Следующий час я потратила на тщательное исследование кухни и прилегающих кладовых, стараясь запомнить, где что лежит. Методично просмотрела запасы специй в глиняных горшочках – большинство названий мне ничего не говорили, но некоторые вызывали смутные воспоминания из лекций Академии. Перебрала крупы в мешках: овсяная, ячменная, какая-то тёмная, почти чёрная, которую я не могла идентифицировать. Осмотрела немногочисленную кухонную утварь, проверила остроту ножей, оценила вместимость котлов.
В одном из ящиков старого комода обнаружила потрёпанную поваренную книгу в кожаном переплёте. Обложка, потемневшая от времени и копоти, гласила выцветшими золотыми буквами: «Сытные блюда для сильного воина». Страницы были пожелтевшими, в пятнах от различных жидкостей, но текст читался.
Перелистывая хрупкие страницы, я наткнулась на несколько странных рецептов, названия которых заставили меня нахмуриться: «Рагу из корня воли», «Похлёбка боевой ярости», «Настой ночного видения», «Мясо в соусе из крови дракона». Звучало фантастически, но, судя по подробным инструкциям и списку ингредиентов, еда здесь действительно имела магические свойства.
В этот момент мне на глаза попалась узкая закладка из пергамента с пометками почерком, который показался знакомым – тонкие, аккуратные буквы, характерные завитки. Когда я сосредоточилась на них, в памяти всплыло воспоминание: это был почерк самой Эммы, её записи и комментарии к рецептам.
Сосредоточившись на ощущении узнавания, я снова попыталась погрузиться в чужую память.
…Просторный класс в башне Академии, где седобородый профессор Алрик объясняет тонкости магической кулинарии: «Орки нуждаются в специальных питательных веществах для поддержания их естественной силы и выносливости. Особенно ценятся корни растений, насыщенные магией земли, и мясо диких животных, содержащее первозданную энергию жизни. Без правильного питания орки теряют не только боевой дух, но и физическую мощь, становятся вялыми и агрессивными. Искусство боевой кулинарии – это искусство поддержания баланса между силой и разумом…». Эмма, старательно записывающая каждое слово, хотя понимающая из лекции лишь половину…
Я моргнула, возвращаясь в реальность кухни. Так вот почему ремесло кухарки настолько важно для орков! Я не просто готовлю обычную пищу, я создаю магические блюда, которые поддерживают их боевой дух и физическое здоровье. Без правильного питания эти могучие воины могут превратиться в обычных дикарей.
От глубоких размышлений меня отвлёк громкий звук открывающейся двери – древесина скрипнула на петлях, а железные задвижки лязгнули. Я вздрогнула всем телом и быстро обернулась, инстинктивно отступив к стене.
В дверях стоял исполинский орк – не меньше двух с половиной метров в высоту, с невероятно широкими плечами и руками толщиной с моё бедро. Его мускулистое тело было покрыто сетью шрамов и сложных татуировок, которые казались почти чёрными на тёмно-зелёной коже. Одет он был в кожаную броню с металлическими пластинами, а за спиной виднелась рукоять двуручного меча. Глаза светились странным янтарным светом, как у ночного хищника.
– Так ты новая кухарка, – прогрохотал он низким басом, окидывая меня долгим оценивающим взглядом, словно покупатель на рынке рабов. – Маленькая. Хрупкая. Слабая.
Каждое слово он произносил с нескрываемым сомнением. Я невольно отступила ещё на шаг, чувствуя, как дико колотится сердце от первобытного страха перед хищником.
– Я… Эмма, – пискнула я тонким голосом, стараясь не выдать охвативший меня ужас.
– Знаю, – рыкнул орк, и его массивные клыки угрожающе блеснули в красноватом свете очага. – Я Гром, капитан стражи Сарготы. Пришёл предупредить: через три дня у нас будут важные гости из столицы. Королевская инспекция. Надеюсь, ты к тому времени научишься готовить как следует, а то предыдущая кухарка чуть не отравила половину гарнизона своими помоями.
Я часто закивала, не доверяя своему голосу, который мог предательски дрогнуть.
– Орки Сарготы – лучшие воины королевства, – продолжил Гром, и в его голосе, гремящем как горный обвал, прозвучала неприкрытая гордость. – Мы держим самый опасный участок границы. Нам нужна особая пища: сытная, питательная, с правильными специями и травами. С магией, что поддерживает нашу природную силу и боевую ярость. Поняла, человечка?
– Поняла, – тихо ответила я, сжав в кулаки дрожащие руки.
– Хорошо, – он развернулся к выходу, но вдруг остановился и посмотрел на меня через плечо. – И ещё кое-что, человечка. Не вздумай сбежать, как твои предшественницы. Я лично прослежу, чтобы ты честно выполнила свой контракт. Год службы – и ты свободна. Попытаешься улизнуть раньше срока – очень пожалеешь.
В его словах не было пустых угроз, только холодная уверенность хищника, который никогда не упускает добычу.
С этими словами он ушёл, оставив меня наедине с паникой, которая разрасталась внутри как ледяной ком. Королевская инспекция через три дня? Я даже не знаю, как правильно сварить простую кашу, не говоря уже о сложных магических блюдах для элитных орков-воинов!
Я прислонилась к шершавой каменной стене, чувствуя, как подкашиваются ноги, а в голове кружатся тревожные мысли. Но спустя долгую минуту глубоко вздохнула и заставила себя выпрямиться. Выбора у меня всё равно нет. Я в чужом теле, в чужом мире, среди существ, которые вызывают у меня первобытный ужас. И всё же я должна справиться – ради собственного выживания.
Решительно взяв потрёпанную поваренную книгу, я вернулась к столу и снова погрузилась в изучение рецептов. Если мне суждено провести здесь целый год, то нужно научиться выполнять свою работу не просто хорошо, а превосходно. Слишком много зависит от того, смогу ли я оправдать доверие или хотя бы не разочаровать ожидания этих устрашающих воинов.
Глава 3
Время текло незаметно, пока я углублялась в изучение потрёпанной поваренной книги. Каждая страница открывала новые тайны кулинарного искусства этого мира. Рецепты завораживали своей необычностью – здесь было столько ингредиентов, о которых я никогда не слышала, но которые отчего-то казались знакомыми благодаря воспоминаниям Эммы.
«Корень воли – усиливает решимость и боевой дух воина», «лунная трава – обостряет зрение в темноте», «кровь дракона – на самом деле сок редкого растения, повышает выносливость»… Некоторые названия вызывали смутные образы из лекций в Академии, но большинство оставались загадкой, которую предстояло разгадать.
Я перелистывала пожелтевшие страницы, покрытые пятнами от различных жидкостей, пытаясь запомнить хотя бы основные принципы. В углах страниц виднелись пометки тонким почерком – видимо, предыдущие кухарки оставляли свои комментарии. «Слишком горько», «орки остались недовольны», «добавить больше соли» – эти записи рассказывали целые истории неудач и редких побед.
Постепенно дневной свет в крохотном окошке потускнел, окрашиваясь в медово-красные тона заходящего солнца. Угли в печи тлели тише, отбрасывая пляшущие тени на каменные стены, которые теперь казались не такими мрачными. Я была настолько поглощена чтением, что и не заметила, как день подошёл к концу.
Внезапно тишину нарушил нарастающий шум за дверью: тяжёлые, гулкие шаги, грубые голоса, переходящие в рычание, и громкий, раскатистый смех, от которого, казалось, задрожали стены. Звуки становились всё ближе и громче, превращаясь в настоящую какофонию. Я невольно съёжилась, вспомнив слова Горхи о том, что ужин у орков начинается в шесть вечера.
Должно быть, воины возвращались с дневных тренировок и направлялись в общий зал. Судя по шуму, их было немало – не меньше двух десятков, а может, и больше. Я слышала, как тяжело распахнулись двери зала, как заскрипели лавки под весом массивных тел, как зазвенела металлическая посуда.
Кто им сегодня готовил ужин, я понятия не имела. Возможно, они обходились остатками пищи, заготовленной ещё при предыдущей кухарке, или готовили сами, хотя трудно было представить этих громадных воинов, колдующих над кастрюлями. Выяснять это, да и вообще показываться в общем зале среди голодных орков после тяжёлого дня, мне было пока слишком страшно.
Лучше отсидеться здесь, в относительной безопасности кухни, и дождаться, когда пир закончится и всё утихнет. К тому же мне нужно было время, чтобы хотя бы приблизительно понять, что и как здесь готовить.
Спать, как ни странно, после всего происходящего за день, мне тоже не хотелось. Тело было утомлено эмоциональными потрясениями, но разум оставался слишком взбудораженным, переполненным новой информацией, чужими воспоминаниями и тревожными мыслями о предстоящих днях. Вместо попыток заснуть я решила ещё раз осмотреть своё будущее рабочее место.
Отложив книгу, я обвела кухню оценивающим взглядом, прикидывая масштаб предстоящей уборки. То, что я видела, приводило меня в ужас. Толстый слой копоти покрывал не только стены, но и потолочные балки. Жирные пятна на рабочих поверхностях въелись так глубоко, что казались частью древесины. В углах скопились остатки протухшей пищи, от которых исходил неприятный кислый запах. Паутина свисала с потолка серыми лохмотьями, а на полу под ногами хрустели какие-то крошки и осколки.
Даже посуда в корзинах была покрыта толстым слоем засохшей грязи. Ножи затупились и покрылись ржавчиной, деревянные ложки потрескались и почернели. Медный кувшин зеленел от окиси, а на краях глиняных мисок росла какая-то подозрительная плесень.
– Проклятье… в такой грязище готовить пищу – это прямая дорога в лазарет, если не на кладбище, – с отчаянием пробормотала, ногой откинув от себя скелет какого-то мелкого зверька. – Да тут нужна генеральная уборка! И это займёт не один день, а времени у меня всего ничего – послезавтра я уже должна буду готовить для целой общины голодных орков.
Я опустилась на табурет и уткнулась лицом в ладони, чувствуя, как подступает новая волна паники. Как я справлюсь со всем этим? Как смогу приготовить что-то съедобное в такой обстановке?
– Ладно, словами делу не поможешь, – сердито проворчала, рывком поднимаясь с колченогого табурета, – Начну с малого: надо собрать весь мусор с пола, потом отмыть столы, вычистить печь… – не успела я договорить, как старая метла, прислонённая к стене рядом с очагом, вдруг дрогнула. Сначала едва заметно – лёгкое покачивание, которое можно было списать на сквозняк. Но потом она определённо шевельнулась.
– Эээ, – промямлила я, с опаской поглядывая на тотчас замершую метлу. Показалось? Но метла снова дрогнула, затем медленно, будто нерешительно, оторвалась от стены и начала неуклюже подметать пол, собирая мусор именно так, как я только что планировала – начиная с ближайшего угла.
– Что за чертовщина?! – выдохнула я, отпрыгивая назад и больно ударившись спиной о край стола.
Метла тут же замерла, словно испугавшись моего болезненного вскрика, и безжизненно упала на пол. Я же протёрла глаза, подумав, что мне привиделось от усталости и стресса. Но мусор на полу был явно сметён в аккуратную кучку именно там, где работала метла.
Осторожно приблизившись к метле, которая теперь лежала на полу совершенно обычным предметом, я наклонилась, подняла её и поставила обратно к стене, гадая, не померещилось ли мне всё это.
Затем, закрыв глаза, я снова сосредоточилась на плане уборки. Мысленно представила, что нужно закончить подметание пола, особенно тщательно вычистить углы, где скопился самый застарелый мусор…
Когда я осторожно открыла глаза, метла снова стояла вертикально и методично подметала пол, в точности следуя тому плану, который я держала в уме. На этот раз она двигалась увереннее, словно привыкла к своей необычной работе.
Я же стояла, раскрыв рот от изумления, наблюдая за этим невероятным зрелищем.
– Остановись, – прошептала дрожащим голосом.
Метла послушно замерла.
Я мысленно представила, как метла сметает с потолка паутину, и та снова принялась за работу, в точности выполняя то, о чем я подумала.
От невероятного зрелища мои ноги подкосились, и я тяжело опустилась на ближайший табурет. Это действительно была магия! Настоящее, безусловное колдовство! Но не обычная магия заклинаний и формул, которую изучали в Академии. Это было что-то более тонкое – магия намерений, планов и мысленных образов.
Может быть, дело в том, что я из другого мира? Возможно, моя душа, пришедшая из мира без магии, каким-то образом лучше чувствует суть магических процессов, не отвлекаясь на сложные ритуалы и формулировки? Или это особенность именно магии бытовиков, которую Эмма просто не умела правильно ощущать?
Я глубоко вдохнула, украдкой поглядывая на ползающую под потолком метлу, и попыталась мысленно составить план генеральной уборки. Представила, как тряпки моют столы, как щётки чистят печь, как посуда сама отмывается…
Неожиданно я почувствовала, как слегка щекочущее, тёплое ощущение растекается по моему телу, заполняя пространство вокруг, касаясь предметов невидимыми нитями. А в воздух медленно поднимались и кружились тряпки, щётки и швабры, словно участвуя в каком-то мистическом танце. Старое ведро покачивалось у стены, готовое присоединиться к этому представлению. Даже несколько деревянных ложек подрагивали в корзине.
– Убирайте, – неуверенно приказала я, сама не веря в происходящее и ожидая, что всё это окажется сложной галлюцинацией.
Но вместо этого началось настоящее волшебство! Тряпки ринулись к столам и принялись энергично оттирать жирные пятна, въевшиеся в дерево за годы готовки. Щётки устремились к закопчённой печи и начали старательно счищать слои сажи. Швабры заплясали по полу, отмывая камни от грязи. Ведро само наполнилось водой из бочки и принялось помогать в уборке, то поливая особо грязные места, то подставляя себя под стекающую грязную воду.
А я стояла посреди этого удивительного, почти сказочного представления, едва дыша от восхищения и ужаса одновременно.
Кухня на глазах преображалась. Столы начали сверкать чистотой, печь освободилась от вековой копоти, обнажив красивую красноватую кладку, стены заблестели, словно их только что вымыли с мылом. Даже воздух стал чище – исчез затхлый запах, его сменил свежий аромат чистоты с лёгкими нотками трав.
Однако через несколько минут я вдруг почувствовала, как силы начинают покидать меня. Голова слегка закружилась, в висках застучало, а в теле появилась приятная, но ощутимая усталость, словно я несколько часов занималась тяжёлым физическим трудом.
– Хватит, – прошептала, и все предметы мягко, словно перья, опустились на свои места.
Тряпки аккуратно сложились в углу, щётки выстроились у печи, швабры встали к стене. Посуда расставилась по полкам, сверкая чистотой. Даже ведро почтительно заняло своё место у двери.
Я тяжело опустилась на табурет, хватая ртом воздух и пытаясь осмыслить произошедшее. Руки слегка дрожали от усталости, но в груди пылало чувство невероятного триумфа. То, на что у меня ушёл бы целый день тяжёлого труда, а может, и два, магия выполнила за несколько минут. Это открывало совершенно новые возможности!
Но что это означает для моего положения здесь? Если орки заметят, что я вдруг стала гораздо сильнее в колдовстве, они неизбежно начнут задавать неудобные вопросы. А что, если они каким-то образом догадаются, что я не настоящая Эмма? Что со мной тогда сделают эти устрашающие, но необходимые королевству воины?
Нет, определённо лучше держать эти новые способности в строжайшей тайне. Использовать их крайне осторожно и только тогда, когда никто не может увидеть. А на людях притворяться такой же неумехой в магии, какой была настоящая Эмма.
Я поднялась со стула, чувствуя, как усталость волной накрывает тело. Взяв поваренную книгу, я направилась к узкой двери в углу кухни, которая, судя по словам Горхи, вела в мою комнату.
За дверью оказалось крохотное помещение с низким потолком, больше похожее на каморку. Узкая кровать у стены, маленький сундук для вещей, крючок для одежды на стене, и всё. Но после сегодняшних потрясений даже такое убогое жилище казалось гаванью спокойствия.
Завтра будет трудный день, но впервые с момента пробуждения в этом чужом мире я почувствовала что-то похожее на надежду, смешанную с предвкушением.
Глава 4
Утро началось с оглушительного грохота. Я подпрыгнула на кровати, ещё не до конца понимая, где нахожусь. Секунда паники, вспышка воспоминаний: авария, паутина на потолке, орки, магия…
– Живо вставай, человечка! – прорычал знакомый голос, от которого у меня мурашки побежали по коже. – Солнце уже высоко!
Горха грохотала массивными кулачищами в дверь с таким усердием, будто собиралась вышибить её. Я торопливо поднялась, пытаясь пригладить растрёпанные волосы.
– Я уже встала! – крикнула я, морщась от боли в затёкших мышцах. Тело Эммы, в котором я теперь обитала, явно не было приучено к жёсткой кровати.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла внушительная фигура орчихи. В утреннем свете, льющемся из крохотного окошка, она выглядела ещё более устрашающе, чем вчера.
– Я привела тебе помощников, – проворчала Горха, оглядывая меня с нескрываемым презрением. – Гром приказал дать тебе подсобников. Сказал, что одна ты не справишься с питанием для всей общины. Знакомься – Грок и Зуба. Будут таскать воду и дрова. Других полезных дел у них всё равно нет.
Из-за её широкой спины показались два молодых орка. Они были заметно меньше Горхи, но всё равно возвышались над моим хрупким человеческим телом как башни. У одного кожа была темнее, с синеватым оттенком, а клыки короче. У второго – светло-зелёная кожа и глаза совсем как у змеи. Оба смотрели на меня с нескрываемым любопытством, как на диковинную зверушку.
– Спасибо, – выдавила я, пытаясь не показывать страха. – Я… очень признательна.
Горха фыркнула, явно не впечатлённая моей вежливостью.
– Приступай к осмотру кухни. Разберись со всем, что есть в кладовых. Завтра придёт обоз с припасами, нужно знать, чего не хватает. А послезавтра – твоё первое испытание.
С этими словами она развернулась и вышла, тяжело топая по полу. Молодые орки остались, переминаясь с ноги на ногу и разглядывая меня.
– Ты правда маг? – спросил тот, что с синеватой кожей. Его голос был неожиданно высоким для такого крупного существа.
– Я… – я замялась, вспоминая, что мне вроде бы полагалось быть магом-бытовиком. – Да, выпускница Академии.
– А можешь колдовать? – с детским восторгом спросил второй.
Я на мгновение задумалась. С одной стороны, я решила скрывать свои истинные способности. С другой, эти двое казались простодушными и не особо опасными, да и та же Эмма должна, хоть что-то уметь, иначе ее бы не приняли в Академию. И, возможно, небольшая демонстрация обычной академической магии поможет завоевать их расположение, не выдав при этом настоящего масштаба моих способностей.
Сосредоточившись на знакомом ощущении тепла, струящегося от сердца к кончикам пальцев, я направила совсем небольшую часть силы на стоящую в углу кружку. Та медленно поднялась в воздух и осторожно подплыла ко мне – простейшее заклинание левитации, которое изучают в первый год Академии.
Орки восторженно ахнули, а на их грубых лицах отразилось неподдельное удивление.
– Ух! – воскликнул зеленокожий. – А предыдущая кухарка вообще ничего не умела!
– «Проклятье», – мысленно выругалась, покосившись на орков. Кажется, я все же перестаралась, хотя их назначили моими помощниками и так или иначе они увидят мою силу.
– Меня зовут Эмма, – представилась я, стараясь говорить уверенно, и даже попыталась приветливо улыбнуться. – А вы Грок и Зуба, верно? Кто из вас кто?
– Я Грок, – важно произнёс синекожий. – А это Зуба. Мы братья.
– Братья? – удивилась я, не находя между ними особого сходства.
– Да, – кивнул Зуба. – Из одной семьи, родились в один год.
Я решила не углубляться в особенности семейных отношений орков. Вместо этого предложила им помочь мне с осмотром кухни и кладовых. Они с энтузиазмом согласились, и мы отправились туда вместе.
И, конечно же, в первом же помещении – кухне, которая сияла чистотой и порядком (результат моих вчерашних магических усилий), Грок и Зуба были так впечатлены, что потрясенно воскликнули:
– Ты это одна всё вычистила? Предыдущая кухарка даже за неделю не смогла привести это место в порядок.
– У меня есть некоторые таланты. – Ушла я от ответа, торопливо направляясь в следующее помещение.
Следующие несколько часов мы провели, осматривая кладовые и кухонную утварь. Молодые орки таскали тяжёлые мешки, передвигали бочки, рассказывая мне, что и где хранится. Постепенно я составила представление о том, какие продукты имеются в моём распоряжении.
Ситуация была не радужной: мешок муки, начавшей отсыревать, в углу; несколько вязанок вяленого мяса, свисающих с потолочных балок; пара бочонков с солёной рыбой; немного крупы, луковиц и кореньев; и целый шкаф с разнообразными травами и специями, назначение которых мне было неизвестно.
– Это всё? – спросила я, ощущая лёгкую панику. – А овощи? Фрукты? Свежее мясо?
– Свежее мясо бывает после охоты, – пояснил Зуба. – А овощи… их привозят в обозе. Но они быстро портятся.
– А как же огороды? Разве община не выращивает ничего сама?
