалкие попытки отбиться ублюдок даже не замечал, и вот я уже лежала по пояс голая, безуспешно пытаясь закрыть руками обнаженную грудь.
Впервые я пожалела, что перестала носить бюстгальтер. С некоторых пор в нем отпала всякая необходимость. Да и мне просто нравилось так, я обожала свою грудь, гордилась ею, как, впрочем, и всем своим телом. Мне стоило немалых усилий довести его до совершенства. Только теперь впервые я горько пожалела и об этом. Возможно, если бы я оставалась обычной девушкой с обычной внешностью, эти нелюди не проявили бы ко мне интерес, не похитили бы меня и не сломали бы мою жизнь без всякой возможности восстановления.
– Что здесь происходит? – выхватил меня из оцепенения смутно знакомый низкий голос с хрипотцой, и я снова начала яростно отбиваться, но лысая тварь и без того вдруг сама отступила.
Получив свободу, я резко подскочила на кровати, уже привычными движениями быстро забившись в угол, и кое?как прикрыла ладошками грудь.
Дверь в мою камеру была распахнута, на пороге стоял тот самый "головорез", и я обрадовалась его появлению так, что готова была завопить от счастья.
Не знаю, с чего я вдруг решила, что он захочет мне помочь, а не присоединится к дружной компании моих экзекуторов.
* * *
Повисло минутное замешательство. В другой ситуации я бы даже могла подумать, что эти две твари смутились, но вряд ли таким, как они, могут быть свойственны подобные эмоции. Первым очнулся Кара и заговорил, щедро приправляя голос приторной интонацией:
– Да вот, тёлочку объезжаем! Знали бы, что ты так быстро вернёшься, подождали бы. Но ты ничего не пропустил, она пока ещё брыкается, так что присоединяйся.
