– Николай Матвеевич, а что было дальше?
– А дальше – больше. На следующий день мы ее отпустили, а еще через три месяца консул вернулся во Францию. Он предлагал ей замужество, хотел увезти ее с собой. Но она ему отказала. Да и уехать она не могла, была невыездная. И по легенде, и на самом деле.
– И что консул, выдал военную тайну? – спросил полковник.
Генерал усмехнулся.
– Нет, конечно, родину предать мы ему не предлагали, он бы просто застрелился. Выполнил пару наших скромных просьб, и все. Устроил кое-кого на работу в консульство. Да уже и не помню в точности, тридцать лет прошло с тех пор. В общем, уехал консул с разбитым сердцем. Дальнейшая его судьба мне неизвестна. По-моему, остался работать в МИДе Франции. А самое интересное, что он действительно, скорее всего, не был шпионом. Во всяком случае, нам это доподлинно выяснить не удалось. Что называется, в пьянке замечен не был…
– А что она? – поинтересовался Никита.
– А что она? Вита вскоре ушла в отставку. Сказала, что больше не может этим заниматься. А жаль. Была незаменимым агентом. Хотя тогда вся система трещала по швам. Отдел особых операций в 1992-м расформировали. Соблазнять типа было уже некого. Идиоты!
– Эх, нам бы такую сотрудницу, – вздохнул Никита.
– Вот-вот. Я как раз и собираюсь подумать на эту тему.
Спустя два часа генерал Болотников вошел в зал частной картинной галереи и огляделся. В дальнем углу женщина-экскурсовод рассказывала что-то на французском языке нескольким посетителям. Болотникова было практически не узнать – в стильном пиджаке, в дорогих брюках, в разноцветном галстуке и в мягких кожаных итальянских туфлях он смотрелся как пожилой олигарх. Генерал не спеша прошелся по залу, рассматривая картины. Одна картина с голой девушкой, прикрывающейся веером, показалась ему смутно знакомой, он остановился на несколько секунд, прищурился, внимательнее рассматривая картину, потом покачал головой и пошел дальше. Он обратил внимание, что среди авторов картин были только французы. «Ну да, над дверью ведь было написано – французский зал», – вспомнил Болотников. Наконец он увидел, что посетители отошли от женщины. Болотников не спеша подошел к ней и остановился рядом.
– Говорят, вы не понаслышке знаете, кто такой Тулуз-Лотрек, – сказал генерал внезапно охрипшим голосом и кашлянул.
Женщина повернулась к нему; она была сильно удивлена.
– Простите, что вы сказали? Коля? Господи, сколько лет!
– Привет, Дольче Вита.
– Я же просила меня так не называть!
– Ты ничуть не изменилась. Как была холодной красавицей, такой и осталась.
– Ты по делу или на прогулке? Неужели вышел в отставку? Судя по прикиду, пенсия у тебя неплохая.
Вита оглядела его с ног до головы.
– Да куда там, покой нам только снится, – ответил Болотников.
– Значит, по делу. И тридцати лет не прошло.
– Это да. Давненько не виделись.
– Коля, что ты хочешь?
– Предлагаю пойти поужинать. Ты же не откажешь боевому товарищу?
Вита пожала плечами.
– Хорошо. Ужин так ужин. А там посмотрим, может, и не откажу.
– Чувство юмора тоже никуда не ушло. – Болотников опять усмехнулся.
Спустя сорок две минуты Болотников и Вита вошли в полупустой зал ресторана «Метрополь». Они сели за столик и, поизучав несколько минут меню, сделали заказ. Пока официант не принес заказанное, генерал успел рассказать Вите, для чего он ее посмел побеспокоить спустя столько лет.
Через тринадцать минут перед Болотниковым стояла бутылка минералки и тарелка с котлетой по-киевски и жареной картошкой. Перед Витой официант поставил креманку с ванильным и клубничным мороженым и налил в бокал дорогое французское шампанское «Вдова Клико». Вита глотнула и закрыла на пару секунд глаза.
– Блаженство. Французское шампанское – это не советский брют эпохи застоя.
– А что скажешь по делу? – Генерал налил себе минералки.
– Скажу нет, товарищ генерал, вряд ли я вам смогу помочь. Где я вам такую барышню найду? Чтобы от одного взгляда мужчины голову теряли. Нынче таких не делают. – Вита глотнула холодного шампанского. – Прекрасное шампанское. Франция, она и в Африке Франция.
Болотников вздохнул.
– Ну, ты, в общем, подумай. Не могу сказать, что не тороплю. Надо срочно. А кроме тебя, мне обратиться просто не к кому.
– Да ладно. Я не поверю, что в твоих кругах нет специалистов по этому вопросу.
– Такого, как ты, нет. Не те времена нынче. Да и не в этом дело. В моем звании я на службе никому особо не доверяю.
Вита усмехнулась.
– А мне доверяешь?
– Больше, чем себе.
– Ну и зря! Я сильно изменилась за эти годы.
– Только не внешне. Даже еще красивее стала.
– Коля, что за грубая лесть! И какое имеет отношение доверие к внешности?
Генерал пододвинул стул поближе к Вите и заговорил тихо, по-заговорщицки.
– Времена пошли смутные. Сейчас даже нет отдела ликвидаций. Представляешь? Расформировали. Дерьмократия.
– А как же вы решаете вопросы, когда другого выхода нет?
– Выход всегда есть. Как правило, он там же, где и вход. Так министр сказал. Я ни хрена не понял, что он имел в виду. Но на совещании генералов в актовом зале Кремля мне как-то неудобно было выкрикнуть: «Господин министр, стесняюсь спросить, что вы имеете в виду?» Короче, я тебе предлагаю работу – будешь консультантом. Работай по-прежнему в своем художественном салоне, а консультировать будешь по мере необходимости. Я тебе даже зарплату платить буду.
– Да не в зарплате же дело. Я уже и забыла про…
– Ничего ты не забыла. Бывших не бывает!
– Это тоже министр сказал?
– Нет, это давно известно. Ну послушай, ну ведь ты боец – скука же так жить!
– С чего ты взял, что мне скучно? Я работаю, развлекаюсь. Мне некогда скучать.
– Азарта тебе не хватает. А тут вдохнешь свежего воздуха, тряхнешь стариной. Найдешь барышню, научишь ее всяким премудростям. Поучаствуешь в операции. На расстоянии, разумеется. По-моему, тебе это должно быть безумно интересно.
– Коля, да ты пойми – даже если я найду тебе девушку не из системы, по сути, я ж ее подставляю. Это же работа с риском для жизни.
– Но мы же этого от нее скрывать не будем. Конечно, работа агента опасная, по статистике, как у пожарного, – одинаковая смертность, один к двум миллионам. Только у нас понасыщеннее. Короче, думай.
Болотников принялся за еду. Вита допила шампанское. Сзади нее незаметно подошел официант, аккуратно взял из ведерка бутылку и долил ей в бокал. Вита, проводив взглядом уходящего официанта, повернулась к Болотникову. Тот молча и быстро ел.
– Коля, такое впечатление, что ты что-то хочешь еще спросить.
Генерал оторвался от еды.
– Да. Ты, это самое, замуж-то вышла?
– Была один раз, муж умер уже много лет назад. В личном деле должно быть.
– Я специально не смотрел, типа неважно. – Генерал помолчал несколько секунд, – А я вот до сих пор не женился. Представляешь, ни разу.
– Что ж ты так?
Болотников нахмурился.
– Некогда было! А потом уже и не нужно.
Генерал продолжил трапезу. Вита, улыбнувшись, допила из бокала шампанское.
Бывшая балерина, а ныне пенсионерка Даша Лялина шла мимо Дворца культуры. Она остановилась у огромного окна. В балетном зале у станка занимались хореографией маленькие балерины. Педагог, высокая крепкая блондинка средних лет, показывала им балетные упражнения, девочки повторяли. Педагога звали Эльза, когда-то Даша с ней танцевала «Танец маленьких лебедей». Даша почему-то вспомнила, как они с Эльзой спорили – правильней ли было бы маленьких лебедей называть лебедятами. Даша стояла у окна и с грустью смотрела на девочек, с которыми занималась Эльза. Она часто здесь проходила и постоянно тут останавливалась. Когда-то она так же в семилетнем возрасте начинала свой путь в балете. Даша была одета в летнее длинное серое платье до щиколоток и в дешевые босоножки. Через плечо перекинута довольно объемная холщовая сумка. Выглядела Даша неважно – очень худая, бледная, под глазами синяки, не сильно длинные волосы зачесаны назад и связаны в пучок. На шее, посередине, прямо в ямочке между ключицами виднелся небольшой шрам. Впрочем, шрамов у нее было несколько – три на ногах и один на предплечье – последствия автокатастрофы. На незагорелом теле их было практически не видно. С виду ей можно было дать как 25 лет, так и все 35, – короче, было совершенно непонятно, сколько ей лет на самом деле. Даша стояла и смотрела в окно не меньше минуты. Наконец она отвернулась и неторопливо пошла дальше. Подойдя к автобусной остановке, она села на скамейку и зажмурилась, подставляя лицо майскому солнцу.
Примерно через час Даша шла по кладбищу по дорожке, посыпанной гравием. По-прежнему светило солнце, хотя было уже около шести вечера, и Даша щурилась, не глядя по сторонам. Даша свернула на тропинку, прошла мимо десятка могил и остановилась у могилы, где были похоронены ее любимые мужчины: отец, муж и сын. Отец умер больше 20 лет назад, а со смерти мужа и сына прошло меньше трех лет. Даша достала из сумки бутылку недорогого вина, налила себе в пластмассовый стаканчик, не торопясь принялась пить. Кто-то бесшумно подошел сзади и остановился у Даши за спиной. Женщина повернула голову, пошевелила носом, почувствовав знакомый запах.
– Духи все те же, «Амариж», – сказала она, достала из сумки второй стаканчик и налила в него вина. Женщина села рядом с Дашей и взяла стаканчик в руку. Это была Вита. В руке у нее был букетик цветов.
– Привет, Дарья.
– Здравствуй, мама.
– Давно не виделись. Не звонишь, не заходишь.
Даша пожала плечами.
– Новостей нет. Поговорить не о чем. И кстати, могла бы и сама зайти.
– Ну, вот я и пришла. Снова пьешь?
Даша слегка ударила стаканчиком по стаканчику матери.
– Чин-чин!
– Ага. Чик-чирик.
– Пью. А что? Единственное развлечение осталось.
Они молча выпили вино. Вита встала и положила букетик на могилу. Она снова села рядом с Дашей.
– Скука так жить. Как говорит один мой знакомый генерал.
– А что остается? Я на пенсии.
– Ну, есть кое-что… не уверена, что я правильно все делаю, но решать все равно тебе.
– Ты это о чем?
– Я о том, что выход, как правило, там же, где и вход.
– В смысле?
– О новой жизни, Даша. О чем же еще?
На следующий день было дождливо. Даша молча наблюдала, как дождь скатывался по оконному стеклу. В приемной генерала Болотникова за столом сидела симпатичная секретарша в форме с капитанскими погонами и что-то печатала на клавиатуре компьютера. Рядом на стуле для посетителей сидела Даша. Узнать ее было практически невозможно – у нее была красивая прическа. Даша вчера весь вечер накручивала волосы на бигуди и спать легла, не снимая их, так что теперь волосы красивыми волнами падали на плечи. На ней было изящное синее платье длиною до колен, на ногах светло-серые туфли-лодочки на небольших каблуках. На коленях – маленькая изящная сумочка фирмы «Луи Виттон». Лицо чистое, никаких морщинок и синяков под глазами. Макияж настолько легкий и незаметный, что разглядеть его можно было только под сильным увеличительным стеклом. Даша сидела и нервно стучала пальцами одной руки по ладони другой.
А через стену в генеральском кабинете за совещательным столом сидели Болотников и Вита. Перед генералом лежала тонкая папка с бумагами, он рассматривал лежащую сверху фотографию Даши. На фото Даша стояла у какого-то памятника, явно заграничного, и улыбалась. На ней были футболка, рваные джинсы и кроссовки.
– С виду симпатичная. Улыбка хорошая, открытая. А еще фотки есть?
– Зачем? Сейчас вживую увидишь.
Генерал открыл папку, положил туда фотографию и достал листок с биографией Даши.
– Дарья Павловна Лялина, – прочитал Болотников, – ну что ж, фамилия «подходящая».
Вита недоуменно на него посмотрела.
– В смысле подходящая?
– Короткая фамилия, запомнить легко. И позывной сразу напрашивается.
– Какой позывной?
– Агент Ляля. Коротко и ясно.
– Ага, восторг.
