– Врешь ведь, – заметил он с укором, склонив голову на бок. “Сообщник!”, – промелькнуло в голове. – Я чую его запах.
– Ты про Сиги? – спросила я, слыша под кроватью возню. – Он под кроватью… Сиги! Сиги!
Глаза брюнета распахнулись, а глаз дернулся.
– Сиги! Не бойся! – позвала я, понимая, что лучше делать то, что говорят. – Сиги!
Что творилось с незнакомцем, было сложно описать. Глаз у него дергался, а он нервно сглотнул, тоже глядя почему-то под кровать. Брови его приподнялись. Так выглядят воспитанные люди, которые случайно открыли дверь, за которой занимаются любовью.
– Сиги! – свесилась я с кровати, пытаясь высмотреть в темноте поводок. – Ну вылезай, не бойся…
Этот хотя бы выглядит вменяемым.
– Что здесь пр-р-роисходит? – послышался рык, от которого я вздрогнула.
Явился!
Этот рык снова заставил сжаться и напрячься. Чернявый тоже вздрогнул, резко оборачиваясь на голос. За его спиной стоял тот самый похититель. В его красивых глазах читалась смерть.
– Я… – замялся чернявый, словно оправдываясь.
– Мар-р-рш отсюда! – страшным голосом рыкнул похититель. Он свирепо дышал. – Чтоб близко к ней не подходил! Она – моя!
Из-под кровати выбрался Сиги и тут же залился пронзительным лаем. Он был не согласен с тем, что на его собственность кто-то претендует!
– Не бойтесь, – рефлекторно дернулась я. – Он в наморднике!
– Это что? – спросил брюнет, кивая в сторону моего защитника. – Это как? Это у кого такое получилось? Это между кем и кем случился грех?
– Папу нашего звали Альфа Аквилон Шухер, а маму Фиеста Фабула Шкода, – заявила я, подтаскивая к себе за поводок килограмм агрессии и сплошную нервную клеточку.
– Его отец альфа? То есть, это – ее сын? – спросил внезапно брюнет, кивая на меня. – То есть, где-то есть такая стая… Ты ее что? У другого альфы упер? Ты что, упер Луну Чужой Стаи? Представляю, какой был страшный бой!
Глаз дернулся не только у чернявого, но и Мистера “Еще не вечер-р-р!”.
– А если они сюда придут? – рыкнул брюнет.
– Они очень злые! И обязательно придут сюда! За мной! – согласилась я. Быть может, хоть это заставит похитителей задуматься. – Их по восемь штук в помете рождается!
– То, что он в помете родился, я уже унюхал, – с усмешкой заметил брюнет, поджав губы. – Правда, пометом несет…
Я посмотрела на Сиги, который облизнулся. Опять да? Опять за старое? И за новое, и за старое? Питаем мы страсть к чужим какашкам!
– Злая мама запрещает жрать какашки! Злая мама находит это негигиеничным и вредным для здоровья. Но попробуй отвернись, – вздохнула я, гладя Сиги по головке. – Да, сыночек?
– Выставь охр-р-рану, Сальгар-р-рд, – рыкнул похититель, резко повернув голову в сторону брюнета, который все еще переваривал полученную информацию. Несварение полученной информации читалось у него на лице.
– Как скажешь, Сигурд, – чуть поклонился брюнет.
Значит, его зовут Сигурд. Имя подстать! Лучше не придумаешь, ей богу!
Брюнет уже собрался уходить, как вдруг его остановила рука.
– Никого не пускать, – произнес тот, кого назвали Сигурд. И взгляд желтых глаз пронзил меня насквозь. С дьявольской улыбкой он щелкнул зубами в воздухе и медленно облизал губы.
Глава 4
– Что все это значит? – нервно спросила я. От этих странных жестов в теле появилась предательская слабость. Я не понимала, что они означают. Он что? Съесть меня хочет?
– Сейчас узнаешь! – рыкнул Сигурд, скидывая лохмотья своей рубашки на пол. Он наступил на них сапогом. Обнаженный торс играл мышцами. На плече у него был росчерк старого шрама. Белесый, короткий и глубокий. На боку я тоже видела рубцы.
К моему стыду, я вспомнила страсть в лесу, которую видела во сне. Его рука легла на сверкающий ремень штанов. Он медленно провел рукой по своим штанам так, что я не могла оторвать глаз от этого двусмысленного жеста.
Помним, да! Мы договорились не поддаваться искушению! Вот что бы он ни делал!
Я внимательно следила за каждым его движением. Вдруг он бросится на меня? А он может! От него всего что угодно можно ожидать!
Внутри все напряглось, а мы с Сиги сидели под одним одеялом, как два зяблика.
– Какая чудесная ночь, чтобы умереть? Не так ли? – негромко спросил Сигурд, глядя в окно. А потом резко развернулся и оскалился на меня. – Раздевайся!
Я шарахнулась от его крика, похожего на рык. И вжала голову в плечи. И не подумаю! Меня согревала мысль, что пока между нами ничего кроме поцелуев не было, он меня не убьет.
– Как же я тебе р-р-рад! Столько лет не было истинной. Я перерыл все, чтобы найти тебя! – рычал похититель, с легкостью переворачивая столик. – И убить, пока…
Его голос прервался, а я услышала тихий рык.
– Не р-р-распробовал!
– Так, – прошептала я полузадушенным голосом. Так страшно мне еще не было. – Я вам ничего плохого не сделала. Это раз… Поэтому отпустите меня!
– Рот свой открывать будешь, когда я р-р-разрешу! – рявкнули на меня.
От этих слов на голове зашевелились волосы.
А у нас тут, смотрю, хозяин. Не люблю, когда мне приказывают. А еще не люблю, когда со мной разговаривают в таком тоне! Но возразить я не успела.
В одно мгновенье Сигурд очутился возле меня, а перед моим носом клацнули острые зубы. Вот еще бы капельку и всё! Осталась бы Воландемортом.
Я с ужасом смотрела на человека, у которого такие клыки. Забыв, о чем хотела сказать, я просто открыла рот от изумления.
– Попрошу вести себя прилично, – пролепетала я, вставая с кровати.
Сигурд с хищной грацией обошел ее, стягивая со штанов ремень и демонстративно разжимая пальцы, чтобы он упал на пол. Пряжка, украшенная драгоценными камнями, звякнула о каменные плиты. На нем все еще оставались черные штаны и сапоги.
Я пятилась к окну, а он наступал. Казалось, его слишком много. Он заполнял собой все пространство.
Я застыла, наткнувшись спиной на стекло. Вжавшись в хрупкое стекло, я нервно сглотнула. Он был так близко, что у меня губы пересохли. Рука резко подняла мою голову, заставив смотреть на себе в глаза.
Чудовище должно выглядеть как чудовище. Но не как мужчина мечты. Я считаю, что это несправедливо!
– Прыгай, – послышался тихий рык на ухо. – Прыгай! Избавь меня от стр-р-раданий.
Под натиском его руки окно распахнулось, а мне в спину подул холодный ветер.
– Давай! – рычал он, напирая на меня, словно хочет вытолкать.
– Даже не подумаю! – прошептала я, с ужасом глядя на острые камни внизу. От одного взгляда вниз закружилась голова.
Почему он так злится на меня? Что я ему плохого сделала? Ну, если только оттолкнула и медальон отобрала.
И теперь он намерен взять реванш? А он намерен взять реванш, я это чувствую!
Воспользовавшись секундным замешательством, я юркнула под его рукой от окна подальше.
Пронесло. Я была уверена, что он выбросит меня в окно! Честно, я до последнего была уверена!
Забившись в угол, я сидела, видя, как нависает надо мной огромная фигура. Теперь я увидела, что верхняя пуговица штанов расстегнута, но все пока что в рамках почти приличия. Сердце забилось в том самом волнительном предчувствии момента.
– Что я вам плохого сделала? – произнесла я, набравшись смелости. – Я же вам ничего плохого не сделала! Почему вы так со мной обращаетесь?
– А что хор-р-рошего ты мне сделала? Подставила меня под удар-р-р! Явилась нежданно-негаданно! Сор-р-рвала медальон! Что хор-р-рошего ты мне сделала? – прорычало это чудовище, переворачивая кресло. Оно с грохотом влетело в стену и разбилось. Сигурд крушил все на своем пути. Я вжималась в стену и нервно сглатывала. Сиги заливался лаем.
Под какой удар я его подставила? Ничего не понимаю. Насчет медальона я была права. Он явно не так-то прост, как кажется.
– Что значит “истинная”? – спросила я, стараясь отдышаться. То, что этот красавец в гневе страшен, я уже усвоила.
– Истинная – это непозволительная слабость для обор-р-ротня. Лишнее слабое место. После встр-р-рчи с истинной, их жизни постоянно под угр-р-розой! – жаркое дыхание опалило мою шею. Он резким рывком прижал меня к себе, словно наслаждаясь моим страхом.
Я так поняла, что тут дело во мне. Сейчас я понимала, что встретила настоящего мужика, о котором мечтают женщины после череды соплежуев и гнилых романтиков. Прямо эталон. Я посмотрела вниз, вспоминая сон. Простите! Не эталон, а эталонище! И что-то нифига не весело, скажу я вам. Скорее, страшно!
– Истинная, это та, перед которой не можешь устоять… – обжег мои губы хриплый шепот.
Я опомнилась, когда подалась вперед, словно выпрашивая у него поцелуй. Вот как можно устоять перед таким напором?
Сигурд сжал меня почти нежно, раздвигая мои губы жадным поцелуем. Он не давал ни секунды передышки.
Поцелуй ломал волю, пытаясь подчинить, пресекал любые попытки ответа или протеста. Красавец приказывал поцелуем, а я всеми силами противилась! Но силы были неравны и быстро таяли. Я пыталась отстраниться… И одновременно понимала, что так меня еще никто не целовал.
Сигурд резко оторвался от поцелуя, тяжело дыша.
Он смотрел на меня ледяным и надменным взглядом, от которого прогибались колени.
Меня бросили на кровать, а я понимала, что почти не сопротивляюсь. Так, ради приличия, наверное… Чувство жгучего стыда заставило барахтаться в его руках, пока он пытался избавить меня от остатков футболки, жадно целуя, как в последний раз.
– Что ты делаешь? – прошептала я, вцепившись в его плечи.
– У вас, у людей, это называется первой брачной ночью! – послышался я рык, как вдруг за дверью послышался возмущенный женский голос.
Дверь распахнулась, а в нее влетела невероятной красоты молодая женщина в старинном, но сразу видно, что дорогом платье нежно-голубого цвета. Она была вся из себя ухоженная, словно куколка. Каштановые волосы были уложены в аккуратную прическу. Нежные губы приоткрылись.
– Значит, это пр-р-равда? – задыхаясь произнесла она, глядя на меня взглядом убийцы. – Теперь понимаю, почему Сальгар-р-рд пускать меня не хотел! А тут вот что, оказывается.
Глава 5
Первую секунду я была уверена. Это – внезапно вернувшаяся жена, которая застала мужа в столь пикантной ситуации.
И я была бы ей благодарна, если бы не испепеляющий, убийственный взгляд. А то бы еще бы чуть-чуть, и всё…
И снова пронесло.
Сигурд отвлекся на красавицу. Он нахмурил брови, глядя на нее тяжелым взглядом.
– Значит, так, да? – зарычала красавица.
А ее рычание никак не клеилось с нежным личиком и глазищами-озерами.
– Значит, вот она, истинная твоя? Ты же сам хотел ее убить! Ты ради этого надел медальон, чтобы ты мог ее прикончить без зазрения совести! И что? Пожалел? Понр-р-равилась?
В ее глазах читалась ненависть, а в голосе – ревность. На мгновенье я поймала ее взгляд, понимая, что она мечтает о моей смерти. И я нажила себе настоящего врага! Хотя при этом ничего не сделала!
– Вон отсюда! Ингр-р-рид! – сквозь зубы процедил Сигурд.
Я увидела, как красавица тут же поджала хвост и в буквальном смысле заскулила!
Она выбежала за дверь, а Сигурд встал, направился к двери и от души захлопнул ее. За это время я успела опомниться и юркнуть под кровать. Там уже сидел Сиги.
– Значит, прятки? – прорычал Сигурд, моментально обнаружив меня.
Я стала отползать поглубже, прижимая к себе разрывающегося от лая Сиги.
– Мне что? Кр-р-ровать перевернуть? – прорычал Сигурд.
Я понимала, что он-то сможет. На нем рояли на девятый этаж без лифта носить можно!
– Прекратите, – задохнулась я, не помня себя от ужаса. – Я хочу домой. Верните меня домой!
– Здесь теперь твой дом! – рыкнул Сигурд, а кровать поднялась. – И я тебе объясню кое-какие правила.
– Вы… Я… – выдохнула я, чувствуя себя маленьким комочком нервов. – Я не позволю делать со мной такие вещи!
