– В озере тоже нечисть, – кивнул Максимус, – понимаю.
– Там аномалия, – вздохнула я. – Очень своеобразная погода, изменчивое течение и тишина, в которой чудится всякое. В общем, купаться в одиночку туда не ходите, – подытожила. И тут же добавила позитива: – Но вообще на озеро иногда приезжают целыми группами. Туристы. Особенно в День Водяных. Слушают легенды, смотрят и фотографируются. Потом на снимках часто видят призраков. Это наша достопримечательность. Красивое тихое место.
– Кто не трус, может сходить и один, – низким, пробирающим насквозь голосом добавил Клайв.
Максимус метнул в него презрительный взгляд. Я покачала головой, уговаривая:
– Если захотите осмотреться там, зовите нас. Вообще, где-то захотите побывать – сразу говорите. Не стесняйтесь.
Максимус хмуро посмотрел на меня и с сомнением сообщил:
– Даже не знаю, как преодолею природную робость.
Мы с Клайвом одинаково раздраженно переглянулись.
– С тропинками у вас тут тоже так себе, – сказал тем временем чванбург, рассматривая свою лакированную обувь, испачканную в грязи.
– В лесу будет еще хуже, – счастливо кивнул Клайв.
– Вам бы сменить туфли на что-то более практичное, – заметила я, цепляясь за последние капли терпения, чтобы не грубить майору.
– Я бы предпочел сменить место пребывания, – сообщил он, – но выбирать не приходится.
– Разве вы не сами сюда напросились? – удивилась я, забыв о сдержанности.
– Сам, – ответил майор Ларс, пристально посмотрев мне в глаза. – Понял, что иначе вы здесь и за год не справитесь.
Договорив, он обошел меня с самым надменным выражением лица. Продолжать дискуссию в этом направлении майор явно не стремился.
Клайв же, недобро сверкнув глазами, посторонился, указывая на вход и уточняя:
– Кто первый в Зачарованный лес?
Я покачала головой, понимая, что Чарыр зол на майора из-за его поведения. И собирается проучить.
– А где обещанный туман? – не понял Максимус, останавливаясь у ворот.
Каким бы он ни был гордым, первым не пошел. Это радовало. Не хватало нам потерять в тумане еще и выскочку из Дальбурга.
– Туман появится, как только войдете, – сказал Клайв, шагая внутрь и пропадая из виду.
Максимус издал воодушевленное: «Интересно!» и смело двинулся следом. Рано я его похвалила! Выругавшись, рванула в туман, гадая, успею ли поймать чванбурга до того, как лес отправит его блуждать по воображаемым местам?
Максимус Ларс
Я сделал всего несколько шагов вперед и тут же оказался в густом сером тумане, окутавшем меня со всех сторон. С интересом крикнул: «Эй!» и услышал отголоски собственного искаженного голоса, эхом разлетающегося все дальше и тише.
Протянул вперед руку и развел пальцы в стороны. Поводил пятерней туда-сюда, проверяя собственные ощущения. Казалось, будто влез в теплую ванну с головой и возможностью дышать. Сделал еще несколько шагов вперед, и тут случилось сразу два события: сначала кто-то вцепился в мою ладонь, а следом над головой раздался крик.
Я тряхнул конечностью, пытаясь отбросить неизвестного подальше, но в меня лишь сильнее вцепились. Это был человек с маленькой узкой ладонью и ледяными пальцами. Я мыслил отстраненно, словно в замедленном режиме. Страха не было, лишь нарастающее любопытство.
Пока крик не повторился.
Я посмотрел вверх. Вернее, сделал усилие, чтобы поднять голову, но движение далось с огромным трудом, и действо тянулось, кажется, целую вечность. А когда закончилось, я стоял в длинном коридоре с многочисленными белыми дверьми по бокам. Пахло лекарствами и почему-то горем. По лицу текли слезы. Я испытал удивление: не помню, когда вообще плакал в последний раз.
Следом пришло ошеломляющее понимание: тело не было моим. Я лишь присутствовал в нем и словно бы наблюдал со стороны за происходящим, ощущая окружающее, но не имея возможности на него влиять.
Тот, кем я временно оказался, шмыгнул носом и вытер влагу с лица рукавом красного вязаного свитера. На тонком маленьком указательном пальце блеснуло колечко с голубым камнем. Хотел задержать руку, чтобы рассмотреть, но не вышло. Тело жило своей жизнью, не позволяя влиять на события.
– Не надо плакать, – как сквозь вату прозвучал мужской голос. – Плачут только слабые люди, а тебе теперь нужно быть сильной. Мне жаль, Татьяра.
Тело, в котором я очутился, снова издало всхлип. Затем перевело взгляд в сторону и с надеждой посмотрело на одну из приоткрытых дверей. Отчаянно хотелось пойти туда и увидеть кого-то.
Маму? Да, определенно. Но не мою. В мыслях возникло лицо очень уставшей, измученной болезнью брюнетки.
Мужчина, который говорил со мной раньше, встал так, чтобы отгородить собой дверь.
– Запомни ее живой и веселой, – сказал он.
Пригнувшись, мужчина показал свое лицо: морщинистое, с большим носом, на котором сидели крупные очки с толстыми стеклами. Этот человек носил белый халат и пах ирисками. Одну из них он протянул мне со словами:
– Ешь. Это конфетки от горя. И не волнуйся, ведь твоя мама отправила письмо родне отца на север. Скоро дедушка приедет и заберет тебя. Слышишь?
Тело, в котором невольно застрял мой разум, кивнуло.
– Будь хорошей девочкой и точно ему понравишься. Он тебя полюбит, Яра. Видела когда-то дедушку?
Я ощутил, как качаю головой.
– Значит, у тебя все впереди. – Доктор улыбнулся, показывая большую щель между зубами. – А пока иди к сестре Анне. Она поможет тебе хорошо причесаться, покормит и расскажет, где ты поживешь в ожидании родственников. И помни, им нужна только хорошая девочка, так что слушайся как следует.
Он показал вдаль.
В конце коридора от стены отделилась полная женщина в черной одежде. Идти к ней совсем не хотелось. Что-то внутри буквально кричало, что все лгут и хорошего теперь долго не будет. Кричало громко, истошно, заставляя дрожать всем маленьким телом и впиваться ногтями в рукава красного свитера.
Но доктор смотрел и говорил строго, не оставляя выбора.
Я ощутил, как делаю шаг вперед, и… вышел из тумана уже собой. Вокруг шумел лес. На тропинке передо мной стоял здоровяк-оборотень. А рядом бледная девушка. Это ее ледяная ладонь оставалась в моей руке.
Лейтенант Татьяра Ирт.
– Что случилось? – спросил майор Чарыр, с беспокойством глядя на коллегу.
– Я хотела провести его. Помочь, – прошептала лейтенант, вырывая свою руку из моей и суетливо пряча ее в рукав форменной шерстяной куртки. – Но лес этого не одобрил. И я… мы… Вы видели?
Она бросила на меня пронзительный взгляд.
На бледном лице отчетливо выделялись большие карие глаза с чуть приподнятыми внешними уголками и длинными густыми ресницами. Пухлые губы слегка дрожали, крылья аккуратного прямого носа подергивались от частого сбитого дыхания.
– Это были ваши воспоминания, – кивнул я.
– Воспоминания о чем? – спросил Клайв Чарыр, и я кожей ощутил его неприязнь.
– О детстве, – ответил, не считая нужным пояснять большее.
Татьяра Ирт судорожно вздохнула и передернула плечами. Я ощутил эманации страха и смущения. Неудивительно. Вряд ли госпожа Ирт действительно хотела вытащить на свет подробности своего детства. Тем более передо мной.
– Простите, – сказала она, не глядя на меня. – Я не думала, что выйдет что-то подобное. Считала, туман давно принимает меня за свою и пропустит нас без труда.
– Видимо, ваша аномалия не любит, когда с ней хитрят, – задумчиво кивнул я, с интересом глядя вокруг. Лес казался просто лесом, но ощущения здесь были иными: острее, тяжелее и ярче, чем в любом другом месте.
– Считаете, это его наказание за своеволие? – удивилась Татьяра.
– Может, для меня готовили отдельный сюрприз, а вы все испортили? – предположил я. – На обратном пути выясним. Занимательная все-таки аномалия.
– Занимательная, – эхом отозвалась лейтенант Ирт и быстро пошла по тропинке, напоминая: – Мы здесь по делу. Пойдемте, пока еще видно хоть что-то.
Оборотень молча кивнул и пошел следом за коллегой, словно забыв обо мне. Его эмоциональный фон сменился с привычного спокойного на мрачный и тревожный. Хотя внешне майор Чарыр никак себя не выдавал, я сделал вывод, что он волновался за Татьяру Ирт. Возможно, их связывало нечто большее, чем просто работа? Что ж, разберутся – не маленькие уже.
Стоило додумать последнюю мысль, как вспомнилась трясущаяся ладошка и палец с кольцом. Меня снова затопило детским отчаянием. «Сколько ей было лет?» – задумался я, быстро прогоняя чужие эмоции и удивляясь тому, как близко их подпустил. Припомнил и примерную выборку из личного дела Татьяры Ирт.
«Росла в любящей положительной семье. Отец работал в министерстве чрезвычайных ситуаций, связанных с магическими влияниями, и погиб при исполнении. Через год мать умерла от сердечной недостаточности. Девочке не было и десяти лет. Ближайший родственник – дед по отцу – отказался забрать ребенка, сославшись на слабое здоровье и преклонный возраст. Иных родственников не нашлось. Воспитывалась в приюте Святого Онорсиара, а затем училась в академии на боевого мага. Напориста и излишне упряма. Часто подвергается дисциплинарным взысканиям. Маг огня, интуит».
Я посмотрел на уверенно шагающий женский силуэт впереди. Идеально прямая спина, кривой пучок на затылке, руки сжаты в кулаки. Выходит, как бы хорошо она себя ни вела, за ней так и не приехали. Подобное с трудом укладывалось в голове и задевало за живое.
Под ноги попал булыжник. Я споткнулся, громко выругавшись. Глянул на туфли, и стало окончательно ясно: выжить здесь в такой обуви маловероятно. В Местечковске было холоднее и грязнее, чем в Дальбурге. А в лесу это ощущение усиливалось в разы.
Лейтенант обернулась на мою ругань и остановилась в ожидании. А оборотень обошел ее, проходя дальше. Мы шли еще какое-то время молча. Солнце опустилось уже совсем низко за кроны могучих деревьев, между которыми виднелось серовато-розовое закатное небо.
– Почти на месте, – сказала Татьяра, показав направо. – Сейчас выйдем к хижине Отшельника. Там Клайв и почувствовал девушку.
Я кивнул и прибавил шаг.
Лес закончился внезапно. Перед нами появилась большая поляна. С одной стороны от нее был огромный загон, заканчивающийся длинным хлевом. В центре стоял добротный деревянный дом. Чуть поодаль виднелся небольшой сад. Странный. Деревья там росли одно к одному, что в ширину крон, что в высоту. Казалось, они даже ветвями раскачивали одинаково. Я ненадолго остановился, удивляясь увиденному.
– Это аллея Тихого Плача, – сказала лейтенант Ирт, заметив направление моего взгляда. – Туда тоже лучше не ходить.
– Одному? – усмехнулся я, припоминая все ее предыдущие рассказы.
– Вообще, – ответила она без тени улыбки. – Пойдемте к хижине. Клайв уже ждет нас.
Оборотень и правда стоял у дома. Привалившись к одной из стен и скрестив руки на груди, Чарыр откровенно дремал. Мы подошли к нему, но он не подал признаков присутствия. Татьяра Ирт, видимо привыкшая к такому поведению коллеги, указала на загон, сообщая:
– Киру видели там. Мне пришлось перебраться за забор, потому что нам показалось, что она была внутри.
– Показалось? – переспросил я, направляясь к месту.
– Здесь было очень темно, – ответила лейтенант, следуя за мной. – И девушку внутри я не нашла. Но там был ее браслет.
– Серебряный с кулоном, – кивнул я, чувствуя, как все сжалось внутри. – Видел среди материалов. Она носила его на лодыжке.
– Возможно, – сказала Татьяра, задумчиво глядя на меня.
– Это точная информация, – припечатал я.
Мы прошли немного дальше, и лейтенант тронула меня за плечо, чтобы я остановился. Она кивнула подбородком на забор:
– Все случилось вот здесь. Сейчас загон пустой, как и той ночью.
Я подошел, примерился и, подобравшись, быстро перепрыгнул.
Лейтенант что-то вскрикнула. Похоже, собиралась предупредить о куче свежего компоста с той стороны, но было поздно. Туфли погрязли в неприятностях в прямом смысле слова.
– Не стоило вам спешить, – опершись на забор, с улыбкой сообщила Татьяра.
Ее явно веселило такое положение дел. И очень шло это спокойное, расслабленное выражение лица. Жаль, счастье на нем отразилось по не самому радостному для меня поводу.
– Зато теперь на вашей обуви точно не видно отпечатка моей, – заметила лейтенант с самым невинным видом. – Во всем есть свои плюсы.
– Не думал, что вы настолько ярый оптимист, – ответил я, старательно вытирая ботинки о едва проклюнувшуюся траву. – К слову, как нам застать лесника на месте?
Она пожала плечами:
– Сейчас его нет, иначе в прихожей горел бы свет. Он может быть где угодно. Но надолго никогда не уходит.
– Может, поищем? – предложил я, уже зная, что услышу в ответ.
Она покачала головой:
– Придется ждать. Я буду у хижины, на скамье. – Она указала на дом: – Вон там. Если понадоблюсь, зовите.
– Пусть ко мне подойдет майор Чарыр, – отдал приказ я. – Хочу знать, что конкретно он видел.
– Так точно, – зевая, отозвалась лейтенант.
Татьяра Ирт
Клайв был зол. Тот, кто его не знал, вряд ли заподозрил бы изменения в его настроении. Но я видела очень характерный блеск в янтарных глазах; видела раздражение в том, как друг двигался, как держался в целом. Достать Клайва удавалось очень немногим, и чаще всего он был спокоен, собран и непробиваем. Увы, майор Ларс выделялся из толпы своей невероятной способностью задевать всех за живое. Он виртуозно наживал врагов даже среди тех, кто был на его стороне.
В этом майор чем-то напоминал меня. А потому – как ни странно – вызывал все большую симпатию. Сначала приезжий не понравился мне. С первой встречи он произвел самое плохое впечатление. Но не прошло и суток, как я ощутила тончайшую связь с Максимусом Ларсом. Объяснить мои чувства было сложно, да я и не хотела этого. Просто признавала для себя, что больше не испытываю откровенной неприязни к майору.
Конечно, этот Максимус имел огромный ворох «тараканов» в голове, но меня подобное мало касалось. Главной задачей оставалась быстрая поимка похитителя и обнаружение девушек. Он помнил об этом и действовал напролом. Я собиралась помогать всеми силами.
Единственное, что по-настоящему выбило из колеи, – воспоминания, вытянутые туманом и нагло показанные чужаку. Казалось, прошлое давно ушло в небытие. Я переросла все детские страхи и перестала ощущать себя маленькой брошенной девочкой. Но на деле вышло иначе. Стоило приподнять завесу давно минувшего, как накрыло старыми эмоциями.
